Спи ко мне

– Нет. Ну, только снаружи. В смысле – ресницы.

– Я и представить не мог, что у людей могут быть такие глаза. Сначала даже не поверил. Тёмно-карий – вот цвет глаз живого человека. Серые глаза рисуют на картинах, если изображают ожившего мертвеца. Синие или светло-синие – глаза духов. Красные – глаза предков, которые приходят в ночи, если они недовольны.

– А зелёные?

– Только у призраков. Но ведь их не существует.

– Так мне глаза надо прикрывать, а не волосы! Я призрак! Я ужас, летящий на крыльях но…

– Глаза – не нужно. Ни один столичный житель не посмеет взглянуть в глаза тому, кто не назвал ему своего имени.

– Когда у всех глаза одного цвета – это скучно. А у вас не пробовали с этим что-нибудь делать? Ну, там, с помощью цветных линз или как-то так?

– Но если глаза у всех – тёмно-карие, кому придёт в голову, что они могут быть какие-то другие? Это всё равно, что носить на затылке третье ухо или на лбу – запасной рот.

– Так, ладно, у меня крыша вот-вот поедет от этих глаз, ушей и запасных ртов. Лучше скажи, почему ты сегодня не уснул ко мне? – сменила тему Наташа.

– Я был у вас. Только не смог тебя найти. Ваш мир такой большой, я сразу почувствовал себя таким маленьким.

– Крошка моя! – не удержалась Наташа. Рыба был на голову выше её.

– Я не имею в виду размеры, – пояснил он. – Там, у вас – такое ощущение тоски и пустоты, как будто человек ничего не значит. Я спускался в подземные поезда и перемещался из вагона в вагон, догонял поезд, идущий впереди, искал тебя там. Я входил в наземные поезда, я чувствовал, что ты рядом, но когда подъезжал к тебе слишком близко – меня выбрасывало из вагона на улицу. И, в конце концов, выбросило в другой сон. Я испугался. Я подумал, что ты умерла, и мы больше никогда не приснимся друг другу. Но я запретил себе думать об этом, пошел и купил тебе шляпку.

– Я не умерла. У нас было заседание за закрытыми дверями. Шесть часов подряд. Мы утверждали макет поздравительной открытки к юбилею нашего самого крупного заказчика. Да, наверное, в какой-то момент я там умерла. И если бы ты не ждал меня здесь – я бы так и осталась мёртвой. Шесть часов жизни десятка людей – в обмен на открытку, которая никому не нужна…

Наташа мотнула головой – не надо жалеть о потраченном впустую времени. Ведь на эту жалость тоже уходит время. Она огляделась по сторонам. Тени, голоса. За столиком неподалёку две темноглазых красавицы с причудливо уложенными волосами светлых оттенков играли в настольную игру, вроде шахмат. Но что-то неестественное было в их лицах.

– Как будто не лица, а застывшие маски, – тихо сказала Наташа. – Маски уникальные, индивидуально сделанные. Но маски, не лица. А вот у тебя – лицо.

– Аристократы и должны выглядеть как аристократы, – пожал плечами Рыба. – У мастеров больше свободы. Мы можем выглядеть как угодно. Да хоть как безродные жители окраин. Главное – делать своё дело. Только делом мы доказываем свою принадлежность к лару.

– Клару? Кто это – Клар?

– Лар – это твоё место в жизни. Аристократами рождаются. Безродными, увы, тоже рождаются. Рождаются земледельцами, торговцами, владельцами собственности. Правителями рождаются. Учеными и учителями. Но мастерами и художниками нельзя родиться. Ими становятся представители всех ларов – если проявят способности. Мой отец был из лара ученых. Мать – из торговцев. Меня воспитывали в доме матери, я должен был стать торговцем, но однажды зажег огонь на дне вазы, которую слепил в подарок матери на день торговца. Я подарил ей эту вазу при всех, и семья не могла скрыть моего умения. Я не знаю, как зажег этот огонь, и до сих пор не знаю, как зажигаю его.

Наташа почти ничего не поняла из этого монолога. Голос Рыбы журчал, он был похож на пение кружевных домов, его хотелось слушать бесконечно, и не было никакого желания искать в этой музыке смысл.

– Мастера – это типа волшебники, да? – наугад спросила она.

– Волшебников не существует. Мастера – это… это мастера. Они… мы делаем вещи. Каждую вещь – особенной. Должно быть, ты родом не из столицы и просто не знаешь порядков. Столичные жители не имеют права пользоваться штамповками. У каждой вещи должно быть своё лицо.

– Надо же, как остроумно поступили ваши власти! – засмеялась Наташа. – Превратили престижное потребление из вредной привычки в тяжелый труд!

– Что такое «престиж употребления»?

– Это удовольствие, которое мы получаем от обладания дорогими штамповками самого нового образца. Партия в миллион миллиардов новых телефонов! Все должны их иметь! Мода на собачек определённой породы! Всем собачку под мышку! Сумки! Туфли! Книги! Кино! Дома! Яхты! Образ мысли!

– У вас научились изготавливать лекала для мысли?

– Нет, это я преувеличиваю уже.

– У нас велись такие разработки. Для безродных жителей окраин, по их просьбе. Им трудно мыслить самостоятельно. Но правительство урезало финансирование этой программы.

– Оруэлл какой-то! – поёжилась Наташа.

– Оруэлл – это, кажется, название горы?

– Да, высочайшей вершины!

Шатёр, в котором они сидели, вздрогнул и начал стремительно увеличиваться в размерах. Уже не видно было крыши и стен, далеко-далеко отброшены другие посетители, вот и Рыба почти скрылся из виду – он где-то там, на противоположном конце огромного стола, и словно не замечает ничего. Шатёр становился горой, высочайшей вершиной по имени Оруэлл, заполнял собой пространство и постепенно каменел.

Последние мгновения сна, как последние мгновения жизни, растягиваются в столетия. Рыба сидит ближе к центру шатра (горы?), он ещё живой, настоящий, а Наташа становится камнем. Последним усилием она кидается к нему – пусть спасёт и вынесет её из этого страшного места, – но скатерть спеленывает ей ноги, и она затихает.

Будильник надрывается уже две минуты. Наташа запуталась в пододеяльнике и долго не может из него выбраться. Тело затекло, как будто в самом деле чуть не стало каменным. Выпроставшись из пододеяльника, она садится в кровати и потягивается. Нет, надо покупать ортопедический матрас. На голове какая-то лента. Откуда она взялась? Но вот уже нет никакой ленты, сон ушел, ушел совсем, и новый рабочий день распахивает свои каменные объятия.

Глава десятая. Пять правил Натальи Ермолаевой

Заказчик был очень доволен работой Наташи. Вернее, её отчётами. Наташа сама была ими довольна. Если бы у неё была волшебная палочка, способная обратить любой отчет в реальность – дальнейшая безбедная жизнь была бы обеспечена.

Чтобы почувствовать себя причастным к общему делу, вдохновлённый отчётами заказчик в каком-то священном безумии выписал из Лондона модную клубную группу, солист которой был лицом торговой марки «Trendy Brand». Группе надлежало выступить на концерте, посвященном приходу нового бренда на российский рынок. Этот концерт не был запланирован, не был внесён в смету и в план продвижения. Но лондонские ребята уже разучивали московскую программу, и отменить визит было никак невозможно.

Благодаря связям Весёлого, площадку удалось арендовать по бартеру. Невольникам с шестого этажа подкинули дополнительной неоплачиваемой работы, и всё кое-как устроилось. Вопрос с рекламной поддержкой тоже был решен. Но оставалась ещё уйма неучтенных мелочей, которые падали Наташе на голову, как сочные каштаны – с громким чпоканьем выскакивали из скорлупы и махали ручкой: «Привет, я твоя новая проблема! Пока что я маленькая, но могу вырасти в большое раскидистое дерево».

На прошлой неделе Наташа получила от Весёлого СМС следующего содержания: «Слушаю хор тибетских мальчиков. Это настоящее! Я в них просто влюбился. Привезу записи, но надо видеть живьём. Кстати, у нас на концерте, конечно, будет разогрев?»

Наташа чуть не написала: «Будет, если вы привезёте с собой ваших тибетских мальчиков», но сдержалась и коротко ответила, что проработает этот вопрос в ближайшее время.

Деньги на разогрев удалось выкроить из неприкосновенного запаса, отложенного на призы и подарки. Поразмыслив, Наташа поняла: что-то серьёзное на эту сумму вряд ли удастся купить, значит, придётся поступить как обычно: пройтись по кабинетам, собрать всё ненужное, что осталось от предыдущих акций и кампаний, и вручить победителям пока ещё не объявленного конкурса.

Наташа занесла руку над телефонным аппаратом, чтобы набрать номер продюсера молодой подающей надежды девчачьей группы, но вовремя вспомнила, что изготовление афиш и билетов будет оплачивать заказчик – то есть агентство «Прямой и Весёлый». Произвела перерасчет наличности. Сумма гипотетического гонорара уменьшилась вдвое. Нечего было и думать нанять за эти деньги кого-то со стороны. Пришлось пренебречь Правилом Натальи Ермолаевой №1: «Не экономь казённые средства за счет друзей, расплачиваться придётся или собой, или дружбой».

Снусмумра, старинная подруга, с которой они когда-то бесплатно просачивались на самые модные концерты, теперь концертировала сама. Правда, в ресторане, где обычно приходилось петь хиты на заказ, а не что-то своё, но она вроде бы не жаловалась. Да и как бы она пожаловалась – Наташа несколько лет с нею почти не общалась.

«Это даже не будет нарушением правила, – успокаивала себя она. – Во-первых, мы давно уже не дружим. Во-вторых, это мне экономия, а Снусмумре – подспорье… Давай, оправдывай себя, неудачница. Следующий пункт – Кэт и Мара на подтанцовке, да? Потому что им полезно вылезти из-за компа и поразмяться, ради их же блага».

Снусмумра согласилась встретиться и обсудить детали в любой день.

– Отлично! – обрадовалась Наташа. – Сэкономишь мне массу времени. Приезжай к нам в офис, я тебе выпишу пропуск. Это на «Таганской». Агентство «Прямой и Весёлый». Адрес…

– «Прямой и Весёлый»? Не поеду. Я там была в прошлом году, кой-чего передавала. Не, не поеду. У вас там какая-то зачумлённая атмосфера.

– Надо же! – растерялась Наташа. – Тогда скажи, где атмосфера для тебя достаточно расчумлённая.

– В лесу, в поле. Садишься на «Савёловском» в электричку и чешешь в объятья ласковой природы. Самое оно. Или вот в Строгино можно затусить на берегу озера. Ну ладно, ладно. Назначай встречу где хочешь. Только я без средств ваще, если кабак – платишь ты.

Во время этого разговора Наташа нервно перебирала ненужные визитки. И неожиданно обнаружила среди них купон на бесплатный ланч на два лица, который ей вручили на открытии кафе «Кантон».

Это было очень кстати. Так она хотя бы не поступится Правилом Натальи Ермолаевой №2: «Никогда не трать свои деньги на деловых встречах!»