Самому себе не лгите. Том 1

И выпучил свои глаза.
Он в кабинет вошел, ругаясь,
Бутылку бросил, закричал,
И за грудки без сил хватая,
Проклятья только посылал.
И он, превозмогая слабость,
Прижал, на горло надавил…
Нет, выхода не оставалось
Учитель в гада нож вонзил.
Сталь плоть разрезала мгновенно!
Фашист от боли захрипел.
Ослабла хватка постепенно,
По стенке на пол он осел…

Переступив через тело, учитель быстро закрыл за собой дверь. «Что теперь? Этот уже третий. Что дальше? Пожар? Может, устроить пожар? Да, многие пьяные спят, стоит поджечь здание…» – размышлял он, сгребая в большую кучу всякие бумаги. Засунул за ремень два пистолета и выглянул в коридор.

– Пока никого нет, успею! – сказал сам себе и, присев, чиркнул спичкой. Бумага быстро разгоралась, захватывая деревянный пол. Разлитый самогон помогал огню…

Учитель вышел в коридор и оставил открытой дверь. В последний момент он решил выйти из школы и бежать. Идя к выходу, увидел на крыльце двух немецких солдат, которые курили за пьяной болтовней. Когда до них осталось несколько шагов, на темной улице закричали по-немецки:

– Пожар! Кабинет коменданта горит!

Учитель остановился, два солдата направились в его сторону. Выхватив один пистолет, он стал стрелять. Один из фашистов вздрогнул и сразу упал, а второй побежал на улицу, но на пороге присел и повалился на крыльцо. Половину коридора заволокло дымом. С улицы на крыльцо забегали немцы, и один из них несколько раз выстрелил в сторону учителя.

Он побежал по коридору в другую часть здания, где не было огня и дыма. Дверь одного из классов открылась, и ему навстречу, медленно одеваясь, вышли три солдата. Было видно: они не понимают, что происходит.

С расстояния не более двух метров учитель стал стрелять. Фашисты кричали и один за другим падали. Рядом с ним в стену ударялись пули. Он подобрал автомат одного из убитых солдат и, быстро забежав в класс, закрыл дверь. Выключив свет, встал у простенка между окнами.

В дверь стали тарабанить и стрелять. Учитель бросил пистолет, в котором закончились патроны, и вытащил из-за пояса второй. Ответив в сторону двери тремя выстрелами, он стал разбираться с автоматом, положив «вальтер» на парту.

– Черт возьми, как из него стрелять? Железяка хренова! Почему не стреляет?! – говорил он сам себе, нажимая спусковой крючок и крутя автомат в руках. Случайно передернув затвор, нажал на спуск, и короткая очередь ударила в пол.

– Ага! Есть! Заработал! – обрадовался он и тут же дал длинную очередь по двери.

Стучать перестали, но через пару минут в окна тоже ударила автоматная очередь. Стекла разлетелись в мгновение, и учитель, упав на пол, повалил две парты, спрятавшись за ними.

В темноту класса с улицы ударили узкие лучи фонарей. К окнам подошли немецкие солдаты, которые светили вовнутрь и старались рассмотреть стрелка среди беспорядочно расставленных парт и перевернутого книжного шкафа. В тонких полосках света было видно, что через щели двери класс наполняется дымом.

Учитель направил ствол автомата на ближайшее окно, и как только луч от фонаря упал рядом с ним, вскочил и с криком стал стрелять. Немецкий солдат вскрикнул, и свет пропал…

В то же мгновение улица ожила вспышками автоматных очередей. Казалось, от этого свинцового дождя не было спасения, но учитель сумел перевернуть еще одну парту и упасть в углу, сбоку от окна. Класс всё больше наполнялся дымом, и становилось труднее дышать…

Когда сражения идут,
Жизнь единичная не в счет,
За грань десятками шагнут,
Порой полками небо ждет.
Но каждый твердо понимает:
Война заставит выбирать,
И каждый сам определяет,
Как будет жить и воевать.
…А он, от дыма задыхаясь,
Стрелял уж вовсе невпопад.
Но ненависть вела святая
Дороги не было назад…
И из окна он, в ночь стреляя,
Кричал врагам: – Вся жизнь к чертям!
Им по-немецки добавляя:
– Война у каждого своя!..

А сколько их, таких безвестных,
Вели с врагом свою войну,
Нам все герои неизвестны.
Народ геройски спас страну!

Ханох Дашевский

Родился в Риге. Образование получил в Латвийском университете.

Участвовал в еврейском национальном движении, являлся одним из руководителей нелегального литературно-художественного семинара «Рижские чтения по иудаике».

В Израиле живет с 1988 года.

Поэт, прозаик, переводчик, публицист. Член Союза русскоязычных писателей Израиля (СРПИ), Международного Союза писателей Иерусалима, Международной Гильдии писателей (Германия), Интернационального Союза писателей (Москва), Союза писателей XXI века (Москва), Литературного объединения «Столица» (Иерусалим).

Автор шести книг поэтических переводов, а также романов «Сертификат» и «Долина костей», вошедших в дилогию «Дыхание жизни». Лауреат премий – СРПИ им. Давида Самойлова и «Русское литературное слово», номинант на премию Российской Гильдии мастеров перевода.

Песнь расставанья и любви

(Стихи из трилогии «Дыхание жизни» – книги о роковых событиях середины XX века, романе о мужестве и отчаянии, предательстве и героизме)

«Когда мерцает желтый лик луны…»

Когда мерцает желтый лик луны,
И распускает ночь над миром крылья,
Когда сияньем небеса полны
От звездного ночного изобилья,

Прильни ко мне в молчании Земли,
И обними, как только ты умеешь!
Какие горы высятся вдали,
К которым ты приблизиться не смеешь?

Какая непонятная тоска
Тебя насквозь, как лезвие, пронзила?
Вот на твоем плече моя рука —
Ее не сбросит никакая сила.

А над тобою – свет высоких звезд,
И лунный диск, таинственно манящий.
Любовь моя, взойди на тонкий мост