Журнал «Фантастика и Детективы» №10

– Они все – Тымпа, – нехотя отвечал Шу. – Это древний королевский род вомбатов Тымпа. Они все силачи и воины.

– Как это хорошо, – верещал кролик, – что целый род силачей станет сражаться с нами против динго! Их там много да? Дюжина дюжин?

Шу покосился на кролика, с отвращением вздохнул и ничего не ответил.

Наконец стали попадаться низкие кустики и отдельные деревца, появились пологие холмы, и Шу явственно почуял запах далекой воды. А скоро вдали показался Лес Водопадов. На опушке Шу остановил Пики-Пики и спрыгнул на землю.

– Теперь слушай меня внимательно, – сказал он. – Ты будешь сидеть и молчать, говорить буду я. Тымпа добр, но не любит болтунов, и особенно не любит кроликов. Главное – ни слова о динго. Тымпу можно заинтересовать только небольшой прогулкой в хорошей компании, которая развеет его скуку. Но уж если он решит поднять свою толстую задницу и пойти с нами, то пойдет до самого конца. А если уговорить Тымпу не удастся – то никакие просьбы не помогут, с ним это бесполезно. Ты все понял?

Кролик торопливо закивал.

Шу взял в лапу поводья Пики-Пики и углубился в лес. До водопадов оставалось с полмили, и уже явственно различался шум воды, когда появился новый звук. Шу остановился и прислушался. Бим начал нервно ерзать в седле.

Наконец эвкалипты расступились, и впереди открылась долина трех водопадов – глубокий лесной каньон, где сходились три реки, падая с трех каменных обрывов, а из каньона вытекало общее русло. Дно каньона было широким и мелким, усеянным крупными булыжникам. По пояс в воде стоял здоровенный вомбат. Вомбат развлекался. Он держал в лапах огромный ствол дерева, размахивался и плашмя бил им по воде перед собой, поднимая фонтаны брызг.

– Все меняется, – произнес Шу задумчиво. – Когда-то воды в этом каньоне было вомбату по колено, теперь – почему-то по пояс. Не меняется лишь сам Тымпа.

Отпустив поводья, он зашагал к каньону, остановился у кромки воды и сложил лапы у рта.

– Тымпа!!! – проорал он.

Вомбат не слышал. Тогда Шу вынул бумеранг и бросил. Бумеранг сделал красивую петлю над каньоном – сперва взмыл вверх и долетел до самого дальнего конца, чиркнул по струям всех трех водопадов и понесся назад: пролетел по центру каньона над самой головой вомбата и аккуратно вернулся в лапу Шу. Кролик Бим восхищенно пискнул за спиной.

Вомбат обернулся, увидел Шу, бросил свое бревно и приветственно заревел, размахивая обеими лапами.

– Тымпа! Иди сюда! – махнул лапой Шу.

Но тот лишь голосил и размахивал могучими лапами, стоя все так же вполоборота. Шу задумчиво поскреб лапой пушистый нос, достал трубочку, неспеша набил ее эвкалиптом и раскурил. Над каньоном висела сырость, и эвкалипт горел плохо. Тымпа вдалеке все махал лапами и ревел, ревел без умолку.

– На каком языке он говорит? – осторожно спросил кролик Бим.

– Что-то не разберу, – пожал плечами Шу.

– А почему он к нам не вылезет? – продолжал Бим.

Шу снова пожал плечами и затянулся. Вдруг вода у его ног забурлила, и оттуда высунулся большой кожистый клюв.

– Он не может, – прокрякал клюв тонко и скрипуче. – Он застрял.

– Как – застрял? – удивился кролик.

– Попал задними лапами в каменную трещину, и лапы распухли. Стоит так вторую неделю, глушит рыбу бревном. Ну и я кое-что ношу…

Вода снова забурлила, на берег выполз молодой утконос и с чувством отряхнулся.

– Ты кто такой? – строго спросил Шу, брезгливо смахивая с меха капельки воды.

– Я Тутулу, ученик Тымпы.

– Ученик? – изумился Шу. – У Тымпы есть свой ученик?

– Вообще-то, – Тутулу оглушительно шмыгнул носом, – он меня в ученики брать не хочет… Но я хожу за ним и учусь всему как могу.

Утконос, шлепая, прошелся по берегу и остановился у ног Пики-Пики.

– Какая мощная тварь! – сказал он и с уважением посмотрел на кролика. – Твоя? – он задумчиво пощупал ластой правую лапу кенгуру. – Если привязать веревку, можно Тымпу вытащить…

* * *

Вомбат сидел под могучим баобабом и хлебал уже третий котелок горячей похлебки. Пики-Пики пасся неподалеку в кустарнике, кролик спал, Тутулу хлопотал вокруг, противно шлепая ластами, а Шу курил эвкалипт и смотрел на друга сквозь полуприкрытые веки.

Наконец Тымпа отложил пустой котелок, с чувством рыгнул и похлопал себя по животу.

– Какая мерзость – холодная сырая рыба! – сообщил он утробным басом, и это были первые членораздельные слова, которые Шу от него услышал.

– Как твои лапы? – Шу указал дымящейся трубкой на могучие лапы вомбата, уже аккуратно обвязанные целебными листьями гау-гау.

– Какая мерзость – узкие каменные щели! – произнес вомбат.

– Еще похлебки сварить? – щелкнул клювом Тутулу и вопросительно поднял котелок.

– Какая мерзость – назойливые утконосы! – пророкотал Тымпа.

– Утконосы – первозвери, – обиженно проскрипел Тутулу. – Древний благородный народ.

– Какая мерзость – древние благородные народы! – с чувством рыкнул Тымпа, погладил себя по животу и без паузы продолжил: – Не обращайте внимания, братья, сейчас жратва разойдется по жилам, и я стану добр… о! Пошло, пошло… Хорошо-о-о…

Тымпа прикрыл глаза, снова погладил пузо, и на его морде появилась довольная сытая улыбка.

– Рад видеть тебя в добром расположении духа, брат, – улыбнулся Шу.

– Спасибо, что пришли! – откликнулся Тымпа. – Я уж думал, так и помру. Там ключ горячий бьет, лапы пухнут, из жратвы – только рыба и ягоды, что Тутулу носил.

– Это твой ученик? – спросил Шу.

– Да какой ученик из утконоса, – отмахнулся Тымпа. – Шлеп-шлеп, шлеп-шлеп, – Тымпа пошевелил лапами, изображая утконоса, а затем кивнул на спящего кролика. – Я гляжу, тебе тоже с учеником не повезло…

Шу фыркнул.

– Это не мой ученик, мы просто вместе путешествуем.

– А куда идете? – заинтересовался Тымпа.

– Так… – Шу неопределенно помахал дымящейся трубкой. – Проведать старых друзей. К тебе вот заехали, потом повидаем Жекса, потом Вогоего…

– Вогоего? – оживился Тымпа. – Как он там? Да и Жекса не видел давно…

– Пойдешь с нами? – быстро спросил Шу, стрельнув глазами.