Как хочет госпожа

– Заходи.

Сидельников прошел в комнату, пахнувшую сыростью, в воздухе витал запах, который участковый сразу узнал. Такой запах можно было уловить во многих домах.

– Опять Дашка самогон варила?

Иван посмотрел на него зверем:

– А допустим, варила. Надо же нам на что-то жить? У нас вот Славка растет, ему одежда требуется и, между прочим, еда. Старший наш, Валерочка, чтоб ему пусто было, забыл о родителях. Он там в городе машину покупает, а отцу на хлеб не может прислать. Ты бы с ним разобрался, капитан. Нет такого закона, чтобы родителей забывать.

– А ты много о нем помнил, когда он с тобой жил? – парировал Сидельников. – Как вспомню, в каких сапогах Валерка ходил, так сердце кровью обливается. Зима, мороз, а они каши просят.

Петров хмыкнул:

– Добреньким быть, знаешь, хорошо, когда материальное положение позволяет. Вот ты на государственной службе состоишь. Тебе государство каждый месяц зарплату платит. Твоя Машка жалуется, что небольшую, да только ты ее исправно получаешь. А мы с Дашкой… Ты хоть помнишь, кем я работал, когда наш колхоз еще жил?

Капитан кивнул:

– Отчего ж не помнить… Ты работал трактористом…

– Верно. – Иван подошел к столу и плеснул в стакан самогона. – Тебе не предлагаю, все равно откажешься. А еще ты помнишь, как меня на Доску почета вешали? А как грамотами награждали? То есть не совсем я пропащий, голубь ты мой сизокрылый. А когда колхоз развалился, куда мне податься? Дашка в нем дояркой трудилась. А ей что делать? Нравится мне, знаешь, разглагольствования некоторых: мол, зачем пить, ищите работу и живите, как нормальные люди. А где ее найдешь, эту работу? Может, ты подскажешь?

Василий молчал. Хозяин еще больше распалился:

– Иные говорят: в город подайся. Ну, допустим, подался я в город. А там разве трактористы требуются? Или доярки? Скажешь: работай на другом месте. А квартиру снимать? Деньги требуются. Только у меня ни копейки лишней за душой, а ребенка кормить надо.

– Что же ты пропиваешь деньги, которые Валерка Славке высылает? Думаешь, никто об этом не знает? – сурово спросил Василий.

Иван покраснел:

– Да если и пропиваю, то самую малость. Все на Славку идет.

– Что ты ему купил? – поинтересовался участковый.

Петров почесал затылок:

– Да много чего. Дашка этим занимается.

– Спортивная форма у него имеется? – проговорил Василий. – А то я недавно видел детей наших на уроке физкультуры. На некоторых смотреть больно.

– Ботинки ему Дашка недавно приобрела, в начале мая, кажись, – вспомнил хозяин. – А штаны у него и без того нормальные.

– Где его ботинки, показать можешь?

– Отчего ж не показать? Пойдем, – пригласил Петров. Они вошли в темную комнату Славы. Все в ней кричало о вопиющей бедности. Кроме стола, стула и кровати, больше ничего не было. Иван открыл дверцу кладовой:

– Вот один, гляди. Сейчас и второй отыщу. – Он начал рыться в обуви. – Куда же он задевал его, постреленок? Может, ты поверишь мне на слово? Я с утра на ногах, устал, не хочется копаться.

– А поговорить с твоим Славой можно? – задал вопрос участковый.

Иван нахмурился:

– А тебе зачем? На меня накопать хочешь? Ну, черт с тобой, копай, коли больше делать нечего.

– Да… – Сидельников не закончил фразу.

Слава Петров стоял в дверях комнаты и удивленно смотрел на него:

– Здравствуйте, дядя Вася.

Испитое лицо отца побелело:

– Знаешь, зачем капитан пожаловал? Будет у тебя показания брать, как мы с матерью над тобой издеваемся. Если ты в своего братца пошел, давай, топи отца.

Слава заморгал белесыми ресницами:

– Ничего они надо мной не издеваются.

– Пойдем поговорим. – Василий взял его за руку. Мальчик слабо сопротивлялся:

– Говорить ничего не буду. Батька он мне все-таки.

– Батька, – согласился капитан. – Поэтому не стану я тебя пытать. Так, пару вопросиков.

– Иди, он ведь не отстанет, – встрял отец. Слава медленно поплелся за участковым. Они вышли на улицу.

– А чего дома не допрашивали? – поинтересовался паренек.

– Да больно уж дело деликатное, – пояснил Сидельников. – В принципе меня сейчас твои алкоголики-родители не волнуют, хотя когда-нибудь я до них доберусь. Ты лучше честно признайся, зачем на кладбище шастаешь.

Мальчик побледнел:

– А вам какое дело… Бабку с дедом навещаю. Если бы они были живы, многое, может, по-другому было.

– Егор Ильич тебя в разных концах нашего кладбища видел, – не поверил ему участковый. – Говори правду, все равно дознаюсь.

Слава махнул рукой:

– Ладно. Ритуал я там проводил.

Василий вытаращил глаза:

– Какой ритуал?

– Хотел отца и мать заговорить от пьянства, – выпалил Славка. – Я к бабке Василисе ходил. Она все заклинания знает. Она меня и научила, как родителей вылечить.

Сидельников похлопал его по плечу:

– Интересно. Ну-ка, поведай мне.