По ту сторону огня

– Куда мы денемся?

Катя начала выспрашивать у Хасида подробности спуска, а Кузьма вновь подумал, что Ходя нарочно затевает подобные разговоры, не ради хвастовства, а исключительно ради психологической поддержки друзей. Дружбой такого человека нужно было дорожить.

– Как там Герка? – вспомнил вдруг Ромашин ксенопсихолога, третьего члена их мужской компании, оставшегося на Земле. – Жив ли, здоров?

– А что ему сделается? – пожал плечами Хасид. – Он теперь в надёжных руках контрразведки, сыт, одет, обут и в полной безопасности.

Катя фыркнула.

– Вы думаете, что он уже перешёл из своего института в контрразведку?

– Даже если и не перешёл, то его китаянка всегда найдёт способ проконтролировать, где он, с кем и какая ему угрожает опасность.

Посмеялись и снова дружно увлеклись созерцанием солнечных недр, пытавшихся раздавить, расплавить и испепелить корпус «крота». Но машина, созданная человеческим гением, выдерживала пока все удары огненной стихии.

На седьмые сутки пути с момента старта из замёрзшего ядра Солнца они вошли в кипящий слой фотосферы и впервые увидели над океаном жидкого огня красивую дугу протуберанца.

– Ура! – закричала Катя, хлопая в ладоши.

Мужчины промолчали, не беря на себя ответственность предсказать, что ждёт их впереди.

* * *

Фотосфера и хромосфера Солнца никаких неожиданных сюрпризов не преподнесли, если не считать того, что их температура немного отличалась от той, какую измеряли датчики солнцехода перед погружением в Солнце. Так температура фотосферы оказалась на двести двадцать градусов выше – пять тысяч девятьсот градусов, а температура хромосферы «зашкаливала» за семьдесят тысяч градусов Цельсия вместо прежних шестидесяти тысяч. И всё же, по мнению экипажа вынырнувшего «крота», это были несущественные изменения обстановки, вполне объяснимые воздействием «огнетушителя Дьявола» на физические процессы Солнца.

Чудеса начались чуть позже, когда солнцеход пронзил корону светила и приблизился к Меркурию.

Во-первых, в эфире царило странное молчание! На всех диапазонах связи, как в электромагнитном, так и в «струнном».

Во-вторых, инфраструктура космических поселений в поясе Меркурия отсутствовала! Точнее, если раньше, всего две недели назад, до броска в Солнце, любой космический путешественник мог наблюдать на орбите вокруг светила пояс солнечных батарей и целую систему спутников разного назначения, а на самом Меркурии – гигантские решётки энергозаводов, купола исследовательских станций и обсерваторий, то сейчас ничего этого не было и в помине!

Впрочем, какие-то сооружения в сумеречном поясе Меркурия оптика солнцехода обнаружила, да и в космосе летали какие-то совсем редкие объекты, но такого странного вида, что оторопь брала! А главное, выглядели они так, будто подверглись мощной метеоритной бомбардировке. Одним словом – как развалины!

Дэв по просьбе Кузьмы увеличил изображение одного такого объекта, крутившегося вокруг Меркурия, и соларнавты некоторое время сосредоточенно рассматривали трёхосный эллипсоид, пронизанный пучком труб длиной в два километра. В явно металлическом корпусе эллипсоида зияли неровные бреши, трубы кое-где выглядели так, словно их пробила шрапнель, и от всего этого непонятного сооружения веяло такой угрюмой обречённостью, что у землян сжимались сердца.

Точно так же выглядели и другие космические объекты, в основном – шары, эллипсоиды и бублики, плюс строения на поверхности Меркурия – купола и всё те же шары из какого-то зеленоватого металла. Назвать их творениями рук человеческих было трудно.

– Ничего не понимаю! – очнулся от созерцания Кузьма. – Куда мы попали? Дэв, это Солнечная система?

Инк с минуту молчал, анализируя поступающие данные, потом доложил:

– С вероятностью ноль восемьдесят семь – это Солнечная система.

– Что значит – с вероятностью ноль восемьдесят семь?

– Количество планет, их орбиты и видимые характеристики ближайших к нам соответствуют моей базе данных. Но есть отличия.

– Какие?

– Масса видимого Меркурия меньше базовой на четыре процента. Масса Венеры больше на шесть с половиной, альбедо – на два порядка меньше. Третья планета не имеет спутника. И так далее.

– Что ты сказал насчёт третьей планеты? Это же наша Земля!

– Формально – да. Однако Луны у неё нет. Зато между орбитами Марса и Юпитера нет пояса астероидов.

– А что есть? – спросил изумлённый Кузьма.

– Ещё одна планета примерно такой же массы, что и Марс.

Сидящие в креслах соларнавты переглянулись.

– Что скажешь? – пробормотал Кузьма, сглатывая ком в горле.

– Война, – ответил Хасид, провожая глазами удаляющийся в колодце виома чужой объект.

– Конкретнее.

– Хронозеркало продержало нас в петле времени много лет и выбросило в будущее. За это время в Системе началась и закончилась война.

– Кого с кем?!

– Человечества с Дьяволом. И, судя по всему, он победил.

– Ерунда! Наблюдатель в таком случае не смог бы с нами контактировать, предупреждать и помогать.

– Почему?

– Потому что его самого не существовало бы! А раз он есть – там, в каком-то далёком будущем, значит, Дьявол нас не победил.

– Предложи свой вариант.

– Это не наша Солнечная система!

– Дэв говорит – наша.

– Он ошибается! Дэв, рисунок созвездий соответствует нашему?

– К сожалению, у меня нет такого рода информации, – ответил инк.

– Мальчики, не спорьте, – тихо сказала присмиревшая Катя. – Рано делать выводы. Давайте осмотримся. Солнцеход, конечно, не спейсер и по «струне» ходить не может, но до Земли дотянет. Слетаем туда, посмотрим…

Кузьма достал пластет минералки, отпил.

– Дэв, линию консорт-связи в Управление.

– Никто не отвечает, сэр, – с сожалением ответил инк. – На всех разрешённых диапазонах – тишина.

– Попробуй другие диапазоны.