Регламент

Регламент
Николай Лебедев

Всем двухгодичникам, закончившим в советское время технические институты и университеты, посвящается.

Короткие юмористические рассказы об армии.

Николай Лебедев

Регламент

Ветер. С самого утра дул сильный ветер. Вперемешку с мелким песком. Жаркое солнце добавляло за наглухо закрытыми окнами неповторимое чувство комфорта. Такое, что выходить из уютного укрытия страшно не хотелось.

Но, надо. Тем более, если ты молоденький лейтенантик. Весь такой свеженький, в новой выглаженной форме и… с самого утра трезвый. И что самое главное: ты всегда на виду, поскольку таких служивых на всю войсковую часть пока только двое. Двухгодичники, призванные служить своей Родине на два года, сразу после окончания института.

Тянуть далее с выходом наружу стало небезопасно, иначе – выговор от командира части. Устный. Хотя… Чем чреват выговор для двухгодичника, не планирующего закончить свою службу генералом?

Нехитрый утренний туалет через пять минут закончен: зубы почищены, подмышки благоухают хозяйственным мылом. Принимать ледяной душ он не стал. В контрасте с царящей наружи жарой, занятие это выглядело садисткой пыткой для тел изнеженных столичной жизнью  студентов.

Бывших студентов, естественно, получивших после окончания института звания лейтенантов. Военная кафедра его заведения подсуетилась и направила их сюда по основной военной специальности – ракетные войска.

– С радиоэлектроникой знакомы? – спросили его в военкомате на распределении. – Отлично! Тогда вам на испытательный полигон в Казахстан.

И военкому было абсолютно неважно, что навыки, полученные на военной кафедре, сегодня бессмысленны. Ракеты той модификации, управлению которыми их обучали, к этому времени уже отлетали свое.

Правда, чего там греха таить, баловался он в школе радиолюбительством: мастерил приемники, ловившие в среднечастотном диапазоне три-четыре станции. Решающим фактором военкома, как он тогда рассудил, послужило то, что в институте его гражданская специальность звучала так: «инженер-конструктор, технолог радиоэлектронной аппаратуры».

«И это хорошо», – он вспомнил офицеров, с которыми ему удалось когда-то повстречаться на военных сборах.

Двумя годами ранее он незаметно наблюдал со стороны за их болезненными лицами. Не мудрено, если запускаемые ими в небо изделия регулярно заправлялись ядовитейшим компонентами топлива. Оно заправлялось, затем сливалось: металл топливных баков нужно было беречь от едкой химии. Но на то она и служба. Терпи лейтенант, генералом будешь.

Чтобы уже больше не возвращаться к мирной жизни, по прибытии на место расположения полигона, состоялось второе распределение. На этот раз по измерительным площадкам – островкам армейской жизни, призванных следить за здоровьем ракет, запускаемых в безоблачное небо. Пристально следить с помощью электроники за параметрами их недолгой жизни и записывать полученные показания на бумажные и магнитные носители информации. Магнитофонные кассеты, как их называют гражданские лица, далекие от жизни военного телеметриста. И бумажные ленты с графиками, на которых специально обученные люди могут зримо оценить ту или иную болезнь их небесного детища. Ведь если болезнь есть, то ее нужно лечить. Иначе… Да все может быть, вплоть до того, что неуправляемый снаряд может запросто угодить по своим…

Если кто не знает, кто такие телеметристы, объясняю. Это такие военные и гражданские лица, которые ловят специальные радиосигналы и автоматически их записывают. Заметили это слово – «автоматически»? Оно нам еще не раз встретится. Ловят они эти сигналы из удаленных или труднодоступных источников. Кто в пределах земной атмосферы, кто из Большого Космоса. О последних здесь речь не пойдет, поскольку слишком много среди них неадекватных людей. Имеются в виду уфологи – люди странные и упертые в своей правоте.

А сейчас ветер с песком и жара. И утренний офицерский развод, который никто не может отменить, а тем более пропустить. Ежедневный ритуал командира части, призванный сосчитать коллектив и дать текущие распоряжения.

Опустим колкости командира в отношении нерадивости и пьянства некоторых прапорщиков, что также являлось ежедневной традицией, и сразу перейдем к главному анонсу утреннего мероприятия:

– Регламент.

Это слово, произнесенное полковником, произвело на собравшихся магическое действие. Относительно ровный строй бравых офицеров и прапорщиков пошел волной. Самое удивительное заключалось в том, что большинство присутствующих сфокусировали свои взгляды на нем – лейтенанте. Изучающие взгляды, заискивающие. Разные.

Причины столь пристального внимания к своей персоне он поначалу не понял. Ровно до тех пор, пока начальник измерительного пункта не скомандовал:

– Через пятнадцать минут жду всех у себя со своей посудой.

Команда эта касалась, видимо, только посвященных, поскольку девять военных в скором порядке удалились. Остальные остались стоять на месте, переминаясь с ноги на ногу. Стоял на плацу и молодой лейтенант. Он стоял, а оставшиеся в недоумении глазели на него.

– Что-то не так? – кажется, именно так он у них спросил. Ясное дело, вежливо.

– Ты что стоишь, банки нет? – спросил у него сосед по общежитию, стоящий рядом.

Сейчас бы кто-нибудь непременно погуглил и выяснил смысл загадочного слова. Однако шел семьдесят восьмой год прошлого века, и кроме как в технических книжках эту информацию нигде невозможно было почерпнуть. Оставалось одно: обратиться за помощью к сослуживцам.

Похоже, что от желающих просветить новичка не было отбоя.

– Гуляйте! – отбил их настойчивые потуги сосед. Такой же, как и он лейтенант. Только с двумя годами службы за плечами.

Несмотря на немалые звезды на погонах присутствующих и высокие должности, сказано это было лейтенантом фамильярно, без должного чинопочитания. Был он комсомольским вожаком и умел разговаривать с данной возрастной категорией.

Бодрой походкой лейтенанты направились к своей общаге. Гнезду необузданных страстей, пьянства и… клуба для женатых членов офицерского братства.

– Держи банку и мчись к майору, – посоветовал он. – Когда вернешься, просвещу тебя что с этим делать. Только ни с кем по дороге не разговаривай! Ни под каким предлогом!

В кабинете майора кроме него уже никого не было. Тот принял пустую посуду и до половины ее наполнил.

– На первый раз тебе хватит. Молодой еще, – загадочно произнес он, закрывая канистру, в которой оставалось как минимум литра два… спирта.

Этот запах лейтенант почувствовал сразу, как только вошел в кабинет своего непосредственного начальника, ответственного за работоспособность всего телеметрического оборудования в части – одного из измерительных пунктов знаменитого ракетного полигона.

– Все в порядке? – спросил его сосед по возвращении. Хороший и приветливый парень.

– Вроде да.

– Значит, пронесло. Садись и слушай. Ты у нас начальник станции телеметрии и таких в нашей части десять. И как на всякого начальника твоего уровня, на тебя наложены определенные обязательства – следить за функционированием вверенного тебе оборудования.

Излагал он вопрос доходчиво, с едва заметной иронией в голосе. Они пили легкое вино, привезенное общительному рассказчику друзьями с Большой земли.

– На вот тебе инструкцию, почитай. Тебе разве сменщик ничего не рассказывал?

– Некогда ему было. Два дня на сборы и на мое обучение.

– Не густо! Хорошо, что ты хотя бы можешь отличить транзистор от лампы.

– Да, собственно, станция тот же приемник, только большой.

– Транзисторный, площадью в три кубометра, – он весело рассмеялся. – И антенна к нему в придачу. С трехэтажный дом!

Смеялись уже оба: хорошее вино работало на славу.

– Станция, кстати, работает? – заботливо спросил сосед.

– Вроде да. Одну работу я провел и получил за нее пятерку.

– Славненько! Поздно уже. Иди, изучай теоретическую базу. К спирту пока не прикасайся. Смертельно для жизни! – в глазах соседа скакали веселые чертики.

***

Регламент. Он же: техническое обслуживание электронного оборудования. Текущий проводится раз в месяц, но существовал еще и годовой.