Роковой котенок

Я прошел к бару и принялся готовить свежие напитки.

– А что бы ты стала делать, если бы я не появился в баре?

– Не знаю! – Фрида беспечно пожала плечами. – Если бы я попала в безвыходное положение, пришлось бы договариваться с Барни. Вот почему он так разозлился. Он решил, что уже заполучил меня, а тут появился ты и убил его последнюю надежду.

– Так кто тот парень, от которого ты ушла сегодня в полдень?

– Это не важно.

– Ну, если ты думаешь, что переедешь сюда ко мне таким образом, – рыкнул я, – то ты явно спятила!

Когда Фрида вставала, ее серо-зеленые глаза сверкнули. И тут одним быстрым плавным движением она скрестила руки и стащила через голову белый свитер. Она швырнула его на пол, а в следующее мгновение расстегнула “молнию” на зеленой юбке, спустила ее на пол, а потом перешагнула через нее. Она осталась только в мало что скрывающем бюстгальтере и узких прозрачных трусиках. Стояла и надменно вращала бедрами, выставляя темные волосы на лобке под крошечными бикини. Она сунула большие пальцы за резинку, словно намеревалась стянуть трусики с бедер. Лифчик, который был столь же прозрачен, прикрывал лишь одни соски.

– Ну? – спросила Фрида, слегка наклонив голову набок и приглашая меня взглядом сверкающих глаз. – Что ты на это скажешь?

К резинке ее трусиков была пришита тоненькая кружевная оборочка. Поверх нее выбивались волоски. Я посмотрел на темный треугольник между ее ногами, на ее груди и подумал: а почему бы нет, черт побери?! Это не займет много времени. Тогда я попытался выдавить из пересохшего горла несколько слов.

– Соблазн велик, – признался я. – Но ответ все так же “нет”.

– Только подумай, – хрипла сказала Фрида, слегка спуская резинку и увеличивая видимую полоску лобковых волос, – что ты теряешь!

– В другой раз.

– Другого раза может не представиться. – Она стала медленно приближаться ко мне. – Я хочу тебя, Холман! – прошептала она. – Утоли мой голод!

Я отрицательно замотал головой. Мое самообладание было на высоте, хотя я и чувствовал, как к моему пенису начинает медленно приливать кровь. “А почему бы нет?” – снова подумал я. Но у меня есть неотложные дела.

– Позднее, Фрида, – решительно сказал я. Она вздохнула, взяла юбку и стала ее натягивать, виляя бедрами. Белый свитер проделал обратный путь через голову. Потом она обеими руками вытянула свои длинные черные волосы, откинула их с глаз, и они каскадом упали ей на плечи.

– Ничего, если я воспользуюсь твоим телефоном? – спросила Фрида сладким голоском.

– Валяй, – пригласил я.

– Премного благодарна. – От ее улыбочки скисла бы и гремучая змея. – Даже если Чарли не позволит мне вернуться, уверена, он даст мне дельный совет. Например, я расскажу, как ты настаивал на том, чтобы я проводила тебя в обиталище Клайва Джордана, а когда мы обнаружили его мертвого на полу, ты не дал мне позвонить в полицию. И как быть, если ты скрыл живую улику?

– Живую улику? – хихикнул я. Фрида указала на котенка, свернувшегося клубочком на ковре рядом с пустым блюдцем.

– Записка Леонарда Рида была обвязана вокруг его шеи, помнишь?

Я взял бокал с мартини, подошел к дивану и вручил его ей. Она пристально посмотрела на меня поверх края бокала, а когда начала пить, ее взгляд обрел самоуверенность. Когда я попытался все хорошенько обдумать, то увидел целую цепочку совпадений, которые вели прямо к соломенной блондинке, Зои Парнелл.

– Ты же собиралась позвонить Чарли, – напомнил я. – Чарли… А дальше?

– Чарли Стерн.

Это имя мне ничего не говорило.

– До сегодняшнего дня ты была его любовницей, – медленно повторил я. – Ты разобиделась, ушла от него и заглянула в бар “Бонго”. Туда пришел я и стал расспрашивать насчет Джордана. Ты знала, где он живет, и вызвалась меня проводить туда. Когда мы приехали, Клайв был уже мертв. И тогда ты – а не кто другой – попросила не вызывать полицию, и ты – а не кто другой – настояла на том, чтобы забрать котенка вместе с бантом и посланием.

– Верно, – согласилась Фрида спокойно. – Просто я – прирожденная лгунья, поэтому изменить факты в пользу Чарли мне ничего не стоит.

– Если только я не позволю тебе остаться тут?

– Вот что я тебе скажу, Рик Холман… – Она снова улыбнулась. – С виду ты довольно неказистый, но сообразительности у тебя не отнять.

– И как долго ты намерена у меня жить?

– Еще не знаю, – пожала она плечами. – Может, месячишко? К тому времени мне наверняка подвернется кто-нибудь поинтереснее.

– И давно ты знакома, с Клайвом Джорданом?

– Несколько месяцев. Видишь ли, он был приятелем одной моей подружки.

– Зои Парнелл? – предположил я.

– Кого? – Фрида и глазом не моргнула. Я бросил взгляд на свои наручные часы: уже перевалило за девять. Я присел перед котенком, снял с его шеи бант, положил его в карман и снова распрямился.

– Мне нужно кое-куда съездить, – сказал я. – Поэтому развлекайся сама: можешь смотреть телевизор или напиться. Комната для гостей находится сразу за кабинетом, можешь ее обживать.

У нее от изумления расширились глаза.

– Рик Холман! Ты отказываешься от моей благосклонности?

– Отказываюсь. Пока,. – оскалился я. – Ненавижу спать с прирожденными лгуньями.

Она украдкой зевнула, и я понял, что Фриду Паркин обидеть непросто.

– Возможно, мне придется взять у тебя взаймы пижаму, ты не против?

– Не против, – сказал я ей. – И не забудь выставить за дверь кота до того, как ляжешь в постель.

– Сначала его нужно угостить мартини, – неожиданно хихикнула Фрида. – Кто знает? А вдруг он превратится в разъяренного льва?!

* * *

Двадцать минут спустя Леонард Рид отворил мне дверь своего особняка в псевдоанглийском стиле. Он был облачен в безупречный вечерний костюм, белую рубашку с плиссированным жабо украшала черная “бабочка”.

– Рик! – выдавил он из себя улыбку. – А я собрался было уходить, старик. Званый ужин. Идиотская мысль. Но время от времени даже Леонарду Риду приходится ублажать своего продюсера.

– Время от времени даже Леонарду Риду приходится быть честным со специалистом по улаживанию конфликтов Холманом, – холодно сказал я. – Или же специалист может решить прекратить поиски правды и справедливости и отказаться от прекрасного, но лживого клиента – вроде того, с которым он имеет дело сейчас.

Набрякшие веки почти совсем прикрыли его глаза.

– Насколько я понимаю, – промурлыкал он, – тебя что-то сильно беспокоит. У тебя точно такой же дикий блеск в глазах, как у Насильника, когда тот видит на лужайке незнакомую кошку. Заходи, выпьем на скорую руку, и ты расскажешь мне о своих затруднениях.

Я проследовал за ним в гостиную, выждал, пока он закончит любоваться собой в застекленной стене, а потом поведал, что пить не буду.

– Я встречался с Зои Парнелл, – сказал я, – и она сообщила мне, что Клайв Джордан уехал от нее дня четыре назад. Она не знала, куда он подался, но предложила попытать счастья в баре “Бонго”. Я так и сделал, и, когда осведомился у бармена, не знает ли он, случаем, Джордана, одна сумасшедшая дамочка у стойки сказала, что знакома с ним. Поэтому мы отправились к одному новому многоэтажному зданию в Уилшире. Дамочка сказала, что квартира принадлежит какому-то дружку Джордана, который уехал куда-то на месяц и позволил ему поселиться там на время его отсутствия.