Линия крови

Лет двадцать с хвостиком, а может, и двадцати еще нет, смесь азиата и индийца, глаза расширены от страха, конечности и физиономия страшно тощие. От употребления наркотиков или недоедания?

Паренек прижимал руку к правому боку; сквозь пальцы виднелось большое пятно крови, расплывшееся по белой рубашке. Должно быть, именно запах свежей крови насторожил Каина, а также топот быстро бегущих босых ног.

Такер уже приготовился выйти из тени дверного проема, оказать помощь юноше, но верный пес еще крепче прижался к нему боком и остановил этот порыв.

И ровно через секунду стало ясно, что поступил он верно. Из-за того же угла выбежала троица здоровенных мужчин. Африканцы, лица испещрены племенными насечками. В руках они держали мачете и, продолжая преследование, быстро разбежались по сторонам пустой улочки, образовав полукруг. Сразу видно, что опытные охотники.

Жертва тоже заметила их приближение. Паренек прибавил ходу и отчаянно мчался вперед, но сказывались потеря крови и усталость. Он пробежал еще несколько метров, споткнулся и распластался на мостовой. И хотя пребольно ударился о камни, не издал ни звука – ни стона, ни крика; видно, смирился со своей участью.

Не в силах видеть всего этого, Такер вышел из укрытия.

Дед еще в детстве сумел ему внушить: Перед лицом бесчеловечных поступков добрые люди реагируют, а великие – действуют.

И вот Такер похлопал собаку по боку тремя пальцами. Это был сигнал.

Защитить!

Каин перепрыгнул через распростертого на камнях молодого человека и бросился навстречу преследователям – хвост задран вверх, зубы оскалены, из глотки рвется грозное рычание. Внезапное появление пастушьей собаки заставило всех троих замереть в ужасе. Впечатление было такое, словно перед ними из ниоткуда материализовался сам демон.

Пользуясь тем, что собака отвлекла внимание нападавших, Такер выскользнул из тени и осторожно приблизился к одному из африканцев. Перехватил его за запястье, резко вывернул руку, нанес локтем удар в подбородок – и мачете оказалось в руке у Такера. Затем он резко оттолкнул мужчину – второй из нападавших, размахивая мачете, бросился на него. Вместо того чтобы отскочить в сторону, Такер кинулся ему навстречу, схватил за руку, в которой было зажато грозное оружие, затем нанес резкий болезненный удар по ноге и полностью обездвижил противника. А потом нанес мужчине удар в нос острием мачете.

Хрустнула кость, кровь хлынула потоком. Африканец так весь и обмяк, но Такер рывком поднял его на ноги.

Уголком глаза он видел третьего, и последнего, своего противника, самого здоровенного из всех. Заметил, как тот отступил на пару шагов и выхватил пистолет. Такер резко развернулся, используя тело африканца в качестве прикрытия, когда грянули выстрелы. Третий стрелял с близкого расстояния и не промахнулся. Одна из пуль вонзилась плененному в горло, вторая зацепила плечо Такера.

И тут раздался страшный крик.

Такер оттолкнул в сторону безжизненное тело и увидел, как Каин впился зубами в запястье стрелка. Острые клыки вонзались все глубже. Пистолет покатился по мостовой. Глаза мужчины расширились от страха, он пытался стряхнуть вцепившегося в него пса. Но пастушьи собаки обладают мертвой хваткой.

Лишь через несколько секунд громила вспомнил о своем мачете и занес его над головой собаки, готовый нанести удар.

– Фу! – скомандовал Такер.

Едва это короткое слово слетело с его губ, как Каин повиновался – разжал зубы и отпустил руку. Но африканец не остановился – снова взмахнул мачете и приготовился нанести Каину удар в шею.

Однако Такер уже спешил на выручку. С бьющимся сердцем он подхватил упавший на землю пистолет, вскинул ствол… Но тут же понял – слишком поздно!

Лезвие мачете сверкнуло в лучах солнца.

Оглушительно грянул выстрел.

Громилу так и отшвырнуло назад – пуля снесла ему полчерепа. Мачете отлетело в сторону, никому не нанеся вреда. Такер удивленно взглянул на пистолет. Выстрел прогремел не из его оружия.

На другом конце улицы возникло новое трио. Двое мужчин и женщина. Хотя одежда на них была гражданская, сразу становилось ясно – все они люди военные. Лидер, находившийся в центре группы, приподнял ствол «ЗИГ-Зауэра»[3 - «ЗИГ-Зауэр» – пистолет, выпускаемый одноименной швейцарско-немецкой компанией с 1981 года; разработан специально для Вооруженных сил США.]. Из него шел дымок.

– Займитесь им, – скомандовал он, указывая на лежащего на земле молодого человека. В голосе слышался техасский акцент. – Отвезите в местный госпиталь. Встретимся позже, в точке эвакуации.

Несмотря на проявленную о раненом заботу, командир не сводил взгляда с Такера. Смотрел ему прямо в глаза. Лицо жестко очерчено, прямые, коротко остриженные черные волосы, суровый и пристальный взгляд темно-серых глаз – все выдавало в нем военного. Скорее бывшего военного.

Да, ничего хорошего, подумал Такер.

Вот командир приблизился к нему, не обращая ни малейшего внимания на грозное рычание Каина. Протянул руку, помог Такеру подняться.

– А вас не так-то просто было найти, капитан Уэйн.

Такер старался ничем не выдавать своего удивления и протянутой руки не принял. Поднялся сам.

– Так это вы таскались за мной по пятам. С раннего утра, да?

– И вам удалось ускользнуть, – мужчина подмигнул, в холодных глазах мелькнул насмешливый огонек. – И найти вас было непросто. Что лишний раз доказывает: вы как раз тот человек, который нам нужен.

– Мне по барабану.

Такер повернулся, чтобы идти, но мужчина преградил ему путь. А потом вдруг уперся пальцем ему в грудь, что еще больше раздражило Такера.

– Погодите всего одну минуту, выслушайте, – сказал незнакомец. – А потом можете идти.

Такер покосился на палец. Он мог запросто сломать его, и останавливала его одна-единственная причина – тот факт, что всего минуту назад этот человек спас жизнь Каину. А потому Уэйн его должник, и пожертвовать минутой он вполне в состоянии.

– Вы кто? – спросил Такер.

Палец стал частью протянутой для рукопожатия руки.

– Коммандер Грей Пирс. Работаю на контору под названием «Сигма».

Такер поморщился.

– Первый раз слышу. И чем же занимаетесь? Охраняете контрактников, торгашей? – Все свое презрение он вложил в это последнее слово.

Грей опустил руку, в глазах снова блеснул насмешливый огонек.

– Нет. Мы работаем на УППОНИР.

Такер нахмурился, но любопытство все же взяло свое. УППОНИР – Управление по защите научно-исследовательских проектов. Какого черта они здесь делают?

– Может, обсудим это в более спокойном месте? – предложил Грей.

К этому времени его напарники подняли раненого парня, подхватили с двух сторон и повели вниз по улице. В окнах домов начали появляться лица, кто-то высовывался из приоткрытых дверей. На углу стали возникать какие-то подозрительные типы. Жители Занзибара не были склонны вмешиваться в уличные разборки, оставались к ним слепы и глухи, но когда гремят выстрелы и проливается кровь, любопытство все же берет свое. Стоит участникам схватки разойтись, и местные непременно отнимут у жертв все самое ценное, не обращая внимания на раны, потухшие глаза и кровь.

– Знаю одно такое местечко, – сказал Такер и зашагал по улице.

18 часов 44 минуты

Грей пил горячий чай с кардамоном. Они с Такером сидели за столиком на крыше отеля, откуда открывался потрясающий вид на Индийский океан. На волнах качались старые деревянные рыбацкие лодки, величественно проплывали огромные грузовые суда, бороздили воды блистающие великолепием туристические яхты. Небольшой ресторан в это время пустовал, они были здесь единственными посетителями.

Внизу возле здания кипела жизнь – там раскинулся рынок специй. Воздух наполняли смешанные ароматы мускатного ореха, корицы, ванили, гвоздики и множества других пряностей, некогда привлекших внимание султанов к этому острову и положивших начало активной работорговле. Остров много раз переходил из рук в руки – свидетельством тому стало уникальное смешение рас и национальных традиций – марокканских, ближневосточных, индийских и африканских. У каждого квартала было свое лицо, и как-то упорядочить, отнести их к определенной категории было невозможно.

То же самое можно было сказать и о сидевшем напротив незнакомце. Грей осторожно опустил чашку на блюдце с трещиной. Огромная жирная муха, привлеченная сладким чаем, с тяжелым жужжанием спикировала на стол и поползла к его чашке.