Классициум

– Настоящая Венера во всей своей красе, – хмыкнул он. – Мурка живет с этим паразитом уже два года, я возил ее к ветеринару, и это был, черт возьми, лучший ветеринар из тех, которых можно найти на захудалой планете, и ветеринар исследовал мою Мурочку в течение недели, и знаете, что он сказал, Билл?

– Джон, – сказал молодой человек. – Меня зовут Джон.

– Он сказал, Билл, – заявил Иван, – что моя старая кошка, которой, как я думал, осталось жить год, от силы два, помолодела, когда в нее проник этот чертов паразит, и что, может быть, – может быть! – я наткнулся на золотую жилу.

Иван вздохнул, сунул руку под стол и достал бутылку водки и два граненых стакана. Налил себе и, не спросив, – Джону.

– Как вы думаете, – сказал он, – Билл… Билл, верно? Как вы думаете, Билл, я на самом деле наткнулся на золотую жилу? Ответьте честно: позволили бы вы паразиту проникнуть в ваше тело ради обретения вечной молодости?

Джон представил, как скользкие щупальца висят под подбородком, как что-то мерзкое шевелится под кожей, и содрогнулся от отвращения, но тут же подумал, что вечная молодость, возможно, стоит того, и ответил честно:

– Я не знаю.

– Вот и я не знаю. – Иван залпом осушил стакан. – Конечно, мне хочется сказать: конечно, я бы не позволил! Но мы с вами молоды, Билл. Как мы ответим лет через двадцать? Кто знает. – Он утер губы рукавом и заявил невпопад: – А Мурку я им не отдам. И другого такого паразита им век не сыскать – по крайней мере, не в ближайшее время: я сам не знаю, как и где моя дуреха его подцепила.

– Вы – благородный человек, – сказал Джон.

– А вы – глупый турист, – заявил Иван. – Глупый турист, который начитался восторженных статей о Венере в «National Geographic». А статьи эти, Билл, писали хлюпики, которые, прилетев сюда, не вылезали из отеля. Вот вам еще одна правда о планете. Вы – глупый турист, – добавил он, не давая Смиту возразить, – но, черт возьми, вы мне нравитесь. Я вижу в вас искру. – Он погрозил Джону пальцем. – Однако если Венера покалечит вас вместо того, чтоб подарить вечную молодость, не приходите ко мне жаловаться, слышите? Я вас предупредил. – Он грозно уставился на Джона. – Скажите, Билл, я вас предупредил?

– Вы меня предупредили, – сказал Джон Смит.

– Мурка, я его предупредил? – спросил Иван у кошки.

Кошка свернулась клубком, уложив щупальца на пушистый хвост.

Иван протянул Смиту шариковую ручку и несколько желтоватых листов, испещренных машинописным текстом.

– Это контракт, – сказал Иван. – Распишитесь тут, тут и здесь.

Глава третья

В салоне летящего геликоптера было шумно, но все-таки не так шумно, как ожидал Джон Смит. Разговаривать можно.

Мужчина, которого звали Питер, высокий блондин в армейских брюках и кожаной куртке на голое тело, загорелый, с улыбкой до ушей, не сходившей с насмешливого лица, наклонился к Джону.

– Скажите, Иван показывал вам свою кошку? – спросил Питер.

Джон кивнул.

– А?! – закричал Питер.

– Да, – ответил Смит.

Питер удовлетворенно кивнул.

– Скажите, а Иван говорил вам, что она обрела вечную молодость?

Джон кивнул и поспешно добавил, заметив, что Питер снова собирается кричать ему в ухо:

– Да, говорил.

Питер захохотал:

– Боже, он не меняется! Надеюсь, вы не поверили ему?

Джон пожал плечами.

– А?! – закричал Питер.

– Он говорил убедительно! – закричал Смит.

– Конечно! Он всегда говорит убедительно, у него такая работа! Но он врет: ей– богу, врет!

Джон промолчал. Шумный сосед раздражал его. К тому же Смита больше интересовал пассажир геликоптера, сидевший напротив. Элизабет. Всё в том же черном комбинезоне со множеством карманов и «молний» она примостилась на краешке сиденья, вжав руки в колени, и смотрела наружу, на бурлящее синее море деревьев, на облака мошкары и тучи листьев, взмывающих над джунглями и опадающих сухим дождем. Элизабет словно не замечала Джона, не замечала никого в салоне, и Джон Смит мог только гадать, о чем она думает, глядя на творящийся внизу хаос.

Рядом с Элизабет сидел мужчина, одетый, как охотник; на нем были тяжелые армейские ботинки, соломенная шляпа, надвинутая на глаза, в крепких руках он сжимал зачехленное ружье. Он дремал или притворялся, что дремлет.

– Сами подумайте! – кричал Питер. – Если бы кошка в самом деле обрела вечную молодость, ее бы давно забрали ученые!

– У нее щупальца на морде, – сказал Смит.

– Паразит? – Питер захохотал. – Их полно на Лазурных островах. Не советую заиметь себе такого. Хирургическое вмешательство обойдется в кругленькую сумму. Если, конечно, сразу не умрете от токсинов. Вы знаете, я видел человека, в которого проник паразит. Он весь посинел и дергался, когда шел, а изо рта у него постоянно текла слюна, и ему нечем было заплатить за операцию, чтоб удалить паразита. Ужасное зрелище. Говорят, его парализовало, но он выжил. Только разве это жизнь? Я думаю, лучше бы он умер.

– Может, его еще вылечат, – сказал Джон Смит.

– Не смешите меня.

Питер похлопал Смита по плечу.

– Иван сказал, что паразит – единственный в своем роде?

– Да.

– Сами подумайте! Он заманивает туристов выдумками!

Джон Смит пожал плечами. Он допускал, что случайный сосед прав. И тем не менее Питер выводил его из себя: и своей насмешливой улыбкой, и своей позой – он небрежно развалился в кресле и джунгли его, кажется, вообще не интересовали, и своим громким настырным голосом. То, что блондин говорил об Иване, Джона раздражало больше всего. Смит подумал, что Иван, наверное, искренне верит в свои фантазии – если это фантазии, конечно. Ему не хотелось думать, что Иван – прожженный лжец, готовый на всё ради того, чтоб продать билет на экскурсию в дикие венерианские джунгли.

– Если Иван такой лжец, почему вы воспользовались услугами его агентства? – спросил из-под шляпы человек, которого Джон окрестил охотником.

Питер ухмыльнулся:

– Остальные – еще большие лжецы.

Охотник хмыкнул.

– Такое чувство, что планета в ярости, – сказала Элизабет.

Мужчины повернули к ней головы.