Снятие с креста

– Присаживайтесь, – Анджей кивнул на кресло. – Разумеется, месье Лежа. А вдруг я самозванец, который целый день прикидывается Раковским с неизвестной, но коварной целью? Я слышал, месье Лежа, вы были поверенным еще у месье Переля?

– Да, – учтиво кивнул юрист. – Это был достойный и порядочный господин. Работать у него было сущим праздником. После смерти этого уважаемого человека фонд Александра Люкера, которому по завещанию прежнего хозяина отошло поместье, предпочел не искать нового юриста и продолжал пользоваться моими услугами. Нареканий не припомню.

– Фонд Александра Люкера… – усмехнулся Анджей. – А вы не в курсе, чем этот фонд занимается?

– А я должен быть в курсе? – юрист недоуменно поднял брови. – Об этом вам лучше знать, месье Раковский. Вы же купили у них поместье.

– Конечно, – миролюбиво улыбнулся Анджей. – Должен знать. Но не знаю. Поместье приобретено, как это принято говорить, по случаю. Впрочем, о чем я, господин Лежа? Сделка законна, недоразумений, надеюсь, не возникнет.

– Безусловно, – юрист пересмотрел бумаги. – Я думаю, здесь все в порядке. Если найдется на днях свободный часок, зайдите к нам в контору, мы закрепим некоторые имущественные и правовые положения. Позвоните. Вот моя визитка. Я всегда к вашим услугам. Надеюсь, месье Раковский, мы станем хорошими знакомыми.

– Я даже не сомневаюсь, месье, – располагающе улыбнулся Анджей.

Глаза слипались, он плохо помнил, как уходил юрист. Но отдохнуть после сытной трапезы опять не дали. Зазвонил сотовый телефон, о наличии которого он уже забыл.

– Алё, музей? – с фирменной ехидцей осведомился Пашка Айзик – глава детективного агентства «Арчи Гудвин». – Привет господам миллионерам из нищей Польши, все такое. Рассказывай скорее, как дела, чем занимаешься, не пучит ли от лягушек? Знаешь анекдот? Две лягушки прыгают. Вдруг – бац – стрела перед носом. Одна обрадовалась: о, принц. Другая: знаешь, подруга, не всё так просто. Мы вообще-то во Франции…

– Уснуть пытаюсь, – честно признался Анджей.

– Я так и знал, – расстроился Айзик. – С одного бока смазливая служанка, с другого – резвая амазонка из охранной службы…

Анджей вздрогнул. Умение Айзика проникать в потаенные фантазии близких и дальних людей – даже не анекдот.

– Попал, – развеселился Айзик. – Тебя хоть кормят на чужбине? Чем, интересно?

– Кормят, – неохотно признался Анджей. – Что сами едят, то и мне дают. У самого-то как дела?

– Плохо, – подумав, сообщил приятель. – Пришел с работы, сижу на кухне, смотрю на нашу всенародно избранную беду и пытаюсь прожевать котлету. Ева готовит фирменные котлеты – называются «кирпичики». Пойду намекну – с нее еще супружеский долг. За февраль. Послушай, Анджей, что-то я не слышу радости в голосе счастливого обладателя замка-музея. Или ты уже зазнался?

– У меня тут труп, – неохотно признался Анджей. – Девушку прибили за три дня до моего приезда. И вообще, имеется мрачное подозрение, что что-то здесь нечисто…

– Со сделкой накололи? – живо отреагировал Айзик.

– Да нет, со сделкой все нормально. Поместье – мое. Но и скелеты в шкафах – видимо, тоже мои…

– О, как я обожаю эти средневековые страсти… – застонал Айзик. – А у нас в Варшаве как назло закончились преступления. Второй день – ни одного клиента. Франчишек с Изабеллой штаны просиживают в офисе, скоро со скуки сексом займутся. Сам уснул в кабинете, проснулся вечером. А Еве не объяснить, что я там один спал, обиделась… Послушай, Анджей, мне кажется, тебе не помешает спасательная команда. Ты у нас миллионер, денег не считаешь. Предлагаем услуги ангелов-хранителей. Мои услуги тебе обойдутся в ежемесячные четыре тысячи европейских денег, я скромный, Изабелле и Франчишеку хватит двух. На двоих. Всего шесть тысяч в месяц, зато какая компания! Визу мы оформим, имеются у меня нычки…

– Дорого, – буркнул Анджей.

– А думаешь, это легкая работа – из болота тащить идиота? Сколько раз я тебя уже вытаскивал?

– Ладно, не обижайся. Я подумаю над твоим предложением. Завтра позвоню.

– Позвони, – вздохнул Айзик. – Завтра так завтра. Завтра – это быстро. Будь здоров. Пойду делать в спальне сенсационную находку.

Не успел он отбросить телефон на подушку, как тот опять завелся.

– Ты забыл пожелать мне спокойной ночи? – проворчал Анджей.

– Пан Раковский? – после паузы осведомился господин Гергерт. – Я, конечно, не возражаю пожелать вам спокойной ночи…

– Это не вам, – растерялся Анджей. – Добрый вечер, господин Гергерт.

– У вас никаких проблем?

– Да как вам сказать… У меня-то никаких, а вот у девушки, которую убили в этом поместье три дня назад, боюсь, проблемы…

– Минуточку, – перебил Гергерт. – Мы ничего об этом не знали.

– Я вам верю. Это местные разборки, не имеющие отношения к вашей организации. Но осадок, как говорится, остался.

– Подождите, – голос абонента помрачнел. – Полиция расследовала это дело? Преступник арестован?

– Полиция, по крайней мере, в курсе. Здесь неторопливая полиция. Комплекс формальных действий они провели, ждали нового владельца. Боюсь, меня поджидают непростые деньки.

– Мы можем вам помочь?

– Как хотите. – Анджей задумчиво уставился на попугая, которому надоело сидеть взаперти, он отогнул клювом крючок, открыл дверцу и переместился на люстру, которая тут же дала угрожающий крен. – Информацию об этой истории можно получить в полицейском управлении Шантуа. Ознакомьтесь, если появится желание. Может, натолкнетесь на дельную мысль.

– Хорошо, мы проверим информацию.

– А у вас, господин Гергерт, ничего необычного? Как поживает коллекция умбара? Не шалит?

– Справляемся, пан Раковский. Спокойной ночи.

На этом спокойная жизнь в поместье Гвадалон подошла к концу. Одуревший от впечатлений, он спустился на первый этаж, поймал за хлястик управляющего Шавра и настойчиво поинтересовался, не завалялась ли в доме приличная выпивка. «Если скажет, что нет, уволю к чертовой матери», – решил он.

– Вам доставить в номер? – услужливо справился управляющий. – Или сами донесете?

– Донесу, – гордо сказал Анджей. – Озвучьте список.

Управляющий от важности надул щеки.

– Пожалуйста, месье. Коньяк «Наполеон», ликер «Шартрез», бенедиктин, кальвадос, джин, текила, виски, ракия, граппа, аквавит, кир королевский – белое вино с сиропом из черной смородины, мартини, анисовая водка «Пастис», божоле, бордо, «Кот дю Рон», рислинг, белый сотерн, красный сонтемильон…

– А вы мне нравитесь, – Анджей поощрительно похлопал управляющего по плечу.

– Но это не все, месье, – задрал нос мажордом. – Большинство из перечисленных напитков принято употреблять с десертом. Какой вам больше по вкусу? Имеются слоеные пирожные, пирог с клубникой, смесь нарезанных фруктов маседуан, желе, шоколадный мусс, взбитые сливки. Не обойду вниманием и прохладительные напитки: минеральная вода «Виши», «Бадуа», «Перье», сельтерская, оранжина.

– Как мало мы знаем об этом мире, – расстроился Анджей. – Знаешь, дружище, давай не выделывайся, тащи коньяк, фрукты. И эту… ну, которую ты последней назвал.

Последним оказался банальный апельсиновый сок. Он затворил ногой дверь, поставил поднос на подоконник, придвинул кресло… и напился в ужасающем одиночестве, имея перед собой лишь вид на сумерки. Сгустилась темнота, опустела бутылка. Он был вдребезги пьян. Дотащился до кровати, кое-как разделся…

Удивительное было рядом. Он очнулся посреди ночи от противного чувства. Вернее, очнулась часть сознания, малая, остальная была в стельку пьяна. Темнота – глухая. Практически абсолютная. Он был не один в огромном зале. Шорохи, дуновения, кто-то ходил на цыпочках и что-то делал. Будь он в форме, непременно бы вскочил и начал разбираться. На худой конец, просто бы испугался. Но он не понимал, что происходит. Он не мог шевелиться, что уж говорить про извилины?

С этой мыслью он провалился в объятия Морфея. Но тут его щеки коснулась горячая рука. Тепло побежало по телу. Прогнулась кровать, что-то скользнуло к нему под одеяло. Он открыл пересохший рот, чтобы выразить отношение, но как-то не собрался. Горячие губы впились в него, мягкое тело обвилось вокруг скованных мощей. Ловкие пальчики заскользили по груди, по животу. Он напрягся, хотел поднять руки, чтобы потрогать прижавшуюся к нему женщину, и даже поднял одну, но его решительно отстранили.

– Расслабься… – вкрался в мозг доверительный шепот.