Команданте Чавес. Его боялась Америка

Команданте Чавес. Его боялась Америка
Виктор Чернов

Смерть Чавеса вспыхнула над миром радугой его бессмертия. Он появился из магмы латиноамериканского континента. Он – слиток, родившийся из огненного вулкана. Он – индеец, в чьих жилах бушует наследие ацтеков и инков. Он – потомок испанских конкистадоров, вонзивших в Латинскую Америку свой окровавленный меч, воздевших над американским континентом свой католический крест. Он – социалист, тот красный пассионарий, который полтора века сражается за народ, отрицая жестокую несправедливость мира.

Как Камчатка является родиной вулканов, так Латинская Америка является родиной революций. Как молодая галактика рождает сверхновые звёзды, так Латинская Америка рождает пламенных вождей революции. Фидель Кастро – это Чавес. Сальвадор Альенде – это Чавес. Даниэль Ортега – это Чавес. Эво Моралес – это Чавес. Им нет числа, и они необоримы.

Виктор Чернов

Команданте Чавес. Его боялась Америка

© А.А. Проханов, предисловие 2014

© А.А. Нагорный, предисловие 2014

© В. Чернов 2014

© Книжный мир 2014

Александр Проханов

Чавес умер. Да здравствует Чавес

Со смертью линия жизни не прерывается. Она преломляется, как луч преломляется в призме. Если луч жизни исполнен дивного света, то после преломления в смерти он становится радугой.

Смерть Чавеса вспыхнула над миром радугой его бессмертия. Он появился из магмы латиноамериканского континента. Он – слиток, родившийся из огненного вулкана. Он – индеец, в чьих жилах бушует наследие ацтеков и инков. Он – потомок испанских конкистадоров, вонзивших в Латинскую Америку свой окровавленный меч, воздевших над американским континентом свой католический крест. Он – социалист, тот красный пассионарий, который полтора века сражается за народ, отрицая жестокую несправедливость мира.

Как Камчатка является родиной вулканов, так Латинская Америка является родиной революций. Как молодая галактика рождает сверхновые звёзды, так Латинская Америка рождает пламенных вождей революции. Фидель Кастро – это Чавес. Сальвадор Альенде – это Чавес. Даниэль Ортега – это Чавес. Эво Моралес – это Чавес. Им нет числа, и они необоримы.

Чавес боролся с тепловой смертью, побеждал энтропию мира. Он нёс огонь туда, где у людей остыли сердца. Где они смирились перед мощью авианосцев и фондовых рынков. Где они поклонились чудовищу, отрицающему закон Божий. Отвергающему тот чертёж, по которому Господь создал мироздание. Сикейрос, Диего Ривера, Маркес, Борхес – это тоже Чавес. Чавес сражался с Соединенными Штатами и, поэтому, был любим всем миром. Иранский Ахмадинежад – это тоже Чавес. Белорусский Лукашенко – это Чавес.

Смерть Чавеса – горе миллиардов. Мир рыдает, провожая гроб, в котором покоится великий десантник. Мир не хочет расставаться с Чавесом, а желает видеть его вечно, помещённым в стеклянный саркофаг. Народ на руках вносит Чавеса в историю. Как смехотворны, мелкотравчаты и ничтожны лидеры западного мира с их комариной судьбой, которые исчезают навсегда, едва лишь подует ветер перемен. Их имена забывают на следующий день после новых выборов или новых революций. Кто такие Берлускони, Саркози, Блэр? Это лилипуты, жившие в эпоху великого Чавеса.

Либералы ликуют, справляют чёрные мессы в своих сатанинских подземельях, называют Чавеса диктатором, палачом и даже собакой. Они опоздали со своей бранью и сквернословием. Прекрасное, с толстыми губами, смеющееся лицо Чавеса навеки отчеканено на золотой плите истории. Его изображение будут носить на майках, как носят изображение Че Гевары.

Вот путь для народного вождя и героя. Вот доля десантника, которого сбросил на землю с небес Господь Бог. Путин, хочешь войти в историю – делай, как Чавес!

    «Завтра». Выпуск № 11 (1008)

Александр Нагорный

Мир после Чавеса

Смерть и похороны президента Венесуэлы Уго Чавеса стали событием всемирного масштаба.

На улицы Каракаса, по которым проходила траурная процессия, проститься с Команданте вышли полтора миллиона человек. Почтить его память прибыли делегации из 51 стран мира, 22 из них – во главе с «первыми лицами» этих стран. Среди них – президент Республики Беларусь Александр Лукашенко, объявивший в связи со смертью Чавеса трехдневный государственный траур.

Даже в Соединенных Штатах, которые почти открыто называли Чавеса своим политическим противником и поддерживали оппозиционные Команданте силы как внутри самой Венесуэлы, так и в приграничных с ней государствах, в репортажах о нем преобладали позитивные оценки. Возможно, для того, чтобы таким образом «закрыть» возможный «след янки» в истории болезни и смерти Уго Чавеса, который, тем не менее, проявился через взаимную высылку дипломатов. Но всё же.

А Россия, которую Чавес считал своим искренним союзником, ограничилась весьма скромным присутствием: делегацию Кремля возглавила спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, – видимо, потому, что действующий президент РФ сейчас по какой-то причине предпочитает по возможности обходиться без рисков, связанных с зарубежными поездками, а действующему премьер-министру как заядлому либералу «не к лицу» почтить память великого анти-либерала и социалиста современности Уго Чавеса.

Вообще, российские либералы: Чубайс, Илларионов, Шендерович и прочие, рангом помельче, словно с цепи сорвались: «Стандартный диктатор банановой республики, отличавшийся нестандартной политической ориентацией. Дружил не с капиталистами, а с коммунистами. И всё-о-о-о!.. Сточки зрения экономической политики Уго Чавес, опять же, был пустым местом. При подобной нефтяной конъюнктуре, будь она в 90-х, мы бы вспоминали «дедушку» и 9 лет его правления добрыми словами, праздновали его день рождения всей страной с концертом на «Первом», а программу приватизации «ныне действующего президента РФ Анатолия Борисовича Чубайса» в школьных учебниках сравнивали бы с «Новым экономическим курсом» Франклина Рузвельта. Вот только нефть в то время стоила около 12$… Чавесу же с его популизмом достались другие цены и, соответственно, другие доходы. В общем, этот плач Ярославны по гнилому союзнику-латиноамерикашке мне совершенно непонятен».

Что ж, как говорил некогда Бенедикт Спиноза, «невежество не является аргументом». Либералы «не понимают», а на самом деле – очень хорошо понимают, боятся и ненавидят Чавеса вовсе не потому, что тот «был пустым местом», а потому, что сверхдоходы от экспорта венесуэльского «черного золота» при нем доставались не «жирным котам»-олигархам, не коррумпированным чиновникам и не иностранным корпорациям, от которых кормятся представители «глобального либерального дискурса». И не на личное обогащение «диктатора-популиста». Они шли на развитие венесуэльской экономики (прежде всего – нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленности), на укрепление государства и его обороноспособности.

Чавес полностью реформировал венесуэльскую армию, сделал её истинно народной, уничтожив пропасть между богатыми офицерами-аристократами, как правило, обучавшимися в североамериканских военных училищах, и нищими безграмотными солдатами, пошедшими в казармы, чтобы не умереть от голода.

Чавес – при помощи кубинских специалистов – создал в Венесуэле государственные системы образования и здравоохранения, резко повысившие человеческий потенциал этой страны.

Чавес запустил десятки, если не сотни программ, направленных на установление социальной справедливости в венесуэльском обществе, на поддержку неимущих, неграмотных, больных и престарелых.

Чавес поднял международный престиж Венесуэлы на небывалую в ее истории высоту, сравнимую разве что со временами Либертадора Симона Боливара.

Именно поэтому провалились все попытки внутренней и внешней реакции свергнуть Чавеса. Дважды его противникам удавалось силой отстранить его от власти, заключить в тюрьму – и дважды народ вместе с армией снова на руках вносили своего Команданте в президентский дворец Мирафлорес. Его сторонники и сегодня легко, на любых выборах, соберут не менее 60 % голосов избирателей Венесуэлы.

Чавес всю свою жизнь был победителем и погиб победителем, потому что ни разу не изменял себе, своим принципам и идеалам. Он показал собственной стране, Латинской Америке и всему миру, что «вашингтонский консенсус», вот уже два десятилетия утверждающий глобалистский проект Фининтерна, диктат доллара и «право сильного» на всей планете Земля – вовсе не абсолют, не аксиома, что ему с успехом можно и нужно противостоять.

Что изменилось и может измениться в мире и в России с уходом Команданте? Кто станет его преемником на посту президента Венесуэлы: нынешний и.о. президента Николас Мадуро или же либеральный губернатор нефтеносного штата Миранда, галахический еврей Энрике Каприлес? Какой окажется судьба созданного Чавесом Боливарианского движения – проекта альтернативной «глобалистскому проекту» интеграции стран Латинской Америки? Восстановят ли американские финансовые спруты и нефтяные монополии полный контроль над венесуэльской экономикой?

Разумеется, ответ на все эти и на многие другие вопросы даст только время. Но не будем забывать, что они вообще появились и оказались в мировой политической повестке дня только благодаря Уго Чавесу. Он был настоящим человеком – народным лидером, творящим историю, а не политиканом, идущим на поводу разного рода «объективных обстоятельств» и мелких личных или групповых интересов.

Поэтому нет никакого смысла предаваться унынию, в том числе – унынию социально-историческому. Да, личности масштаба Чавеса – это уникальные явления, которые возникают далеко не в каждой стране и далеко не каждое десятилетие и даже далеко не каждый век. Но они, словно маяки, указывают человечеству направление движения на перепутьях истории. И трижды прав был великий русский поэт Николай Некрасов, в стихотворении «На смерть Добролюбова» написавший:

Природа-мать! когда б таких людей
Ты иногда не посылала миру,
Заглохла б нива жизни…

Эти слова в полной мере относятся и к Команданте Уго Чавесу.

    «Завтра». Выпуск № 11 (1008)

Глава 1. «Колючка в саванне»

«Жажда жизни бьет из меня ключом».

    Уго Чавес

5 марта 2013 г. – как раз в 60-ю годовщину кончины Иосифа Виссарионовича Сталина – умер другой человек, чья смерть вызвала, быть может, не меньший резонанс, чем уход из жизни вождя советского народа: Уго Рафаэль Чавес Фриас. Из тех 58 лет, что отпустила ему судьба, 14 он провел на посту президента южноамериканского государства с непривычным названием Боливарианская Республика Венесуэла. И почти все эти полтора десятилетия был притчей во языцех, не сходил со страниц газет и с экранов телевизоров, предоставляя своими словами и поступками многочисленным работникам второй древнейшей профессии возможность заработать на жизнь. Его яркие заявления цитировали все мировые СМИ, а видео с его участием набирали миллионы просмотров со всего мира.

В отличии от иных вождей, президентов и премьеров, Уго Чавес никогда не прятался от народа. И венесуэльского президента, в свою очередь, интересовали мелочи жизни, иногда весьма пикантные.

О которых он не стеснялся высказывать свое мнение. То Чавес выступает против чрезмерного увлечения юных венесуэлок силиконовыми грудными имплантатами (кстати, сам факт того, что в Венесуэле услуги пластического хирурга стали доступны широким слоям населения, свидетельствует о возросшем благосостоянии соотечественников Чавеса), то называет куклу Барби «потребительским идолам, навязываемым Западом». Не обошел своим внимание венесуэльский президент и индустрию компьютерных игр, заявив, что «продукция PlayStation – это самый настоящий яд. Капиталистические державы распространяют напичканные насилием видеоигры, чтобы в будущем было проще продавать оружие» и подписав закон, по которому распространение жестоких видеоигр карается заключением в тюрьме как «психологический террор».

Президент Венесуэлы У го Рафаэль Чавес Фриас (1954 – 5 марта 2013 г.)

Будучи правоверным католиком, Чавес, между тем, не чурался и религии коренных жителей Южной Америки. В 2006 году, в национальный праздник «День индейского сопротивления», две симпатичных колдуньи из племени гуаю совершили над президентом «обряд защиты от злых духов».

Не стеснялся венесуэльский лидер спеть хором со своими коллегами на очередном антиглобалистском форуме, или заявить с высокой трибуны ООН, что после американского президента здесь пахнет серой, а самого Джорджа Буша назвать дьяволом, алкоголиком и больным. Доставалось от него и испанскому королю, и канцлеру Германии. «Госпожа канцлер, вы можете идти… Так как она женщина, я больше ничего не скажу», – такой мессаж отправил Чавес Ангеле Меркель.

Сам Чавес говорил о себе так: «Я как колючка в саванне, которая может давать аромат друзьям во время цветения, и шипы врагам, когда меня трогают».