Розыгрыш

– Не смогли поделить фонарик, уж извините. – пояснил Митяй. – Никто не захотел оставаться тет-а-тет с трупом в кромешной темноте. А что, вы полагаете, ему одному там скучно?

– Что-то вы больно веселый, молодой человек. – подозрительно посмотрел на Золотухина второй милиционер.

– Да как обычно. – пожал плечами журналист. – Я по жизни веселый.

– Пойдемте. – строго позвал первый. – Эй, куда вы все двинулись? С нами идет режиссер представления, и все!

– Я его самый верный помощник! – двинулся вперед Митяй. – Без меня он даже в сортир не ходит! И к трупу его одного я тоже не пущу!

– Ладно, идемте. – согласился милиционер.

– Я тоже пойду! – Тамара Маленкович грозно двинулась в сторону милицейских. – Я с Эльдаром дружу больше двадцати лет!

– Кто такой Эльдар? – ошалели милицейские.

– Так звали труп при жизни. – любезно пояснил Митяй. На мой взгляд, веселье в данном случае было совершенно неуместно, но Митяй за последнее время так часто сталкивался с трупами, что еще один покойник уже не мог испортить ему настроение.

Милиционеры, устав от веселого Митяя, двинулись вперед, за ними тронулись Митяй с Тельняшкиным и Тамара Маленкович. Я рассудила, что лишний человек не помеха такой большой процессии, и тихо пристроилась в хвост. Мы быстро прошли по хорошо освещенному коридору, дошли до конференц-зала и дружно ввалились внутрь. В зале горел свет, и кушетка с телом выглядела совсем по-другому, чем в темноте. Первое, что мне бросилось в глаза, это то, что человек на кушетке одет как-то не так. Хотя нож из груди торчит явно прежний, но вот сама грудь…. Я не успела оформить свою мысль, как Тамара снова закричала. Милиционеры бросились к кушетке, а Митяй, словно споткнувшись, остановился в десяти метрах от нее и повернулся ко мне:

– Да, Ленка, похоже, дал я маху. Надо было оставить людей с фонарем в зале, а самим выбираться наружу в темноте. Но кто ж знал, что у нас окажется такой беспокойный труп!

– Что еще случилось? – почему-то шепотом спросила я.

– Погляди, кто лежит на кушетке.

Я сделала еще пару шагов вперед и, обогнув плачущую Тамару, приблизилась к кушетке. Да, недаром мне показалось, что человек на ней выглядит несколько иначе, чем при нашем прошлом визите. На сей раз кушетке в своем роскошном коричневом пиджаке и черных джинсах, с ножом в груди лежал актер Конкин.

– Он прикидывается, да? – с трудом сглотнув слюну, спросила я у стоящего рядом Тельняшкина. – Это такой прикол?

Не отрывая глаз от тела, тот лишь помотал головой. Один из милиционеров, замотал руку целлофаном, с силой потянул на себя нож. Длинное узкое лезвие с трудом вылезло из груди актера, и с него стали падать тяжелые густые красные капли.

– Убит, и довольно профессионально. – вздохнул оперативник, державший нож. – Все, вызываем экспертов.

– Но тут недавно был совсем другой труп. – запротестовал Тельняшкин. – Буквально десять минут назад он лежал на этом же месте!

– И куда же он делся? – заинтересовалась милиция.

– Не знаю…

– Тут есть потайная дверь. – вмешался Митяй. – Убийца мог вынести лишний труп туда.

– Сейчас проверим. – вздохнул милиционер и вслед за Митяем пошел к книжному шкафу. Шкаф стоял примерно в полуметре от стены, и его можно было спокойно обойти, но Золотухин поднатужился и отодвинул громоздкое сооружение, чтобы все присутствующие могли увидеть потайную дверь-панель. Оперативник подошел к ней и подергал ручку.

– Она заперта. – обернулся он к Митяю. Тот, в свою очередь, посмотрел на Тельняшкина.

– Как заперта? – в свою очередь, поразился тот. – Она должна быть открыта! В этом весь смысл нашего прикола!

– Сами проверьте. – предложил милиционер. Режиссер подскочил к двери и начал судорожно дергать ручку. Дверь не открывалась.

– Она заперта. – спокойно сказал подошедший поближе Митяй. – Если вам угодно, могу ее выломать.

– Справимся сами. – сухо ответил милиционер, разбежался и плечом высадил непрочную панельку. – Ого, здесь тоже комната, только света в ней нет!

Слегка пришедший в себя после шока Тельняшкин тоже вышел за дверцу, пошарил рукой по стене и зажег свет. Я тоже сунула любопытный нос в соседнюю комнату. Она была абсолютно пуста, даже без мебели. Зато железная дверь, ведущая на улицу, оказалась не только незапертой, но, наоборот, была призывно приотворена.

– Сюда вышел преступник. – подвел итог милиционер.

– Зачем он унес с собой тело Немировича? – поинтересовался сам у себя Митяй.

– Кто такой Немирович? – не унимался милиционер.

– Это наш первый труп. – без тени насмешки пояснил Митяй. – Второй лежит на кушетке, постарайтесь хоть его не упустить.

Он обогнул оперативника и вернулся в конференц-зал, я последовала за ним.

– Аким, – окликнул Золотухин все еще пребывавшего в прострации режиссера. – Пока тут милиция будет подмогу вызвать, пошли видеофильм посмотрим. Авось, прояснится что-то.

Один из милиционеров остался караулить труп, другой вышел в большой холл, чтобы вызвать следователя и экспертов. А вся наша тесная компания, к которой присоединилась Ария, Толик и еще куча непонятного народу, отправилась в левую половину офиса, где были установлены мониторы.

– Давай, прокрути мне запись, начиная от того момента, когда Немирович выходит в коридор. – велел Тельняшкину Митяй. Режиссер послушно включил перемотку. Через пару минут мы снова до рези в глазах вглядывались в экраны.

Вот перепуганный Немирович выбегает в маленькую приемную. Не замечая прижавшуюся к стенке секретаршу Арию, он выбегает в коридор и галопом несется по нему, бегло оглядывая таблички на кабинетах. Ария выбегает следом и быстро идет за ним по пятам. Убедившись, что режиссер обнаружил уборную, она рысью возвращается обратно в приемную, чтобы снова слиться со стеной. Режиссер, уже со стаканом воды, проносится мимо нее, вбегает обратно в конференц-зал, долго ищет глазами исчезнувшего «бизнесмена»… Ага, вот нашел, идет к кушетке. Хватается за сердце, падает рядом с кушеткой на пол. Гаснет свет.

– Видимо, в этот самый момент некто вошел в зал через потайную дверцу. – задумчиво проговорил Митяй. – Некто, кто как раз ждал, пока свет погаснет.

– Как же преступник мог одновременно находится в комнатке рядом с залом, и испортить проводку в подвале? – удивился Толик. – Это разные концы здания.

– Разумеется, испортил проводку один человек, а вошел в зал другой. – терпеливо пояснил Митяй.

– И что произошло дальше? – не унимался Толик.

– А дальше произошло непонятное. Почему-то сначала убили Немировича, а актер Конкин куда-то подевался. Вероятнее всего, его убили тоже, и выволокли тело через потайную дверь сначала в потайную комнатку, а затем – на улицу. Тут мы как раз вошли в конференц-зал, и увидели лежащего на кушетке человека с ножом в груди. А дальше… могу предположить лишь одно: преступник увидел, что вытащил не того человека. Тогда он вернулся, чтобы вынести тело режиссера. Только вот непонятно одно: зачем понадобилось волочить обратно труп Конкина?

– Трудолюбивый попался преступник. – тихо сказала я. Тельняшкин вздрогнул и с ужасом посмотрел на меня. Да уж, веселье Митяя оказалось заразительным.

– А как преступник мог перепутать пожилого режиссера с молодым актером? – удивился Толик. – Пьяный в хлам был, что ли?

– Лучше бы спросил, как он собирался справиться с двумя здоровыми мужиками? – заинтересовалась я. – Ну ладно, у Немировича был сердечный приступ, но заранее преступник знать этого не мог?

– Эврика! – воскликнул Митяй. – Ну конечно, Ленка, ты права на все сто. Не мог преступник предвидеть, что Немирович без чувств рухнет на пол. А войти в комнату, где его встретят сразу двое мужиков, тем более бы не рискнул.

Значит, дело было так: Немирович упал на пол как раз тогда, когда по уговору один из преступников вырубил электричество. Конкин вскакивает с кушетки, достает заранее припрятанный нож, убивает лежащего без чувств режиссера, и ждет своего сообщника, чтобы вдвоем вынести тело. Но сообщник почему-то медлит. А тем временем актер слышит из приемной наши голоса, и понимает, что мы вот-вот войдем. Тогда он кладет тело режиссера на кушетку и выбегает через потайную дверь в соседнюю комнату. Наверняка, дверь на улицу тоже была распахнула заранее, и он в любой момент мог скрыться совсем.

Через некоторое время мы выходим, а Конкин наконец-то дожидается сообщника, и они вдвоем входят в зал. Выносят тело Немировича на улицу, возможно, грузят его в машину, и затем… Вот дальнейшее мне не совсем понятно. Видимо, сообщник актера под каким-то предлогом уговаривает его вернуться в конференц-зал. Может быть, говорит, что забыл там что-то важное. Они вдвоем заходят в зал, подходят к кушетке, и сообщник убивает Конкина, обрезая тем самым все концы. Кладет тело актера на кушетку и спокойно выходит, заперев за собой дверь. Гениально я восстановил происходящее? – он гордо повернулся ко мне.

Я лишь пожала плечами. Все случившееся казалось мне совершенно запутанным и странным, а самым непонятным оставался следующий вопрос: кому и зачем вообще понадобилось убивать, а потом еще и похищать тело безобидного немолодого режиссера?

Глава 4