К полудню Барс уже еле держал мотыгу в руках. Его шатало от голода и изнеможения, перед глазами все плыло, плечи горели от палящих солнечных лучей, глотка слиплась от жажды, а ладони покрылись кровавыми мозолями.
Неожиданно кто-то тронул его за руку. Барс обернулся и увидел перед собой Литину. Девочка протянула ему кувшин.
– Пей.
Барс отвернулся было, но девочка не отступала.
– Пей, говорю. Ты скоро свалишься с ног.
– Разве ты не знаешь, что мне запрещено давать воду? – просипел Барс.
– Пей, пока надсмотрщики не видят.
Юноша взглянул на старшего надсмотрщика, тот действительно отвернулся, занятый разговором со своим помощником. Барс принял у Литины кувшин и припал к нему губами. Живительная влага полилась в иссохшую глотку.
Вдруг послышался свист хлыста, Литина вскрикнула от боли. Старший надсмотрщик заметил нарушение порядка и поспешил покарать ослушников. Он снова замахнулся. Барс отбросил кувшин в сторону и, загородив собою Литину, принял удар на свои плечи. Перехватив хлыст, Барс дернул надсмотрщика на себя, тот упал лицом в землю.
Подбежали еще двое надсмотрщиков и, сбив Барса с ног, принялись избивать его.
– Не надо! – крикнула Литина.
Она бросилась на помощь Барсу, но получила оплеуху и растянулась на земле.
Избитого юношу уволокли на двор усадьбы. Там, основательно отхлестав плетьми, его приковали цепями к столбу, где и оставили.
Среди ночи Барс услышал осторожные шаги. Из темноты появилась Литина и, крадучись, пробралась к столбу.
– Барс! – шепотом окликнула она своего защитника. – Ты слышишь меня?
– Опять ты, – устало прохрипел Барс. – Чего тебе еще?
– Ты все еще сердишься на меня?
– У меня уже нет на это сил.
– Ты должен бежать, – сказала Литина.
– Это еще зачем? – насмешливо спросил Барс. – Мне вроде бы и здесь не плохо. Вишу себе на свежем воздухе, отдыхаю.
– Прекрати свои шуточки. Я знаю, ты злишься на меня, но я желаю тебе только добра. Я слышала, что завтра тебя отправят в каменоломни. Хозяин велел продать тебя.
– Ну и что с того? Проживем и там. Хоть не буду видеть ни тебя, ни Менгира.
– Тебе что, совсем мозги отшибли?! – возмущенно прошипела Литина. – Там люди мрут как мухи от непосильной работы. А с твоим характером тебя сживут со света в два счета. Ты должен бежать. Город недалеко, быть может, твой дядя Сампо все еще ждет тебя там с табором.
– Сейчас отдышусь и пойду, – насмешливо проворчал Барс. – Вот только от столба отковаться не смогу, а с ним идти будет, пожалуй, тяжеловато.
– Прекрати же, наконец, свои шутки, – сердито потребовала девочка. – От кандалов я тебя освобожу, не беспокойся.
Стараясь не шуметь, Литина подкатила к столбу пустой бочонок и взобралась на него. В ее руке звякнула связка ключей. Немного повозившись, девочка разомкнула кандалы на руках Барса. Затем ключом из той же связки освободила его и от колодки.
– Где ты раздобыла ключи? – удивился Барс.
– Я их украла, – спокойно ответила девочка.
– Ах да, конечно. Как я сам не догадался?
– Не издевайся.
Литина проводила Барса до невысокой каменной ограды и посоветовала напоследок:
– Иди через виноградники. Там легче укрыться в случае опасности. А дальше начинаются сады, они примыкают к роще у реки. Иди.
– Это ты приходила ко мне под навес? – спросил Барс, внезапно догадавшись, кто заботился о нем по ночам.
Литина молча кивнула.
– Пойдем со мной, – позвал ее Барс.
– Нет, – отказалась Литина. – Я буду только мешать тебе. Не бойся за меня, я здесь не пропаду. Иди.
– Благодарю тебя за все, Литина, – прошептал Барс, прижав девочку к сердцу. – Я всегда буду помнить тебя. Извини, что ругал тебя все время. Жаль, что у меня нет такой сестренки. Прощай.
– Иди, – поторопила его Литина.
Бесшумно перевалившись через ограду, Барс растворился в темноте. Глядя ему вслед, Литина вдруг всхлипнула и утерла слезу ладошкой.
Покинув усадьбу, Барс до самого рассвета осторожно пробирался через виноградники и сады к границам поместья. Восход солнца он встретил в густых зарослях на берегу широкой мелководной речки. Омыв раны в холодной воде, юноша растянулся на траве под кустами, решив позволить небольшой отдых своему измученному телу, и незаметно для себя самого уснул.
Очнулся он внезапно, услышав пронзительный крик. Кажется, кричала женщина. Солнце уже высоко поднялось над равниной, Барс провел в беспамятстве немалое время.
Крик повторился. Определенно, это кричала женщина и она была чем-то сильно напугана. Выбравшись из зарослей, юноша окинул взглядом окрестности. Совсем рядом с его укрытием пролегала широкая дорога, по ней мчалась колесница, запряженная парой вороных жеребцов, за возком тянулся шлейф пыли. С первого взгляда можно было понять, что конями никто не управляет и мчатся они сами по себе. Колесницу подбрасывало на ухабах, находившаяся в ней женщина судорожно вцепилась в борта своего возка и пронзительно кричала от страха. Где-то вдали в клубах пыли угадывались всадники – видимо, они пытались догнать колесницу, но явно без особого успеха.
Недолго думая, Барс бросился наперерез взбесившимся коням. Рискуя быть растоптанным, юноша прыгнул вороным навстречу и повис между ними, вцепившись в упряжь и пытаясь своим весом пригнуть головы коней к земле. Не скоро Барсу удалось справиться с испуганными животными, они протащили его по дороге порядочное расстояние, прежде чем, наконец, остановились.
Разжав пальцы, Барс без сил рухнул в пыль у копыт коней. Послышались легкие шаги, женщина спустилась с колесницы и подбежала к своему спасителю.
– Ты жив, отважный юноша? – услышал Барс нежный испуганный голосок.
Он открыл глаза и, прикрыв их ладонью от солнца, взглянул на хозяйку вороных. Рядом на корточках сидела юная хрупкая девушка. В своих легких белых одеждах она казалась сказочным ангелом и Барс готов был поклясться собственной жизнью, что нет на свете более прекрасного создания.
– Кто ты, прекраснейшая? – ошеломленно пробормотал он, не отрывая взгляд от ее черных глаз, бездонных как звездное небо. – Я уже умер или это ты сошла с небес? Как твое имя?
Девушка смутилась и, потупив взгляд, ответила:
– Меня зовут Милана. Вставай, пожалуйста.
Она помогла Барсу подняться на ноги. В этот момент послышался стук копыт, отряд всадников наконец догнал колесницу. Их предводитель – огромный воин, закованный в броню доспехов, спешился и, схватившись за рукоять своего внушительного меча, свирепо прорычал: