Одинокие души

Одинокие души
Эшли Дьюал

Young Adult. Инстахит. Неповторимая Эшли Дьюал
Лия потеряла все: любовь, дружбу, память. 365 дней, которые, кажется, не вернуть. Теперь у нее новая жизнь. Другая.

Но прошлое все равно заявит о себе. Загадочные смерти подростков, проблемы младшей сестры, тайна несчастного случая, изменившего жизнь Лии, – кто за этим стоит?

Девушке необходимо узнать правду и самой во всем разобраться. Даже если то, что она вспомнит, может убить ее или, наоборот, заставит бороться до конца.

Эшли Дьюал

Одинокие души

Нет никакого секрета жизни,
Просто продолжай идти.
Нет никакого секрета смерти,
Просто продолжай лететь.

Если где-то появилось солнце, значит, где-то появилась тень.

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Дьюал Э., 2021

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022

* * *

Глава 1

Начало

Череда подростковых самоубийств

В НОЧЬ СО СРЕДЫ НА ЧЕТВЕРГ найден труп семнадцатилетнего подростка. Тело обнаружил водитель автобуса, проезжая под центральным мостом, в районе восьми-девяти вечера. Григорий Воронцов утверждает, что когда обнаружил подростка, тот уже был мертв. Судмедэкспертиза подтвердила, что Владимир Ситков скончался на месте. По расположению тела…

Я откладываю газету, не находя сил дочитать до конца. Холод пробегает по спине. Вова учился со мной в одном классе. Я неплохо его знала, мы даже пару раз пересекались на общих мероприятиях, и становится жутко не по себе от того, что теперь и его имя числится в списке шестнадцати погибших за последние четыре месяца.

Я встаю из-за стола и иду к себе в комнату.

Несмотря на приближение зимы, дома царит отвратительная жара. Я распахиваю окно и пытаюсь успокоиться. Мысли об изуродованном теле Ситкова не собираются покидать голову. Фотография с места преступления так и стоит перед глазами: его заломанные руки, лужа крови, синее от холода лицо. Я встряхиваю плечами.

– Лия, ты не собираешься с нами? – спрашивает мама, и я испуганно вздрагиваю. Она поднимает перед собой руки. – Прости. Не хотела напугать.

– Не могу… – Вижу: мертвое тело Ситкова. Вот он жив, вот – мертв. – Я дома останусь.

– Уверена? Мы достаточно хорошо общались с матерью Вовы, и было бы неприлично прийти на похороны без тебя. Он ведь твой одноклассник.

– Уже нет. – Я пугаюсь от своего же ответа. Смотрю на маму и чувствую себя ужасно неловко. – В смысле… – добавляю я, заламывая пальцы, – …в смысле мне не по душе идти к Ситковым.

– Страшно?

– Еще как. До сих пор не могу поверить в то, что он умер.

Мама поджимает губы и понимающе кивает.

– Ты права. Некоторые вещи не поддаются никаким объяснениям. И все же…

– Нет, – перебиваю я. – Пожалуйста, позволь мне остаться дома. Я не хочу видеть слезы матери Вовы, не хочу смотреть на его фотографии, не хочу есть остывшую еду и поддерживать разговор с незнакомыми людьми. Это чересчур для меня.

– Ладно, – сдается она. – В таком случае проследи, чтобы твоя сестра вернулась до девяти. Хорошо? Завтра рабочий день, и вам в школу.

Я киваю, наблюдая за тем, как мама выходит из комнаты. Вряд ли она знает, что Карина уже несколько месяцев подряд приходит домой далеко не к девяти. К тому же я все чаще начала замечать отеки, синяки и порезы на ее руках, шее, порой даже на лице. Это пугает меня и жутко злит, но когда я спрашиваю, где она шляется, Карина нагло улыбается и не отвечает, словно в глубине души радуется новой порции ушибов. Утром сестра обычно замазывает синяки дешевым тональным кремом и, не задерживаясь в одной комнате с родителями больше чем на две минуты, убегает в школу.

Иногда мне хочется схватить ее за плечи и с силой встряхнуть. Хочется крикнуть: «Что ты творишь? Почему не слушаешь меня, убегаешь из дома, когда каждую неделю в нашем районе пропадают или умирают подростки?» Но она не обращает на меня внимания. Это безумно раздражает, я старшая сестра, я главная, черт подери. Но Карина… Ей, видимо, наплевать. Абсолютно наплевать.

Захлопывается входная дверь. Я слежу за тем, как отъезжает машина родителей, и, задернув занавески, решительно выдыхаю. Если сегодня не увижу сестру дома вовремя, придушу ее собственными руками.

Затем меня вдруг накрывает странное чувство безысходности. Я ведь догадываюсь, где она, догадываюсь, почему на ее теле появляются синяки. Но мне не хочется признавать правду. Я упрямо отказываюсь верить в то, что Карина связалась с бандой подростков, которые славятся лишь тем, что у них абсолютно отсутствует чувство страха, совести и морали. Мне противно даже думать о том, что она проводит время с этими аморальными людьми, с этими животными.

Я вытираю руками холодный пот с лица и неуверенно оседаю на кровати.

Каждый подросток нашего района знает, что, едва наступают сумерки, на улицы выходят они.

Банда подростков. Место их гнездования: заброшенный парк аттракционов. Никто точно не знает, что они там делают, чем занимаются, но абсолютно все уверены: связаться с ними – подписать себе смертный приговор. Практически все из списка шестнадцати погибших проводили время с ними, и что теперь? Теперь их тела находят в районе парка и гадают: то ли подростки и правда сошли с ума и решили накладывать на себя руки ради забавы, то ли их убивают, толкая с моста, топя в реке или подставляя подножку на железнодорожных путях.

Мне всегда плохо, когда я думаю об убийствах, но сейчас все по-другому. Сейчас речь идет о Карине, и поэтому вместо недомогания я чувствую дикую злость. У меня внутри будто разгорается пожар. Я готова сорваться с места, схватить папино ружье и убить каждого, кто захочет причинить ей вред. И мне плевать на последствия. Я ощущаю огромную ответственность и прекрасно понимаю, что, сидя дома, сложив руки, позволяю Карине все глубже и глубже запутываться в сетях этой банды.

Не знаю, сколько проходит времени. Я плаваю в размышлениях несколько минут или часов, но неожиданно мои мысли прерывает звонок в дверь.

– О да. Слава богу! – выдыхаю я, выбегая из комнаты. Карина вернулась вовремя. Что ж, таким образом она спасла жизнь не только себе, но и мне. Замечательная новость. – Клянусь, приди ты еще минут на десять позже! – восклицаю я, открываю дверь и вижу на пороге Лешу. – Черт…

– Черт? – удивляется он. – Я так плохо выгляжу?

– Я думала, это Карина, – признаюсь я и пропускаю парня вперед. – Она как всегда задерживается.

– Твоя сестра идиотка. – Он произносит это с явным укором, но я даже не пытаюсь переубедить его. Она – идиотка, зачем отрицать? – Ты сказала ей, что те парни опасны?

– Ты же знаешь, что сказала.

– Почему же тогда она не дома?

– Откуда мне знать? – Я захлопываю дверь и взволнованно заправляю за уши непослушные волосы. – Может, они держат ее? Может, она не в состоянии уйти?

– Умоляю тебя…

– А что? Что я должна думать?