Веруйте во свет. Сокровенная жизнь и богопознание по Добротолюбию

Святые отцы учат нас заботливо блюсти ядоносную главу змия (Быт. 3, 15), то есть начатки злых помышлений, которые, подобно стреле, поражают человека такой раной, что старец Симеон Благоговейник предупреждает: «Всячески блюдись, чтобы никогда не принимать Святого Причастия, имея что-либо на кого, даже в виде прилога помыслом, пока не устроишь совершенного примирения с ним посредством покаяния».

Когда человек, принимая в сердце диавольское помышление, по неразумию считает его собственным, то испытывает большое смущение и скорби. Так, повествуется, что «обретен бе старец в пустыни един, не видев человека тридесять лет, ни хлеба яде, кроме корения, и исповедав, яко чрез вся оная лета борим бе блудным бесом, и рассудиша отцы, яко ни гордость, ниже пища вина бысть брани, но яко не обучен бе старец трезвению умному и сопротивоборству прилогом вражиим».

Это ясно говорит о том, что «если видимо соблюдаешь тело свое от растления и блуда, внутренне же ты любодействуешь и творил блуд в помыслах своих, то прелюбодей ты пред Богом и не принесет тебе пользы девственное тело твое».

Итак, по словам прп. Нила Синайского, «демоны воюют с душой помыслами», «ибо лукавый, будучи умом бестелесным, прельщает души через мечтание и помыслы». Сатана посеял зло и тайно действует этим злом на внутреннего человека и на ум и борется с ним помыслами. Люди по незнанию думают, что это естественно, что делают все по собственному рассуждению. Поэтому Дух Святой и повелевает в Писании: Внемли себе, да не будет слово тайно в сердцы твоем беззакония (Втор. 15, 9).

Мы же часто, по словам прп. Нила Синайского, «Бога и Владыку оставляя, ведем беседу с нечистыми бесами (в помыслах)», забывая закон: Да не ореши юнцем и ослятем вкупе (Втор. 22, 10), то есть с помыслом чистым и нечистым не приносить молитвы. «Но бывает часто и то, – говорит прп. Иоанн Кассиан, – что иной из неопытных, в чувстве сокрушения перебирая падения свои или других людей, незаметно уязвляется тончайшей стрелой похоти и согласием на нее и, таким образом, начатое под видом благочестия заканчивает срамным и пагубным для себя концом. Ибо суть путие мнящиися прави быти мужу, обаче последняя их зрят во дно адово (Притч. 16, 25)».

Поэтому, по учению отцов, «благочестие же настоящее состоит не в том только, чтоб не делать зла, но чтоб и не помышлять о нем. Кто не помышляет о зле, в том нет нечистоты». Об этом прп. Антоний Великий, раскрывая духовную сущность, говорит так: «Демоны не суть видимые тела, но мы бываем для них телами, когда души наши принимают от них помышления темные, ибо, приняв эти помышления, мы принимаем самих демонов и явными их делаем в теле». «Итак, страшно поблажать разленению; но надо непрестанно молиться, – поучает святой Филимон, – чтобы другой какой помысл, нашедши, не отлучил нас от Бога».

Поэтому, по словам прп. Макария Великого, «самое главное оружие для борца и подвижника состоит в том, чтобы, войдя в сердце, сотворил он брань с сатаной».

Во время этой брани лукавые духи борются с душой, а Бог и Ангелы взирают на подвиг, как ум и совесть дают вразумление сердцу, которое не принимает помыслов лукавых, не соуслаждается, не соглашается с бесплотной злобой духа, и как дух человека, отвращаясь от зла, не входит в общение с духом тьмы.

Тот же, кто не истребляет худые помыслы, порождает страсти, ибо «князь мира сего волнует всякую душу, не рожденную от Бога, и, подобно пшенице, непрестанно вращающейся в решете, разнообразно волнует человеческие помыслы, всех приводя в колебание и уловляя мирскими обольщениями, плотскими удовольствиями, страхованиями, смущениями», так что любители удовольствий настоящего века от помыслов переходят к падениям.

Греховные же навыки порождают страсти, которые пагубны для спасения. Поэтому в деле молитвенного совершенствования полезно знать учение отцов о страстях и о борьбе с ними.

Страсти

Главных страстей восемь: чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие, гордость.

Страсти бывают двух родов: естественные, выражающиеся в естественных потребностях (чревоугодие, блуд), и неестественные, коренящиеся в естестве (сребролюбие). Действие страстей проявляется по-разному: некоторые действуют только в теле и через тело (чревоугодие, блуд), а некоторые проявляются и без содействия тела (тщеславие, гордость), иные возбуждаются совне (сребролюбие, гнев), а иные исходят из внутренних причин (уныние, печаль).

Страсти также можно разделить на плотские и душевные: плотские в теле зарождаются и тело питают и услаждают, а душевные из душевных склонностей исходят и душу питают, на тело же нередко действуют разрушительно. Душевные страсти врачуются простым врачеванием сердца – внутренним, а плотские дво яким лекарством врачуются – и внешним, и внутренним.

Страсти чревоугодия и блуда, коренясь в теле, возбуждаются иногда без содействия души, по одному раздражению потребностей, из которых исходят, но влекут и душу по ее связи с телом. Для обуздания их недостаточно одного душевного напряжения, но надо при этом укрощать и само тело постом, бдением, трудом; нужно бывает и временное уединение, а нередко и совсем отшельничество.

Эти восемь страстей, хотя имеют разное происхождение и разные действия, однако шесть первых, то есть чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, соединены между собой неким сродством, по которому излишество преды дущей дает начало последующей. Ибо от излишества чревоугодия необходимо происходит блудная похоть, от блуда – сребролюбие, от сребролюбия – гнев, от гнева – печаль, от печали – уныние. Поэтому против них надо сра жаться тем же порядком, переходя в борьбе с ними от предыдущих к последующим: чтобы победить уныние, сначала надо победить печаль; чтоб прогнать печаль, прежде нужно подавить гнев; чтобы погасить гнев, нужно попрать сребролюбие; чтобы исторгнуть сребролюбие, надо укротить блудную страсть; чтоб подавить блудную похоть, надо обуздать страсть чревоугодия. И остальные две страсти – тщеславие и гордость – таким же способом соединяются между собой, то есть усиление первой из них дает начало другой: от чрезмерного тщеславия рождается страсть гордости; таким же порядком и победа над ними приобретается, то есть, чтобы истребить гордость, надо подавить тщеславие. Но с теми шестью страстями они не соединяются родовым образом, ибо не от них рождаются, а, напротив, по истреблении их. В эти две страсти мы впадаем особенно после победы и восторжествования над прочими страстями.

Каждая из страстей не в одном виде проявляется. Так, чревоугодие бывает трех видов: или порождает желание есть прежде установленного часа, или ищет многоядения до объедения, не разбирая качества пищи, или требует лакомой пищи. От этих трех происходят разные злые недуги в душе: от первого рождается досадование на монастырский устав, от второго возбуждается плотская похоть и сладострастие, а третье ввергает в сребролюбие.

Блудной страсти три вида: первый совершается через смешение одного пола с другим; второй производится без смешения с женщиной, за который от Господа был поражен Онан, сын патриарха Иуды (Быт. 38, 9–10), и который в Писании называется нечистотой; третий производится умом и сердцем, о котором Господь в Евангелии говорит: Кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. 5, 28). Эти три вида блуда апостол указал в следующих словах: Умертвите уды ваша, яже на земли: блуд, нечистоту, похоть (Кол. 3, 5).

Сребролюбия три вида: в первом оно не дает отрекающемуся от мира обнажиться от всякого имущества; во втором оно заставляет того, кто все уже раздал бедным, снова приобретать такое же имущество; в третьем оно разжигает желание к приобретениям и того, кто ничего прежде не имел.

Три вида и гнева: первый – тот, который пылает внутри; второй – тот, который прорывается в слово и дело; третий – тот, который горит долгое время и называется злопамятством.

Печали два вида: первый – что посещает по прекращении гнева или причиняется нанесенными убытками и потерями и неисполнением желаний; второй происходит от опасений и страхов за свою участь или от неразумных забот.

Уныния два вида: один ввергает в сон, а другой гонит из келлии.

Тщеславие хотя многовидно, однако главных у него два вида: в первом превозносимся плотскими преимуществами и видимыми вещами, а во втором воспламеняемся желанием суетной славы из-за духовных предметов.

Гордости два вида: первый – плотской, второй – духовный, который гибельнее первого. Он особенно искушает тех, которые преуспели в некоторых добродетелях.

Хотя эти восемь страстей искушают весь род человеческий, впрочем, не на всех одинаковым образом нападают. Ибо в одном главное место занимает дух блуда, в другом преобладает гневливость, в ином властвует тщеславие, а в другом гордость господствует, так что хотя все страсти на всех нападают, но каждый из нас различным образом и порядком раболепствует им.

Поэтому нам надо вести брань с этими страстями так, чтобы всякий, открыв, какая страсть особенно вредит ему, против нее главным образом направлял и борьбу, употребляя всякое старание и заботу для наблюдения за нею и подавления ее.

Когда одержишь победу над одной или несколькими страстями, не должно тебе превозносится этой победой. Иначе Господь, увидев надмение сердца твоего, перестанет ограждать и защищать его, и ты, оставленный Им, опять начнешь быть возмущаем той же страстью, какую победил при помощи благодати Божией. И пророк Давид не стал бы молиться: Не предай, Господи, зверям душу, исповедающуюся Тебе (Пс. 73, 19), если б не знал, что возносящиеся сердцем опять предаются страстям, которые победили, чтоб смирились (прп. Иоанн Кассиан).

Не то опасно, что борют нас страсти и мы боремся с ними, но бедственно то, если по лености и нерадению падем пред сопротивниками (прп. Ефрем Сирин).

Бесы особенно злобствуют против тех, которые совершают подвиг внимательной умной молитвы. Прп. Нил Синайский пишет об одном святом, что когда этот подвижник становился на молитву, то демон, преобразуясь во льва, передними лапами вонзался в бок молитвенника и стоял до конца молитвы. Другого же, называемого Иоанн Малый, безмолвствующего во рве, демон в виде дракона обвивал вокруг, грыз плоть и изрыгал ее в лицо ему. Иному еще боголюбивому иноку, когда он творил умную молитву, ходя по пустыне, предстали два ангела и пошли вместе с ним, имея его в середине. Но он ни на минуту не обратился к ним вниманием.

Старец Симеон Благоговейный поучает: «Когда молишься, страх ли нападает на тебя, или стук подымится, или свет воссияет, или другое что случится, не смущайся и не робей, но пребудь на молитве гораздо долее обыкновенного».

«Они (демоны) всячески ухищряются отвлекать мысль и чувство от того, что поется, и все то изгладить из памяти. Делают же это для того, чтоб лишить нас плодов молитвы».

Демоны иногда при молитве всевают хулу на Бога. Против него тогда «надо обращать слово Христово, говоря к нему: Иди за мною, сатано (Мф. 4, 10), всякого зловония исполненный и осужденный на вечный огонь; хула твоя да падет на главу твою». Так с помощью Божией избавимся от тяготы хуления.

Когда молитвенники мужественно переносят искушения, каются в своих грехах, благодушно переносят оскорбления, пребывают в молитвах, то бесы мучаются, терзаются и плачут, но людям это не дано видеть, чтобы не надмились.

Св. Феодор Едесский говорит, что «из противоборствующих нам демонов первыми вступают в брань те, которым вверены человекоугодливые желания, которые внушают сребролюбие и склоняют к тщеславию; другие же все, идя позади их, собирают пораненных ими».

Подвижники замечали, что демон тщеславия противоположен демону блуда (у них нет согласия).

Святые отцы, кстати, заметили, что демон блуда не мешает преуспевать в познании Бога.

Много козней строят демоны в своей борьбе с христианами. Св. Исаак Сирин, хорошо изучивший невидимую брань, даже указывает способы, которыми демоны ведут борьбу. Так, на ленивых и малодушных демон в начале их добродетельной жизни воздвигает сильнейшие искушения, чтобы устрашить их трудностью подвига спасения и лишить венца. Второй прием у диавола заключается в том, что он на набожных не нападает до тех пор, пока не заметит, что подвижник начинает охладевать в ревности. Тогда уже при холодности сердца нещадно устремляется на брань. Также много старается сатана отгонять от человека Ангела Хранителя путем внушения помыслов гордыни, будто бы он сам своей силой хранит себя от противника и убийцы; тогда отходит Божия помощь и он попадает в руки врага. Еще сатана борет помыслами мечтаний о женщинах и о сокровищах земных. Во всех искушениях отцы учат всегда со смирением обращаться к Богу, надеяться и ждать помощи от Него.

Вообще же кто хочет испытывать злобных демонов и приобрести навык к распознанию их козней, пусть наблюдает за помыслами и замечает, на чем настаивают они и в чем послабляют, при каком стечении обстоятельств и в какое время какой из них особенно действует, какой за каким следует и какой с каким сходятся, и ищет у Христа Господа разрешения всему этому. Демоны очень злятся на тех, которые деятельно проходят добродетели со знанием дела (и приводят в ярость все), желая состреляти во мраце правыя сердцем (Пс. 10, 2).

Авва Евагрий замечает, что «демонскому помыслу противостоят три помысла, отсекая его, когда он закоснеет в уме: ангельский, наш, исходящий от нашего произволения, когда оно устремляется к лучшему, и другой наш, подаваемый человеческим естеством, которым движимые и язычники любят, например, детей своих и почитают родителей своих. Доброму же помыслу противостоят только два помысла: демонский и наш, исходящий из нашего произволения, уклонившегося к худшему».

Вообще же, чтобы страстные «помыслы тревожили душу или не тревожили, что не зависит от нас, но чтобы они оставались в нас недолго или не оставались, чтоб приводили в движение страсти или не приводили, это зависит от нас».

На время искушения Ангелы отступают от человека и наблюдают над движением воли.

Только одержавшие победу в брани внешней, то есть укротившие действия страстей от телесных чувств слуха, зрения, вкуса, обоняния, осязания, могут не бояться брани внутренней.

Св. Максим Исповедник говорит, что «демоны или сами искушают (как Господа в пустыне), или вооружают против нас людей, не боящихся Господа (как фарисеи)».

Искушения и помыслы обнаруживают произволение нашего самовластия и чистоту сердечную.

Прп. Исаак Сирин поучает, что благодать Божия всех вводит в искушения, чтобы постепенно обучить мудрости и презирать духов злобы. «Благодать попускает, чтобы посылаемы были на него искушения, соответственные мере его, чтобы понести человеку силу их».

«Знай, – продолжает он, – что в какой мере не имеет душа достаточных сил для великих искушений, в такой же она недостаточна и для великих дарований… Бог не дает великого дарования без великого искушения».

Богочеловек, Господь наш Иисус Христос, входил во славу Свою через великий подвиг самоунижения, через великие искушения от диавола и людей.

«Если Бог, – говорит прп. Макарий Великий, – на землю шествовал таким путем, то и ты должен стать Его подражателем. Так шествовали и апостолы, и пророки. И мы, если желаем быть назданными на основании Господа и апостолов, должны стать их подражателями. Ибо апостол Духом Святым говорит: Подобнии мне бывайте, якоже аз Христу (1 Кор. 4, 16). Тебе надо сораспяться с Распятым, пострадать с Пострадавшим, чтобы после этого и прославиться с Прославившимся (Рим. 8, 17)».

Поэтому человеку должно уподобиться Новому Адаму, чтобы восприять обожение человеческого естества. А для этого все душев ные силы – весь человек – должен очиститься от всякой скверны плоти и духа в борьбе со грехом.

Святые отцы учат, что, употребляя все средства и силы в этой борьбе со злом, человек умудряется о знании духовного закона невидимой брани, добродетельной жизни и восходит в подвиге «умного делания» на высокие степени совершенствования молитвенного состояния.