Хрустальная гробница Богини

– Ну что, народ, когда приступим? – азартно выкрикнул Ганди, залпом выпив стакан виски. – Я бы прямо сейчас начал, чтобы времени не терять!

– А отдохнуть? – закапризничала его ассистентка.

– На том свете отдыхать будешь! – Он вскочил, подлетел к бару, взял бутылку и вернулся с ней на диван. – У меня грандиозные планы, ребята! Мы все переделаем. Весь сценарий! – Он свинтил крышку и под веселое позвякивание колокольчиков ополовинил бутылку. – Я как увидел этого снеговика, понял, каким должен быть ролик! Меня как осенило, блин! – Ганди вскочил и, бешено жестикулируя, затараторил: – Земля вымерла! Ни души! Города брошены! Только снег везде… Показываем гостиницу, турбазу, снеговика обязательно, хорошо бы пруд… Только чтоб русалочки светились, но это мы на компьютере сделаем… И вот среди этого белого безмолвия легкий скрежет… Вжик-вжик. Вжик-вжик… Потом кадр. Лед расчеркивает след конька. Опять вжик-вжик. Стройная женская ножка, вторая. Затем тело, голова. Это Эва. Она катается на коньках…

– Я не умею кататься на коньках, – резко оборвала его Эва, которой идея Ганди не понравилась с самого начала – изображать из себя единственную выжившую землянку ей не хотелось.

– Ничего. Ноги снимем Ларискины, она умеет кататься… Нам ведь главное твое лицо!

– Главное, показать товар лицом! – оборвал его рассуждения Пол. – А я так и не пойму, как ты в этом ролике собрался прорекламировать продукцию «Даров Севера».

– Эва будет в шубке. Шубке от «Даров Севера»!

– Ерунда какая-то! – сердито буркнул Аполлон. – Депресняк! А ролик должен быть позитивным! К тому же на вымершей земле нет места слуге-якуту, которого я должен сыграть…

– Для тебя в моем клипе точно роли не найдется, а вот мальчишечке-охраннику я поручу изобразить падшего ангела! Или ангела смерти! У него такая пробирающая до костей холодная красота… – Ганди, впавший в творческий раж, уже не мог сдерживаться – он вскочил и ринулся к двери с криком: – Съемки начинаем немедленно!

Все, наскоро допивая, начали подниматься с диванов, одна Эва не двинулась с места. Глядя на нее, Дуда тоже вернулась на свою позицию.

– До обеда я работать не буду, – холодно бросила Эва вслед удаляющемуся Ганди. – Мне нужно отдохнуть и привести себя в порядок.

Ее возглас заставил Ганди остановиться и обернуться. На его лице читалось удивленное недоумение. Казалось, он не поверил своим ушам.

– К тому же мне больше нравится старый вариант сценария, – добавила Эва. – И его, между прочим, одобрила хозяйка фирмы, так что, если ты хочешь снять другой ролик, согласуй это с Эленой Рэдрок…

– Как скажешь, дорогая! – зло выкрикнул Ганди. – Но для начала мне хотелось бы ее увидеть!

– Нам тоже, – примирительно улыбнулась Дуда. Ее саму немного коробили звездные Эвины взбрыки. – А то как-то нехорошо получается с ее стороны. Негостеприимно.

Тут со стороны холла донесся стук каблучков – это Ольга цокала по мрамору пола, возвращаясь из спальни хозяйки.

– Друзья, простите, что задержалась, – выпалила она, показавшись в дверях гостиной. – Пришлось давать Элене лекарство…

– Она заболела? – тут же поинтересовалась Ладочка – она была чрезвычайно участливым человеком.

– Нет, просто плохо себя чувствует. У нее давление… И сильная слабость по утрам. – Ольга развела руками. – Так что знакомство с Хозяйкой Медной горы придется отложить до обеда. Сейчас ей нужно полежать, пока лекарство не подействовало… – Она бодро улыбнулась. – Но в час дня милости прошу в столовую на торжественный обед по случаю вашего приезда! Элена очень рада вас принимать у себя…

– На обед бутерброды и замороженные овощи? – съязвил Клюв.

– О нет! Шашлык из свинины, осетрины, баранины и всего, чего пожелаете. Его приготовит нам Антон, когда вернется. А пока я сделаю пару салатов. Отварю креветки, нарежу фруктов…

– Вино не забудь откупорить!

– Обязательно. – Она хлопнула в ладоши. – А теперь я покажу вам ваши комнаты. Пойдемте!

* * *

Эвина комната располагалась в одной из башен. Была она такой же роскошной, как и все в этом доме, но в отличие от большинства помещений очень светлой. А все потому, что окон здесь было целых три – два готически узких и одно огромное, во всю стену. Из него открывался фантастический вид на горы.

– Вам нравится? – спросила Ольга у застывшей у окна Эвы.

– Бесподобно! – искренне восхитилась та. – Кажется, что паришь над пропастью…

– Я о комнате.

Эва развернулась, окинула взглядом огромную спальню, отметила безукоризненность обстановки, удобство расположения мебели, наличие кондиционера, плазменного телевизора и двери в уборную. Определенно, жаловаться было не на что.

– Все замечательно, – заверила она Ольгу. – Только портрет этот… – Она скосила глаза на застекленную фотографию, висевшую над ампирным столиком из красного дерева. На ней была запечатлена она сама, и запечатлена давно, еще в годы, когда ее снимал один И-Кей. – Зачем?

– Элена попросила его повесить. Он тут уже два года. С момента постройки дома. – Ольга подошла к портрету, поправила его. – У нас много ваших фотографий, но Антон вам уже об этом говорил. – Она шагнула к окну и, указав на золотистый шнур с кисточкой, сказала: – Если свет мешает, можете задвинуть шторы. В том случае, если с кровати вставать не хочется, воспользуйтесь пультом. Он на прикроватной тумбочке.

Эва посмотрела на пузатенькую тумбочку у изголовья королевской кровати и заметила на ней сразу несколько пультов. Один, понятно, от телевизора, другой от кондиционера, третий от механизма, приводящего в движение шторы, но остальные два зачем, она не смогла сообразить.