Крестник солнца

На берегах реки Мозель действовали металлургические предприятия, а сама Лотарингия была центром железорудной промышленности Франции.

В Меце находилась инженерная школа, готовившая специалистов и для этих предприятий, и для армии. В разных источниках на русском языке она упоминается как Артиллерийская и инженерная школа, или Апликационная инженерная и артиллерийская школа, Королевская школа артиллерии и инженерного дела или школа Приложений. По-французски она именуется так: ? l'еcole royale de l'artillerie et du gеnie Metz.

Её история началась в 1748 году, когда в городе Мезьер была открыта Школа королевского инженерного корпуса. Когда-то её окончил великий Гаспар Монж, знакомый всем математикам и физикам мира, создатель начертательной геометрии, помимо этого разработавший теорию развёрток, вариационное исчисление и другие математические методы.

Возглавив сразу две кафедры в Мезьерской школе – математики и физики, Монж приступил к модернизации системы обучения инженеров. Дело в том, что до него практические приемы, не дававшие общего решения молодым инженерам, приводили их в замешательство. Начертательная геометрия, предложенная Монжем, выводила из тупика, предлагая совершенно конкретные действия. Постепенно мезьерская школа становилась «школой Монжа».

Школьная программа осваивалась за два года. «В течение первого триместра курсанты изучали резку камня и дерева, в течение второго – архитектуру, перспективу и физику, химию и естествознание. В июле начинались практические занятия, а в октябре проводился экзамен, после которого учащиеся вступали во второй год обучения, посвященный вопросам укрепления, нападения и защиты укрепленных мест. По окончании школы следовал еще один экзамен, сдаваемый экзаменатору; выдержавшие экзамен назначались в инженерный корпус, а не выдержавшие оставались в школе еще на один год для повторения. На курс принимались 15–20 человек…» Кроме того, учеников водили на заводы и близлежащие мастерские, в том числе кузнечные и литейные. В 1779 г. Монж организует в школе физический кабинет, а также химическую лабораторию.

В 1780 году Гаспар Монж был избран членом Парижской Академии наук, переехал в Париж, передал заведывание кафедрами математики и физики Клоду Ферри. Сам же стал создавать уже в Париже Политехническую школу, которая позднее прославила Францию на весь мир. А прообразом её была инженерная мезьерская школа. В 1794 году ? l'еcole royale de l'artillerie et du gеnie была переведена в Мец.

В 1812 году её окончил Жан Виктор Понселе.[8 - Жан Виктор Понселе (1788-1867), французский математик, механик, инженер, основоположник проективной геометрии и материаловедения] С армией Наполеона как военный инженер отправился в Россию, попал в плен. В 1815 году, вернувшись на родину, стал служить в Меце капитаном инженерных войск, сотрудничал с Мецской академией наук, а в 1825 году занял кафедру практической механики, по рекомендации Доминика Араго[9 - Доминик Араго (1786-1863), французский физик и астроном.], ещё одного ученика Гаспара Монжа.

К тому времени, как в инженерную школу поступил Швецов, в её программе был накоплен и учтен огромный опыт военных инженеров армий Наполеона, которым приходилось не только разрушать, но и строить крепости, форты, дороги, туннели, наводить мосты, лить металл для изготовления пушек и оружия.

Диплом инженерной школы позволял Швецову в дальнейшем поступить в учебное подразделение Сорбонны – Горную школу Парижа.

Примерно в эти же годы ровесники Швецова, тоже тагильчане, – Шамарин и Синицын устроены были на учебу в хирургическую школу Меца, где готовились как «сухопутные хирурги», так и врачи для подразделений морского флота. В разные годы в Меце учились также Николай Шарламов, Василий Шмаков, Алексей Вавилов, Иван Сорокин.

Но почему именно Мец? Мало ли во Франции городов, где можно получить образование первой ступени?

Дело в том, что Н.Н.Демидов хотел быть уверенным в том, что деньги, отпущенные на обучение его пансионеров, не пропадут напрасно. Известен, например, договор, который Н.Н.Демидов заключил с известным парижским бронзолитейщиком Пьером Филиппом Томиром, к которому на учебу в 1820 году был направлен из Нижнего Тагила Федор Звездин. По этому договору, Томир обязан был следить за нравственностью своего ученика, которому запрещено было «посещать богопротивные заведения с девицами и винопитием»; а домой ученик обязан был возвращаться за два часа до полуночи.

За юношами-тагильчанами в Меце приглядывал А. Вейер, уроженец этого города, на русский манер – Андрей Яковлевич. Этот Вейер когда-то был воспитателем Н.Н.Демидова в России, а затем вместе с женой и сыном уехал на родину – в Мец.

В Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) в фонде Демидовых[10 - РГАДА, ф.1267, оп.2] хранится несколько десятков писем А.Я.Вейера за более чем двадцатипятилетний период: с 1802 по 1828 годы. В Меце он стал поверенным своего бывшего воспитанника Н.Н.Демидова и контролировал учебу его крепостных. Представители многочисленного семейства Вейеров оказывали разные услуги Демидову. К примеру, Анри Вейер, комиссионер, выполнял разного рода поручения в Париже (1826-1828 гг.)[11 - РГАДА, ф.1267 оп.2 д.69] Одно из которых – контроль учебы демидовских крепостных. Никита Андреевич Вейер – купец, комиссионер, выполнял разного рода поручения в России. Огюст Вейер, купец, комиссионер в Меце выполнял поручения Н.Н.Демидова личного характера.

Видимо, способности Швецова были настолько феноменальны, что Демидов, желая сам наблюдать за их развитием, велел писать Фотию письма лично ему, причем только на французском языке. Переписка продолжалась в течение всех лет учебы Швецова во Франции – с 1821 по 1828 год[12 - РГАДА, ф.1267, оп.2 д.468]. Фотий сообщал Демидову о том, какие учебники ему нужны; какие лекции он посещает; отчитывался об увиденном на металлургических заводах и рудниках во время практики; делился своими мыслями о том, как собирается внедрять технические новинки на уральских заводах Демидова по возвращении на родину.

…Наступил 1824 год. В Меце Швецов получил великолепные знания в фортификации, начертательной геометрии, камнерезном искусстве и плотничьем мастерстве. Но ему они нужны были не для строительства подземных ходов, туннелей, крепостей или их разрушения, а для построения надёжной крепи, без которой и по сей день нельзя эксплуатировать шахты и рудники. К примеру, если почва достаточно твердая, то крепь делали горизонтальной. Если же порода, в которую предстояло углубляться, была ненадежной, то для работы в условиях повышенной опасности обрушения, нужно было выстраивать крепь в виде свода. Это была задача, которую в начале XIX века решали и математики, и физики, и геометры.

На выпускные экзамены в Мец приехал правительственный экзаменатор, представитель Политехнической школы Парижа – ученый Доминик Франсуа Араго, ученик Гаспара Монжа и друг Александра Гумбольдта[13 - Александр Гумбольдт (1769-1859), немецкий ученый-энциклопедист, геолог, физик, метеоролог, географ, путешественник, Почетный член Петербургской АН].

Если учесть, что в Горную школу Парижа, прежде всего, принимали выпускников Политехнической школы, несложно предположить, что высокая оценка знаний Швецова, полученная у самого Араго, была отличной рекомендацией для поступления в Сорбонну. С дипломом об окончании ? l'еcole royale de l'artillerie et du gеnie Фотий Швецов отправляется в Париж. Теперь ему нужно было получить знания в геологии, минералогии, механике, химии, геогнозии, металлургии.

Глава 4. О владельцах

Судьба крепостного, будь он семи пядей во лбу, зависит от личности его владельца. Швецовым «владели» три представителя семейства Демидовых: сначала Николай Никитич Демидов (1773-1828), а после его смерти – сыновья-наследники: Павел (старший) и Анатолий (младший).

Николай Никитич Демидов родился в 1773 году и был записан (как тогда было принято) капралом в лейб-гвардии Преображенский полк. Когда умер его отец – Никита Акинфиевич, Николаю было 11 лет, сестре Екатерине – 12, Марии – 7. Опекуном юного Николая Никитича был А.В.Храповицкий, статс-секретарь Екатерины Второй. Он содействовал военной и придворной карьере своего подопечного. В 14 лет Н.Н.Демидов состоял флигель-адьютантом, а с 1791 года – генерал-адьютантом при штабе генерал-фельдмаршала Г.А.Потемкина. В 1797 году назначен императором Павлом Первым камергером двора цесаревича Александра Павловича, еще через три года ему был присвоен чин тайного советника. В 1794 году женился на баронессе Строгановой и переехал из Москвы в Петербург. Женитьба на Елизавете позволила Демидову не только присоединить к его капиталам часть строгановских богатств, но и войти в круг высшей столичной знати. После свадьбы супруги жили в Москве и в Петербурге, но после выхода в отставку Николая Никитича в 1800 году уехали в Европу, где посетили Германию, Англию, Францию и Италию. Остановились они в Париже, в бывшем дворце герцогов Praslin.

Когда началась война с Наполеоном, в 1812 году на свои средства сформировал полк московского ополчения, сам участвовал в сражениях, и старшего сына – 15-летнего Павла взял с собой.

С 1815 года Николай Никитич снова живет в Париже. В 1818 году овдовел. В 1824 году поселился во Флоренции.

Как у многих молодых и богатых дворян того времени молодость у него была достаточно бурная, но, видно гены взяли своё, и он искренне и заинтересованно начинает заниматься своими заводами. Будучи в Европе, лично знакомится с новейшими технологиями в горно-металлургическом производстве, применяет их у себя на заводах. Именно он начал создавать обособленную касту служащих на заводах, рудниках, в управленческом аппарате. Дети служащих в обязательном порядке обучались в специально созданной для этого школе и затем пополняли эту «культивируемую» касту. Его кадровая политика проста – приказчиками должны работать только лично ему преданные люди, то бишь крепостные. Именно при Н.Н.Демидове началось интенсивное обучение талантливых крепостных в учебных заведениях Англии, Германии, Франции. Позднее они становились на Урале фармацевтами, врачами (тогда – лекарями), приказчиками, управителями заводов и рудников. Кроме того, были и обучавшиеся либо в Петербургской академии художеств, либо у европейских мастеров (как упоминалось про Томира) будущие художники, скульпторы, бронзолитейщики (к примеру, Фёдор Звездин). Лишь единицы из них получали вольную – за особые достижения или выслугу лет. К последней категории можно отнести династии Даниловых, Беловых, Макаровых, Черепановых и др.

Н.Н.Демидов расширил торговлю железом, в частности, в Англии. Причем, он не только продаёт, но и покупает железо в Европе, выигрывая на комиссионных. Так что вполне возможно, что А.Я.Вейер занимался торговлей железом, поскольку рядом с Мецем находился металлургический завод. Кроме того именно в начале XIX века Демидов стал занимать дополнительные ниши на внутреннем рынке в России: продавать не только само железо, медь, но и посуду, орудия производства из этих металлов. Вот почему одним из заданий для Швецова в дни летней практики было ознакомление с ткацким производством во Франции и с производством кос в Льеже (сегодня это город в Бельгии, но тогда он принадлежал Франции).

Для перевозки грузов Н.Н.Демидов приобрел корабль в Италии, построил собственную флотилию из пяти судов.

Именно этот Демидов наладил действенное «дистантное» управление своим огромным хозяйством. Раз в две недели он просматривал присылаемые ему из России финансовые ведомости; раз в неделю – еженедельные рапорты заводов об уровне производства; кроме того он разрешил обращаться лично к нему и сообщать о новых изобретениях по заводской части, о проблемах на производстве. Свои распоряжения в Нижне-Тагильскую контору отправлял раз в 2 недели.

Им был организован институт комиссаров для контроля деятельности заводской конторы. Комиссары отправлялись на Урал в качестве доверенных лиц, которые подчинялись только Демидову. Такими доверенными в разное время были П.Д.Данилов и О.И.Жоннес (с 1820 г.). Оба в начале своей карьеры занимали должность личного секретаря Н.Н.Демидова. В их функции, в частности, входило записывать слова хозяина для послания на заводы, затем их редактировать, а затем представлять составленное предписание заводовладельцу на подпись.

Тот вносил поправки и комментарии. Так что не удивительно, что личные секретари становились комиссарами, а затем и управляющими либо одной из контор (Петербургской или Н.-Тагильской), либо «управителями» заводов.

На своей вилле во Флоренции Н.Н.Демидов собрал богатейшую художественную коллекцию и завещал её России. Там же построил школу, больницу, дом трудолюбия для престарелых и сирот. Благодарные итальянцы в 1871 году поставили ему памятник работы скульптора Лоренцо Бартолини. Памятник стоит на площади – Piazza Niccola Demidoff – на набережной реки Арно.

Справедливости ради нужно отметить, что и на Урале, по его распоряжению, строились и организовывались социальные учреждения (больницы, школы), церкви (практически при каждом заводе). В последние девять лет жизни Демидов ежегодно 6 декабря, в день своих именин, раздавал на своих заводах по 25000 рублей.

Умер Н.Н. Демидов в 1828 году. Согласно его завещанию похоронен в родовой усыпальнице Демидовых – в Нижнем Тагиле.

Это был последний созидатель из рода тагильской ветви Демидовых, как считает историк И.Юркин.[14 - И.Н.Юркин «Демидовы. Столетие побед» изд-во Молодая гвардия, 2012 г.] Он и создавал, и развивал свои предприятия на Урале, и знал их, и заботился о них, хоть и жил в Европе. После его смерти наследство было поделено между сыновьями – 30-летним Павлом и 15-летним Анатолием.

За Анатолием, как несовершеннолетним, стоял еще целый полк опекунов, которые не смыслили в заводском деле. До совершеннолетия оставалось целых шесть лет.

После смерти Павла Николаевича Демидова, последовавшей в 1840 году, – обширные владения еще более «раздробились»: между Анатолием Николаевичем, женой Павла – Авророй (в девичестве Шернваль) и его 4-х летним сыном – Павлом Павловичем.

С тех пор на Н-Тагильском горизонте всё чаще и чаще стали появляться опекуны и члены Опекунских советов (парижского и петербургского). Это была целая армия, не сведущих в производстве и управлении людей, но «заинтересованных в соблюдении интересов» того или иного малолетнего наследника». Перечислим их поименно.

Д.П.Бутурлин – генерал-майор, сенатор; Г. П. Волконский, князь, дипломат. С 1831 по 1839 год заведующий археологической комиссией Академии художеств в Риме. С начала 1840-х годов член русской миссии при папском дворе. С 1847 года чиновник Министерства иностранных дел; А.Г.Строганов, управляющий Министерством внутренних дел, генерал от артиллерии, член Государственного совета; Э.К.Шернваль-Валлен, барон, брат Авроры Демидовой. С 1836 г. чиновник особых поручений при Ребиндере, статс-секретаре Финляндии; с 1854 г. – чиновник особых поручений при финляндском генерал-губернаторе;

А.А. Закревский – участник войн с Францией, Швецией и Турцией. С февраля 1812 г. начальник Особой канцелярии военного министра, – а это ни что иное, как русская военная разведка и контрразведка. С 1823 г. – генерал-губернатор Финляндии. С 1828 г. – министр внутренних дел России. Генерал-губернатор Москвы (1848–1859).

Ф.К. Друцкий-Любецкий, князь – в 1813 г. член временного Верховного совета Княжества Варшавского, в 1821 – министр финансов Королевства Польского и член Государственного совета. Замечателен факт его биографии: в декабре 1830 года (после Польского восстания) князь в качестве посредника между диктатором Хлопицким и русским правительством прибыл в Петербург для переговоров с Николаем I. Не веря в успех восстания, остался на службе в Санкт-Петербурге.

Вот под таким «началом» проходила служба Швецова на заводах Демидова. Он все время вынужден был доказывать правомерность своих решений и приоритетов в технической политике. И практически всегда оказывался прав. Правда, эта правота в итоге привела к краху не только его карьеры, но и жизни. Многие историки считают, что в «эпоху правления Анатолия Демидова» было загублено много талантливых уральских специалистов. Но об этом – чуть позже. Сейчас мы говорим о годах учебы и становления юного Фотия: 1824-1828 годы.

Глава 5. Учеба в Горной школе Парижа. Преподаватели

В 1824 году Фотий Швецов поступает в Горную школу Парижа, конкурируя с выпускниками Политехнической школы, одной из ведущих в стране.

Горная школа Парижа (Еcole des mines de Paris) открылась в 1783 году указом короля Франции Людовиком XVI. В 1802 году приказом Наполеона переведена в провинцию, так как Бонапарт считал, что так будет лучше для практических навыков студентов. В 1816 году школа вернулась в Париж, в Латинский квартал, и до сих пор находится в здании отеля Вандом, недалеко от Люксембургского сада[15 - Сегодня Высшая национальная Горная школа Парижа – Еcole nationale supеrieure des mines de Paris находится в подчинении Министерства Индустрии, занимается подготовкой элиты инженеров для индустрии, особенно, в области энергетики и добывающей промышленности. Входит в состав Института Mines-Tеlеcom.].

Каникулярное время посвящалось поездкам по рудникам и металлургическим заводам Франции (Крезо и Шатильон-на-Сене), Германии (Саарбрюкен, Фрейбург), Италии, Венгрии, Англии. Маршрут посещения Швецовым европейских заводов и мануфактур, отчет о котором он представляет своему «работодателю», поражает!

За шесть месяцев – лета и осени 1825 года Фотий посетил горно-металлургические предприятия Франции. В 1826 году – промышленные районы Италии, Австрии и Германии. Прежде чем отправиться в промышленное путешествие, встретился с Н.Н.Демидовым, который поправлял здоровье на Луккских водах в Италии. А затем уже отправился по маршруту Флоренция – Болонья – Венеция – Инсбрук. Затем через Клагенфурт – в австрийский город Брук, известный своим сталелитейным производством. Затем были рудники Венгрии, снова Австрия и, наконец, Фрейберг – центр металлургии Германии и город, где находилась Фрейбергская Горная академия. Когда-то её окончили Александр Гумбольдт и Владимир Соймонов,[16 - Соймонов Владимир Юрьевич (1772-1825), сенатор, тайный советник, деятель по горному делу Российской империи.] сохранившие свою дружбу, начавшуюся в студенческие годы, на всю жизнь.

Во Фрейберге Швецов представил рекомендательные письма профессоров Горной школы Парижа, поэтому ему разрешили во время экскурсий вести записи и делать чертежи по горному делу.

Возвращаясь в Париж, молодой уралец познакомился с работой золотых приисков в районе Карлсруэ, а также металлургических заводов в Сааррбрюкене, Меце и Крезо. Снова выручают рекомендательные письма профессоров. Посещая Крезо, он увидел то, о чем уже не раз слышал от своих преподавателей: производство и успешное применение паровых машин для откачивания воды из рудников.

Когда читаешь о событиях тех лет во Франции, революционно-демократическом движении, то диву даёшься тому, как мог убежденный крепостник Демидов отправлять своих пансионеров на учёбу в самую социально бурлящую, рвущуюся к либеральным свободам страну.

Попробуем освежить память: с 1789 по 1799 год длилась Великая французская революция, потом к власти пришел Наполеон. Он окружил себя плеядой величайших ученых, которые поддержали его как республиканца, участвовали в его походах, совершали величайшие открытия, создавали новую систему образования, открывали школы, которые впоследствии прославят Францию своими учениками.

Речь идет о следующих периодах: