Оглашенная

«Он, наверно, не ожидал, что старые знакомые не забудут, помогут. Вот сдам анализы, заполню бумажки, куплю торт, бутылку коньяка, букет цветов Нюфаре и поеду на Савеловский. Загулялась, замечталась, а народ уже в лабораторию ломится».

Встала в очередь, засмущавшись, вытащила бутылочку и поставила на стол.

– Почему пробку не сняла? – Гаркнула пожилая медсестра. – Я что, каждому открывать должна? Руки потом от ваших ссак не отмоешь.

У Лены потеплели щеки. Отойдя в сторону, стала тянуть проклятую пробку, но та не поддавалась, хоть зубами тащи. Еле-еле одолела. И, конечно, как накаркала, тетка, пролила-таки.

«Теперь, кровь из пальца. Щелк и готово».

– Из вены в кабинет напротив, – кивнула лаборантка.

И вот с закатанным рукавом и согнутой в локте рукой «стюардесса» зашагала к отоларингологу. На скамейке – два парня. Повернулись, начали пялиться. Лена отошла в сторону.

– Кто последний? – Прибежала возбужденная, запыхавшаяся толстуха. – Ну, порядки. Никуда не ткнешься пока гинеколога не пройдешь. – Увидев Лену, выпалила – Ты в кресле была? – И не дождавшись ответа, громко затараторила. – Вот и я думала – всех пройду, а вертолет последний. Фигушки. Пока ноги не раздвинешь, принимать не станут.

Парни ухмыльнулись.

Вышла врач. Поправила зеркальце на лбу. Пальцы длинные, с аккуратным маникюром. Халат без единой складочки, накрахмален и отутюжен, вся вкусно пахнет. Заметив Лену, улыбнулась. – Ты ко мне?

– Да! Медкомиссию прохожу в отряд стюардесс хочу поступить.

– Сначала в смотровой сходи, а потом сюда, без очереди, лады? – Она подмигнула и заговорила с ребятами.

– Вот и я о том же, – оживилась толстуха. – Чудеса! На хрена мне гинеколог, если у меня горло болит? Нет, никому, ничего не докажешь.

– Куда идти? – Перебила ее Мохова.

– В конце коридора. Там на двери написано.

Увидев табличку «смотровой» – постучала и вошла.

В светлой, теплой комнате против окна стояло кресло. Над ним – огромный софит с отражателями.

Врач с интересом посмотрела на нее, украдкой вздохнула. – Комиссию, значит, проходишь деточка? – Кивнула седой головкой. – Как Клавдия Петровна?

– Мама? – Удивилась Лена. – Спасибо, хорошо.

– Передай, пусть заглянет, ей не повредит. – А ты уже школу закончила?

– Да, мне восемнадцать.

– Восемнадцать! А я помню, как твоя мама первый раз ко мне пришла и говорит: «Доктор, мне кажется, я заболела. Что-то здесь не так». И на живот показывает. И вот, этому «что-то» уже восемнадцать.

– Ну-с, деточка, – вкрадчиво обратилась к Лене, – ты в половую связь с мужчинами вступала?

– Как это?

– Ты девственница? Я должна об этом знать. – Серьезно, по-деловому, поинтересовалась она.

– Ну, я, в общем, фигурным катанием занималась. Часто на шпагат садилась. – Залепетала, покраснев, «стюардесса». – Говорят, от этого всякое может случиться.

– На шпагат, говоришь? – Врач и медсестра, не скрывая улыбок, переглянулись. – Зайди за ширму и раздевайся до пояса. Сейчас мы посмотрим, что может случиться от занятий фигурным катанием.

Робея, Лена забралась в кресло. Сидеть было неудобно, клееночка холодила, по спине забегали мурашки.

Доктор начала осмотр.

С непривычки, от быстрых, резких прикосновений стало неприятно. Возникло чувство брезгливости. Показалось, что старушка чересчур суетится и слишком долго копается. Это начинало раздражать. От досады Лена напряглась, чуть шевельнулась.

– Спокойно, расслабься. – Врач попросила лечь на кушетку и расстегнуть кофточку.

Взяла трубочку, похожую на дудочку, послушала живот. – Теперь встань. – Медленно, осторожно помяла груди. Наконец, разрешила одеться и стала что-то писать в карточке, накрыв ее сухонькой и длинной ладошкой с тонкими, как иглы, пальцами. Подняла глаза и спокойно произнесла.

– Восемь месяцев, деточка.

– Чего?

– Да, да. А ты не знала? В первый раз так бывает. Два плода, патологии не нахожу. Все отлично. Сходи в консультацию. Там уточнят срок и будут наблюдать течение беременности. – Доктор протянула карточку. – Советую не медлить.

– Ладно, – автоматически, ничего не соображая, ответила «стюардесса» и вышла из кабинета. Опомнилась только в коридоре. Ноги стали ватными, тяжелыми, будто пробежала на лыжах по морозу с десяток километров.

– Беременна! – В ушах застучало, затылок заломило. Присела на скамейку, раскрыла карточку. Запись походила на моточки тонкой проволоки. Казалось, все слова написаны слитно. Ничего не поймешь.

– Ты сюда? – Возле нее стояла молодая женщина.

– Нет, – Лена вздрогнула, по-воровски захлопнула тонкие листочки, вскочила и почти бегом пошла к выходу. «Комиссия отменяется».

Во всю светило солнце. На небе мелкие облака. Самолеты заходят на посадку. Легкий ветерок приносит запах «аэрофлота». Запах, который с детства казался ей самым вкусным.

«Когда отец возвращался из полета, от него пахло именно так, по-самолетному. От Миши почему-то так не пахнет. – Миша, Денис, всплыли имена. – Ерунда, чушь, эта бабка свихнулась. Я – беременна Двойня! Старая перечница, что придумала! Ага, конечно, один – от Мишани, другой – от Дениски. Скажи кому-нибудь, засмеют, – уговаривала, уверяла она себя, но в глубине души мучительно сомневалась. – Ошибка? Но, как узнать? В консультацию идти? Там такие же идиоты. С кем посоветоваться? С мамой? Боже упаси. С мадам Брошкиной, Валентиной? Разнесут по секрету всему свету. С Галкой, Ольгой? Заохают, заахают, а толку? Господи, где же узнать?».

Возле Дворца культуры шаркал метлой дворник.

Через ярко освещенные окна просматривался читальный зал.

«А если книгу по медицине взять? Там должно быть написано», – обрадовалась Лена и пошла в библиотеку.

Женщина на выдаче кивнула и поинтересовалась. – Что будем читать?

– Справочник по медицине, решила в медучилище поступать.

– Справочник для поступающих в средние учебные заведения? – Наставительно поправила та.

– Нет, о болезнях.

– О каких?

– О разных.