Дачный дневник. Первый снег

Дачный дневник. Первый снег
Валерий Александрович Дудаков

«Кончилось и «бабье лето», и послебабское,

Берёзы листья гнут острым ножичком,

Зазубриной по сердцу, непрошено,

Вторгается жизнь залихватская.

Мне хеллоуины ваши не радостны,

То пугало чужое, не сытое,

Заполнят рот тягучею сладостью,

А быть мне горемычному битому…»

Валерий Александрович Дудаков

Дачный дневник

И там, где времени теченье

Сливается в сплошной поток,

Находит часто вдохновенье

Себе покойный уголок.

Не на арене я коверный,

А лошадь, шоры что не знает.

© Дудаков В.А., 2016

* * *

Про хеллоуин

Кончилось и «бабье лето», и послебабское,
Берёзы листья гнут острым ножичком,
Зазубриной по сердцу, непрошено,
Вторгается жизнь залихватская.

Мне хеллоуины ваши не радостны,
То пугало чужое, не сытое,
Заполнят рот тягучею сладостью,
А быть мне горемычному битому.

И боль сверлит, что дело не сделано,
Отсрочил впопыхах горький пьяница,
И пляшут вкруг девицы дебелые,
И головами-тыквами пялятся.

Вот пруд блестит, как выдраен дочиста,
Вкруг жёлтый лист плетёт нитку тленную,
И кто-то пьяный с берега мочится
В водичку эту с века священную.

Не буду нашей верой бахвалиться,
Мол, коли православны, то правые,
Но кто на нашу Русь срамно пялится,
Того уж накажу, не побалую!

    04/11/2015

Берёзы мои

Что притомились, берёзы мои,
Что пригорюнились, к долу скукожились,
Кружево листьев, вчерашних, златых,
Дождями и ветрами смолото в крошево.

Торопит ночами октябрь седой,
К Раменке-речке кружа опереньем,
И будто чей голос, надсадный, больной,
Тихонько зальётся негромким пением.

И белые струны ваших стволов,
В пятнышках чёрных нот под сурдинку,
Тут же подхватят песню без слов,
Что ночью поют голоса-невидимки.

Пан ли древний, что сгинул-пропал,
Сбежал давненько в леса дремучие,
Или свихнувшийся псих-зубоскал,
Пробравшись сквозь проволоку колючую,

Вместе бы им дуэтом выть,
Один зачинает, другой растянет,
Другие подхватят, начнут голосить,
Сколько бездомных, и леших, и пьяниц.

Мелкую россыпь в картуз соберут,
Глядишь, и чуток наскребут на бутылку,
А похмелившись, себя понесут
К белым берёзам на чёрных могилках.