Юркин хуторок

– Ну что? – так и бросилась она ему навстречу.

– Што-што?

– Да как у вас?

– Дерется!

– Кто дерется?

– Да тетка Аксинья дерется!

– Ах, ты все про свое… Ну что, приехали?

– Известно, приехали!

– Много их?

– Не считал. А видать – много. Перво-наперво барин, потом мальчонков трое. Шустрые! На голубятню забрались. Меня в соломе отыскали. Я в солому схоронился, а она за вихры меня.

– Кто она? Голубятня?

– Не. Тетка Аксинья меня за вихры. Я оттелева шасть – и сюды. Уж я бег, бег, бег и к тебе сюды прибег.

– Слушай, Митька, знают они, что у моего дедушки есть внучка? – делая таинственную рожицу, спросила Мая.

– Не… откедова им знать-то?..

– Ну так ты ничего не говори про меня. Слышишь?

– Ладно!

– Уж очень мне над ними хочется потешиться. Дедушка, можно? – в одну минуту вспрыгивая на колени деда, спросила Мая.

– Только помни, стрекоза, шалить можно, но чтобы злых шуток не было.

– Не будет, деда, не будет! Только, откровенно говоря, я их терпеть не могу!

– Ай-ай-ай, Мая! Чем же виноваты дети, да чем же виноват и сам Волгин, что князь продал им свой хутор? Ведь не им бы продал, так другие бы купили, рассуди-ка сама, моя умница!

Но умница не хотела принять совета дедушки. Ей было не до рассуждений. Схватив Митьку за руку, она бегом сбежала с ним с балкона, и скоро ее звонкий голосок, распевающий веселую песенку, донесся до слуха деда:

Я эльфа лесная,
Я чащи дитя,
Веселая Мая,
Малюточка я!

* * *

Прошла неделя со дня приезда семейства Волгиных на хутор. Эта неделя показалась детям каким-то сплошным и радостным сном. С каждым днем они находили все новые и новые прелести в своей деревенской жизни.

Даже бледная слепая Лидочка – и та чувствовала себя гораздо лучше, нежели в городе или на даче. Целыми днями просиживала она в саду, греясь на солнышке, вдыхая аромат цветов, росших в изобилии на клумбах и куртинах, и прислушиваясь к пению птичек. Она смутно желала снова услышать серебристый голосок и звонкий смех странной девочки, называвшей себя феей. Но девочка не появлялась больше, и маленькая слепая потеряла всякую надежду увидеть ее.

Сергей, Юрик и Бобка гораздо веселее, нежели их сестра, проводили время.

Они сдружились с Митькой, купались, играли вместе и сообща занимались голубями. Митька пришелся им по вкусу. Это был расторопный и ловкий малый, хотя немного глуповатый, но глупость Митьки скорее смешила, нежели сердила их. А наигравшись вдоволь за день с барчатами, под вечер Митька бежал в лесной дом с целым запасом новостей для Май.

Мая и Митька до приезда Волгиных постоянно играли вместе, живя по соседству друг с другом, и умненькая Мая сумела подчинить себе простоватого Митьку и заставлять его все делать по-своему.

И теперь Митька исполнял все желания своей бывшей госпожи.

– А вы не видели княжеского дома? Хотите его осмотреть со мною? – предложил как-то Юрий Денисович мальчикам.

– Ах, да! Вот славно! Непременно возьми нас с собой, папа! – закричали дети, прыгая и тормоша отца во все стороны.

– Ну вот и отлично, – весело проговорил Юрий Денисович, – мне княжеский лесничий прислал любезное предложение осмотреть большой дом. Завтра и отправимся туда.

– Ну, и отправляйтесь с Богом, а мы хоть с Лидочкой отдохнем как следует без наших головорезов! – обрадовалась нянюшка, которой порядочно-таки надоели шум и беготня трех мальчуганов.

– А сейчас мы в лес пойдем! Можно нам в лес, папа? – вскричал Юрик.

– Поздно в лес идти, тем более что я не могу сопровождать вас сегодня: мне надо еще проверить хозяйские книги. А одних вас страшно пустить, – ответил отец.

– Ах нет, совсем не страшно, папочка, с нами пойдет Митька. Он всякий уголок в лесу знает! – приставал к отцу Юрик.

– Ну, если знает – идите с Богом! Только смотрите, к ужину назад, – предупредил детей Юрий Денисович. – Ты, Сергей, старший и возьми на себя ответственность за братьев. Смотрите, будьте на опушке, а в лес не углубляйтесь… чтобы я был спокоен.

– Будь покоен, папа, я тебе даю слово, что мы дальше опушки не пойдем и к ужину будем дома! – серьезным тоном, как взрослый, произнес Юрик.

– Ну, Юрка, смотри, – улыбнулся Волгин, – не давши слова, крепись, а давши – держись.

– Буду держаться, папочка, – весело вскричал Юрка и быстро скомандовал (Юрка всегда любил командовать): – Ну, стройся! Оборот налево, шагом марш!

И вся команда, состоящая из четверых мальчуганов, с босоногим Митькой во главе, зашагала к лесу.

* * *

На опушке леса было хорошо и прохладно. Мальчики с наслаждением принялись прыгать и играть под тенью громадных елей и густолиственных берез. Митька ловил Бобку, Бобка улепетывал от Митьки, поминутно радостно взвизгивая. Юрка и Сережа влезали на деревья и оттуда любовались видом старого княжеского дома, который находился в версте от опушки и казался огненным в вечернем освещении заходящего солнца.

Но Бобка был еще слишком мал, чтобы находить прелесть в красоте природы, а Митька был слишком глуп для этого, и потому они продолжали бегать и возиться на опушке. И вдруг, догоняя Митьку, Бобка увидел прелестный беленький цветочек, росший в стороне от опушки.

В одну минуту мальчик был подле цветка и сорвал его. Но тут на пути Бобке показался другой цветочек, еще лучше прежнего, и Бобка во всю прыть бросился к нему; за ним помчался Митька, сверкая своими грязными пятками.

– Борис! – крикнул Юрик, взгромоздившийся было на высокую ель. – Не смей убегать от опушки! Или ты забыл, что сказал папа?

Бобка вовсе и не думал забывать того, что говорил папа, но белые цветочки были слишком заманчивы, чтобы он мог удержаться от соблазна их сорвать и составить из них хорошенький букетик, и к тому же с ним был Митька, а с Митькой Бобка ничуть не боялся заблудиться.

Перебегая от цветка к цветку, оба мальчика незаметно углубились в чащу леса и наконец очутились среди высоких исполинов-елей, протягивающих к ним свои мохнатые ветки.

– Мы не заблудимся, Митька? – тревожно обратился Бобка к своему новому приятелю.