Сирена

– Значит, она давно известна маркизу… как вы назвали его?

– Трамвилю! – подсказала Вера. – Насколько я знаю, он тоже познакомился с ней только здесь, в Петербурге, куда сам только что приехал.

– Откуда?

– Из Франции.

– А кто он такой?

Вера пожала плечами.

– Французский дворянин.

– Почему же так называемая леди Гариссон была у него в доме?

– Не знаю. У нее, кажется, были какие-то дела.

– Да, – подтвердил чиновник, – генерал сам разговаривал с отцом Грубером, и тот объяснил, что эта женщина разыгрывала из себя также благотворительницу. Ловкая, однако, особа! Ну, а скажите, пожалуйста, почему вы бывали в доме у маркиза? Он женат?

– Нет, не женат. Он был болен, и я навещала его.

– Он приходится вам родственником?

– Нет, нет! – испугалась даже Вера. – Отчего вы думаете, что он приходится мне родственником?

– Оттого, – стал объяснять чиновник, замявшись, – что мне показалось странным, как это вы, девица, и навещаете больного холостого человека!

– Тут ничего нет странного, – начала Вера. – Ну, что ж такого, что я навещала его? И потом, это вовсе не касается дела леди Гариссон!

– Но это касается маркиза, а нам важно выяснить не только ее личность, но и тех, с кем была она в сношениях. Поэтому мне необходимо знать все подробно о маркизе. Вероятно, вы хорошо знаете его, если между вами существует такая интимность, что вы навещаете его!

Вопрос был поставлен ребром, и Вере приходилось отвечать прямо.

– Маркиза я знаю давно, – ответила она, – и могу вам поручиться, что он вполне порядочный человек. А что бывала я у него…

– Да-да! – подхватил чиновник. – Почему же вы бывали у него?

– Он мой жених! – выговорила Вера, вспыхнув, и потупилась.

– А! Это другое дело, – решил чиновник, – тогда все понятно! Так что вам совершенно неизвестно, кто была леди Гариссон?

Вера покачала отрицательно головой.

– Ну, а вам известно? – обратился чиновник к Варгину.

– Что? – переспросил тот.

– Кто была эта леди?

– Позвольте! – остановил его Варгин, чувствуя какое-то инстинктивное недружелюбие к чиновнику и желая придраться к нему. – Как вы говорите про леди, что она «была»?

– Ну да, была! – повторил чиновник, видимо настаивая с административной самоуверенностью на точности того, что говорил.

Этот тон самоуверенной административной точности особенно бесил Варгина.

– А разве ее теперь нет? – усмехнулся он, зло глядя на чиновника.

– А теперь ее нет, – сказал чиновник.

– Где же она?

– Она умерла.

– Она умерла? – воскликнул Варгин. – Когда?

– Сегодня утром ее нашли на вилле, в ее роскошной спальне, мертвую. Доктора констатировали разрыв сердца.

Варгин закрыл руками лицо и долго не мог проговорить ни слова.

– Так что же вы хотите теперь от мертвой? – произнес он наконец. – Она уже покончила свои счеты с жизнью, ведь это уже простое любопытство с вашей стороны.

– Не совсем простое! – ответил чиновник. – Эта женщина оказалась более чем загадочной; на левой руке у нее, выше локтя, был знак, вернее клеймо.

– Какое клеймо? – переспросил Варгин, и сердце его вдруг забилось.

– А такое, которым во Франции палачи на эшафоте клеймили по приговору суда преступников, уличенных в воровстве. Ну, а теперь я все-таки попрошу вас сообщить мне все, что вы знаете об этой женщине.

Варгин подчинился этому.

Допрос был непродолжителен, так как Варгин и сам не мог сообщить слишком многого. Да и мысли не вязались у него под влиянием происшедшего.

Сам не свой ушел он от Туровской. Он не рассказал чиновнику всего, что знал о леди, а сказал только, что был приглашен для того, чтобы написать ее портрет, и затем заведовал декоративной стороной ее бала и праздника на вилле. Он не упомянул ничего об ее связи с иезуитами не потому, чтобы боялся их, но потому, что не хотел делать это, не зная, как к этому отнесутся Кирш и Елчанинов.

От Туровской он направился прямо к Елчанинову. Последний только что вернулся из казарм со службы и поспешно переодевался, чтобы пойти к Туровской. У них не было условлено, что он придет, но это, по мнению Елчанинова, подразумевалось само собой: куда же было идти ему, как не к ней?

Должно быть, у Варгина лицо от волнения сильно изменилось, потому что Елчанинов сразу, как взглянул на него, спросил:

– Что с тобой случилось?

– Я видел Кирша! – ответил Варгин.

– Вчера ночью?

– Да.

– Значит, его расчет оказался верен, и недаром я сказал тебе вчера, когда ты упорно прощался: «До свидания!» Вот видишь, мы свиделись! Я сказал тебе тоже, что тебя надо спасти.

– От кого спасти? – уныло, потупя взор, протянул Варгин.