Копия миллионера. Хедхантер без головы

– Ну, с Ядриковым у них любовь-морковь, – усмехнулась Маша.

– Да ну тебя, – отмахнулась Даша. – Сплетни. Матвей вообще такой – шуточки, прибауточки. А так – со всеми одинаково ровный, по-моему.

– Но с некоторыми – ровней, – все также невозмутимо продолжала Маша. – Нет, ничего такого между ними нет, это быстро стало бы известно. Но флиртует Оксана с ним довольно откровенно. И Матвей ей знаки внимания оказывает.

– Он отвечает за благополучие канала и поэтому уделяет нашим звездам больше внимания, чем простым смертным. Может, ему Сигизмундов поручил.

Даша не хотела уступать – Ядриков нравился ей, причем с каждым днем все больше и больше. Сначала она просто по-человечески была ему благодарна, что он защитил ее от Жергиной. Потом прониклась к Матвею благоговейным уважением как к профессионалу, настоящему асу телевизионного мира. Но в какой-то момент Дашу стали посещать совершенно нерабочие мысли.

– Может быть, – охотно согласилась Маша Соловьева. – Но, с другой стороны, ему, наверное, приятно опекать красивых женщин. Ядриков по женской части явно не промах, хотя на службе держится в рамках, не придерешься. На корпоративах со всеми станцует, но продолжения не бывает. За три года я ни одной сплетни не слышала.

– По-моему, он джентльмен. Просто манера такая… Немного разухабистая.

– Вот устроит нам сегодня Ядриков разбор полетов по полной программе – посмотрю, что ты про его манеры скажешь, – проворчала Маша, поднявшись с кресла. – Пора бы делом заняться, а то будет скандал. Лизка, поганка, удружила с этими помидорами.

Немного посомневавшись, Даша все-таки отправилась на начальственный этаж, в надежде найти там Оксану Жергину и выяснить, зачем та ее искала. На третьем этаже царила страшная суета: по коридору сновали секретарши, референты и сотрудники секретариата с лицами, на которых лежала печать государственной озабоченности. В руках они держали папки для документов и разноформатные бумажки. Мимо Даши быстро прошла руководитель прессслужбы канала Мила Черешнева, вытирая платочком заплаканные глаза. Перед приемной генерального директора о чем-то горячо спорили несколько человек из числа высших руководителей канала. Судя по их перекошенным физиономиям, свою порцию указаний они уже получили. Двое или трое разговаривали по телефону. Энергичная жестикуляция и ненормативная лексика свидетельствовали о том, что руководители приступили к выполнению вновь поставленных задач.

Оксаны нигде не было видно. Тогда Даша на всякий случай осторожно сунулась в приемную.

– Дашуль, приветик, – обрадованно воскликнула Юля, помощница Сигизмундова. – Чего там прячешься? Заходи.

– Я не прячусь, – сказала Даша, входя в огромную, дорого обставленную комнату, стены которой украшали головы кабана, оленя, волка и другой живности. Все это были охотничьи трофеи генерального директора, самолично добытые им на бескрайних российских просторах. – У вас тут такое столпотворение, все нервные. Черешнева, я видела, вообще плакала…

– Конечно, за неделю в прессе пять негативных рецензий на наши новые программы, – со знанием дела прокомментировала всезнающая Юля. – Чего она ожидала, премии? Вот Олег ей и навтыкал. А ты чего к нам?

– Да Жергину ищу. Думала, она здесь.

– Была примерно с полчаса назад. Спросила, как у шефа настроение, и тут же убежала. Сказала, что у нее выездное интервью и она появится очень поздно. Испугалась, наверное.

– Надо же! Я думала, ее испугать может только пикирующий на ее кабриолет бомбардировщик.

– Нет, почему? – возразила сидевшая тут же Света, секретарша Сигизмундова. – Однажды при мне она до смерти испугалась гусеницы. Оксану угостили яблоком, к которому прилепилась гусеничка. Маленькая такая, зеленая и мохнатая. Жергина ее чуть не проглотила, а потом так визжала – ужас!

– Гусеничку испугалась? – задумчиво пробормотала Даша. – Это интересно. А сегодня чего случилось?

– Да я шепнула ей, что Олег не в духе. Злой приехал со своей охоты – просто кошмар. Я его таким давно не видела. Что-то нехорошее в Африке произошло: то ли слоны мелкие попались, то ли лев чересчур прыткий. И еще вместо антилопы он водяного козла подстрелил, – поминутно оглядываясь на дверь начальственного кабинета, сообщила Юля. – Я толком не запомнила, в чем конкретно дело, поскольку не очень хорошо в этом разбираюсь. Он своему приятелю по телефону жаловался. Так кричал – мы все слышали.

– Вообще мужчины такие странные, – жеманно поджав пухлые губы, сказала Света. – И сами мучаются, и зверей убивают. Сдалась им эта охота!

– Короче, Жергина смоталась, и правильно сделала, – резюмировала Юля. – А то ей тоже перепало бы. Дашуль, скажу тебе по секрету, у шефа сейчас к Оксане много претензий.

– Правда? – искренне удивилась Даша. – Я думала, она в фаворе. Лицо канала и все такое.

– Это не совсем так. Она много стала себе позволять. То тему поднимет такую, что Сигизмундову звонят из… – Юля указала тонким пальчиком куда-то вверх. – А две недели назад у нее в программе выступил Дубравкин.

– Это еще кто?

– Политик, скандалист, все время какие-то демонстрации организует, марши протеста. Его Олег лично запретил показывать на нашем канале.

– Может, Оксана не знала, – предположила Даша.

– Знала. У всех руководителей программ есть списочек нежелательных персон. Шеф был в ярости!

– Значит, не найду я Оксану, – вздохнула Даша. – Жалко, ведь она потом будет говорить, что меня никогда нет на рабочем месте.

– Так позвони ей, – предложила Юля.

– Не, по телефону она может опять истерику устроить. Покараулю ее до вечера. Или Куклиной позвоню.

Поблагодарив девчонок, Даша уже собралась уходить, но в этот момент красивые ореховые двери кабинета распахнулись, и в приемную вместе с фигурными клубами сигарного дыма ввалились двое мужчин. Элегантный Ядриков, как всегда в безупречном костюме и белой сорочке, и низенький толстячок в расстегнутой чуть не до пупа розовой рубахе и серых брюках, которые держались на нем при помощи широких подтяжек.

Юля и Света мгновенно превратились в две безмолвные статуи, а Даша от неожиданности застыла на месте. Олега Яковлевича Сигизмундова она видела впервые. Вернее, она видела его на фотографиях в глянцевых журналах и корпоративных рекламных проспектах, но вот так, лицом к лицу, встретилась с ним в первый раз.

Разговор, который продолжился в приемной, носил явно не мирный характер.

– Я не посмотрю, что ты у меня какой-то там миноритарный акционер, – кричал Сигизмундов высоким тенором. – Уволю безжалостно. Я тебе доверил коллектив, а ты сотрудникам тут синекуру устроил. Они потому и не работают нормально, что ты их защищаешь, потворствуешь дурацким идеям, покрываешь бездельников. Видел рейтинги? Почему мы опять скатились на пятое место? Выкину всех на улицу, наберу новую команду!

– Олег, рейтинги нормальные. Почему пятое место, я тебе объяснил. Это дело временное. Меня ты можешь уволить, пожалуйста. Но Черешневу верни, это опытный специалист.

«Так, значит, Милу уволили, – мысленно содрогнулась Даша. – Вот почему она плакала».

– Опять в мои решения лезешь? – грозно заверещал Сигизмундов и весь затрясся. – Пойдешь вслед за ней. Я еще сегодня с Кривцовым и Молочниковым разберусь. Полгода не могут запустить проект! А деньги тянут постоянно. Твои протеже. И Жергина распустилась. Сколько еще я должен выслушивать претензии к ее программам? Всех уволю, а тебя, Матвей, – первого! Не посмотрю, что ты у нас такой профессионал – выгоню к чертовой бабушке!

– Второго, – мужественно усмехнулся Ядриков. – Первой оказалась Черешнева.

Даша вдруг увидела, что глаза генерального директора блеснули каким-то нехорошим светом, и поняла, что Матвей перегнул палку. Видимо, такие склоки происходили между ними не впервые, но, похоже, Сигизмундов сегодня был настроен очень воинственно и на компромиссы не шел. «Сейчас этот злой толстячок скажет: «Ты уволен!» – вдруг с ужасом поняла Даша. Ядриков занял жесткую позицию и готов был идти до конца, отстаивая свои принципы. Как она сможет работать здесь, если не будет Матвея?!

Надо было срочно что-то делать. Даша поняла, что, если сейчас же ничего не предпримет, случится катастрофа. И тут она столкнулась взглядом со стеклянными глазами кабана, голова которого висела на стене. В тот же миг ее осенила идея.

В приемной тем временем повисла зловещая тишина. Побледневший Ядриков молча, с холодной улыбкой смотрел на шефа, ожидая приговора. Побагровевший Сигизмундов начал набирать в легкие воздух для того, чтобы произнести роковую фразу. Из коридора не доносилось ни звука. «И даже птицы перестали петь», – мелькнула у Даши в голове глупая фраза, и она, как сквозь сон, вдруг услышала собственный замогильный голос:

– И тогда я им говорю: «Надо же быть такими остолопами, чтобы доверить организацию полноценного сафари дилетантам. Вы бы еще с химчисткой договор заключили!»

Даша сделала несколько шагов и заняла позицию строго напротив Юли и Светы. Она подняла руку, словно собиралась ловить такси, и продолжила свою речь:

– Серьезное сафари для серьезных людей! Его два-три года готовить надо. Не жалуйтесь теперь, что бивни у слона маленькие, такого вам подсунули проводники. А где вы взяли таких проводников? Вот именно. Конечно, вас они уверяли, что на всю Африку только и есть десяток местных специалистов, которые работают со всеми подряд. Хренушки! Нормальных, которые вас проведут нужным маршрутом, помогут выследить подходящих животных, раз, два, и обчелся. Целый день таскали вас по кустарникам и болотам впустую? Правильно, знаем мы таких. Найдут кучу слоновьего дерьма и вот стоят там два часа, ковыряют его, рассматривают, типа определяют, когда прошло животное и можно ли его догнать. Все это липа! Ну, не все, но многое. Хорошо, убьете вы какого-нибудь завалящего слона. Так они даже тушу не разделают сразу, скажут, что у них рабочий день кончился и они приедут завтра. Так к завтрашнему дню тушу гиены обглодают. Можно, конечно, и гиену заодно подстрелить, но главное – вы за бивнями приехали, а там не бивни, а два маленьких кривых рога коровы Маньки! Им не «Великолепное сафари» надо называться, а «Ля-ля трэвел». Или еще лучше – «Рога и копыта». Это не сафари выходит, а издевательство какое-то. Ну, а с нами проводники – как шелковые, наших клиентов принимают с распростертыми объятиями. Так вот, они такие бивни привозили – гигантские, на серебряную, даже на золотую медаль тянут. А носороги? А львы? Где вы еще видели таких львов? Вот если в эту приемную повесить такую львиную рожу, то она полстенки займет! Как три кабана будет, да еще вон тот хорек в придачу.

Перепуганные Юля и Света, к которым Даша обратила этот монолог, сидели с открытыми ртами, не зная, как реагировать на происходящее.

– Это не хорек, – вдруг послышался обиженный голос Сигизмундова. – Это бобер!

– Пусть будет бобер, – снисходительно кивнула Даша и продолжила монолог: – А крокодилы? Если бы видели, каких красавцев добывает один олигарх, которого наше агентство много лет подряд отправляло на охоту! Крокодилов можно ловить на бегемотов. В смысле – убить бегемота и ловить на него крокодила. У бегемота мясо замечательное, проводники должны дать вам попробовать. Они же норовят слоновьим мясом накормить, а оно невкусное. Даже хобот так себе. Разводят таких охотников, вот что.

В какой-то момент Даша испугалась, что уже никогда не сможет прервать поток сознания, и будет вот так стоять в приемной, произнося всю эту ахинею, пока не свалится замертво. Краем глаза она видела Ядрикова и Сигизмундова, которые изумленно взирали на нее. Лица у обоих были глупые.

– Поэтому я обычно советую не суетиться, готовясь к такому ответственному и приятному делу, как сафари, – без запинки продолжала Даша. – Проконсультируйтесь! Проконсультируйтесь со знающими людьми. Иначе – смерть! В смысле – плохое настроение. Мы ведь стольких уже успели отправить на тот… этот… как его…

Тут Даша запнулась и защелкала пальцами – ну, помогайте, забыла слово.