Убойная фарцовка

– За сколько?! – Геракл вмиг потерял свою умиротворенность. – А мне пел, что еле-еле эти деньги покроет. Мол, икона старая, облупленная, почерневшая, кто ее купит!

– Шестнадцатый век, уникальная школа. За границей она тысяч на пятнадцать долларов потянет.

– Я тут горбачусь, работаю за копейки. А он… Пять тысяч!.. Вот крысятник!

Геракл побарабанил пальцами по столу. Потом сказал:

– Ладно, гражданин начальник. Знаю я, где Жорж хоронится.

Глава 5

Нет более нудного занятия, чем сидеть в засаде. Притом уже четвертые сутки. Да еще когда подключил к мероприятиям массу народа, а сам даже сказать внятно не можешь, есть ли у тебя уверенность в достоверности информации.

Геракл поведал сгоряча: единственно, где может скрываться Жорж, – у своей любовницы, с которой познакомился год назад и с тех пор тщательно скрывал ее ото всех. Водолазову стало известно о ней совершенно случайно. Он показал дом в одном из микрорайонов Черемушек и объявил, что в каком-то из этих двух подъездов надо искать беглеца.

Поскольку преступники были вооружены, обладали исключительными физическими данными, начальник МУРа дал указание использовать при задержании ОМОН. Это такое хитрое подразделение, подчиненное МУРу, дислоцирующееся в Колобовском переулке, недалеко от Петровки, 38. Его создали к Олимпиаде 1980 года на случай терактов, беспорядков и для пресечения всех силовых вылазок, которыми мог бы быть омрачен большой праздник. Набирали в отряд спортсменов – борцов, боксеров. Гоняли их в лучших традициях спецназа – с утра до ночи, делая упор на рукопашный бой, стрельбу и тактику проведения специальных мероприятий. Привлекали их обычно к задержаниям вооруженных преступников, спортсменов. Ребята в отряде прямолинейные, резкие и очень хорошо подготовленные, так что за «гимнастов» можно было не беспокоиться – упакуют в лучшем виде да еще праздничной ленточкой повяжут. Вот только бы жулики появились. А то совсем без них скучно.

Маслов и Уланов почти безвылазно торчали около этого дома, оборудовав пункт наблюдения в ремонтирующейся конторе в здании напротив. С ними помещение делил командир группы ОМОНа. Его ребята терпеливо ждали в желтом фургоне, выкрашенном под Московскую аварийную газовую службу.

Оперативники установили по адресному бюро всех, кто живет в нужных подъездах. Одиноких женщин там не значилось. Участковый тоже ничем не смог помочь. Поэтому оставалось два варианта – или тупо ломиться во все квартиры, рискуя спугнуть фигурантов, или терпеливо ждать, что они и делали.

На третий день руководство начало забрасывать Маслова нескромными и все более настойчивыми вопросами – когда клиенты созреют для приемки. Ответить на этот вопрос он не мог. Омоновцев тоже спрашивали их командиры, чем это они там столько времени занимаются.

– Мне-то что, – сказал старший группы ОМОНа. Был он невысок, худощав и никак не походил на боевика. Больше смахивал на научного сотрудника, если не знать, что он призер Союза по самбо и признанный инструктор по его боевому разделу. – Солдат спит, служба идет. Начальство только волнуется…

На третий день начальство начало рвать и метать.

На четвертый день Маслов со своего наблюдательного пункта созвонился с замначальника МУРа Егорычевым. Тот был раздражен:

– Ну, где твои гаврики?

– Ждем.

– А зарплата идет. Ты десяток человек держишь.

– Ну да.

– Заканчивай эту ерунду, Маслов! ОМОН я снимаю. Все, возвращайтесь на базу. Никого в адресе нет. И не будет.

Омоновцы отчалили прочь, сказав: ну если чего, звоните, будем по первому сигналу. После этого Маслов вопросительно посмотрел на своего подчиненного:

– Ну, что делать будем, Михайло?

– Геракл не врал, – уверенно произнес Уланов. – «Гимнасты» где-то здесь.

– Не знаю, что тебе сказать на эту пламенную речь. Но нам приказано возвращаться.

– А кто меня учил все доводить до логического конца?

– Я. Есть такой грешок – люблю поучить на досуге.

– Ну, считайте, что я научился.

Спокойный, не импульсивный, выдержанный, суховатый в обращении Уланов от природы обладал настойчивостью, переходящей в упрямство. Если он вцеплялся во что-то, то челюсти не разжимал до победного конца. Бульдожья хватка – ею обладает некоторая часть следователей и оперативников. Без таких людей правоохранительная служба невозможна.

– Значит, предлагаешь послать руководство Управления по известному адресу? – полюбопытствовал Маслов.

– Предлагаю творчески подойти к исполнению указания. И добить этот чертов адрес.

– Ваша простота начинает мне нравиться, – хмыкнул Маслов и засел за телефон.

Через час в их наблюдательном пункте появился местный участковый, а еще через десять минут возникла Лиза, небесное создание. Она критически окинула взглядом логово. Брезгливо поморщилась, поглядев на застеленный оберточной бумагой и усеянный хлебными крошками стол, на котором одиноко лежала открытая упаковка печенья «Юбилейное». В центре стола стояло три стакана – один из оперативников стащил их под чай из автомата с газированной водой. Так уж устроено – стаканы от газировки крали все, включая милицию.

– Ну у вас здесь и берлога, – объявила Лиза.

– Звиняйте, мадам, – хмыкнул Маслов. – Портьер и канделябров еще не завезли… Итак, слушайте план действий, коллеги…

А план был прост и прям, как чугунный лом. Тупо обходить квартиру за квартирой и проверять, кто там есть, одновременно проводя разведдопрос.

– В те квартиры, где хозяев знаешь, заходишь под видом проверки проживания, – проинструктировал Маслов участкового – капитана милиции с непропорционально широкими плечами, в слегка мятом форменном плаще. – В неизвестные проникаем под видом работников ЖЭКа. Тут тебе, Лизонька, жэковскую стерву играть.

Она кивнула. Играть она любила, ощущая в себе нерастраченные артистические таланты.

Большинство местных жителей были на работе, что неудивительно, учитывая, что сейчас утро четверга. В паре квартир были дети, которые отказались открывать двери. В других хозяева знали участкового и открывали сразу.

Сотрудники милиции обошли первый подъезд. Ни в одной квартире никого, похожего на «гимнастов», не было. Никто таких людей не видел, не знал и знать не хотел.

– Отрицательный результат – тоже результат, – философски отметила Лиза, когда с первым подъездом было покончено.

– Лизонька, ты не права, – покачал головой Маслов. – Отрицательный результат – ни хрена не результат. Поэтому пошли долбить следующий подъезд…

Во втором подъезде результаты были примерно те же самые. Настроение у муровцев и так было не слишком радостным, а теперь грозило перейти в стадию заморозки.

На девятом этаже участковый застыл перед предпоследней квартирой и нажал на кнопку звонка:

– Мария Николаевна, открывайте.

– О, Николай Павлович, с чем пожаловали? – широко распахнув дверь, строго осведомилась пожилая, седая как лунь женщина с проницательным взглядом старой энкавэдэшницы.

– Ищем незаконно проживающих.

– И чего, у меня их искать собираетесь? – искренне удивилась она.

– Если вы не против.

– Да заходите, смотрите. Чайку сделаю. – Женщина подозрительно посмотрела на компанию.

– Не время чаи гонять, – отрезал участковый.