Москва-Пекин. Сборник к 100-летию образования союза ССР

Озабоченность и критика Лениным ошибочных культурных тенденций в РСФСР после Октябрьской революции

Фан Гуаншунь, Сюэ Фэн, Сюй Вэньвэнь

(Школа марксизма при Ляонинский университет)

Победа Октябрьской революции привела к глубоким политическим и социальным изменениям в России, а также к еще более сложным идеологическим и культурным изменениям, и разнообразные культурные течения окрасились в цвета социальных изменений. Культурные тенденции в контексте политических и социальных изменений были сложными и разнообразными, не просто «культурными» или «литературными», но и включали в себя глубокие идеологические битвы, носили ярко выраженный политический и классовый характер. В ответ на непрерывное возникновение различных культурных течений В.И. Ленин придерживался мировоззрения и методологии диалектического и исторического материализма, спокойно наблюдал и точно улавливал внутреннюю и внешнюю ситуацию в РСФСР, изучал и разбирал внешние проявления различных культурных течений, но и глубоко раскрывал их внутреннюю классовую сущность, защищал и развивал марксизм в научной критике, придерживался и укреплял руководство, инициативу и контроль партии над идеологией и социализмом. Руководство, инициатива и управление идеологией и социалистической культурой со стороны партии, возвысившей дискурс марксизма, постепенно привели Советскую Россию к «мирной «культурной» организации»[196 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 773.] и способствовали здоровому развитию «цивилизованного» социализма в России. Здоровое развитие «цивилизованного» социализма в России.

I. Сосредоточиться на противостоянии двух мировоззрений и двух идеологий в области идеологии и культуры, раскрыть классовую сущность различных культурных течений, разъяснить, что культурная критика является важнейшим стратегическим вопросом после победы социалистической революции

В 1917 году, когда Великая Октябрьская социалистическая революция под руководством партии большевиков впервые победила в экономически и культурно отсталой России, перед молодой правящей партией была поставлена неотложная задача восстановления экономического производства и развития науки и культуры. Внезапность политических изменений и постепенное экономическое и социальное развитие после Октябрьской революции[197 - Согласно статье Юй Лянчжао «Дух Октябрьской революции: всплеск политических изменений и постепенное развитие экономического и социального развития», характеристики и дух русской Октябрьской революции заключались в том, что она показала, что политические изменения «быстрый, бурный и смелый характер», в то время как идеи «планирования и контроля» и государственного капитализма в экономическом и социальном развитии «имели спокойную, умеренную и постепенную эволюцию». См. Юй Лянчжао, «Великая Октябрьская социалистическая революция и ее развитие», в См. Юй Лянчжао, «Дух Октябрьской революции: внезапность политических перемен и постепенность экономического и социального развития», в Jianghan Forum, № 9, 2007.] привели к негативному отношению к советской власти со стороны «пропитанной буржуазным мировоззрением»[198 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 3, с. 767.] интеллигенции, которая не понимала, не поддерживала или даже враждебно относилась к победе Октябрьской революции и правлению большевистской партии. Ленинские идеи и стратегии социалистического строительства, основанные на базовых принципах марксизма, реалиях России и особенностях времени, подвергались сомнению и осуждению со стороны различных культурных течений. Политические и социальные изменения постепенно привели к культурным изменениям, и на идеологическом фронте появилось множество культурных групп, школ мысли и культурных дебатов. «Партия большевиков была встречена ужасной, леденящей душу изоляцией и бешеным гневом»[199 - Яо Хай, Русская революция, т. 1, Пекин: Народный Пресс, 2013, с. 518.]. Должна ли произойти социалистическая революция в России? Можно ли построить социализм в России? Какой социализм должен быть построен в России и как он должен быть построен? Вокруг этих реалистичных вопросов о направлении развития российского общества различные культурные школы стремились двигать общество вперед в соответствии со своей собственной волей. Противоречия и борьба между марксизмом и различными культурными течениями привели к тому, что дебаты в идеологической и культурной сфере не только проявляются как обмен и столкновение идей между интеллектуалами, но и выходят за рамки собственно идеологической и культурной сферы, затрагивая вопрос о том, сможет ли правящая партия упрочить свое положение у власти и придерживаться направления социалистического развития. Поэтому необходимо было ответить на различные культурные тенденции с теоретической и практической точки зрения и наметить правильный путь развития РСФСР. После Октябрьской революции прилив и отлив культурной мысли в России показал две различные исторические фазы.

Первым этапом был период контрнаступления против вооруженной интервенции враждебных сил внутри страны и за рубежом и внутренней войны. В этот период различные общественные течения были одновременно сложными и имели общую тематику. Некоторые общественные течения широко использовали демагогию и софистику, пытаясь представить себя защитниками социализма, сосредоточившись на таких вопросах, как оценка Октябрьской революции и будущее направление развития РСФСР. «Левое» культурное направление, представленное «пролетарской культурной школой», проповедовало «чистую» пролетарскую культурную теорию и приравнивало идеологию и культуру к экономике и политике, что было типично для «пролетарской культурной школы». Она не только ничего не дала для культурного строительства РСФСР, но и сильно помешала руководящей роли марксизма. Тренд «исторического катастрофизма»[200 - Термин «историческая катастрофа» был впервые использован Плехановым в его «Открытом письме к рабочим Петрограда» в 1917 году для предсказания революции в экономически и культурно отсталой стране. В книге «История развития марксизма» под редакцией Гу Хайляна взгляды Плеханова, Каутского, Суханова и других на русскую революцию объединены под названием «теория исторической катастрофы». См. Гу Хайлян, ред.], состоящий из правых оппортунистов, выступал за «старую модель», которая носила исключительно европейский характер, мирное перерастание капитализма в социализм, вульгаризированную интерпретацию марксизма, отрицание неизбежности и успеха пролетарской революции и социалистического строительства в России. Неизбежность и возможность победы в России. Буржуазное течение мысли в лице различных академических организаций, как централизованный представитель эксплуататорского класса в культурно-идеологической сфере, использовало теорию религиозного идеализма в качестве духовной опоры реакционного реставраторского течения и было враждебно марксизму и Октябрьской революции. В то же время в этот период различные культурные течения распространяли идеи, отличные от идей большевистской партии, через мастерские, клубы, литературные и образовательные организации, что привело к тому, что некоторые люди среди рабочих, крестьян и мелкой буржуазии начали колебаться в своем мышлении и даже впадать в культурные аберрации.

Вторым этапом стал период новой экономической политики. В этот период большевики привели народ к победе против внутренней и иностранной вооруженной интервенции и укрепили советский режим. Для разрешения новых социальных противоречий, укрепления и развития пролетарского строя и успешного осуществления социалистического строительства В.И. Ленин предложил Новую экономическую политику, которая позволила РСФСР изначально найти правильный путь для перехода от экономически и культурно отсталой страны к социализму. Однако по мере продвижения Новой экономической политики возникали новые социальные противоречия, и борьба в идеологической сфере перешла в плоскость новых проблем. Хотя старые культурные течения еще не полностью сошли с исторической сцены, процесс Новой экономической политики породил новые культурные течения, и буржуазная идеология проявилась в некоторых областях с большей бесшабашностью и люфтом. Культурные тенденции этого периода были сосредоточены в двух областях: во-первых, механистическая теория и «левый литературный фронт», выступавший в крайне левом обличье. Как и «пролетарская культурная школа», они отрицали все капиталистическое культурное наследие, противопоставляли философию науке и приравнивали философию к религии, а также являлись упрощенным философским нигилизмом. Эта тенденция привела к затяжным дебатам в 1920-х годах между деборинской школой и «механистической» школой в лагере советских материалистов. Второй была школа «мирного дезинтеграционизма», которая явно придерживалась правых взглядов[201 - Подробнее о тенденции «мирного дезинтеграционизма» см. Fang Guangshun et al. «Lenin's Warning and Response to the «Peaceful Disintegration» of the Soviet Regime», в Journal of Liaoning University, No. 4, 2017.]. Продолжая буржуазную тенденцию периода НЭПа, новые буржуазные элементы отказались от попыток свержения советского режима путем вооруженного нападения и выбрали мирные средства для демонтажа социалистической системы в РСФСР, пытаясь оторвать партию от марксизма-ленинизма в сторону капитуляции и реставрации к капиталистическому строю. Их яростный выпад против большевистской партии во главе с Лениным, искажение и нападки на марксизм серьезно угрожали руководству партии, безопасности и стабильности общества, усиливали серьезность и остроту идеологической и культурной борьбы.

Столкнувшись со сложной идеологической и культурной ситуацией, В.И. Ленин прекрасно понимал, что хотя борьба в идеологической и культурной сфере в России после Октябрьской революции проходила на фоне прихода к власти партии большевиков и огромных политических и властных преимуществ партии, то, что возникло в идеологической и культурной сфере, было классовым противостоянием двух мировоззрений, двух идеологий и двух противоположных систем, которых не существовало ранее. Идеологические риски, стоявшие перед Советской Россией, переплетались с разногласиями внутри правящей партии по поводу идеологической, политической и организационной линии партии и являлись фундаментальными вопросами, влияющими на судьбу советской власти и социализма. Борьба за культурную идеологию, влияющую и определяющую как культурное развитие и направление культуры в РСФСР, так и общества в целом, еще более грозная для нарождающегося советского режима, чем бескровная война, является важнейшей стратегической проблемой, к которой необходимо относиться серьезно и которую нельзя игнорировать.

В процессе реагирования и разбора различных культурных течений В.И. Ленин разоблачил их антинародную, контрреволюционную и антисоциалистическую классовую сущность и утвердил марксистскую установку культурной критики и социалистическую идею культурного строительства. Первый – придерживаться правильной политической позиции, «добиваться консолидированного идеологического единства, исключить разногласия и путаницу идей»[202 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, том 4, с. 316.] и сохранять идеологическое руководство партии. Российская «культурная революция» не могла избежать конфронтации с буржуазной идеологией, ее основной задачей было встать на сторону пролетариата и трудового народа, высоко держать великое знамя марксизма, придерживаться политической системы диктатуры пролетариата и направления социалистического развития. После Октябрьской революции идеологические дебаты были такими сложными, потому что «более чем любой другой вопрос, они затрагивали интересы правящего класса (в этом отношении они уступали только фундаментальным вопросам экономики)»[203 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, том 37, с. 63.] и потому что борьба в идеологической сфере часто перерастала в политическую борьбу. Таким образом, должно быть ясно, что коммунистическая партия – это партия, которая «борется за свержение капитализма»[204 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, том 37, с. 62.] и что ее центральной целью является достижение диктатуры пролетариата, консолидация советской власти и укрепление ее идеологического руководства. Только философский материализм К. Маркса показал пролетариату выход из «умственного рабства»[205 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 2, с. 314.]. В.И. Ленин предлагал не останавливаться на позициях вульгарного материализма и обсуждать вещи как они есть, а исходить из действительного положения вещей и проникать во внутреннюю суть различных идеологических теорий, чтобы вскрыть суть их ошибок, наиболее надежным и важным из которых является применение научного метода исторического материализма к области культурологии, исходя из действительного положения социалистического строительства в России и реальности ее интеллектуальной и культурной отсталости. «Изучить каждый вопрос – значит увидеть, как возникло то или иное явление в истории, каковы основные этапы его развития, и рассмотреть, как обстоят дела сейчас в свете этого развития», чтобы «не утонуть в массе деталей или в массе спорных мнений».». [206 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, том 37, с. 63.]Третья – найти «свой» правильный путь России к социализму. Исходя из руководящей роли идеологии в марксизме, В.И. Ленин рассматривал и исследовал, как перейти от борьбы на идеологическом фронте к строительству идеологии в «культурно» отсталой стране, в свете противоречивого механизма и логики развития, присущих только России, и с точки зрения укрепления советской власти. Через изучение основных теоретических вопросов и современных проблем, таких как отношение к историческому и культурному наследию в условиях диктатуры пролетариата, укрепление пролетарского режима и развитие к социализму, был найден новый путь культурного строительства, подходящий для российской ситуации. После Октябрьской революции В.И. Ленин провел научную критику различных культурных течений, не только проведя четкую грань между буржуазными идеями и антимарксистскими течениями, но и дав понять, что марксизм является единственной руководящей идеологией и научной идеологией в России, указав правильное направление идеологического и культурного строительства РСФСР.

II. Критиковать порывистые и авантюрные культурные теории «пролетарской культурной школы» и настаивать на том, что социалистическая культура не должна ни сходить с пути развития мировой цивилизации, ни покидать руководство марксистской партии

Под «пролетарским культурным крылом» подразумевается Всероссийская федерация пролетарских культурно-просветительных организаций, или «Пролетарская культурная ассоциация». Первоначально это была массовая самодеятельная литературно-художественная организация рабочих и других трудящихся, «независимая рабочая организация» до Октябрьской революции[207 - См. материалы о споре вокруг «пролетарской культурной школы» в Советском Союзе, Пекин: Народный Пресс, 1980, с. 41.]; после Октябрьской революции ее главные представители, Александр Александрович Богданов, Валериан Федорович Плетнев и другие, имели идеологические взгляды, которые находились в серьезной политической оппозиции к взглядам большевистской партии. Произошло серьезное политическое противостояние. Они собрали вокруг себя группу приверженцев враждебной марксизму идеалистической философии, а также дегенеративные элементы буржуазных политических и философских кругов и постепенно взяли под организационный и идеологический контроль руководство Ассоциации. К 1920 году Пролетарское культурное общество сформировало сеть ассоциаций по всей России, а также в Великобритании, Германии и Чехословакии, насчитывая 1 381 филиал и организацию в период наибольшей активности, и более 400 000 членов, участвующих в его семинарах. В то же время она издает свой орган «Пролетарская культура», выпускает более 20 периодических изданий, таких как «Будущее», «Расплавленное железо» и «Созидание», и имеет несколько издательств. Пролетарская культура» постепенно стала мощной волной общественной жизни в России, которая оказала значительное влияние и даже охватила всю страну. Критика «пролетарской культуры», враждебной марксизму и отколовшейся от руководства большевистской партии, стала важнейшей политической задачей, имевшей решающее значение для сохранения и упрочения советской власти и приверженности руководящим позициям марксизма и правильному руководству большевистской партии.

В.И. Ленина всегда волновали идеи и деятельность «пролетарской культурной школы», и он дал свое одобрение работе Общества пролетарской культуры как массовой организации. Они вооружили рабочих и крестьян культурными знаниями, а их культурно-художественная деятельность оказала положительное влияние на культурное строительство страны. Однако В.И. Ленин сделал глубокий анализ «пролетарской культурной фракции», возникшей в процессе развития объединения с целью «независимости» от советской власти, и ее ошибочных взглядов. Во-первых, он критикует его отрицание исторического и культурного наследия. Основываясь на махистской философии «теории организации» и «чистого опыта», Богданов утверждает, что формой всех пролетарских идей является организационная форма собственного классового опыта пролетариата, в отличие от опыта других правящих классов в истории, которые Это определяет, что пролетарская культура «не требует наследственных связей»[208 - Цитируется в Вэй Дингуан, Культурные темы в послереволюционную эпоху – исследование культурной мысли Ленина, Пекин: Народный Пресс, 2011, стр. 399.] и задумывает новую «чисто пролетарскую» классовую культуру. Второй – критиковать его отрицание необходимости использования и преобразования старой интеллигенции. Пролетарские культурологи» выступают за то, что «задача построения пролетарской культуры может быть решена только силой самого пролетариата»[209 - Материалы к полемике о «пролетарской культурной школе» в Советском Союзе, Пекин: Народный Пресс, 1980, стр. 21.]. Что касается приземленных писателей, идеологов старого мира, то Плетнев, президент Пролетарской культурной ассоциации, в своей статье «На идеологическом фронте» открыто заявил, что «даже если бы они формально вступили в партию, то по своему художественному строю мышления они все равно останутся идеалистами и метафизиками» и не смогут писать о том, «что ценно и дорого коммунизму». ничего ценного и поучительного для коммунизма»[210 - Материалы для полемики о «пролетарской культурной школе» в Советском Союзе, Пекин: Народный Пресс, 1980, стр. 28, 7.].Поэтому мировоззрение старой интеллигенции не могло быть изменено вообще, да и не было в этом необходимости. В-третьих, ее критиковали за то, что она выступала против культурного руководства Ассоциацией со стороны партии. Хотя «фракция пролетарской культуры» объявила себя «пролетарской», политически она с величайшей неохотой приняла руководство пролетарской партии, и в «Наброске организации Ассоциации пролетарской культуры», принятом в 1919 году, она предложила В «Набросках пролетарской культурной ассоциации», принятых в 1919 году, он предложил идею «автономии», т. е. партия будет отвечать за политику, профсоюзы – за экономику, а ассоциация – за культуру. Критика Лениным «пролетарских культурников» была одновременно идеологической борьбой и дебатами о том, как строить социалистическую культуру. В.И. Ленин также выступил с глубокой идеологической критикой «пролетарской культурной школы», указав на ее суть и побудив к организационному распаду и идеологической трансформации Пролетарской культурной ассоциации. В то же время В.И. Ленин глубоко изучил теорию культуры, выяснил предмет, характер и направление пролетарского культурного строительства, изучил и исследовал стратегию и пути социалистического культурного строительства в РСФСР, сформировал богатую идеологию социалистического культурного строительства. Во-первых, он критиковал ошибки идеалистического взгляда «пролетарских культурологов» на историю, утверждая, что «в вопросе культуры нетерпение и авантюризм являются самыми вредными»[211 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 784.]. Пролетарские культурники» представляют себя как «чистые» марксисты, а так называемая «пролетарская» специфика культуры является лишь прикрытием для их борьбы с марксизмом. Субъективный и модальный взгляд на создание культуры был фантазией, созданной в абстрактной, изолированной «лаборатории». После Октябрьской революции каков был характер культуры, в которой Россия действительно нуждалась и которую могла иметь? В.И. Ленин указывал, что даже наша буржуазная культура находится сейчас в таком плачевном состоянии, что мы не можем «слишком много, слишком поспешно говорить о «пролетарской» культуре»[212 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 784.]. Парохиальное отношение сектантства к другим культурам на культурном фронте, отказ учиться у старых буржуазных специалистов, демонстрирует их поверхностное понимание понятия культуры, механическое распространение классовых характеристик на область культуры, искусства и естествознания, ограничение критериев оценки классового характера культуры тем, что любая одна культура может отражать только опыт и мировоззрение определенного класса. Радикальный взгляд, выступающий за самостоятельность и признающий только революционно-демократическую культуру России, является фальсификацией и игрой на историческом материализме, который не только не создает культуру пролетариата, но и вреден для развития социалистической культуры. Во-вторых, он опроверг абсурдность «пролетарского культурологического» взгляда на культурное наследование, утверждая, что пролетарская культура «ни в коем случае не является доктриной, которая была создана на пути развития мировой цивилизации и является жесткой и неизменной»[213 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 2, с. 309.]. В.И. Ленин разъяснил связь марксизма и культурного наследия человечества с точки зрения законов развития, указав, что «пролетарские культурники» отрицали культурное наследие буржуазии, потому что не понимали, что «общая философская концепция К. Маркса чрезвычайно широка»[214 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, т. 25, с. 39.] и что марксизм – это «планомерное развитие всех знаний, созданных человеком под гнетом капиталистических, помещичьих и бюрократических обществ»[215 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 285.]. «Чисто пролетарская культура» кажется «революционной», но на самом деле это способ перешагнуть необходимый этап накопления знаний и усвоения древних культурных достижений, воображая немедленное вступление в царство коммунистической культуры, тем самым отрицая саму пролетарскую культуру. Поэтому нигилистическое отношение, отвергающее все лучшее в человеческой мысли и культуре, не может быть принято. «Только точно понимая культуру, созданную всем процессом развития человечества, и только преобразуя эту культуру, мы можем построить пролетарскую культуру, и без такого понимания мы не сможем выполнить эту задачу»[216 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 285.]. В-третьих, он разоблачает реакционный характер «автономистского» мировоззрения «пролетарских культурологов» и утверждает, что только настаивая на культурном руководстве пролетариата, мы можем «выполнить нашу задачу как часть задачи диктатуры пролетариата» "[217 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 299.]. Идеология и культура всегда отражают позицию определенного класса, и «отрицать партию – значит перепрыгнуть с кануна краха капитализма (в Германии) на высшую стадию коммунизма, а не на его низшую и среднюю стадии»[218 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 154.]. В своей статье «От какого наследия мы отказываемся», написанной перед Октябрьской революцией, В.И. Ленин опроверг ошибочное мнение, выступающее за освобождение культуры от руководства партии, указав, что подлинность культуры и искусства связана с идейной позицией и что «ни один живой человек не может быть независим от той или иной классовой стороны»[219 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 1, с. 135.] самостоятельного творчества. После захвата власти пролетариатом принцип партии обязательно становится воплощением культурного рефлективизма в его высшем смысле, и чтобы успешно подавить попытки культурного сепаратизма, не должно быть «ненадежных попутчиков», принимающих участие……, а также не может быть такого понятия, как разделение власти»[220 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 3, с. 532.].

III. Критиковать «теорию исторической катастрофы» «героев Второго Интернационала» о развитии русской культуры, настаивать на исторической неизбежности движения РСФСР к социализму и на материалистической диалектической точке зрения на объективную реальность России

Теория исторической катастрофы» относится к «героям Второго Интернационала» в лице Г.В. Плеханова, К. Каутского, Н.Н. Суханова (псевдоним Николая Николаевича Гиммера) и других до и после Октябрьской революции, которые утверждали, что Россия «культурно» отсталая, что условий для пролетарской революции не существует, что пролетариат не должен брать власть и устанавливать пролетарскую диктатуру, и что движение к социализму невозможно. Герои Второго Интернационала» в лице Николая Николаевича Гиммера утверждали, что Россия не развита настолько, чтобы быть готовой к пролетарской революции, что пролетариат не должен брать власть, что диктатура пролетариата не должна быть установлена, что невозможно двигаться к социализму, и что «нет большего исторического бедствия для рабочего класса, чем захват власти раньше, чем он готов»[221 - Цитируется в Ван Иньтин, Читатель Плеханова, Пекин: Издательство Центрального компилятивного бюро, 2008, стр. 330.]. Люксембург обобщила эти заблуждения о русской революции в виде «доктрины»[222 - Что касается идеи о том, что «доктрина исторических катастроф» была «доктриной», то в своем эссе 1918 года «О русской революции» Люксембург критиковала мнение Каутского и других о незрелости русской революции, говоря, что «если бы русская революция прошла дальше этой стадии…..то, согласно этой доктрине, это полностью вина радикального крыла российского рабочего движения, большевиков», критикуя мнение Каутского и других о незрелости русской революции. См. Люксембург, О русской революции – собрание писем, Гуйян: Народный Пресс Гуйчжоу, 2001, стр. 2.]. Однако эта «доктрина», вторя меньшевикам, правым идеологам социал-демократической партии и оппортунистам Второго Интернационала, которые также нападали и отрицали Октябрьскую революцию, стала популярной и распространилась в России и даже во всем европейском рабочем движении. Это стало заметным вопросом, которому партия большевиков должна была уделять большое внимание, серьезно реагировать и активно критиковать, чтобы укрепить Советскую власть и неуклонно двигаться к социализму.

Теория исторической катастрофы была широко распространена, широко распространена и глубоко токсична после Октябрьской революции, и ее идейно-теоретическое содержание имело процесс возникновения и развития. В России подъем исторического катастрофизма произошел после Февральской революции 1917 года. Плеханов, который был очень влиятелен в рабочем движении, исказил идею К. Маркса о «двух небытиях»[223 - Двое никогда не станут» – важное утверждение в «Предисловии к «Критике политической экономии» К. Маркса. К. Маркс отмечал, что «ни одна общественная формация, какой бы она ни была, никогда не погибнет, пока не будут приведены в действие все производительные силы, которые она может содержать; и новые и более высокие производственные отношения никогда не появятся, пока условия их материального существования не созреют в утробе старого общества». Здесь К. Маркс на основе диалектической взаимосвязи между производительными силами и производственными отношениями показывает, что производительные силы являются самым революционным фактором общественной жизни и что изменения и реформы общественных отношений всегда начинаются в первую очередь с производительных сил. См. Избранные произведения К. Маркса и Ф. Энгельса, 3-е издание, т. 2, с. 3.], неверно истолковал идею Ф. Энгельса о том, что пролетариат должен захватить власть, когда будут подходящие условия после революции 1848 года, и утверждал, что «мука для социалистического пирога еще не смолота» в России[224 - Чжэн Ифань, Россия в новой экономической политике, т. 3, Пекин: Народный Пресс, 2013, с. 157.] оклеветал «Апрельские наброски» В.И. Ленина как «написанные в полном отрыве от времени и места»[225 - Цитируется в Гао Фан и Гао Цзинцзэн, Комментарий к Плеханову, Пекин: Издательство Ренминского университета Китая, 1985, с. 590.], атаковал линию В.И. Ленина на преобразование буржуазно-демократической революции в социалистическую революцию как «фантазию» и «мечтой» и предположил, что «диктатура пролетариата и крестьянства, к которой призывал В.И. Ленин, была бы большой катастрофой для нашей страны» и «привела бы только к сокрушительному поражению пролетариата»[226 - Цитируется в Гао Фан и Гао Цзинцзэн, Комментарий к Плеханову, Пекин: Издательство Ренминского университета Китая, 1985, стр. 597.]. После победы Октябрьской революции Плеханов по-прежнему упорно утверждал, что Великая Октябрьская социалистическая революция и последующее установление пролетарской власти были «прискорбным событием». Каутский, также влиятельный в рабочем движении, в 1918 году выступил с памфлетом «Диктатура пролетариата», отрицая социалистический характер Октябрьской революции и клевеща на советский режим как на «недоношенное дитя», «безжизненное дитя», обреченное на гибель[227 - (нем.) Карл Каутский, Диктатура пролетариата, Пекин: Жизнь, чтение и новые знания, 1958, с. 55.]. Он должен был погибнуть. Другой «теоретик», Суханов, также игнорировал факт победы в гражданской войне и укрепления советской власти после проведения большевистской партией Новой экономической политики, а в 1922–1923 годах опубликовал семь томов своих «Революционных заметок», утверждая, что взгляды В.И. Ленина не имеют «ничего общего» с марксизмом и что «не имели ничего общего» и отрицали, что Россия способна построить социализм. Их идеи подрывали роль социалистического движения и пролетарской революции в ситуации того времени. Появление «теории исторической катастрофы» фактически отразило две разные линии в вопросе о том, должна ли Россия двигаться к социализму, острое противостояние марксизма и антимарксизма по вопросу развития российского общества.

Великая Октябрьская социалистическая революция стала важным поворотным моментом в истории. Куда двинулась Россия после Октябрьской революции? На этот вопрос существует два разных мнения. Одна из них – механическое понимание Плехановым общих законов мировой истории, согласно которому сначала должна произойти буржуазно-демократическая революция, а затем, после того как пролетариат станет большинством населения и будет высоко развит «культурный уровень», должна произойти социалистическая революция. Другую выдвинул В.И. Ленин, который придерживался основных принципов диалектического материализма и исторического материализма и учитывал развитие времени и реальную ситуацию в России, выступая за то, что в России сначала должна произойти социалистическая революция, прежде чем развивать экономику, и что пролетариат может и сможет взять власть путем революции, а затем использовать диктатуру бесклассового класса для развития экономики и культуры России и построения социализма под руководством Коммунистической партии на основе отсталости капитализма. Плеханов и другие относились к марксизму механически, не видя, что в эпоху империализма созрели условия для движения России к социализму, считая, что Россия в начале XX века могла остаться только на стадии буржуазно-демократической революции, а их теоретическое восприятие было простым подражанием общим западным рабочим и социалистическим движениям, «которые все называли себя марксистами, но имели Они называют себя марксистами, но их понимание марксизма настолько затаскано, что неприемлемо»[228 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, том 43, с. 373.] и вообще не затрагивает «вопрос о классовой природе организации того или иного режима»[229 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, т. 29, с. 220.], который, по сути, основан на «вульгаризированной теории так называемых «производительных сил теория»[230 - Гао Фан и Гао Цзинцзэн, Комментарий к Плеханову, Пекин: Издательство Китайского народного университета, 1985, с. 590.]. как теоретическая основа буржуазной школы мысли.

В.И. Ленин очень критически относился к «теории исторических катастроф» – идеологической дискуссии о неизбежности Октябрьской революции и универсальном значении ее пути. После Октябрьской революции, когда к власти пришла партия большевиков, уже невозможно было избежать дискуссий, вызванных экономической и культурной отсталостью России, и вызванной этим интеллектуальной и культурной неразберихи. В этой дискуссии В.И. Ленин отстаивал принципы и методы марксизма и выдвинул «то, что является решающим в марксизме, революционную диалектику марксизма»[231 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 775.], т. е. использовал материалистическую диалектику как идеологическое оружие, чтобы направить свою критику на исторический катастрофизм.

В.И. Ленин указывал, что «вооруженное восстание есть особая форма политической борьбы, управляемая особыми законами»[232 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 3, с. 328.]. В ответ на искаженное мнение Плеханова, Каутского и других о том, что в России нет условий для пролетарской революции и диктатуры пролетариата, В.И. Ленин указал, что это взгляд механического экономического детерминизма, и что они начали с разжигания сложной идеологической борьбы под видом «экономического анализа». Марксизм признает фундаментальную роль производительных сил в становлении и развитии общественных форм и объективный факт отсталости России, но «общий закон развития всемирной истории не только ни в коей мере не исключает особенности отдельных стадий развития в их форме или последовательности, но предполагает их»[233 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 776.]. Во время Первой мировой войны В.И. Ленин в работе «О лозунге европейской федерации» порвал с жестким пониманием «чисто общего» закона и сделал вывод, что социалистическая революция «победит в одной стране» на основе неравномерности экономического и политического развития капитализма в эпоху империализма. Важный вывод. Перед Октябрьской революцией Россия столкнулась с «особой слабостью и отсталостью капитализма и с особенно убедительной военно-стратегической ситуацией»[234 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, т. 35, с. 137.]. Россия находилась в слабом звене империалистической цепи, пролетариат был уже социалистически сознательным, рабочая революция развивалась в городах, крестьянская война – в деревне, а массы находились в ситуации, когда различные революционные силы Массы, в ситуации объединенных революционных сил, «не могли бы подняться на борьбу, когда их вынудила к этому ситуация, из которой не было выхода»[235 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 777.]? Отрицание Плехановым и другими возможности русской революции явно не соответствует историческим фактам. Победа Октябрьской революции и захват власти пролетариатом для установления диктатуры пролетариата доказали историческую неизбежность российской социалистической революции общими фактами, отразив фактами богатую марксистскую диалектику между общим и индивидуальным аспектами революции, и отразив практическое применение теории революционной гибкости.

В.И. Ленин указывал: «Неизбежно, что все народы пойдут к социализму, но не все народы пойдут совершенно одинаково»[236 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, т. 28, с. 163.]. Чтобы разбить атаку теории исторической катастрофы на неизбежность построения социализма в России, В.И. Ленин поддерживал и развивал марксистский дух диалектики на конкретном анализе конкретных проблем. Марксизм утверждает, что все вещи находятся в постоянном движении и эволюции. Согласно тому же принципу, как может маленькая крестьянская страна или страна в «полуазиатском состоянии нецивилизованности»[237 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 763.] плавно двигаться к социализму? Это исторический процесс, в котором теоретическое понимание и практическое движение постоянно сочетаются и взаимно усиливаются. «Представление о социализме как о чем-то жестком, застывшем и неизменном абсурдно»[238 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 3, с. 201.]. В таких своих работах, как «Государство и революция» и «О нашей революции», В.И. Ленин порвал с существующим идеологическим пониманием и указал на необходимость разрушения жесткой формулы о том, что социализм может возникнуть только сначала в Западной Европе и одновременно восторжествовать, и что построение социализма в России «есть практический выход из нанесенной экономической разрухи»[239 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, т. 29, с. 438.], и что необходимо самостоятельно исследовать различные пути движения к социализму в России в свете реальности. Новая и разнообразная теория продвижения России к социализму нуждалась в самостоятельном исследовании в свете реальности. В.И. Ленин утверждал, что путь российского пролетариата, который первым захватил власть, использовал силу рабочих и крестьян, и силу советской системы для подъема производительных сил, выполнил социалистическое требование «определенного уровня культуры»[240 - Ленин говорил об «определенном уровне культуры» в книге «О нашей революции». Здесь он ссылается на то, что Россия «еще не имеет объективных экономических предпосылок для социализма» и на высокую степень, в которой «социализм требует определенного уровня культуры (хотя никто не может точно сказать, каков этот определенный «уровень культуры»)».)». По мнению автора, «определенный уровень культуры» должен включать в себя следующие аспекты: во-первых, уровень общественного развития во всех аспектах, включая экономику и культуру; во-вторых, хотя Ленин неоднократно упоминал о сознательном рабочем движении в Великобритании, Франции и Германии в своих трудах в период между Февральской и Октябрьской революциями, но Во-вторых, хотя Ленин несколько раз упоминал о сознательных рабочих движениях в Великобритании, Франции и Германии в период между Февральской и Октябрьской революциями, «определенный уровень культуры» здесь относится не к уровню конкретной капиталистической страны, а к зрелости капиталистической экономики в целом. Ленин не давал конкретных критериев «определенного уровня культуры», но согласно марксистскому взгляду на развитие и принципы, «определенный уровень культуры» должен быть, по крайней мере, выше, чем самый высокий уровень развития, достигнутый капитализмом в эпоху империализма. Конечно, нет никакого противоречия между тем, что Россия не достигла уровня социализма, и тем, что русская революция была «социалистической революцией» и что Россия была «социалистическим государством пролетариата». Ведь после ноября 1917 года Ленин начал заявлять, что «эта революция есть социалистическая революция» в таких текстах, как «Союз рабочих и эксплуатируемых крестьян», «Проект декрета о праве на забастовку» и «Обращение к Чрезвычайному съезду железнодорожников России». Ликвидация частной собственности на землю, введение рабочего контроля и национализация банков – все это социалистические меры». Эта революция социалистического характера начала вести Россию к социализму. См. Ленин, Избранные произведения, 3-е переработанное издание, т. 4, с. 777; Ленин, Полное собрание сочинений, 2-е дополненное издание, т. 33, с. 99.] и построил социалистическое общество, был всего лишь изменением в обычной исторической последовательности развития социализма. Точнее, российский путь к социализму следовал «откровению истории» и был неизбежным продуктом «диалектики истории», в соответствии с общими законами исторического процесса российского общества, и не изменил общего хода развития мировой истории.

IV. Критиковать тенденцию культурной реставрации, направленную на восстановление буржуазного и царского правления, и настаивать на том, что РСФСР не должна ни возвращаться к капитализму, ни ослаблять бдительность против попыток буржуазии к «мирному распаду»

Буржуазная реставрация – это культурная тенденция, в которой буржуазные идеологи, потерявшие власть после Октябрьской революции, сотрудничали с отечественными и зарубежными реакционерами для продвижения буржуазных идей в интеллектуальной и культурной сферах и для нападок на марксизм, Октябрьскую революцию и ее достижения с целью восстановления буржуазного и царского правления. В первые годы после Октябрьской революции эти «интеллектуалы, пропитанные буржуазными предрассудками и действующие как буржуазные лакеи»[241 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, том 37, с. 133.] создали «Вольное философское общество», «Вольный институт духовной культуры». «Они использовали свой контроль над различными академическими группами, университетскими трибунами, профессиональными конференциями, публикациями и т. д., чтобы регулярно проводить масштабные лекции и презентации. Он также создал или переиздал «Русское технологическое общество» и другие научные организации. После введения Новой экономической политики в 1921 году развитие различных экономических факторов в определенной степени способствовало расширению мелких капиталистических сил как в городской, так и в сельской местности, некоторые из которых были чрезвычайно активны в сфере культуры. Только в 1921 году появилось множество издательств с ярко выраженной политической ориентацией: «83 частных издательства было зарегистрировано в Петрограде и 337 в Москве»[242 - Ань Цяньян, 70 лет советской философии, Чунцин: Издательство Чунцин, 1990, стр. 8.] и «преобразователи вывесок», воплощавшие буржуазные интересы. Фракция пацифистов» и «группа внутренней диаспоры» собрались вместе, чтобы стать очень влиятельными культурными течениями и фракциями. Они рассматривали НЭП как эволюцию «возрождения России» и «буржуазный лагерь, который пытался отстоять ряд пацифистских предложений и выработать некую пацифистскую политику»[243 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 657.], занимая значительное количество идеологических и культурных позиций в России, что привело к идеологическому Классовая борьба в этой сфере была более сложной, чем до Октябрьской революции, и вызвала ожесточенные дебаты.

Буржуазная академическая организация после Октябрьской революции принимала различные формы, и что касается теоретических школ, будь то интуиционизм, экзистенциализм, неокантианство или неогегельянство, все они дискредитировали материализм и атеизм под «литературной маскировкой» и указывали пальцем на «русский коммунизм». " и философские основы, пропагандируя идеализм и религиозный мистицизм. Например, Вольное философское общество, основанное в 1919 году под руководством философа-иррационалиста Льва Шестова и интуициониста Николая Онуфриевича Лосского, открыто порицало марксизм и пропагандировало абстрактную философию религии и иррациональную эпистемологию, «даже надеялся на наступление периода «полной свободы от материального существования»»[244 - Ань Цяньян, 70 лет советской философии, Чунцин: Издательство Чунцин, 1990, стр. 4.]. Начиная с 1918 года, например, «Институт свободной духовной культуры», представленный философом-мистиком Николаем Александровичем Бердяевым и «знаменщиком» Петром Бернгардовичем Стурвиком, прямо искажал материализм среди рабочих и крестьян и пропагандировал. Они прямо искажали материализм, пропагандировали религиозный идеализм, отрицали закономерность общественного развития и проповедовали, что религиозное сознание в России было нарушено «нигилизмом» социалистической революции. Буржуазно-реставраторская тенденция атаковала большевистскую партию и советский режим по двум основным вопросам: во-первых, шла ли Россия к социализму или обратно к капитализму? Во-вторых, была ли Новая экономическая политика путем к социализму? Они рассчитывали на дебаты в идеологической и культурной сфере, чтобы добиться политического демонтажа советской системы. Они выступали против научного социализма, защищали «творческую свободу» человека и превращали советский режим в капитализм, что по сути являлось типичной буржуазно-реставраторской идеологией и открытым врагом пролетариата.

В.И. Ленин всегда был очень внимателен к буржуазным реставраторским идеям, систематически изучал, как они организованы и как используют любую возможность для «мирного демонтажа» Советской власти, и вел против них активную идеологическую борьбу. в марте 1922 года В.И. Ленин заявил: «Наше отступление в смысле уступок капиталистам кончилось. Отступление в смысле уступок капиталистам закончилось…… Мы больше не собираемся отступать, что мы должны делать, так это правильно развивать и размещать наши силы»[245 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, т. 43, с. 10.]. Поскольку они пытаются «превратить мирное хозяйственное строительство в мирный распад Советской власти»[246 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, том 38, стр. 293.], задача пролетариата «состоит в том, чтобы преодолеть все сопротивление капиталистов, не только военное и политическое, но и самое глубокое и сильное идеологическое сопротивление»»[247 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 307.]. На основе глубокого анализа новой ситуации в борьбе в идеологической сфере В.И. Ленин возглавил борьбу против буржуазных реставраторских идей.

Во-первых, В.И. Ленин указывал, что марксизм – это «законченное мировоззрение, которое ни в коей мере не идет на компромисс ни с каким суеверием, ни с какой реакционной силой, ни с каким оправданием буржуазного угнетения»[248 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 2, с. 309.]. Статья В.И. Ленина «О значении боевого материализма», опубликованная в 1922 году, стала боевым кличем против религиозно-идеалистического мировоззрения всевозможных академических групп. В.И. Ленин подчеркивал, что и «дипломированные служители монашества», и «демократически левые или социалистически настроенные политические комментаторы», хотя все они носили «модные и яркие атрибуты», были сектантами. «но их сектантские, мракобесные, псевдонаучные идеи на самом деле являются самыми отвратительными реакционными взглядами[249 - См. с. 26 тома 43 второго и дополненного издания Полного собрания сочинений Ленина.]. Пролетарская партия решительно борется против всех буржуазных идей, и если бы «все марксистские писатели…… сели писать справочники или учебники по всем социальным вопросам, то мы бы не испытывали такого позора»[250 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, том 43, с. 51.], мы бы, конечно, смогли разоблачить все лицемерные и эксплуататорские идеи. Точно так же, «без твердых философских аргументов невозможно упорно бороться против вторжения буржуазных идей и восстановления буржуазного мировоззрения»[251 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 652.], только научное мировоззрение марксизма может указать пролетариату путь выхода из его умственного рабства. По совету В.И. Ленина Центральный комитет партии последовательно создал Институт социалистической науки (позднее переименованный в Институт коммунизма), Комитет по изучению Октябрьской революции и истории партии, Институт К. Маркса и Ф. Энгельса, Институт красной профессуры и другие марксистские научно-исследовательские учреждения, основал теоретические журналы «Пролетарская революция», «Под знаменем марксизма» и «Красная литература», четко указав, что задача этих журналов – пропаганда материализма и атеизм, «пробудить наиболее отсталые массы к сознательному подходу к вопросу о религии и к сознательной критике ее»[252 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 649.] и вести пропагандистскую, просветительскую и популяризаторскую работу по марксистской философии.

Во-вторых, В.И. Ленин указывал, что пролетариат никогда не станет двусмысленно заявлять о своей классовой природе и никогда «не откажется от государственной власти, даже немного, о чем просто нельзя говорить»[253 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 2-е издание, обновленное издание, т. 35, с. 220.]. Отрицание движения России к социализму и построения социализма в одной стране отражает классовую позицию буржуазного реставраторского течения, которую нельзя игнорировать. В классовом обществе изучение философии должно придерживаться принципа политической партийности и не может пониматься как простая борьба за получение абстрактных истин, что отличает коммунистов от некоммунистов. В.И. Ленин привел принципы работы журнала «Под знаменем марксизма» в качестве примера того, как марксистская газета и журнал должны находиться под руководством партии и тщательно проводить политическую линию партии. «Любой урон социалистической идеологии и любой отрыв от нее означает усиление буржуазной идеологии»[254 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 1, с. 327.]. Поэтому важно понимать, что философы должны субъективно осознавать, какому классу служат их принципы, и, более объективно, за какой класс они выступают в своей реальной деятельности. Новая экономическая политика не меняла сущности пролетарского государства, не была эволюцией и метаморфозой в сторону капитализма, а лишь изменением методов и форм социалистического строительства, что являлось необходимым этапом перехода к социализму.

V. Заключение

Ленинская критика культурных тенденций в России после Октябрьской революции является моделью для изучения построения социалистических идеологий в странах, которые являются «культурно отсталыми». По мере развития истории сегодня «сознание людей меняется по мере изменения условий их жизни, общественных отношений и социального бытия»[255 - Собрание сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса, т. 2: Пекин: Народный Пресс, 2009, с. 50–51.], политический и классовый характер идеологической сферы становится более сложным, а обмен и смешение различных идей привели к новой ситуации сложности и разнообразия, что делает идеологическую борьбу более актуальной и необходимой. Идеологическая борьба стала более актуальной и необходимой. Раскрытые Лениным законы идеологической борьбы и сформулированные им основные принципы имеют руководящее значение для идеологической работы в новое время.

Во-первых, идеологическая работа имеет жизненно важное значение. В.И. Ленин постепенно изменил стратегию борьбы против буржуазной идеологии и предложил, что «полностью социалистическому государству» должна предшествовать «культурная революция», которая является предпосылкой для социалистического экономического строительства. По мере вступления в новую эпоху социализма с китайской спецификой, всеобъемлющего открытия для внешнего мира и быстрого развития информационных технологий враждебные силы Запада усилили идеологическое проникновение и сдерживание Китая, и различные ошибочные тенденции, такие как неолиберализм, теория «универсальных ценностей» и исторический нигилизм, возникали одна за другой, вмешиваясь в руководящую позицию марксизма в области идеологии и воздействуя на нее в различных формах. Они по-разному вмешивались в руководящую позицию марксизма в области идеологии и влияли на нее. Только решительно критикуя и противостоя различным ошибочным тенденциям, мы сможем сохранить идеологическую и политическую безопасность страны, избежать подрывных ошибок и уверенно идти по пути к социализму с китайской спецификой.

Во-вторых, укрепление руководящей позиции марксизма в идеологической сфере. В.И. Ленин использовал марксизм при осуществлении новой экономической политики, чтобы отразить разгул буржуазных нападок в идеологической сфере и направить идеологическое и культурное строительство РСФСР по правильному пути. Пропагандистская и идеологическая работа в новую эпоху социализма с китайской спецификой должна также придерживаться мировоззрения и методологии диалектического материализма и исторического материализма, укреплять руководящие позиции марксизма в идеологической сфере, в корне переломить феномен «сдутых» и «размытых» идеалов и убеждений и твердо утвердить марксистские убеждения. Партия и страна не потеряют свою душу и не потеряют направление, если достигнут идеологического консенсуса по общим идеалам социализма с китайской спецификой.

В-третьих, придерживаться партийного руководства идеологической работой. Идеологическая работа – это, по сути, политическая работа. В.И. Ленин глубоко заметил, что «класс, который не смотрит на вещи политически и правильно, не может сохранить свое господство, а значит, не может выполнить свои производственные задачи»[256 - Избранные произведения В.И. Ленина, 3-е пересмотренное издание, т. 4, с. 408.]. Си Цзиньпин на Национальной конференции по пропаганде и работе мысли 2013 года напутствовал партию: «Руководство, управление и дискурс идеологической работы должны быть твердо в руках и ни в коем случае не должны уходить в сторону, иначе мы совершим непоправимую историческую ошибку»[257 - Выдержки из высказываний Си Цзиньпина о всестороннем углублении реформ, Пекин: Центральное издательство литературы, 2014, стр. 86.]. Это важный ориентир и фундаментальная гарантия хорошей идеологической работы в социалистическом обществе.

В-четвертых, он настаивал на научном подходе к марксизму. В.И. Ленин критиковал российскую мелкую буржуазию и оппортунизм Второго Интернационала за непонимание особых условий России, за то, что они видели только модель развития капитализма в Западной Европе, и за непонимание революционной диалектики марксизма. Путь культурного развития социализма с китайской спецификой с самого начала является совершенно новым путем культурного развития. Это не простое повторение предыдущего пути культурного строительства и не копирование какой-либо готовой модели культурного развития, а органичное сочетание марксизма с реальной ситуацией в Китае и особенностями времени, следование и продолжение научной социалистической теории культурного строительства и пути культурного развития.

(Переводчик: Юань Цюань)

Теоретическая логика и внутренние противоречия советского национального федерализма

Фу Цян

(Юридический факультет, Шанхайский университет Цзяотун)

Ричард Пайпс отметил, что РСФСР была первым современным государством, принявшим принцип национальности в качестве основы федеративной структуры. Советская наука также утверждала, что впервые в истории советский российский федерализм был национальным способом решения национальных проблем, основанным на принципе национальных регионов и добровольном сочетании федерального суверенитета и равноправного членства. В отличие от федеральных систем США и Швейцарии, основанных на местной автономии, советский федерализм был этнической федеральной системой, в которой составные части федеральной структуры были основаны на принципе этнической принадлежности, а не на административном делении. Самое раннее и наиболее полное определение национального федерализма в СССР содержится в Конституции Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (далее «Конституция»), принятой Пятым Всероссийским съездом Советов. Статья 2 Конституции гласит: «Российская Советская Республика образуется как федерация национальных советских республик на основе свободного союза свободных народов». [258 - (Советский) Ши Стурденикин, История Советской Конституции, переведено Бюро компиляции Издательства Китайского народного университета, Пекин: Издательство Китайского народного университета, 1958.]Российская Федерация основана на свободной ассоциации свободных народов, которая предполагает свободу отделения, а право свободного отделения народов является важнейшим выражением права народов на самоопределение. В то же время статья 8 Конституции предусматривает право национальностей самостоятельно решать, хотят ли они участвовать в Союзе и на какой основе, а статья 49, о компетенции Съезда Советов, косвенно признает право выхода отдельных частей Союза. Таким образом, национальная федерация Советского Союза представляла собой федеративную систему, основанную на принципе права на национальное самоопределение. Статья 11 Конституции гласит, что «Советы областей с особым укладом жизни и национальным составом могут объединяться в конфедерации автономных областей…… Эти союзы автономных областей вступают в Российский Социалистический Советский Союз на основе принципа федерации». 1) Таким образом, еще одной основой этнического федерализма в СССР была автономия регионов с особым укладом жизни и этническими компонентами. Эти отдельные области объединились в союзы автономных областей и создали свои съезды Советов и их исполнительные органы, которые в то же время вошли в состав Российского Социалистического Советского Союза на основе федеративного принципа.

Джек Ф. Мэтлок-младший, американский посол в СССР, который был свидетелем событий в СССР, провел знаменитое различие между резким изменением в СССР и распадом Советского Союза: если резкое изменение в смысле конца коммунистической системы было связано с упадком и концом социалистической идеологии, то распад Советского Союза коренился в доктрине национального федерализма, на которой был основан Советский Союз, «в действительности империя, но формально это была добровольная федерация суверенных республик». Это была добровольная федерация суверенных республик»[259 - (США) Джек Ф. Мэтлок-младший, Личный рассказ о распаде Советского Союза, перевод Ву Найхуа и др. Примечания: 1. Лю Сянжун утверждает, что право на национальное самоопределение и федерализм восстановили единое российское государство из руин Российской империи. Однако право на выход из Советского Союза, которое было важным элементом права на национальное самоопределение, в конечном итоге послужило правовой основой для развала Союза ССР, чего Ленин не предполагал. См. Лю Сянжун, «Ленинская теория права на национальное самоопределение и ее практика в Советском Союзе», Русский журнал, № 4, 2016. Чжоу Шаньвэнь и Чжан Сянъюнь отмечают, что распад Советского Союза нельзя объяснить ленинской идеей права на национальное самоопределение и федерализма, он был вызван ошибками в национальной политике сменявших друг друга после Ленина лидеров, что привело к серьезной деформации федерации. См. Чжоу Шаньвэнь и Чжан Сянъюнь, «Имела ли идея Ленина о «праве на национальное самоопределение» какое-либо отношение к распаду Советского Союза», Исследование и противоречия, № 8, 2016.2. в отечественных советских исследованиях концепция «национального федерализма» в явном виде предложена только в двух статьях. Чжоу Чжиюн утверждает, что Советский Союз назывался этнической федеративной системой, потому что в его основе лежало этническое государство как основная единица членства. Он анализирует недостатки этнического федерализма с точки зрения социальных основ, институциональных ресурсов и легитимации политической власти и утверждает, что разрушение и попрание этнического федерализма на практике стало важным фактором развала Союза ССР. См. Чу Чжиюн, «Краткий анализ этнического федерализма в Советском Союзе», Сибирские исследования, № 2, 2004. Хоу Ваньфэн утверждает, что Советский Союз, федеративная система, характеризующаяся национальным составом, представлял собой союз нескольких суверенных национальных государств, каждое из которых поддерживало основную политическую целостность субъектов федерации. Он использует этнический федерализм в качестве отправной точки для изучения политической интеграции советского многонационального государства, утверждая при этом, что отклонения от марксистско-ленинской этнической теории и политики в конечном итоге привели к дезинтеграции советского федеративного государства. См. Хоу Ваньфэн, «Политическая интеграция полиэтнических государств посредством этнического федерализма – пример Советского Союза и Югославии», Сибирские исследования, № 1, 2008.].Теория национального и государственного устройства Советского Союза хорошо изучена в отечественной науке: в части национальной теории систематически рассмотрен и объяснен ленинский принцип права на национальное самоопределение как один из важнейших ее компонентов; в части государственного устройства уделено внимание изменению ленинских установок в теории государственного устройства, а также политическому, экономическому и культурному развитию республик и автономных республик, входящих в состав Советского Союза. небольшое число ученых использовали концепцию национального федерализма для развития своих исследований советской политики и развала Союза ССР. Однако эти исследования либо связывают причины развала Союза ССР с обострением национального вопроса в результате отхода от марксистско-ленинской национальной политики, либо с деформацией федеративной системы в ее практическом функционировании. В этой статье сначала подчеркивается диалектическое развитие и неизменный инструментальный характер ленинской теории права на национальное самоопределение, рассматриваются принципы и исключения ленинской теории структурной формы государства и место в ней региональных автономий с их специфическими привычками и этническими компонентами; затем сравниваются и исследуются практические соображения принятия Лениным национального федерализма в свете революционной ситуации; наконец, подводятся итоги и оценивается напряженность, присущая построенному таким образом национальному федерализму. Наконец, обобщаются и оцениваются внутренние напряжения, присущие такой конструкции национального федерализма, особенно значение этих напряжений в контексте развала Союза ССР.

I. Диалектическое развитие ленинской теории права народов на самоопределение

(i) Три этапа в развитии доктрины права народов на самоопределение

Первый этап рассуждений о праве на национальное самоопределение пришелся на время II съезда Российской социал-демократической рабочей партии в 1903 году, когда была составлена программа партии. Второй Интернационал еще на Лондонском конгрессе 1896 года заявил, что «Конгресс выступает за полное право всех народов на самоопределение»[260 - (Советский) И. Блаславский, Исторические источники Первого Интернационала Второго Интернационала, переведено Бюро компиляции Китайского народного университета, Пекин: Книжный магазин Саньлянь, 1964.], а проект программы Российской социал-демократической рабочей партии 1903 года впервые выдвинул идею признания права на самоопределение всех народов России. В ленинской Декларации Армянского социал-демократического союза содержалась первая интерпретация права на национальное самоопределение: право на национальное самоопределение означало, что российская социал-демократическая партия «безусловно против всякой попытки влиять извне на самоопределение народов насильственными или несправедливыми средствами». [261 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, том 7, Пекин: Народный Пресс, 1986.]Такая трактовка права на национальное самоопределение была направлена против жестокого национального угнетения в Российской империи, а ее применение было частью демократической революции в России и важным средством ее завершения и установления демократической республики. Однако В.И. Ленин также подчеркивал, что главной задачей Российской социал-демократической партии является не содействие самоопределению народов, а объединение пролетариата всех народов и подчинение требований национального самоопределения интересам пролетарской классовой борьбы и пролетарского интернационализма.

Второй этап дискурса о праве на национальное самоопределение был направлен, прежде всего, против злоупотреблений партийной программы национально-культурной автономии, принятой после 1911 года. В.И. Ленин утверждал, что национально-культурная автономия была, по сути, схемой отделения образовательного предприятия от государственного управления и передачи его в руки национальностей, что, по сути, делало социализм приспособлением к национализму. Она выступала за изоляцию национальностей друг от друга в деле просвещения, а значит, за создание и поддержание национальных привилегий на основе этой изоляции, что не способствовало полному демократическому преобразованию государства и национальному миру, а по существу также нарушало интернационализм пролетарской классовой борьбы и разделяло пролетариат национальностей. Критикуя идею национально-культурной автономии, В.И. Ленин в трех разных местах своей работы переформулировал практическую форму права на национальное самоопределение: «[каждая нация] имеет право определять свою судьбу и даже отделиться от России»[262 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, т. 23, Пекин: Народный Пресс, 1990.], «Мы, как демократы, требуем политического смысла от Свобода национального самоопределения в политическом смысле, то есть свобода отделиться».3 «Мы не должны толковать его иначе, чем в смысле политического самоопределения, то есть в смысле права на отделение и образование независимых государств». В своей статье «О праве наций на самоопределение» В.И. Ленин подытожил новый смысл права наций на самоопределение с точки зрения политического самоопределения: «Под национальным самоопределением понимается выделение наций из разнородного собрания наций, образование самостоятельного национального государства»[263 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, т. 25, Пекин: Народный Пресс, 1988.].Причина, по которой Российская социал-демократическая партия должна была отстаивать и осуществлять право на национальное самоопределение в смысле отделения от России и образования независимого государства в Российской империи в то время была, прежде всего, в целях реализации принципов демократии в целом. Однако более важной причиной необходимости реализации новой коннотации права на национальное самоопределение были особенности самой Российской империи: большое разнообразие и угнетение национальностей в России, отсталый и реакционный государственный строй в России, а также тот факт, что в пограничных с Россией регионах шел процесс буржуазно-демократических преобразований, ведущий к созданию многочисленных независимых национальных государств.

Третий этап рассуждений о праве народов на самоопределение, основанный на опровержении взглядов Люксембург, сосредоточен на разработке теории права народов на самоопределение в период империализма и социалистической революции. В книге «Национальный вопрос и автономия» Люксембург утверждает, что развитие гигантских государств и капиталистический империализм стали основными чертами нового периода империализма. Это, с одной стороны, оставляло малые народы вообще без материальной и духовной основы для самоопределения, а с другой стороны, обнажая и обостряя политические и экономические противоречия между государством-сюзереном и колонией, оставляло колониальное государство бессильным для сопротивления. Более того, право на национальное самоопределение потворствует сепаратистским настроениям и усугубляет их, ведет к миниатюризации политических и экономических образований, подрывает единство международного рабочего класса и не способствует созданию международных и глобальных рынков, необходимых для развития современных производительных сил. Таким образом, по мнению Люксембург, национальное самоопределение было по сути псевдопроблемой, национальное государство как самодостаточная экономика полностью устарело, а с дальнейшим развитием капиталистическо-империалистической фазы и переходом к социалистической системе национальная интеграция была само собой разумеющейся[264 - Центральное бюро компиляции и перевода: очередной том «Избранных сочинений Люксембург», Пекин: Народный Пресс, 1990.]. Как и Люксембург, В.И. Ленин признавал две особенности нового периода империализма и подчеркивал, что «лозунг национального самоопределения должен быть также связан с империалистической эпохой капиталистического развития»[265 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, т. 26, Пекин: Народный Пресс, 1988.]. Однако В.И. Ленин использовал теорию политического и экономического дисбаланса империализма, чтобы по-новому интерпретировать новые черты и подчеркнуть потенциально прогрессивный характер национального самоопределения. В.И. Ленин предложил переосмыслить значение права народов на самоопределение на основе различия между угнетенными и угнетателями, т. е. «требование свободы народов на самоопределение, т. е. свободы независимости, т. е. свободы угнетенных народов на отделение»[266 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, т. 27, Пекин: Народный Пресс, 1990.]. В частности, социал-демократы угнетенных наций, признавая равенство наций и международную солидарность трудящихся, должны предложить право угнетенных наций на свободу политического отделения. Социал-демократы угнетенных наций должны поднять вопрос о приоритете солидарности угнетенных наций с трудящимися наций-угнетателей, чтобы противостоять и подавить аннексию и угнетательскую политику буржуазии этих наций. Имея в виду это основное различие, В.И. Ленин различал также отношение пролетариата трех различных категорий стран к праву национального самоопределения с точки зрения положения каждой страны в процессе буржуазного национально-демократического движения: марксистские партии полуколониальных и всех колониальных стран, таких как Китай, Персия и Турция, должны, осуществляя на практике принцип права национального самоопределения, требовать немедленного и безусловного освобождения колоний путем восстания и революционных войн самым решительным образом поддерживать революционные фракции буржуазно-демократических освободительных движений в своих странах. Это самый эффективный способ противостояния угнетению империалистических держав и, следовательно, самая мощная помощь мировой социалистической революции[267 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, т. 27, Пекин: Народный Пресс, 1990.].

(ii) Диалектическое развитие и неизменные коннотации права народов на самоопределение

Право на национальное самоопределение было самой центральной и фундаментальной концепцией национального федерализма в СССР. В 1912–1913 годах право на национальное самоопределение было уточнено от расплывчатого значения пассивной защиты от вмешательства до права на активное отделение и создание независимого национального государства. В 1915–1916 годах право народов на самоопределение было сформулировано как свобода отделения всех угнетенных народов в эпоху империализма. Как признает британский историк Э.Х. Карр, В.И. Ленин внес «коррективы в теорию права на самоопределение после 1914 года»[268 - CarrEH. TheBolshevikDoctrineofSelf-Determi-nation [M]?BolshevikRevolution, 1917–1923, Vol. 1. London: Macmillan, 1950. 1950.]. Имело место четкое диалектическое развитие права на национальное самоопределение в конкретном анализе конкретных проблем. После 1914 года В.И. Ленин начал связывать национальный и колониальный вопрос и ввел новое понятие национально-освободительного движения как революционного субъекта, что явилось антитезой диалектики, позволившей перейти к новой фазе империализма. Национально-освободительное движение было выражением принципа права народов на самоопределение в новое время, и оно было важным инструментом для продвижения процесса национально-демократических движений в различных колониальных странах и, таким образом, для продвижения и помощи социалистической революции. Таким образом, право на национальное самоопределение диалектически развивалось от буржуазно-демократического революционного инструмента для решения проблемы национального угнетения в царской России до универсального социалистического революционного инструмента, тесно связанного с особенностями империалистической эпохи.

Нил Хардинг утверждает, что «сложная двусмысленность В.И. Ленина в национальном вопросе контрастирует с его политикой в решении большинства других вопросов».

Прямолинейность резко контрастирует»[269 - Нил Хардинг, Ленинизм, перевод Чжан Чуаньпина, Нанкин: Издательство Нанкинского университета, 2014.]. Однако, даже принимая во внимание диалектическое развитие права народов на самоопределение, мы все равно можем обобщить неизменные коннотации права народов на самоопределение. Альфред Лоу, например, настаивает на том, что «в мышлении В.И. Ленина по вопросу национального самоопределения до и даже после Октябрьской революции существует довольно поразительная преемственность»[270 - AlfredDL. LeninontheQuestionofNationality [M]. NewYork: BookmanAssociates, 1958.]. В целом, идеи В.И. Ленина о существовании права на самоопределение народов

Есть два центральных и неизменных момента: (i) Все этнические группы пользуются правом на самоопределение не только по закону, но и на практике после отделения страны. (ii) пролетариат решительно выступает за право наций на отделение, но не безоговорочно; напротив, пролетариат выступает за добровольную национальную интеграцию на основе полного равенства. Будь то в настоящее время, во время или после победы революции, социалистическая цель требует установления взаимных отношений между порабощенными народами посредством свободной ассоциации на основе их освобождения. Однако это может быть достигнуто только через право народов на самоопределение, то есть право на свободное политическое отделение, ибо без свободы отделения свободная ассоциация – это ложь. Другими словами, право на национальное самоопределение носило постоянный инструментальный характер, сначала как инструмент ликвидации национального угнетения в России, чтобы гарантировать победу русской демократической революции, а затем как инструмент универсального характера для помощи колониальным национально-освободительным движениям, чтобы гарантировать победу мировой социалистической революции. В статье «Социалистическая революция и право национального самоопределения» от января 1916 года этот инструментальный характер права национального самоопределения был поднят до такого же значения, как и диктатура пролетариата, подобно тому, как устранение классовых различий может быть достигнуто только через переход к диктатуре пролетариата, «только через переходный период полного освобождения всех угнетенных народов, т. е. период, в котором они имеют свободу отделиться». переходный период, может привести к неизбежной интеграции народов»[271 - Полное собрание сочинений В.И. Ленина, т. 27, Пекин: Народный Пресс, 1990.]. Короче говоря, право на свободное отделение, подразумеваемое в праве народов на самоопределение, не преследует цели создания малых государств, а использует свободу отделения как инструмент противостояния национальному угнетению; его конечная цель – интеграция наций на основе подлинного демократического интернационализма. Однако существует также резкое противоречие между тем, как действует свобода отделения права народов на самоопределение, и конечной целью национальной интеграции, которая в конечном итоге отражается в национальном федерализме, основанном на праве народов на самоопределение.

II. Принципы и исключения в построении теории

(i) Принципы: оппозиция федерализму в пользу демократического централизма