Сравнительное правоведение

На I Международном конгрессе сравнительного права вопросу функций и целей сравнительного правоведения в повестке симпозиума было отведено отдельное место. Вместе с тем проблема функционально-целевой роли правовой компаративистики до сих пор остается открытой, и прежде всего по причине неоднозначной определенности самого предмета сравнительного правоведения, от которого, как известно, зависит дальнейшее решение всех теоретических и практических вопросов компаративистских исследований.

Функции и цели сравнительного правоведения, так же как и предмет науки, не могут охватывать все сравнительно-правовые элементы исследовательского поля. Как уже было сказано, микрообъекты являются предметом отраслевых и специально-прикладных правовых исследований, где сравнение выполняет роль общенаучного метода познания. Определение функций и целей сравнительного правоведения как научного направления связано с установлением закономерностей возникновения, функционирования и развития иностранного правового элемента и может быть дано на макроуровне общих объектов. В ином случае велика вероятность ошибочного восприятия функций и целей конкретного сравнительно-правового исследования в качестве функций и целей самостоятельной науки. Подобного рода ошибочные подходы уже имеют место в компаративистике. Так, немецкие компаративисты К. Цвай-герт и X. Кетц говорят о функции сравнительного правоведения по толкованию национальных норм[55 - Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. С. 2.]. Р. Давид утверждает, что сравнительное правоведение призвано сыграть свою роль в выработке нового наднационального права[56 - Давид R, Жоффре-Спинози К. Указ. соч. С. 14.].

Вместе с тем практически всеми компаративистами поддерживаются два принципиальных положения относительно функций сравнительного правоведения. Во-первых, правовая компаративистика призвана стать мощным средством повышения качества функционирования национальных правовых систем. Во-вторых, сравнительное правоведение играет огромную роль в сфере унификационных процессов.

В той или иной интерпретации эти две посылки рассматриваются всеми учеными, правда, с различным оттенком содержательности, что обусловлено характером конкретных исследований компаративистов. Так, те же К. Цвайгерт и X. Кетц говорят о том, что сравнительно-правовые исследования дают выводы, являющиеся незаменимым инструментом для законодателей, который обеспечивает высокое качество правотворческой деятельности. Одной из важнейших функций сравнительного правоведения, по мнению ученых, также является подготовка «проектов международной унификации права»[57 - Цвайгерт К, Кетц Х. Указ. соч. С. 40.]. М.Н. Марченко, рассматривая прогностическую роль правовой компаративистики, видит в ней своеобразное средство сближения законодательства разных стран[58 - Марченко М.Н. Указ. соч. С. 184.]. Об этих же основных функциях говорит и П. Круз, показывая особую роль сравнительного правоведения в процессе законодательной и правоприменительной деятельности, а также в сфере унификации и гармонизации права[59 - Cruz Р. A modem approach to comparative law. P. 17.].

Обозначенные компоненты функциональной роли сравнительного правоведения являются объективными и не могут быть проигнорированы ни теоретиками, ни практиками.

Под функцией сравнительного правоведения следует понимать прежде всего его конкретную роль, выполняемую в правовых формах жизни общества.

Данная роль реализуется в двух сферах:

• совершенствования собственного национального законодательства;

• международно-правовой унификации.

Таким образом, мы говорим лишь о двух предельно общих сферах, тогда как при определении функций конкретных сравнительных исследований таковыми могут быть самые различные области – от работы правовых учреждений до анализа нормативных актов.

Свои «внутринациональные» функции сравнительное правоведение выполняет на уровне наиболее общих компонентов правовой системы – непосредственно права, правотворчества, правоприменения и правосознания.

Что касается нормативно-правового компонента, то в данном случае речь идет о совершенствовании национального законодательства за счет внешних источников – иностранного или международного правового опыта. Исторически первой формой существования правовой компаративистики было «сравнительное законодательство». Основу исследования философов и политиков того времени составляло законодательство других стран. Аристотель изучил 153 конституции древнегреческих государств, для того чтобы создать свое учение о политике. Платон, предлагая идею идеального государства, также сравнивал законы греческих полисов. Законы XII Таблиц появились благодаря изучению законов городов Греции. В средние века также велась большая сравнительно-правовая работа в области законодательных систем. В 1869 г. во Франции создается Общество сравнительного законодательства. Успех нормативного сравнения был очевиден. Причиной столь пристального внимания сравнительного правоведения к закону являлось то, что закон имел национальные особенности, а правовая наука носила транснациональный характер: все, «что издано, написано и применимо в другой стране… может оказать влияние на способы толкования права в нашей стране, а иногда и привести к обновлению применения законов без вмешательства законодателя»[60 - Давид Р., Жоффре-Спинози К. Указ. соч. С. 1.].

Свою функцию по совершенствованию национального права сравнительное правоведение осуществляет посредством применения способов нормативного и функционального сравнения.

Первым компонентом правовой системы являются нормы права, подлежащие сравнению. Под нормативным сравнением

понимается сравнение не только норм, но и правового материала вообще. Правда, иногда этот способ изучения рассматривают как сравнение правовых институтов, юридических терминов и понятий. Такой подход имел место еще в XIX в., когда сравнение правовых систем велось в основном в границах континентальной Европы. При этом считалось, что юристы данного правового региона пользуются идентичными понятиями и нормами. В настоящее время под нормативным сравнением следует понимать сравнение исключительно правового материала, будь то норма права или правовая семья. Главное значение этого способа состоит в том, что он позволяет обеспечивать развитие правовых образований за счет их собственных резервов. При этом мало учитывается влияние экономических и других социальных факторов. Отчасти это представляется верным, поскольку любое правовое явление обладает относительно самостоятельной логикой развития. Вместе с тем полное игнорирование социальных факторов не дает полноценного развития правового образования. Поэтому в свое время немецкие компаративисты М. Соломон и Э. Ра-бель, посчитав недостаточным способ нормативного изучения, ввели понятие «функциональное сравнение»[61 - Саидов А.Х. Введение в сравнительное правоведение. С. 73.]. Вначале функциональное сравнение понималось как изучение правовых средств обеспечения сходных социальных явлений, но постепенно характеристика менялась, и теперь под функциональным сравнением понимается исследование сходных социальных явлений с целью их дальнейшего правового регулирования. В итоге благодаря функциональному сравнению любое из социальных явлений может получить свое правовое закрепление посредством заимствования иностранного правового опыта.

Вторым компонентом правовой системы, на уровне которого сравнительное правоведение реализует свои функции как научное направление, является правотворчество. В сфере правотворчества сравнительно-правовые исследования могут применяться как на нормативном, так и на доктринальном уровне. При этом в последнем случае влияние более желательно, так как уровень доктрины исключает грубый механицизм в правовом заимствовании удачных в регулятивном плане зарубежных образцов.

Роль сравнения в правотворческой сфере проявляется в форме правового заимствования. Правовая рецепция свойственна любому периоду правового развития жизни общества. Только на ранних этапах правовой цивилизации отсутствовал элемент научности в виде обоснования переноса правовых элементов в национальную среду В начале XIX в. эта форма лишь определялась, в настоящее же время она успешно развивается. Из всего большого числа научных направлений сравнительное правоведение является наиболее важным компонентом юридической науки для обеспечения правового заимствования и, следовательно, для интегрирования правовых систем. Сравнительные исследования иностранных правовых элементов осуществляются либо в форме сравнения иностранного и национального правовых элементов, либо в форме сопоставления ряда иностранных правовых элементов, относящихся к разным системам, и дальнейшего сравнения с национальным правовым элементом. Целью такой работы является обоснование целесообразности или нежелательности привнесения определенного иностранного элемента в национальную среду.

Третьим, наиболее общим компонентом правовой системы является правоприменение, которое имеет дело со сравнительно-правовым методом опосредованно – либо через уровень толкования национальных правовых норм с использованием соответствующих иностранных правовых решений, либо посредством национальных отраслей права, оперирующих с иностранным элементом, когда необходимо применять иностранное право. В первом случае речь идет о применении более эффективных иностранных решений для толкования национальных законов. Во втором случае мы имеем дело с применением сравнительного метода при установлении содержания иностранного права. Данные подходы имеют законодательное закрепление, например в виде статьи 1093 Гражданского кодекса Республики Беларусь: «Определение права, подлежащего применению к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом». При реализации рассматриваемой функции сравнительное правоведение определяет общие подходы – устанавливает круг иностранных источников права, их иерархию, нормативную общность, характер правового понятийного фонда. Как только данные компоненты определены, за выполнение своей непосредственной работы берется уже конкретная отрасль – гражданское право, международное частное право и т. д.

Следующий компонент правовой системы – правосознание. В отношении правосознания сравнительное правоведение выполняет свою основную функцию – формирование новых знаний об иностранном правовом элементе. Для того чтобы качественно реализовать познавательную функцию, сравнительное правоведение должно поставлять информацию об объектах всех уровней. Например, невозможно быть специалистом только в области иностранной юридической практики и не знать традиций основных правовых систем современности, так же как невозможно заниматься качественным анализом норм, не владея знаниями об общесемейных традициях их функционирования. Знания об иностранных объектах должны носить предметно-ориентационный характер, т. е. исследование иностранного права не может осуществляться по принципу «это знание мне просто нравится», оно должно носить целевой характер. Как отмечал русский философ права И.А. Ильин, «знание положительного права только тогда стоит на высоте, когда оно предметно»[62 - Ильин И.А. Теория права и государства. М.: Зерцало, 2003. С. 169.]. Данная предметность определяется свойствами общих объектов сравнительного правоведения. Например, невозможно, да и не нужно, знать содержание всех англосаксонских норм-прецедентов, но общие подходы в отношении прецедента – степени его казуальности, порядка создания и интегрирования в правовую жизнь – как раз и являются тем ориентиром, который помогает субъекту правосознания сформировать верное представление об иностранном правовом элементе.

Вторая общая функция сравнительного правоведения – содействие в осуществлении правовой унификации. Данная функция приобретает особое значение в условиях глобализации и интернационализации общественной жизни. В этой связи повышается роль сравнительного правоведения в определении правовой интеграции как всеобщего процесса сближения или взаимопроникновения элементов правовых систем. Сравнительное правоведение определяет правовую сферу и устанавливает нормативный объем интеграции, дает развернутую характеристику субъектов интеграции и разрабатывает юридический инструментарий интегрирования. В частности, правовая компаративистика под правовой сферой интеграции понимает не структурные компоненты системы права, а объективные проявления функционирования правовой системы, которые можно определить в виде трех правовых компонентов – нормативного, доктринального и юридико-технического.

Именно в пределах данных компонентов (проявлений) и осуществляется как правовая интеграция вообще, так и правовое заимствование в частности.

Менее определенную роль сравнительное правоведение выполняет при обеспечении процесса взаимопроникновения правовых элементов различных правовых культур, так как сам этот процесс носит в большей степени доктринальный характер. Взаимопроникновение правовых элементов приводится в действие не с помощью правовых норм, а посредством нормативно неопределенной деятельности субъектов, исчерпывающе и точно определить круг которых достаточно сложно.

Говоря о целях сравнительного правоведения, необходимо отметить то, что этот вопрос достаточно полно освещен на страницах компаративистской литературы. Однако наличие количества исследований по данной проблеме мало изменило качественный характер научной доктрины. По-прежнему под целью сравнительного правоведения понимается не результат сравнительно-правовой работы, а ее процесс. Так, X. Гаттеридж в качестве цели сравнительного правоведения определяет установление различий между правовыми системами. Правда, ученый определяет сферу этой работы постоянными и случайными закономерностями в функционировании системных различий[63 - Introduction a L’etude du droit Compare. Recueil d’etudes en L’honneur d’Edonard lambert. 1938. Vol. 1. P. 296.]. К. Цвайгерт и X. Кетц под целями сравнительного правоведения понимают его функции[64 - Цвайгерт К., Кетц Х. Указ. соч. С. 25–46.]. Такую же позицию занимает П. Круз, рассматривая функции и цели как единый симбиоз в области компаративистской науки и образования[65 - Cruz Р A modem approach to comparative law. P. 17.].

Заслуживающей внимания является позиция Ю.А. Тихомирова, который обобщил практику использования компаративистских целей и предложил пять их разновидностей: познавательную, информационную, аналитическую, интегративную и критическую[66 - Тихомиров Ю.А. Право: национальное, международное, сравнительное. С. 37–41.]. Без сомнения, можно согласиться с тем, что познавательная и информационная цели объективно достижимы. Но говорить об аналитике как о цели, хотя бы по причине ее всеобщности, не приходится. Сам автор называет предлагаемую аналитическую цель сравнительного правоведения целью «более высокого порядка». Что касается интегративной и критической целей, то они представляют собой скорее процесс анализа усовершенствования правовых элементов.

Функции и цели сравнительного правоведения тесно взаимосвязаны. Поставленная цель достигается с помощью реализации определенной функции, и наоборот. Подобно функциям, цели сравнительного правоведения также носят макроуровневый характер, если, конечно, говорить о сравнительном правоведении как о науке, а не как о применении сравнительного метода в отраслевых исследованиях. Цели же конкретных исследований, как правило, носят частный характер и рассчитаны на потребности сегодняшнего дня.

Основной целью сравнительного правоведения в международном плане является правовое обеспечение интеграционных процессов, которые могут носить самый различный характер – экономический, культурный, научно-технический и т. д. Одной из форм интеграции можно признать и существование самого международного права.

Как мы отметили, функции и цели правовой компаративистики тесно взаимосвязаны. Характер данной взаимосвязи позволяет говорить о комплексности сравнительно-правовых исследований, подчиненных целям и задачам науки сравнительного правоведения.

1.4. Система сравнительного правоведения

Вопросы системности сравнительно-правовой науки обрели самостоятельный характер относительно недавно. Не рассматривая сравнительное правоведение в качестве самостоятельного направления научных исследований, ученые объективно не затрагивали вопросы системности в своих исследованиях. Кроме того, сам системный подход в области общественных наук представлялся несколько нетрадиционным и не воспринимался как научное явление в гуманитарной сфере. Правовая наука до сих пор остается на позициях скорее структурирования правовых элементов, нежели системного подхода к их оценке.

В сравнительно-правовой науке вопросы системности освещаются недостаточно охотно, хотя сами элементы системного подхода используются многими учеными-компаративистами. Так, практически все последние работы по правовой компаративистике имеют двухэлементную структуру в виде общей и особенной частей[67 - Марченко М.Н. Указ, соч.; Саидов А.Х. Сравнительное правоведение (основные правовые системы современности).].

Понимая, насколько сложны и многофункциональны проблемы системности как правовой науки в целом, так и компаративистики в частности, попытаемся охарактеризовать лишь структурный компонент системного блока проблем сравнительного правоведения.

Поскольку правовая компаративистика не является отраслью позитивного права, ее система обусловлена не спецификой общественных отношений, а характером объектов сравнения. В самом общем виде рассматриваемая система представляет собой совокупность двух базовых элементов – теории сравнительного правоведения (методологическая часть) и собственно сравнительно-правовых исследований (практическая часть). Каждый из названных элементов имеет свою структуру.

Теория сравнительного правоведения подразделяется на методологическую часть науки и общую теорию объектов. В свою очередь методологическая часть включает в себя вопросы предмета и методологического арсенала компаративистики, юридической природы сравнения и функций сравнительного правоведения, вопросы генезиса и развития науки и т. д. Именно в рамках данного элемента происходит наибольшее число научных дискуссий. Элементы методологии не имеют строго определенного числа. Например, до недавнего времени, говоря о предмете правовой компаративистики, мы не затрагивали природу общих и специальных объектов. В настоящее время эти понятия становятся самостоятельными элементами в системе методологической части сравнительного правоведения.

Что касается элементов общей теории объектов, то количественные границы этого звена должны быть строго определены. На сегодняшний день выделяют восемь таких элементов: теория правовой семьи, теория правовой системы, отраслевая теория, теория правового института, нормативная теория, теория юридической практики, теория правовой доктрины, унификационная теория. Естественно, что относительно каждой из этих составляющих предполагается и соответствующее определение иностранного характера, что вытекает из самого характера предмета науки – «теория иностранной правовой системы», «теория иностранной правовой доктрины» и т. д.

В принципе вся система методологической части сравнительного правоведения является предметом исследования компаративистов-теоретиков. Правоведы, занимающиеся конкретными разработками, могут использовать теоретические концепции, предложенные методологической частью, а также влиять на их формирование посредством конкретной практики сравнительно-правовых исследований.

Собственно сравнительно-правовые исследования представляют собой более сложную систему. Если на систему теории компаративистики, в особенности общей теории объектов, оказывают влияние общие объекты сравнительного правоведения, то здесь мы имеем дело с определяющей ролью специальных объектов сравнения, которых во много раз больше, чем общих. Теоретически первичным элементом системы практической части является любой специальный объект. Им может быть и англосаксонская правовая семья, и нормы французского Гражданского кодекса о порядке наследования. Данных объектов существует великое множество, и характер их правовой природы различен. Поэтому, чтобы обозначить систему элементов практической части, необходимо вновь обратиться к общему объекту, который и объединит специальные элементы в определенные группы.

Таким образом, система самих сравнительно-правовых исследований носит групповой характер и может быть представлена в виде групп конкретных правовых систем, отраслей права и т. д. Невозможно определить точное количество специальных объектов, даже если провести инвентаризацию всех существующих в мире отраслей права, правовых институтов и т. п. Количество и название правовых семей тоже не поддаются точному определению, несмотря на их кажущуюся малочисленность. Так, семьи социалистического права уже не существует, и трудно сказать, войдут ли составлявшие ее правовые системы в существующие сегодня семьи или же они смогут образовать какие-то новые правовые общности. Такая мобильность тем более присуща правовым институтам, отраслям права и нормам.

Систему сравнительного правоведения можно определить как совокупность двух предельно общих элементов – теории правовой компаративистики и практической части, внутреннее строение которых обусловлено характером общих и специальных объектов исследования.

Структурно система сравнительного правоведения может быть представлена следующим образом.

I. Теория сравнительного правоведения (методологическая часть):

1) методология науки сравнительного правоведения:

• предмет и метод правовой компаративистики;

• функции сравнительного правоведения;

• общий и специальный объекты сравнения;

• генезис сравнительного правоведения и т. д.;

2) общая теория объектов:

• теория правовой семьи;

• теория правовой системы;

• отраслевая теория;

• теория правового института;