Пламя Деметры

Якадзуно не успел во всех подробностях рассмотреть, что было внутри есов. Только общее впечатление – обнаженные тела, скрючившиеся в предсмертной муке, прижимаются друг к другу в напрасной надежде спастись от убийственного жара, подобно тому как земные волки спасаются таким путем от зимнего холода. И еще Якадзуно заметил, что между входом и общей кучей зажаренных тел тут и там черными катышками валяются мертвые дети. В критических ситуациях ящеры не заботятся о детях, они полагают, что жизнь взрослого гораздо ценнее жизни ребенка, новые яйца снести нетрудно, а взрослую личность, бывает, не заменит никто.

Закончив снимать корчащегося Якадзуно, Евсро заглянул внутрь есов и немножко поснимал там. Далее он стал снимать панораму улицы, а к Якадзуно подошел Возлувожас.

– Сросилыю усвувхэ нафс? – спросил он, обращаясь к Якадзуно.

– Ре охшавлув ехуэв! – отозвался Евсро. – Духисейл сеседухизо ее и шемсезл фосев возевуэ овшозу.

– Ев в уел... – смущенно пробормотал Возлувожас и заткнулся.

Якадзуно так и не понял, о чем они говорили. Ему показалось, что Возлувожас предложил Якадзуно сделать что-то такое, что было бы Якадзуно неприятно, а Евсро его осадил. Но Якадзуно не был полностью уверен в этом.

Весь мир вокруг был однотонно-серым и удивительно сухим для субэкваториальной части Деметры в конце сезона дождей. Похоже, огонь так мощно прокалил землю, что все грунтовые воды испарились, а новые порции влаги еще не успели настолько пропитать воздух, чтобы пролиться дождем. Казалось, что здесь теплее, чем обычно на Деметре, но Якадзуно не был в этом уверен, возможно, это ощущение– одно из проявлений нервного потрясения.

Подул ветер, пепел поднялся в воздух, вдоль улицы помела поземка. Евсро повернулся и стал снимать это необычное природное явление. Возлувожас переминался с ноги на ногу перед входом в есо, он то вытягивал шею, просовывая голову внутрь и смешно балансируя хвостом, то отходил в сторону и начинал ходить взад-вперед, раздраженно приговаривая:

– Шхал ф оло, вовею, схухэ сусравевех он шхал... – и что-то еще в том же духе.

Примерно через полчаса Евсро закончил видеорепортаж, они погрузились в машину и поехали дальше. Якадзуно подумал, что в эту ночь ему будут сниться кошмары.

10

Дзимбээ обещал, что братство выделит Анатолию апартаменты по высшему разряду, но пока Анатолий временно обретался в бывшей общаге ныне закрывшегося химического завода компании «Хехст». Это общежитие еще до революции использовалось братством в качестве гостиницы. Горничная, убиравшая номер, однажды шепотом сказала Анатолию, что в этом номере провел одну ночь сам Джон Рамирес. Анатолий вспомнил смешного чернокожего великана и сразу повеселел, горничная почему-то отнеслась к этому неодобрительно. Похоже, Рамирес понемногу становится живым идолом революции.

Если судить по отметинам на полу, оставшимся от ножек кроватей, раньше в этой комнате постоянно обитало шесть человек. Теперь лишние кровати были вынесены, а оставшиеся две составлены рядом, образуя скромный, но уютный сексодром. Также в комнате появились диван, два кресла, пять стульев, дорогой и навороченный домашний кинотеатр и еще стационарный компьютер с неограниченным доступом к глобальной сети. Дзимбээ предупредил Анатолия, что с сетью надо работать осторожно, потому что из одного секретного источника поступила информация, что наркомафия готовит киберджихад.

Переселение в обещанные высококлассные апартаменты затягивалось на неопределенный срок, но Анатолий не испытывал неудобств по этому поводу. Это было странно, но, побывав в ящерских езузераш, Анатолий не столь придирчиво относился к комфорту, как раньше. Он перестал воспринимать свою жизнь на Деметре как обычное времяпрепровождение высокооплачиваемого служащего, теперь работа и досуг больше не были четко отделены друг от друга, вся жизнь превратилась в работу, но, странное дело, это его не тяготило, ему даже нравилось думать, что он не жалеет себя ради светлого будущего планеты по имени Деметра. Казалось бы, какое ему дело до этой планеты? Анатолий сам не понимал, почему его так увлекли идеи братства. Возможно, дело было в том, что он нуждался в оправданиях своего ухода от Ибрагима, а может, сыграла свою роль навязчивая пропаганда. Анатолий больше не воспринимал братство как сборище дебиловатых моральных уродов, он успел познакомиться со многими членами братства, и они были совершенно нормальными людьми. Они верили в то, о чем говорили, а делали большое и полезное дело – превращали большую вонючую помойку в цветущий сад. Да, эти слова затасканы многочисленными проповедниками, но если отвлечься от всей той грязи, которую раньше прикрывали этими словами, что плохого в том, чтобы превратить планету в цветущий сад?

Анатолий стал проводить много времени в глобальной сети. Он даже стал заходить в чаты, в последнее время там много говорили о политике, и Анатолий все чаще замечал, что политика братства больше не вызывает у него такого отвращения, как раньше. Да, братство уничтожило все звездные вокзалы, да, планета оказалась в изоляции, это было очень рискованно, но уже видно, что братство справилось с кризисом первых дней революции. Войска конфедерации частично уничтожены, частично перешли на службу к новым хозяевам, кое-кто ушел к наркомафии, но эта раковая опухоль в свое время тоже будет удалена.

Голода не было. Продукты до сих пор распределяются по карточкам, но рацион уже не так однообразен, как в первое время. Если не задумываться над тем, что вся пища представляет собой генетически измененные дуйвэ, то ее можно нормально есть. Бифштекс из деметрианских грибов на вкус нисколько не хуже бифштекса из земной говядины.

Тотальный хаос, которого все боялись, так и не наступил. Братство быстро навело порядок, пару сотен мародеров расстреляли на месте, и все стало нормально. Люди продолжали жить, как жили раньше, они ходили на работу, отдыхали, развлекались, растили детей, и никто не страдал от того, что правительство теперь составлено в основном из высших иерархов братства. Кроме них, в правительство вошли многие уважаемые люди, не участвовавшие в революции, например Андрей Кузнецов, ректор университета Вернадского. Леннонцы не фанатики, они прагматики, они даже большие прагматики, чем те, кто стоял у власти до них. Сколько лет парламент Деметры обсуждал, не пора ли начать терраформинг, но стоило произойти революции – и терраформинг больше не обсуждают, его делают.

С улиц Олимпа навсегда ушел туман. Если приглядеться, на юге можно различить фронт облаков, проходящих сквозь дренажное отверстие в центре ветрового щита, но это не мешает нормально жить. Это даже забавно, хочешь дождя – достаточно отъехать на несколько километров на юг от Олимпа, и будет тебе дождь, там всегда идет дождь, а на улицах Олимпа всегда сухо. А ведь это только первый шаг. Когда в Морийских горах пробуравят первый тоннель и болота начнут осушаться, все изменится гораздо сильнее и Олимпийские болота превратятся в настоящий цветущий сад.

Конечно, есть и проблемы, но братство их успешно решает. Вот, например, вся химическая промышленность осталась без потребителей продукции и заводы встали. Казалось бы, надвигается гуманитарная катастрофа, но нет, только патологические бездельники оставались без работы дольше двух недель. Хочешь работать – пожалуйста, идешь на биржу труда и получаешь распределение. Работа строителя не требует высокой квалификации, надо только следить, чтобы роботы четко выполняли все, что от них требуется, и не занимались ерундой. Рабочих мест при новой власти стало даже больше, чем при старой. То ли еще будет, когда в Нью-Майами запустят термоядерный реактор...

Многие боялись войны с ящерами, но и тут братство все сделало правильно. Ящеры на собственной шкуре прочувствовали свой принцип хахех ив осусув. Вы нам хахех – нападать на наши фермы, а мы вам осусув – ковровая бомбардировка всех близлежащих городов, и попробуйте только сказать, что наше осусуэ меньше, чем ваше хахех. Братство все делает правильно, такое бы правительство да на Землю...

Деликатный стук в дверь отвлек Анатолия от философских мыслей.

– Войдите! – крикнул он и слез с дивана.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла высокая статная женщина ослепительной красоты.

– Здравствуйте, – произнесла незнакомка глубоким грудным голосом. – Я ищу Анатолия Ратникова.

– Вы его нашли, – ответил Анатолий и почему-то покраснел. Ему вдруг стало стыдно за то, что он разговаривает с такой шикарной женщиной голый по пояс, босой и небритый, он как будто вдруг оказался голым в общественном месте.

– Меня зовут Полина, – отрекомендовалась незнакомка, – Полина Бочкина. Я так много слышала о вас...

– Да ну, – смутился Анатолий, – что вы могли обо мне слышать?

– Очень многое! Вы привезли на Деметру взрывчатку, которой мы взорвали все базы свиноголовых. Вы сбежали из Исламвилля на ранце Бэтмена и пролетели двести километров в стратосфере без скафандра. Вы проникли в Карасу, скопировали все данные из локальной сети и вернулись обратно, целый и невредимый, да еще взяли языка. Наконец, вы разбомбили Карасу. Вы умеете летать на настоящем боевом истребителе, подумать только!

– Откуда вам все это известно? Полина кокетливо сморщила носик.

– Можно, вы будете называть меня на «ты»? – спросила она. – Это как-то неудобно...

– Только если взаимно.

– Договорились.

– Так откуда ты все это знаешь? Ты работаешь с Дзимбээ?

– Нет, я работаю с Танакой.

– С полковником Ногами?

– Ага, я у него офицер для особых поручений. Нет, нет, у меня нет никакой крутой трансформации, не надо на меня так смотреть! Я больше по связям с общественностью, всякие переговоры, контакты, журналисты...

– Вы... то есть ты пришла у меня интервью брать?

– Нет, что ты! Мне просто захотелось посмотреть на живого героя. Ты не обижаешься, что я раскопала твой адрес в закрытой базе данных?

– Мне даже приятно. Ты позволишь, я переоденусь?

– Конечно. Мне выйти?

– Да, если можно. Я обычно не страдаю стеснительностью, но ты...

Полина звонко рассмеялась. Как колокольчик, подумал Анатолий.

– Давай переодевайся, – сказала она. – Я подожду тебя в коридоре.

И с этими словами она вышла из комнаты.

Анатолий посмотрел на свое небритое отражение в зеркале и неожиданно для самого себя показал ему язык.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

1

Полина повела Анатолия в ресторан с каким-то незапоминающимся китайским названием. Она сказала, что это самое приличное место в ближайших окрестностях, и если не заказывать машину, а идти пешком, то ничего лучшего в пределах досягаемости не найти. Они шли по улице, Полина привлекала всеобщее внимание, все встречные мужчины и половина встречных женщин пялились на нее, разинув рот, а она как будто не замечала всеобщего восхищения, она не шла, а порхала, обходя дурно пахнущие лужи и распространяя вокруг себя волнующую ауру чего-то легкого, неземного и воздушного.

Месяц назад трудно было представить себе, что можно так просто взять и выйти на улицу. Но ветровой щит положил конец сезону дождей, грязь подсохла, и теперь улицы стали не только проходимыми, но и почти сухими.

Полина болтала без умолку. Вначале она пыталась расспрашивать Анатолия про его геройские подвиги, но Анатолий упорно отмалчивался, отделываясь односложными междометиями, и, восприняв это как проявление геройской скромности, Полина начала рассказывать сама.