Демоны рая

Демоны рая
Михаил Кликин

Рай на земле давно построен: в роботизированных мегаполисах есть всё необходимое человечеству. Горожане не представляют, что можно жить как-то иначе. Не думает об этом и Яр Сладин. Но одна недобрая встреча рушит привычный уклад – Яр узнает, что бок о бок с людьми живут невидимые убийцы. Преследуемый призрачными демонами, он бежит за пределы родного города в дикий мир, где нужно работать и сражаться. И когда он окажется перед выбором: умереть или бороться, страшная тайна города-рая откроется ему.

Михаил Кликин

Демоны рая

Пролог

Родительский день закончился. Стояла глухая ночь, и всем уже давно полагалось спать. Окна были закрыты, свет погашен, лишь у кроватей чуть теплились ночники. Они никогда не выключались, но воспитанники обмотали их штанами и полотенцами, и в спальном блоке сгустилась такая тьма, что у рассевшихся на полу нарушителей порядка спирало дыхание и закладывало уши.

– А вот другой случай, – зловеще шептал в темноте Боня из седьмой комнаты, главный знаток страшных историй. – Один мальчик очень боялся заглядывать под свою кровать. Ему казалось, что там прячется кто-то. И вот как-то всех его товарищей куда-то увезли, а он остался в блоке один. И – раз! – свет вдруг погас, и стало темно, как здесь. Он испугался, залез под одеяло. Лежит. И слышит: “хрум-хруб, хрум-хруб”. Снизу! Из-под кровати! Негромко так: хрум-хруб! хрум-хруб! Будто бы там грызут чего… Он слушал, слушал, и ему всё страшней и страшней делалось. А у него свой комми был. Он и думает: а ну-ка попробую я сфотографировать, что там такое хрумкает. Высунулся из-под одеяла, комми вниз сунул, кнопку нажал – вспышка сработала. Мальчик опять прыг под одеяло. Смотрит на экран, что же там такое сфотографировалось. И видит… Видит…

Боня замолчал, шумно дыша.

– Что видит? – не выдержал Ярик, покрепче прижимаясь к стене и стараясь не глядеть в ту сторону, где стояли невидимые сейчас кровати.

– Рожу видит, – выдохнул Боня так, словно сам эту рожу только что углядел. – Черную, страшную, без глаз совсем, один только рот здоровый с острыми зубами. Мальчик как закричит! А одеяло – дерг! – и улетело с него! Он смотрит, а эта рожа перед ним. Зубы! Рот! И ближе, ближе: хрум-хруб, хрум-хруб!..

– Сожрало его, что ли? – лениво спросил Варган из старшей группы.

– А никто не знает, – выдержав драматическую паузу, объявил Боня. – Утром все вернулись, а мальчика нет. Сиберы весь блок перерыли, весь дом обыскали – пропал мальчик. Правоохрана приехала – ничего не нашла. Только комми его на кровати лежит. И одеяло – под кроватью, сложено аккуратно. А в середине – дыра.

– Ерунда какая-то, – сказал Варган. – Куда их могли ночью возить?

– Ничего не ерунда, – возмутился Боня. – Пропал мальчик. И никто его не видел.

– А камеры что?

– В том-то и дело, что ничего… Выключились камеры, когда свет погас. Всё в блоке выключилось.

– Так не бывает.

– Иногда бывает… Только я еще не все рассказал… Комми-то мальчика остался. И фотография на нем осталась. – Боня опять противно и страшно зашептал. – Так вот – все, кто потом эту фотографию видели, на следующую ночью исчезали. А если кто-то рядом спал, то он рассказывал, будто слышал под кроватью пропавшего звук странный. Хрум-хруб. Хрум-хруб. Словно бы там грызли что-то… И фотография эта, вроде бы, до сих пор много где лежит. И её можно случайно увидеть. И тогда ночью под кроватью у тебя завозится кто-то. И ты услышишь: “хрум-хруб, хрум-хруб!”

Боня поскреб ногтями пол. Кто-то, не разобрав, что это за звук, взвизгнул.

Варган довольно засмеялся.

– А спастись-то как? – дрожащим голосом спросил Эдик из третьей. Кажется, это он и визжал.

– А никак, – сердито сказал Боня. – Давайте я вам еще случай расскажу.

– Может, хватит? – жалобно пропищал Карен из единички, но его никто не поддержал – никому не хотелось прослыть трусом.

– Давай, коротышка, рассказывай, – разрешил Варган.

– Вот слушайте…

Боня рассказал историю о порте, который, вместо того, чтобы переносить пассажиров в другой город, забрасывал их в бетонный ящик, из которого нельзя было выбраться. Эту историю знали все, так что особого эффекта она не произвела. Рассказывать еще что-то Боня отказался, сославшись на то, что в горле у него пересохло, а язык устал. Заскучавший Варган объявил, что ему пора возвращаться в свой блок. Но уходить почему-то не спешил. Да и остальные не торопились укладываться спать, хотя время было позднее. Родительский день был одним из немногих праздников, когда воспитанникам дозволялось больше обычного, и они, понятное дело, старались на полную катушку использовать предоставленную им свободу.

Слово за слово – разговор зашел о шуршаниях под кроватями и в шкафах, о призраках и прочей ерунде, в которую никто не верил, но которую все боялись.

– А давайте сфотографируем, что там под нашими кроватями! – предложил вдруг кто-то.

– Я вчера слышал, как у Махана под кроватью скреблось что-то, – тут же вспомнил Эдик.

– Уборщик, наверное, пол протирал, – хохотнул Варган. – Где Махан? Эй!

– Нет его, – сказал Ярик.

– Нет?!

– Его родители забрали на два дня.

– А-а… Повезло…

– Это Тилаю повезло, – завистливо вздохнул худосочный Зазик. – Ему мамка новенький комми подарила. Настоящий “сэй”.

– Тилай, ты тут? – моментально среагировал Варган.

– Тут, – нехотя отозвался счастливый обладатель “сэя”.

– Где комми?

– Здесь.

– Дай поглядеть.

– Зачем?

– Слышал же, сфотографировать хотим. Под кроватью. У Махана. Скреблось у него там что-то. Хрум-хруб!.. Кто сосед Махана?

– Ярик сосед! – выкрикнул Эдик, кровать которого так же стояла возле кровати уехавшего Махана, только с другой стороны.

– Вон дай комми Ярику. Пусть он и сфотографирует.

– Я не буду фотать!

– Боишься что ли?

– Нет… Просто не буду…

– Трус!

– Трусит, – поддакнул Эдик, страшно боясь, что комми и жуткое поручение могут достаться ему. – Трус, трус!

– Не надо фотографировать, – заступился за Ярика Боня. – Вдруг там и правда чего прячется.