Рубаи

38

Красой затмила ты Китая дочерей,

Жасмина нежного твое лицо нежней;

Вчера взглянула ты на шаха Вавилона

И все взяла: ферзя, ладьи, слонов, коней.

39

В бокалы влей вина и песню затяни нам,

Свой голос примешав к стенаньям соловьиным!

Без песни пить нельзя – ведь иначе вино

Нам разливалось бы без бульканья кувшином.

40

Запрет вина – закон, считающийся с тем,

Кем пьется, и когда, и много ли, и с кем.

Когда соблюдены все эти оговорки,

Пить – признак мудрости, а не порок совсем.

41

О чистое вино, о сок лозы хмельной!

Я так тобой напьюсь и так сольюсь с тобой,

Что каждый, издали меня завидев, кликнет:

«Эй, дядя Хмель, куда ты путь направил свой?»

42

Как долго пленными нам быть в тюрьме мирской?

Кто сотни лет иль день велит нам жить с тоской?

Так лей вино в бокал, покуда сам не стал ты

Посудой глиняной в гончарной мастерской.

43

Налей, хоть у тебя уже усталый вид,

Еще вина: оно нам жизнь животворит,

О мальчик, поспеши! Наш мир подобен сказке,

И жизнь твоя, увы, без устали бежит.

44

Пей, ибо скоро в прах ты будешь схоронен.

Без друга, без жены твой долгий будет сон.

Два слова на ухо сейчас тебе шепну я:

«Когда тюльпан увял, расцвесть не может он».

45

Все те, что некогда, шумя, сюда пришли

И обезумели от радостей земли, —