Альтернативная экономика. Критический взгляд на современную науку и практику

А теперь представьте современные производственные отношения. Ясно, что их щедрое, ни с чем не сравнимое многообразие ни в какую наглядную схему не вместить. Однако этого и не нужно, так как отношения производства и потребления исчерпываются названными выше силовыми (причинно-следственными) взаимодействиями между вещами и материальными преобразованиями вещей одна в другую. Иное невозможно – так уж устроено наше мироздание.

Кооперация

Современные экономические отношения определяются не столько актами единоличного хозяйствования (как в примере с питекантропом), сколько случаями совместного производства с вытекающей отсюда необходимостью распределять конечный продукт. Другими словами, современные экономические отношения определяет кооперация.

Что она такое? Кооперация есть объединение трудовых усилий производителей, прикладываемых одновременно к одному предмету.

Допустим, субъект А не в состоянии дотащить бревно до дома и просит помощи у товарища, субъекта Б. Тот соглашается, в результате чего бревно оказывается перенесенным к жилью, где его целесообразно использовать в качестве дров (рис. 1.17).

Рис. 1.17

Кооперация – огромный шаг к производственному прогрессу, хотя во многом таинственный. С точки зрения физики легко объяснимо, почему два одинаковых по силе человека поднимают бревно, а один из них, последовательно прилагающий к бревну аналогичные равномерные усилия, поднять бревно не может, а вот с точки зрения здравого смысла это не вполне очевидно. Дважды два равняется четыре. Казалось бы, одинаковые усилия, прилагаемые последовательно (дважды два), должны равняться вдвое большему усилию, прилагаемому одновременно (четыре)? Должны, но не равняются… не для того ли, чтобы дать человечеству понять, что производство есть общественный, а не единоличный процесс, что хозяйствовать надо сообща, а не поодиночке, потому что сообща намного производительней?

Хозяйствовать сообща выгодней, но… при пользовании кооперацией рождается каверзный вопрос: каким образом делить конечный продукт? Пока производитель совпадал с потребителем в одном лице, такого вопроса даже в мыслях не возникало, однако с удвоением производителей, соответственно и потребителей, вопрос обретает неприятную актуальность (рис. 1.18).

Рис. 1.18

Как субъектам А и Б поделить бревно между собой? Ответ должен быть объективен, в противном случае экономика окажется не научной дисциплиной, а собранием волюнтаристских правил.

Я исхожу из того, что экономика является научной дисциплиной, по причине чего предполагаю объективность мироздания, и в части, относящейся к распределению конечного продукта между скооперировавшимися производителями, тоже. Но каковы эти правила, в чем состоит объективный критерий распределения конечного продукта между производителями? Вот что подлежит скорейшему выяснению.

Сначала кажется, что необходимо измерить силу, с которой субъекты А и Б воздействовали на переносимое ими бревно – тогда будет определен трудовой вклад каждого из кооператоров в общее дело. Если субъекты А и Б равны по силе, то конечный продукт должен был разделен между ними поровну, бревно распилено пополам. Если же, скажем, субъект А вдвое сильней субъекта Б (что предполагает: первый затратил на переноску бревна вдвое больше усилий, чем второй), то две части бревна должны достаться субъекту А, а оставшаяся треть – субъекту Б.

При таком подходе объективным критерием распределения конечного продукта становится сила. Однако сила, с позиций экономики, – довольно эфемерное понятие, не более чем парафраз причинно-следственных отношений. Рассматривая же эпизод с переноской бревна с причинно-следственных позиций, приходится признать, что вклады субъектов А и Б, независимо от соотношения физических кондиций работников, равны. Пусть с житейской точки зрения субъект А вдвое сильней субъекта Б, однако разве ему было по силам дотащить бревно в одиночку? Нет, точно так же, как и субъекту Б. Следовательно, для достижения желаемого результата ни субъект А не мог обойтись без субъекта Б, ни субъект Б не мог обойтись без субъекта А. Последствие, выраженное в переноске бревна, могло быть достигнуто лишь при совместном действии двух причин, иными словами, причина произошедшего события единая, целокупная: совместное приложение усилий обоими работниками. Это доказывает, что вклад сопроизводителей в общее дело одинаков – следовательно, бревно должно быть поделено между субъектами А и Б пополам, независимо от их физической мощи.

Вероятно, мускулистому субъекту А станет по-человечески обидно, он даже заподозрит умаление своих экономических прав в подобном распределении конечного продукта. Однако не забудьте о свободе выбора партнера по кооперации: если бы субъект А выбрал в партнеры не субтильного субъекта Б, а столь же накачанного, как он сам, субъекта В, ни о каком умалении экономических прав речи не зашло бы. Выходит, субъект А сам виноват в полученном результате, точнее, кто бы ни был выбран в партнеры по переноске бревна, на долю субъекта А в любом случае пришлась бы половина бревна, и ни сучком больше. Желай субъект А получить все бревно в свое распоряжение, ему пришлось бы тащить его из леса в одиночку, что не разрешается условиями задачи.

Распределение конечного продукта поровну между кооператорами, одновременно участвующими в производственном процессе, объективно с экономической точки зрения – следовательно, справедливо.

В «Словаре русского языка» Ожегова справедливость трактуется как беспристрастие, соответствие истине, а истина – как существующее в действительности, отражающее действительность. Следовательно, справедливость по нормам русского языка это и есть истина, а истина и есть справедливость. Справедливым является то, что объективно, не зависит от человеческого произвола, а соответствует механизмам, заложенным в природе, а через природу – в человеческой душе. Таким образом, названный способ распределения конечного продукта между сопроизводителями не только объективен и справедлив, но в силу этого еще и нравственен.

В дальнейшем вы увидите, как необъективное распределение конечного продукта между производителями превращает экономику в безнравственную. Закономерность прослеживается четко: чем экономика необъективней, тем безнравственней. Если субъект А, пользуясь или объясняя неравный дележ своим физическим превосходством, заберет себе большую часть бревна – он поступит безнравственно, даже в случае согласия субъекта Б со способом распределения. Объективные экономические законы не зависят ни от согласия сторон, ни тем более от юридических норм – только от мироздания, включающего экономические законы наряду с другими (физическими, математическими, биологическими, психологическими и др.) законами в общее мироустройство.

Пример с переноской бревна завершен, хотя объективный критерий распределения конечного продукта между кооператорами по-прежнему остается не названным. Поровну – вовсе не единый и общеприменимый критерий распределения: кооперация в рассмотренном виде имеет крайне узкий, частный характер приложения, потому что исходит из равного по продолжительности участия кооператоров в процессе производства. Поскольку участие предполагалось равной продолжительности, то и возмещение за труд получилось равным. Если бы субъект А был в состоянии дотащить бревно в одиночку, он был бы единственным участвующим производителем, поэтому получил бы бревно целиком. Однако этого не случилось.

Допустим, субъекты А и Б затратили на переноску бревна три часа, тогда трудовые усилия, вложенные в конечный продукт, – в экономике их называют трудозатратами – составили три часа. Поскольку субъекты трудились одновременно, на каждого пришлось по полтора часа трудозатрат (хотя каждый из них и трудился на протяжении трех часов), то есть на каждого кооператора пришлось ровно по половине бревна (рис. 1.19).

Рис. 1.19

Если бы субъект А за те же самые три часа справился в одиночку, на его долю пришлись бы все три часа трудозатрат: все бревно целиком.

Таская тяжести в одиночку, субъект А скорее всего затратил бы большую продолжительность времени на переноску – скажем, четыре часа или семь часов. В этом случае ему пришлось бы хорошенько подумать, стоит ли заниматься этим одному или легче взять помощника, другими словами, у субъекта А возникли бы мысли по поводу оптимизации производственного процесса. Человек единственная из всех вещей, обладающая свободой воли, поэтому он может поступать оптимальным или не оптимальным образом – объективные законы природы лишь подсказывают ему, как легче достичь желаемого результата. Из приведенных в примере цифр (если не брать во внимание факторы физической усталости и проч.) очевидно, что выгода для субъекта А теряется при шести часах работы. При помощи субъекта Б он справляется с переноской за три часа, следовательно, работать субъекту А в одиночку имеет смысл лишь при том условии, что бревно будет перетащено меньше чем за шесть часов. Пол-бревна за три рабочих часа равняются целому бревну за шесть часов работы – в этом случае математические правила срабатывают и для экономики.

Это лишь общее условие оптимизации, но реальное мироустройство, как это ни удивительно, однозначней. Мироустройство таково, что почти наверняка можно утверждать: в одиночку субъекту А придется тащить бревно более шести часов, следовательно, кооперация позволяет добиваться экономии рабочего времени. Тем более что – возвращаюсь к первоначальным условиям примера – существуют такие производственные задачи, которые выполнимы лишь посредством кооперации. Если субъект А не в состоянии поднять бревно в одиночку, он вынужден прибегнуть к чьей-либо помощи, иначе бревно никогда не будет перетащено к дому. Пример демонстрирует экономическую мощь кооперации, опровергающую – вернее, превосходящую – привычные законы математики и физики. Как уже говорилось, экономические законы не совпадают с законами математики и физики: дважды два в экономике вовсе не равняется арифметическому четыре.

Итак, критерий распределения конечного продукта назван: это продолжительность (времени, само собой разумеется, – рис. 1.20).

Рис. 1.20

Продолжительность есть универсальный измеритель труда, поскольку воздействие, оказываемое орудием на предмет, всегда имеет какую-либо длительность, продолжительно, в то время как изменение свойств вещи всегда совершается моментально. По представленной схеме это не очень заметно, но постараюсь объяснить.

Для достижения новых свойств вещи на нее необходимо длительным образом воздействовать, и по прошествии какого-то времени, в одно мгновение, изменение совершится! Вроде бы посторонние, мелкие, не имеющие принципиального значения изменения будут исподволь накапливаться, пока не произойдет то, что в философии называется переходом количества в качество: вещь приобретет искомое качество. Если бросить яйца на сковородку и поставить сковородку на плиту, сначала изменения, происходящие с продуктом, выразятся в его нагревании, и лишь в какой-то момент, по прошествии нескольких минут, можно будет сказать: яичница готова. В какой именно момент яичницу считать готовой, вопрос договорной, это зависит от того, какие окончательные свойства желает придать продукту изготовитель. Но это и неважно – важно, что продолжительностью воздействия обладают только силовые воздействия орудия на предмет, но никак не материальные преобразования, происходящие всегда мгновенно.

Представьте, что плита нагрета до температуры 200°. Производитель ставит сковородку на плиту и ожидает, с целью зафиксировать момент, когда температура продукта достигнет 50°. Это произойдет в определенный момент – одно мгновение, – после чего температура продукта немедленно повысится до какого-то следующего дискретного значения. Воздействие плиты, нагретой до стабильного состояния 200°, останется длительным, тогда как изменение качеств продукта будет происходить дискретно, то есть скачками. Так происходит при любом воздействии орудия на предмет: орудие продолжительно воздействует, а предмет дискретно изменяет свои свойства. Это я и имею в виду, когда говорю о длительности воздействия орудий и дискретности изменения свойств предметов. Поэтому-то время имеет отношение лишь к орудиям, но не предметам. Его действие строго избирательно: время «замечает» лишь орудия, но «не замечает» предметы, – вот вам еще один пример несовпадения законов физики, в их тривиальном толковании, с законами экономики!

Избирательность возникает из-за того, что экономические законы объективны, в том смысле, что они определяются общим мироустройством и всякий раз решение единственное. Стоит лишь пожелать объективного критерия измерения труда, как он немедленно отыскивается: продолжительность. Человек при этом выступает в качестве орудия – и тут же выясняется, что продолжительность действует лишь в отношении орудий, но отказывается действовать в отношении предметов. А зачем ей действовать в отношении предметов, когда замерять продолжительность необходимо у орудий? Кто после этого усомнится в том, что экономические законы имеют объективную, природную, претворенную в самом мироздании основу?

Возвращаюсь к примеру с бревном: кооператоры должны получать равное возмещение по той причине, что трудились над производством продукта равное время. Каждому производителю по труду, а если точнее, по продолжительности труда – вот основной принцип объективной экономики, базирующейся на объективных законах мироздания, а не на человеческом произволе. В силу врожденной нравственности названный принцип заложен в душу каждого человека – лишь безнравственная практика заставляет в нем усомниться и им пренебрегать.

Специализация

При кооперации – в том пока упрощенном виде, в котором она была рассмотрена, – продолжительность трудовых усилий сопроизводителей одинакова (по причине чего они и получают поровну). Но в современной экономической жизни наряду с кооперацией почти всегда действует специализация (или, как данное экономическое явление еще называют, разделение труда). Большинство продуктов производится специализированными производителями, выполняющими лишь отдельные производственные операции, в результате чего участие работников в производстве конечного продукта становится не равным по продолжительности, как это было при чистой кооперации.

При чистой кооперации продолжительность воздействия работников на продукт равная. Вот скооперировавшиеся работники сообща воздействуют на вещь № 1, в результате чего вещь № 1 изменяет свойства, превращаясь в вещь № 2 (рис. 1.21).

Рис. 1.21

Продолжительность воздействия, оказываемая кооператорами на предмет производства, для соблюдения объективной экономической законности пока не слишком важна: какой бы она ни оказалась, объективность требует распределения конечного продукта на паритетных началах. Зато она имеет первостепенное значение при специализации, при которой трудовые усилия работников не совпадают.

Субъект А трудится над изготовлением продукта (вещь № 1) один час (получая в результате полуфабрикат – вещь № 2), а субъект Б (приступающий к выполнению своей трудовой миссии после субъекта А) трудится два часа (получая в итоге конечный продукт – вещь № 3) (рис. 1.22). Это и называется специализацией. То есть специализация – это объединение трудовых усилий производителей, прикладываемых последовательно к одному предмету (в отличие от кооперации, при которой усилия прикладываются одновременно).

Рис. 1.22

Всего на производство продукта затрачено три часа, однако в отличие от кооперации при специализации распределены они неравномерно: на субъекта А приходится один час, а на субъекта Б – вдвое больше. Значит, субъект Б должен получить вдвое больше субъекта А: на том основании, что отработал вдвое больше него (рис. 1.23).

Рис. 1.23

Значение продолжительности как объективного критерия распределения конечного продукта выступает здесь гораздо отчетливей, чем при кооперации.

Если продолжительность есть объективный измеритель труда, то она должна быть применима не только к физическому, но и интеллектуальному труду, иначе говоря, должна существовать продолжительность создания интеллектуального продукта, согласно которой может осуществляться его справедливое распределение между задействованными в создании интеллектуального продукта интеллектуалами.

Между тем продолжительность создания интеллектуального продукта невозможно определить. Творец художественного произведения может сколь угодно долго его обдумывать, но никакой продолжительности создания произведения зафиксировано быть не может, поскольку обдумывание происходит в сфере мышления. С этой точки зрения художественное произведение рождается единовременно, в момент своей записи на материальный носитель, и продолжительностью создания не обладает (рис. 1.24).

Рис. 1.24

Продолжительность – категория объективная, но только для материальной сферы человеческой деятельности, а никак не интеллектуальной.

Почему? Только потому, что интеллектуальная сфера не нуждается в категории времени вследствие того, что настоящий интеллектуальный продукт создается субъектом в одиночку, следовательно, и распределение конечного продукта между производителями невозможно. Критерий распределения интеллектуального продукта между производителями не востребован, и рациональное мироустройство его не предусматривает. Время по причине ненужности «не замечает» всего, что относится к области мышления: как предметов мышления, так и орудий мышления (самого мыслящего человека в его духовной ипостаси: во время мышления человек не замечает время, не правда ли?).

Интеллектуальная сфера, в которой создается интеллектуальный продукт, есть личная сфера субъекта, проникновение в которую другим субъектам строго воспрещено. Никому не под силу копаться в мыслях другого: общение происходит только в случае, когда мысли становятся символами, облекаются в материальную оболочку.

Замечу в этой связи, что гарантированно существовать интеллектуальный продукт может лишь на материальном носителе (применительно к современным носителям это означает: будучи оцифрован). Потенциальный пользователь интеллектуального продукта, действуя на основе свободной воли, обращается к записанному на материальном носителе произведению, превращающемуся в этот момент в полноценный интеллектуальный продукт. Личное общение становится интеллектуальным продуктом лишь в том случае, если один из общающихся признает его таковым, в общем же случае общение процесс взаимный, при котором имеет место небезразличное для обоих собеседников взаимодействие, а не однонаправленное воздействие, как в случае с орудиями и предметами материального мира.

Право собственности

Последствием специализации является зарождение права собственности – категории, оказывающей на экономику ни с чем не сравнимое воздействие.

Что такое право собственности при соблюдении объективных экономических законов, т. е. в объективной экономике? Право распоряжаться вещью, в которую вложен собственный труд. Пока производитель трудится в одиночку, сомнений не возникает: право собственности принадлежит производителю. Сомнения начинаются потом, когда у одного продукта оказывается несколько производителей. Если это конечный продукт, подлежащий продаже, то он может быть реализован, а вырученная сумма поделена между всеми производителями в причитающихся им долях. А что если продукт не конечный: полуфабрикат, подлежащий дальнейшей переработке? В конце концов, большинство продуктов может быть подвергнуто дальнейшей переработке, а может быть потреблено: например, из груши можно приготовить грушевый компот, можно грушевое повидло, а можно грушу просто съесть. Кто из нескольких производителей должен решать, как поступить с продуктом?