Случай из практики

– Никаких доказательств, – удовлетворенно произнесла я. – Вам ясно, лейтенант?

– Но… – не успокаивался он.

– Мне странно, что я должна объяснять вам такие вещи, – сказала я. – Лейтенант, вам так хочется поучаствовать в военных действиях? Могу вас заверить, это очень скучное занятие.

Кажется, до мальчишки стало доходить. Если подданные одного короля, более того, его офицеры, покушаются на жизнь судебного мага, находящегося под покровительством другого короля, это отличный повод для развязывания военных действий. Никто никогда не поверит, что эти глупцы пошли на такое из-за несчастной любви к принцессе Майрин. Люди скорее поверят, что они сделали это по заданию своего повелителя, дабы осложнить жизнь августейшему соседу. Хм… а не было как раз это целью неизвестного пока подстрекателя? Версия не хуже прочих, стоит ее запомнить! Выходит, я поломала ему игру, уничтожив все улики. Тоже неплохо.

– Кстати, лейтенант, а как вы тут оказались? – довольно дружелюбно осведомилась я.

Тот встрепенулся, очнулся от тяжких дум, кажется, только теперь заметил, что на мне надета одна лишь сорочка, едва прикрывающая колени (а на дворе, между прочим, осень, и прехолодная), и бросился сдирать с себя форменную куртку.

– Бросьте, – лениво сказала я. – Во-первых, мне не холодно, во-вторых, ваш мундир на меня не налезет.

Капрал оказался расторопнее своего командира, накинул мне на плечи свою куртку. Я поблагодарила, мысленно усмехнувшись, – ноги-то все равно остались босыми. Ну да ничего, я в самом деле способна не чувствовать холода, для этого даже усилий особых не требуется.

– Так как вы тут оказались? – повторила я вопрос.

– Я… – Лейтенант выдохнул, как перед прыжком в воду. – Я следил за вами, госпожа Нарен…

– Зачем? – поразилась я.

– Я… – Лейтенант выразительно посмотрел на капрала, и тот, повинуясь молчаливому указанию, отошел подальше, чтобы не слышать нашего разговора. – Тогда в парке… вы говорили ужасные вещи, и я…

– Вы решили последить за мной и убедиться, что я не только говорю «ужасные вещи», но и в целом представляю собой кошмарное создание, – закончила я.

– Нет… – Лейтенант смотрел в землю. – Все не так… Я все думал – про ту скалу. А потом я увидел… я за вами следил и видел, что вы можете делать – вот как сейчас!

– Лейтенант, вы не могли бы выражаться более связно? – попросила я. – Я с трудом слежу за полетом вашей мысли.

– Да… – Мальчишка слегка покраснел, но собрался с духом и почти перестал запинаться. – Я понял, что вы можете делать разные вещи… ну, колдовать, но не как королевские маги. Вы… ведь это вы сейчас подожгли дом?

– Конечно, я, – подтвердила я. – Не думаете же вы, будто эта рухлядь вспыхнула сама по себе, да так удачно, что ни один из соседних домов не загорелся, а на улицу до сих пор никто носа не высунул и не заблажил на весь город о пожаре?

– Ну вот… – Лейтенант взглянул мне в лицо. – И ту скалу над пещерой тоже обрушили вы!

– Потрясающая логика! – усмехнулась я. – Мой наставник был бы в восторге: из того, что я могу сжечь дом, следует, что скалу тоже обрушила я. Но ладно, лейтенант, не буду вас мучить. Вы правы.

– Но зачем? – На лице мальчишки читалось такое мучительное желание понять, что я сжалилась.

– Лейтенант, вы поверите, что я это сделала из сострадания? – спросила я медленно. Не поверит. Ну что ж…

– Из сострадания? К кому? – удивился он и вдруг хлопнул девически длинными ресницами. – Вы хотите сказать, чтобы не… чтобы они остались… вместе?

– Вы просто поразительно догадливы, – хмыкнула я. – Именно так. А впоследствии выяснились еще кое-какие обстоятельства, знать о которых вам не положено, но которые только убедили меня в правильности выбранного решения. И еще, лейтенант. Раз уж вам так дорог был тот повешенный солдат… Могу вас заверить – такое развитие событий в мои планы не входило.

– Я уже понял… – мрачно ответил он. – Это Его величество Никкей настоял… Я непозволительно вел себя тогда, госпожа Нарен. Я приношу свои извинения.

– Считайте, что я их приняла, – вздохнула я. Внезапно меня осенило: – А скажите-ка, лейтенант… Кстати, напомните, как вас зовут?

Обычно я не жалуюсь на память, но фамилия лейтенанта начисто вылетела у меня из головы, что и неудивительно – меня ведь по ней били. Я помнила только, что звучит эта фамилия как-то по-дурацки.

– Лауринь, – ответил он. – Лейтенант Лауринь к вашим услугам, госпожа Нарен.

«Точно, дурацкая фамилия», – подумала я, вслух же продолжила:

– Вы говорите, что следили за мной. Вы ничего подозрительного не заметили?

– В каком роде подозрительного? – не понял он. Все ясно, что с него взять – он все-таки младший офицер королевской гвардии, а не профессиональный сыщик. Даже если он что-то видел, то все равно не понял, что именно увидел.

– Ну, скажем, не таскался ли за мной еще кто-нибудь, помимо вас, – терпеливо пояснила я. – Не толокся ли возле моего дома подозрительный одноглазый тип с фальшивой бородой и на костылях…

– Нет, ничего такого я… – начал было Лауринь, не уловив иронии, но вдруг осекся: – Я… я не знаю, насколько это важно, но…

– Ну, говорите уже, что вы мямлите! – Я начала сердиться.

– Красивая девушка, которая живет в вашем доме… – Глаза лейтенанта на мгновение подернулись мечтательной дымкой. – Когда она выходила из дому, наверно, на рынок – она возвращалась с корзиной… Я два раза видел, что к ней подходил один и тот же мужчина и они подолгу с ним разговаривали.

– Опишите-ка мне его, – велела я. Скорее всего, Лауринь видел младшего Саврина или еще кого-то из купцов с нашей улицы.

Однако по мере того как лейтенант описывал внешность загадочного незнакомца, я все больше убеждалась – это не Саврин и не кто-то иной из купцов. Совершенно незнакомый человек – Лауринь описал его очень подробно. Я, кстати сказать, была приятно удивлена: у мальчишки оказалась превосходная зрительная память, да и в наблюдательности ему нельзя было отказать. К тому же он умудрился следить за мной так, что я его не заметила, а это дорогого стоит. Вот если бы только слова из него не приходилось вытаскивать, словно клещами!

«Впрочем, что это я!» – спохватилась я. Последний разум отшибло! Какой же это «совершенно незнакомый человек»? Это тот, третий из моих похитителей, с хрипатым голосом! Тогда все сходится. Видимо, он пытался вызнать у Лельи о моих привычках, когда я возвращаюсь, кто еще живет в доме…

Стоп! По спине побежали ледяные мурашки, и я невольно поежилась. Как эти люди попали в дом? Так просто забраться к нам невозможно – я установила кое-какую защиту от непрошеных посетителей. Для моих домочадцев эта защита не помеха, она настроена так, чтобы пропускать своих. Или тех, кого они приведут с собой по доброй воле.

Вот, значит, как… Кто-то из троих, живущих в доме, впустил моих похитителей. Кто именно? Конюх Дим? Вряд ли. Он и в доме-то дальше кухни не бывает, живет в комнатушке над конюшней, ему лишь бы возиться с лошадьми. Если честно, на голову он слабоват, и каких-то интриг от бедолаги ждать просто глупо. Кухарка Рима? Возможно, но маловероятно. Зачем это ей? Что такого ей могли посулить? Рима вредная старуха, с ней даже дед мой не спорит, но она хоть и ворчит непрестанно, хорошо ко мне относится. По сравнению с прежними ее хозяевами я, должно быть, в самом деле чудесное создание. Рима уже немолода, лишись она хозяйки, ее ждет в лучшем случае работа посудомойкой в какой-нибудь дрянной харчевне – никто не купит старую кухарку с дурным характером, если мое имущество пойдет с молотка. Нет, Риме не было смысла делать этого. К тому же она подозрительна и довольно умна, и о любой попытке узнать что-то обо мне тут же бы мне и рассказала.

Остается Лелья. Моя маленькая красавица Лелья…

– Лейтенант, – сказала я сквозь зубы. – Вы ведь наверняка прибыли сюда верхом?

– Да, госпожа Нарен, – охотно откликнулся он.

– Приведите мне лошадь, – велела я. – Вы поедете со мной. Капрал, я полагаю, вы сможете добраться до казарм пешком?

– Да зачем же, госпожа Нарен? – ответил тот. – Я из повозки лошадку выпряг, не пропадать же ей, уж как-нибудь дотрюхаю и без седла…

– Тем лучше, – кивнула я. – Едем.

Лейтенант уставился на меня, приоткрыв рот, когда я взлетела в седло рослого каурого мерина ресской породы, принадлежавшего капралу. Полагаю, столбняк у него вызвало не мое мастерство наездницы, а бесстыдно задравшаяся сорочка. Лично мне до этого дела не было, кожа – она и есть кожа, что на руках, что на ляжках, но Лауринь, очевидно, отличался редким для гвардейца благонравием. Чтобы не смущать его лицезрением моих голых ног, я позволила лейтенанту ехать впереди, вслед за ним отправила капрала, а сама предалась размышлениям.

…Что ей пообещали? Лелья, так трогательно и преданно любившая меня, впустила в дом моих похитителей. Да что там, убийц! Может быть, ее запугали, пригрозили чем-то? Нет, не выходит, защита не пропустила бы их в дом в этом случае. Лелья добровольно должна была привести их с собой и, должно быть, еще и опоить чем-то Дима и Риму – у кухарки чуткий сон, она проснулась бы, услышав чужие шаги, а шум им был ни к чему…

За этими мыслями я сама не заметила, как мы добрались до моего дома. Хорошо, заранее сообразила набросить на нашу колоритную троицу несложное заклятие, отводящее глаза, – на улице уже народ появился, не хватало еще, чтобы таращились.

Калитка была не заперта, дверь дома тоже оказалась открытой. Сделав обоим гвардейцам знак не шуметь, я поднялась по ступенькам крыльца и вошла в прихожую. Из комнатушки Римы доносилось мерное сопение. Точно, какое-то сонное зелье, обычно кухарка поднимается ни свет ни заря…

Я бесшумно поднялась по лестнице на второй этаж. За мной шли, отчаянно стараясь не топать, гвардейцы.