Ангел напрокат

Ангел напрокат
Людмила Кадосова

RED. Про любовь и не только
Анне двадцать три года, и она уверена, что мир вертится исключительно вокруг нее. Отец – успешный бизнесмен, мать – в прошлом известная балерина, и ни в чем нет нужды. Вот только, кажется, им обоим нет никакого дела до собственной дочери.

Все меняется в тот день, когда на работу к Аниному отцу устраивается новый водитель – Сергей. Избалованная девушка скуки ради пытается завести интрижку с молодым мужчиной, но терпит фиаско: новый работник всем видом показывает, что считает дочку шефа пустым местом. Добиться симпатии Сергея становится для Анны делом принципа. Затеяв игру, она сама не замечает, как влюбляется.

Между тем, на ее семью, как из рога изобилия, начинают сыпаться одно за другим несчастья. Анна застает отца с другой женщиной, из-под носа уводят выгодный контракт, а у самой девушки накануне выставки устраивают погром в мастерской. К тому же, выясняется, что любимый Сергей не так прост, как хочет казаться. Аня узнает, что много лет назад ее отец стал косвенным виновником ДТП, в котором погибла девушка Сергея. Ей предстоит разобраться, насколько случайно появление водителя в их доме. Что это? Совпадение? Желание отомстить? А может, шанс снова почувствовать себя любимым?

Комментарий Редакции: Ловко закрученный роман с острым сюжетом поразительно точно попадает в сердце читателя: благодаря сложным, неоднородным героям, эффектным сценам и потрясающе замысловатому сюжету. Ну и на десерт – неоднозначная и неожиданная концовка, которая финальным аккордом разбивает даже самые храбрые домыслы.

Людмила Кадосова

Ангел напрокат

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В оформлении использована иллюстрация:

© WhataWin / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

* * *

Точно помню, было ужасно холодно. Произошла какая-то авария, и во всем поселке на несколько дней отключили отопление. Завернувшись в плед, я торчала возле камина на первом этаже и дула третью по счету чашку чая, который остывал почти мгновенно.

В такие дни не хочется ровным счетом ничего. Я лениво созерцала балерину в рамке на стене и пыталась мыслить позитивно. Моя подруга Таня помешана на позитивной психологии. Советует в любой ситуации находить что-нибудь хорошее. Что может быть хорошего в этом холодном дождливом дне? Очень сыро. Еще немного, и на потолке вырастут грибы, это можно считать позитивом? Золотая осень, воспетая поэтами. Нет, не радует. Ну, хотя бы на работу идти не надо.

Мое счастье, я сама себе хозяйка. Не надо никуда торопиться ранним утром, стоять в многочисленных пробках по пути на работу, высиживать отмеренное начальством время… Я пишу картины. Это даже работой назвать нельзя, так, забава. Тем не менее, я гордо зовусь личностью творческой.

Звонил Толик, справиться о планах на вечер. Я пробубнила нечто неопределенное и поторопилась закончить разговор. Если и дальше будет такой холод, вообще никуда не пойду. Толя милый, с ним весело. Мы знакомы всего ничего, но с Толиной подачи с размахом отмечаем каждый месяц со дня знакомства.

– Аня, ты здесь? – донесся голос мамы.

– Где же мне еще быть? – буркнула я в ответ.

Вслед за тем на лестнице показалась мама и картинно замерла возле перилл.

– Аня, детка, ты не забыла, что в пять часов мы обедаем с Максимовыми?

– Нет.

– Тогда почему ты сидишь с таким кислым видом? Ты уже выбрала, в чем пойдешь?

– Мне без разницы.

– Как это, без разницы? А прическа! Через час стилист приедет.

Я поморщилась.

– Немедленно приведи себя в порядок, – тоном, не терпящим возражений, приказала она.

Во мне проснулся дух противоречия. Хотелось заявить маме, что на обед я отправлюсь в джинсах и тельняшке. Или не пойду вовсе. Разразится скандал, мол, я своим внешним видом позорю родителей. А после меня оставят в покое.

– Меня, это… Толя в ресторан пригласил, – не найдя ничего лучше, заявила я. – Ты не обидишься, если навестишь Максимовых без меня?

Мама глубоко вздохнула, всем своим видом давая понять, как сильно я не права. Развернулась на сто восемьдесят градусов и скрылась в своей комнате, напоследок от души хлопнув дверью. А я облегченно вздохнула. Кажется, обед с мамиными приятелями, пройдет-таки без меня. Не то, чтоб они мне не нравились. Просто мне каждый раз было невыносимо скучно слушать одни и те же истории. Юлия Максимова – это мамина подружка по театру. Мама была балериной кордебалета, а Юлия гримером. Потому большинство разговоров крутилось вокруг театрального прошлого, гастролей и закулисья. Было весьма увлекательно на первых порах, но однообразно.

Я уныло вздохнула и поплелась переодеваться. Раз уж мама не в духе, глаза ей лучше не мозолить. Придется высунуться на улицу. Ничего, засяду в мастерской. Там у меня диванчик имеется.

Поскольку я считаюсь художницей, папа сделал широкий жест и подарил мне на день рождения самую настоящую мастерскую. Это двухкомнатная квартира в центре города на самом последнем этаже. Обиталище моего Пегаса. Здесь и только здесь я отдыхаю душой. Ибо мама не переносит запах краски и ни за что не позволила бы расположить мастерскую в доме. Тут спокойно. На лестнице всего две квартиры. Соседняя пустует. Так что, надеюсь, я никому здесь не мешаю. Тем более, что появляюсь я в мастерской не очень часто.

Я наскоро переоделась и вызвала такси. Крикнула в закрытую дверь «мам, я уехала» и торопливо сбежала по ступенькам.

Небо хмурилось. Только б дождь опять не пошел, любимый зонтик я оставила у Тани, а за запасным возвращаться лень. Зябко повела плечами. Без острой необходимости в такую погоду мог разгуливать только самоубийца. Такси задерживается. Без машины как без рук. Раньше у нас был водитель дядя Коля, веселый дядька, который за словом в карман не лез. Но у него в Беларуси родились внуки, и он отбыл на заслуженную пенсию. Может, сдать на права? Ага, с моим-то характером. Я психанула бы в первой же пробке.

В мастерской стоял стойкий запах давно не проветриваемого помещения. Я распахнула окно и набрала Толика.

– Солнышко, как я рад тебя слышать! – отозвалась трубка после первого же гудка.

– Ты свободен? Дуй в мастерскую. И покушать захвати.

– А я не буду мешать?

– Наоборот, будешь вдохновлять. У меня творческий кризис.

– Понял, скоро буду.

Толя трудился в банке под руководством своего отца. Я взглянула на часы – рабочий день в самом разгаре. Наверное, не стоит отвлекать человека от важных дел, запоздало подумала я. Впрочем, что мешало ему отказаться. Тут я лукавила. Толик никогда и ни в чем не мог мне отказать. Я подошла к небольшому зеркалу и подмигнула своему отражению. На меня смотрела интересная девушка, пожалуй, даже красивая. Длинные светлые волосы, карие глаза. Многие считают, что блондинка я не натуральная. Что поделать. Не будешь же всем и каждому совать в нос свои детские фотографии. Я ненавидела платья и всякий официоз, излюбленной одеждой считались джинсы. Толя утверждает, что и в джинсах и в балахонистой кофте я выгляжу сокрушительно. А еще я всегда улыбаюсь. Я научила себя улыбаться, когда мне грустно, когда одиноко, когда хочется кричать от тоски или бессильной ярости. Толя думает, я оптимист, а я считаю, притворщица.

В ожидании друга я завалилась на диван. Топили в мастерской на славу, я согрелась и начала клевать носом. Предложи мне сейчас изобразить свое настроение, что бы я придумала? Наверное, огромного ленивого кота, который греется на солнышке. Где-нибудь на крылечке, нет, на кресле. Во время учебы педагог дал задание нарисовать настроение. Все тут же кинулись малевать солнышко, травку, птичек и прочие благоглупости. А я весьма натуралистично изобразила поваленное дерево, у корня которого лежал окровавленный топор. Педагог пришел в ужас и сказал, что у меня, должно быть, случилась беда. А я просто рассердилась на глупое задание…

Толя приехал быстро. Я только засыпать начала. С досадой пошлепала открывать, испытывая огромное искушение затаиться и сделать вид, что меня нет. Сама же позвала, некрасиво, укорила я себя. Впрочем, творческие личности иногда чудят, усмехнулась я своему отражению в прихожей.

– Привет, – безо всякого выражения сказала я.

– О дева чудная моя, в твоих объятьях счастлив я! – фальцетом пропел Толик начало известного романса и сгреб меня в охапку.

– Там, вообще-то, поется: твоей любовью счастлив я, – ехидно заметила я.

– Да? Забыл, наверное. Не страшно.

Он вручил мне увесистый пакет.

– Что это?

– Суши, как ты любишь.

– Молодец. А то я пообедать не успела.