Хлеб по водам

Джимми захихикал, а потом поскреб пятерней под майкой.

– В этом году «Карнеги-холл» у нас не котируется. Ты разве не знаешь?

– У тебя круги под глазами, скоро они до самых плеч будут сползать.

– Девчонкам это жутко нравится, – отмахнулся Джимми. – Я похож на изможденного гения, так сказала мне одна на днях. Разве ты не хочешь, чтобы твой сын походил на изможденного гения?

– Знаешь, как-то не очень.

Джимми извлек из кармана джинсов измятую пачку сигарет, достал одну, закурил. Стрэнд с неодобрением наблюдал за тем, как сын вдохнул дым, а потом выпустил через ноздри. Джимми был единственным в семье, кто курил.

– Джимми, – осторожно начал Стрэнд, – а тебе известно, что пишут ученые о связи между курением и раковыми заболеваниями?

– А ты когда-нибудь читал, что пишут ученые о радиоактивном загрязнении среды?

Стрэнд вздохнул – уже третий раз за вечер.

– О’кей, – пробормотал он. – Ты достаточно взрослый, чтобы решать самому.

Джимми было восемнадцать, и он подрабатывал на карманные расходы – где именно и чем, Стрэнд не знал, тем более что сын ни разу не попросил подыскать ему какую-нибудь работу. Год назад парень весьма успешно окончил среднюю школу, но когда отец спросил, не хочет ли он поступить в колледж, лишь рассмеялся в ответ.

– Скажи-ка мне вот что, Джимми, – не сдавался Стрэнд. – Я просто сгораю от любопытства. О каком таком новом звуке ты толкуешь?

– Да если б я знал, папашка, я бы, наверное, его не искал! – воскликнул Джимми.

– Ну а когда найдешь, скажешь мне?

– Весь наш дом просто пронизан сарказмом, скоро дышать будет нечем… – проворчал в ответ Джимми, впрочем, довольно беззлобно. – Ладно, так и быть. Тебе скажу. Если найду.

Стрэнд поднялся.

– Пойду приму душ и переоденусь к обеду, – сказал он. – И тебе советую.

– А-а… Сегодня, значит, пятница… – протянул Джимми и тоже поднялся. – Спасибо, что напомнил, папашка. Не волнуйся. – Он любовно обнял отца за плечи. – Буду сверкать и блестеть как новенький! – Он насмешливо фыркнул. – Смотрю, у мамы еще не кончился итальянский период. Если я и остаюсь, так только ради еды.

– Можно внести одно предложение? Тебе не мешало бы побриться.

– Предложение принято к сведению. – Джимми снял руку с плеча Стрэнда. – А знаешь, возникла грандиозная идея. Почему бы тебе не пойти со мной пошляться как-нибудь вечером, а? Представлю тебя как одного из основоположников новоорлеанского буги-вуги. Все девчонки так и попадают к твоим ногам!

– И перестанут обращать внимание на тебя.

– Ладно… Позволь мне тогда тоже задать один вопрос. – Голос Джимми звучал серьезно. – Ты когда-нибудь смотришься в зеркало?

– Время от времени.

– А тебе время от времени не кажется, что ты выглядишь не самым блестящим образом, а? – Теперь он был сама искренность, а в глазах светилась озабоченность. – Ты выглядишь усталым, папашка.

– Чувствую себя нормально, – коротко ответил Стрэнд.

– Знаешь, я тут скопил малость баксов, – сказал Джимми. – Скоро каникулы, у тебя отпуск. Почему бы вам с мамой не махнуть куда-нибудь к морю на пару недель? Я субсидирую.

– Спасибо, Джимми, – ответил Стрэнд. – Прибереги денежки для себя. И потом мне нравится в городе летом.

– Ну, дело твое. – Джимми пожал плечами. – Если передумаешь…

– Не передумаю.

– Вот упрямый старый пижон!.. – Джимми покачал головой, отпустил плечо Стрэнда и глубоко затянулся сигаретой. – Поступай как знаешь. А если сам найдешь какой-нибудь новый звук, не забудь поделиться. Мои двери для тебя всегда открыты. – Он двинулся к кухне. – Хочу посмотреть – что это так обалденно пахнет?..

В ванной комнате Стрэнд взглянул на себя в зеркало. Джимми прав. Он действительно выглядит неважно. Глаза какие-то тусклые, кожа бледная. Под глазами мешки. Стрэнд с трудом поборол искушение немедленно отправиться в спальню и вздремнуть. Если Лесли войдет и увидит его спящим, тут же забеспокоится – у Стрэнда никогда не было привычки спать днем. И ему вовсе не хотелось, чтобы жена начала твердить, что он переутомился и что следует обязательно показаться врачу.

Он довольно долго стоял под душем, а под конец включил совсем холодную, ледяную воду. И, начав переодеваться, почувствовал себя лучше, хоть в зеркале и отражалось все то же изможденное лицо. Но пятьдесят – это ведь еще не старость…

Вернувшись в столовую, он увидел там старшую дочь. Элеонор накрывала на стол.

– Привет, детка, – сказал Стрэнд и поцеловал ее. – Как жизнь?

– Делаю бешеную карьеру, взлетаю, как ракета, – усмехнулась она, раскладывая салфетки. – Босс говорит, лет через десять я смогу стать первой женщиной – вице-президентом компании. И еще говорит, что, работая вместе со мной, даже забывает, что я хорошенькая. Ну как тебе, а?

– Лично мне кажется, он с тобой просто заигрывает.

– Конечно! – весело согласилась Элеонор. – Причем на этом фронте ему абсолютно ничего не светит. Что ж, придется потерпеть. Через пару лет он все равно уйдет. На повышение.

Элеонор работала программистом в крупном концерне, главный офис которого находился на Парк-авеню. Она всегда отличалась блестящими математическими способностями, прошла в колледже курс компьютерной подготовки, была быстра, сообразительна и уверена в себе. Проработала она в концерне всего два года, но ей уже доверяли составление компьютерных баз данных для разного рода предприятий и учреждений как в самом Нью-Йорке, так и за его пределами. Ее любовь к работе была сравнима разве что с пристрастием Лесли к музыке. Элеонор пыталась объяснить это отцу, опасавшемуся, что его любимую дочь ждет всего лишь заурядная и скучная конторская работа в безликом технократическом мире. «Но это все равно, что делать из хаоса порядок, и здесь нужны и полет фантазии, и талант!.. Ну вот, к примеру, приходишь ты в больницу. Знаешь, сколько ошибок делают врачи? Сколько неверных диагнозов они ставят? А ведь это порой может стоить человеку жизни! Зато специальная диагностическая машина способна исправить все эти ошибки за считанные секунды. Врачи перестанут шуршать бумажками и займутся своими прямыми обязанностями. Стоит только установить такую систему – пожалуйста, все расставлено по своим местам, все работает. И ты – то есть я – твердо знаешь: тут есть и мой вклад, моя заслуга! То же самое в бизнесе. Простейшими средствами ты можешь освободить несчастных замученных чиновников от массы утомительной бумажной работы. Ты облегчаешь и улучшаешь им жизнь!.. Нет, пап, ты не прав. Компьютеры делают человека более человечным».

Стрэнд восхищался одержимостью дочери, но в том, что касается компьютеров, оставался при своем мнении. Дочери было мало считаться просто хорошенькой девушкой, и он радовался этому. Когда Элеонор поступила в колледж, то летом, на каникулах, подрабатывала и еще давала уроки – чтобы оплатить свое образование. И вот теперь живет в маленькой квартирке отдельно от родителей. В день получения диплома девушка объявила, что не желает больше жить с родителями и делить спальню с младшей сестрой. Стрэнд опечалился, однако ни он, ни Лесли не возражали. Они говорили друг другу, что Элеонор – дельная и разумная девушка, что она вполне способна о себе позаботиться. И что покидать родительское гнездо – явление вполне нормальное для молодых людей, твердо знающих, чего они хотят в этой жизни. Сама же Элеонор заявила: «Я ведь не в Лапландию или Перу переезжаю. Буду жить совсем рядом, через парк, и если что случится, подниму такой визг, что на другом конце города будет слышно». Визжать ей, слава Богу, пока не приходилось. Вскоре она устроилась на работу и сообщила отцу, какая у нее будет зарплата. Стрэнд поздравил ее, правда, не без оттенка горечи, поскольку девчонка, едва успевшая окончить колледж, получала больше, чем он, проработавший в системе среднего образования двадцать семь лет.

– Этим летом мне дали отпуск на целых три недели, – похвасталась Элеонор и, вооружившись штопором, начала открывать одну из двух бутылок кьянти, стоявших на буфете. – Две недели оплачиваются, одна за свой счет. И я хотела бы поехать в какое-нибудь новое, интересное место. Что посоветуешь, пап?

– Гм… – Стрэнд задумчиво потрогал мочку уха. – Ну, все зависит… Ты едешь одна?

Пробка с хлопком вылетела из бутылки, Элеонор поставила вино на стол. Потом подняла глаза на отца и ответила коротко и определенно:

– Нет.

– С молодым человеком, надо полагать…

– Надо полагать, – улыбнулась она.

– Ну а он-то куда хочет?

– Сам толком не знает. Но вообще начал молоть нечто на тему того, что здорово было бы отправиться на греческий остров, лежать на солнышке, плавать и загорать.

– Что ж, звучит совсем неплохо, – заметил Стрэнд.

– Он обещает, что на этом острове не будет никаких компьютеров. Даже пишущей машинки не будет. И уверяет, что потом я примусь за работу с утроенной энергией. – Элеонор взяла маленький букетик цветов, который принесла с собой, и поставила в вазочку в центре стола. – Просто он бывал там раньше. С другой дамой.

– Он сам тебе это сказал? – искренне изумился Стрэнд.