Превалированный монизм

Превалированный монизм
Евгений Каштанов

Первая книга начинающего автора, проживающего в провинциальном городке. Имея амбиции и мечту, что придают сил автору, он начинает писать произведения. Это первое. Первое произведение, над которым автор работал какое-то время.

Превалированный монизм

Евгений Каштанов

© Евгений Каштанов, 2019

ISBN 978-5-0050-1069-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Превалированный монизм

N проснулся рано из-за звонкого сигнала будильника. За окном мерно пели птицы и светило яркими, насыщенными лучами солнце. Лениво, однако с бодрым настроем, N открыл глаза. Нужно было идти на работу. Размяв своё тело путём простейших упражнений, он встал с кровати, почистил зубы, позавтракал кофе «Вера» с яичницей и бутербродом и двинулся в путь.

Выйдя на улицу, N сразу почувствовал теплейшую весеннюю погоду. Тёплая приятная погода всегда нравилась N. На улице было много людей. Вероятно, большинство из них спешило на работу. У каждого имелись свои заботы и обязанности. Люди, словно жуки – навозники – всегда заняты каким – то делом, не обращая внимания на происходящую вокруг вакханалию, тех явлений, которые так или иначе повлияют на их жизнь, отчего может возникнуть много проблем, с которыми придётся бороться, вливаясь в жизненную стезю и закрываясь от всего, что происходит вокруг людей; они забывают о своих родных, близких, о своих амбициях и целях, которые они себе некогда ставили; начинают жить, словно один, без всякой индивидуальности, без какого-то развития, словно все как один унифицированы.

Часто случается, что люди не то что вверх не идут, а наоборот, идут вниз по спуску, проще говоря, деградируют… Часто случается, что старшее поколение говорит, мол, молодёшь катится неизвестно куда, ведёт себя не так, как старшее, не развивается и не узнаёт что-то новое, а лишь тупеет… Людям, вероятно, стоит вспомнить себя в молодости; что говорили про них старшее поколение, когда они были молодыми; быть может даже окажется, что ситуация была идентичная?..

Между тем N к подошёл к высокому, многоэтажному зданию, к зданию, где он проводил свой рабочий день. Оно было огромным, поскольку там работало огромное количество людей на благо Великого Государства.

N зашёл в хол, где сидела приятная, круглолицая, с подрумяненными щёчками, опадающими на плечи мягкими волосами, со слегка выпуклыми глазами и мягким взглядом, Z.

– Здравствуйте, N, – сказала она, – приятно вас видеть в добром здравии! Слава Великому Вождю! – Она одарила меня улыбкой во весь рот.

– Здравствуйте, Z. Взаимно. Слава Великому Вождю.

Z нравилась N. Она была улыбчивой, мягкой во взгляде и приятной тихой девушкой. Обычно она носила аккуратные платья с небольшими вырезами, или не менее аккуратные юбочки с классической белой или в горошек рубашкой. По то причине, что она была улыбчивый и открытый человек, многие люди, заходя в редакторский холл, имея мотив задать какой-либо вопрос, всегда были удовлетворены не только ответом, но и внешностью Z.У неё всегда можно было узнать ответ на искомый вопрос.

В редакторской на стенах висели не только расписания работников каждого этажа, но и плакаты, демонстрирующие как нужно лучше и правильнее всего жить. Один из таких гласил: «Будьте бдительны! Где угодно мог затаиться враг государства!» Был ещё один с подписью «Великий Вождь потрудился для твоей славной жизни – так и ты не оплошай!»

Да-а, – думал N- работать весь день на благо народа, и что немаловажно, на благо Великого Вождя – было лучшее, чего мог желать N. Ведь государство старается для людей, старается обезопасить от окружающего Государства жестокого мира, где бушуют различного рода войны, страшные войны. Великое Государство – эдакий эдем среди всего этого ужасного всепоглощающего, пожирающего всех и вся, никем и ничем несдерживаемого, безумия.

Ведь по сути, что само главное для человека? Что бы был мир. Целомудренный идиллический и вязкий мир. N казалось, что он живёт в раю, ведь как же ему повезло с Великим Государством. Таким кусочком идиллии.

Далее, идя на второй этаж, где как раз и находился его кабинет, N увидел плакат следующего содержания: «Увидишь рефюзера – скорее сообщи в БОП!»

Боп – бюро отлова преступников. Это был специальный орган власти, изучающий деятельность рефюзеров и отлавливающих их. Эмблема БОП представляла собой орла, плавно парящего в воздухе, как бы символизируя свободу и равенство людей в Великом Государстве. На эту организацию всегда можно было положиться, ведь Великий Вождь не может ошибаться в своём выборе приближённых, что заведуют БОП. Это немыслимо. Они всегда работали очень оперативно, стараясь как можно скорее обезопасить жизнь людей. Люди доверяли БОП. Именно в этот момент почему-то на улице поплыли серые, грозные и будто предвещающие мнимую опасность, тучи.

– Эх, видимо, сегодня будет дождь, – кто-то сказал за спиной N.

– Да уж, скверно. Я даже зонтик не взял, – сказал, чуть натягивая кверху уголок рта, N.

– Могу вам свой одолжить, мне не жалко.

– Буду премного благодарен.

После этого мы молча стояли достаточно длинный промежуток времени, словно каждый обдумывал что-то. Это Всего лишь плохая погода вот и всего лишь. Чего может случиться плохого в нашем замечательном Государстве?

N вдруг от этого стало дико неудобно, стыдно и появилось чувство обязанности. Впрочем, то был мимолётный момент.

– Ох, больно развелось в нашей стране бунтарей! Что не новость – то очередное глупое несуразное недовольство в сторону нашего Великого Вождя…

N, потерявшись в своих мыслях, и снова очнувшись, вздрогнул, от неожиданно услышанных слов.

– А, что? Вы про рефюзеров?

– Да! – воскликнул собеседник N, -Всё чего-то просят, хотя чего им не хватает, непонятно! Словно родились только для того, что бы крушить, бунтовать и рушить созданные системой устои. Всё ноют и ноют о какой-то свободе мысли.

– Вот как? Странно… Где может быть лучше, чему нас? А то, что различные личности, создавая такия потоки ненависти в сторону Великого Вождя, нашего предводителя, нашего мессию, лишь разрушают жизнь людей и системы государственного управления, их не волнует? Они вообще это понимают?

– Ага, вот и я о том же, – сказал оживлённо собеседник N, – всё хотят вернуть свою чёртову так называемую религию! Якобы люди забыли, что такое нравственность и мораль.

– Как можно верить в какого-то там Иисуса, Будду или какого-то там пророка Мухаммеда, или даже, упаси Великий Вождь, уверовать в разных грехоподобных богов одновременно, как это было, скажем, в синтоизме. Как, как такое может возникать в головах у людей?

– До чего же порой доходят люди… И людьми-то таких назвать сложно… Звери, буквально дикие звери…

– И не говорите. Всем ведь уже давно известно, что не было никаких глупых богов, это всё глупые, бессмысленные, бесстыжие выдумки людей. Были лишь братья, которые управляли миром вместе, но потом они вдруг не поделили власть и стали править отдельно – каждый своей частью мира, случались даже кровожадные войны, отчего страдало множество людей.

– Но благо нам повезло, ведь у нас замечательный правитель, лучший, которого можно вообще желать. Он нас уж точно защитит от врагов и бунтарей.

– Глупцы-вот, кто они! Всего лишь навсего слепые глупцы. Лишь портят нам, уставопослушным гражданам, жизнь.

N вдруг отчего-то вспомнился момент из его детства.

***

– Ба-а, бабушка, ты сегодня не пекла мои любимые пирожки с капустой?

N выбежал в коридор из своей комнаты, дабы встретиться с его любимой бабушкой.

– Нет, совёнок. У меня сегодня было чересчур много дел.

Совёнком бабушка меня называла по той причине, что, случалось, я подолгу не мог заснуть ночью, задумываясь о всяком. Сейчас я таким стараюсь не заниматься, ведь много думать – вредно, как гласит одна из мудростей Великого Вождя. От это начинает болеть голова. Разве не из-за этого я не могу заснуть?..

Бабушка вышла мне навстречу. Её лицо, источавшее лишь сплошное благородство, доброту, нежность и заботу, было слегка морщинистым в силу возраста, её глаза, будто знающие каждое твоё желание, были морского, или, вернее даже сказать, бирюзового цвета, всегда вызывали приятные ассоциации. Я любил купаться в море, находившемся недалеко от скромного бабушкиного дома. Там я даже однажды познакомился с одной чудной, рыженькой курносой девочкой. Помнится, мы с ней дружили какое-то время, хотели в будущем завести примерную семью. Однако однажды она пришла ко мне, всё опечаленная, со слёзами на лице, выкатив новость, что она с семьёй должна переехать в другое место жительство.

– Мы с тобой тогда больше не увидимся? – с грустью спросил я.

– Не знаю. Наверное… нет, – она вдруг разрыдалась прямо на глазах у N. После мы крепко-крепко обнялись и даже… чмокнулись в губы. Это было великолепное, непередаваемое эфемерное чувство. Словно пробуешь что-то сладкое на вкус. Это были очень интересные, насыщенные времена, хоть они и закончились грустным расставанием. Всё рано или поздно кончается. Я с периодичностью вспоминал и вспоминаю эти времена… После мы расстались и с того же момента и не виделись…

На бабушкиной голове возвышались пышноватые, серые, слегка седоватые волосы, напоминая поля пшеницы.

– Бабушка, ты испечёшь мне пирожки? -спросил я.

– Я же говорю, у меня много дел.