Мертвые в прятки не играют

– А тебя как прихватили, Юль? У тебя действительно три магазина в Питере?

– Да ничего у меня нет, – сквозь зубы проговорила та. – До этого я думала, что вообще – ничего. Ни мужа, ни детей. Потом, правда, выяснилось, что кое-что у меня все-таки имеется. Единственный положительный момент во всей этой истории.

– Да говори толком! – одернула ее Сашка, и Вероника была ей за это безмерно благодарна.

– А что тут говорить? За неделю до этой истории я обращалась в больницу, ну, были у меня всякие нехорошие подозрения. Сдала анализы. Имелось в виду, что через некоторое время я снова запишусь на прием к врачу, и он прокомментирует результаты. Но получилось иначе: мне позвонили на мобильный и намекнули, что положение мое – швах, но падать духом не стоит. Дали адрес специалиста, который как раз проездом в Питере и может меня осмотреть. Идти нужно было в гостиницу. Я пошла, конечно, и дурного ничего не заподозрила. Не молоденькая девка, чтобы меня в гостиничные номера заманивать! А там какой-то очень вежливый товарищ встретил меня и объяснил примерно то же, что и Сашке. Добавив, что после меня и вылечат от всех хворей за государственный счет и вообще... наградят.

– Дальше! – поторопила ее Вероника, дрожа всем телом.

– А что дальше? Послала я товарища далеко и безвозвратно. Тогда он вручил мне кондуит, велел ознакомиться. Даже из номера вышел, чтобы не мешать. А там – как Сашка рассказывала: вся моя жизнь расписана, а также перечислены все родственники. Когда этот товарищ вернулся, я сказала ему, что никакого компромата в этих бумажках на меня не содержится, а раз так – то пошел он снова по указанному адресу. И ушла домой. Козел этот еще так вежливо посторонился, когда я мимо проходила. Это была пятница. А в субботу ночью позвонила сестра в панике: дочка не вернулась с дискотеки. Более того, ее подруги видели, как Дашку усадили в машину какие-то парни и увезли. Сестра на грани самоубийства, твердит, что Дашкин растерзанный труп найдут в каком-нибудь овраге. А я сразу все поняла. И позвонила по телефону, который мне тот типчик успел все-таки подсунуть. К полудню Дашуля вернулась домой, живая и невредимая, а я собрала вещички, документы и переехала в ту же гостиницу. Там и встретилась с Сашкой.

– А потом? – прошелестела Вероника.

– Потом мы прилетели на Лазурный Берег. Нас стали готовить к встрече с тобой. Это ведь только с нами в России можно было не церемониться, ты же – птица высокого полета. Сначала планировалось так, что мы с Сашкой случайно встретим тебя на улице, разговоримся, пригласим в гости. Было несколько репетиций. Но потом стало ясно, что ни одна из нас не тянет на хозяйку виллы. Ты, пожалуй, еще обратишься в бегство при виде таких подружек. Видно, они решили, что проще нанять тех теток, чем приводить нас в божеский вид.

– Кто они такие?! – спросила Ника.

Сашка только плечами пожала:

– Да мы толком не знаем. Какие-то бывшие актрисы. Много лет живут в Каннах, одна, кажется, и впрямь замужем за французом. Не упускают никакой возможности подработать. Мы рассказывали им о тебе, о школе, они к нам приглядывались, что-то перенимали. В общем, получились как будто мы, но только в подарочном исполнении. Ты ведь не догадалась, да?

– Догадалась, – сквозь зубы процедила Ника. – Да только поздно было.

– Вот, можешь ознакомиться. – Юлия швырнула ей на колени толстую папку, до этого момента лежащую на тумбочке рядом с кроватью. – Мы с Сашкой читали, не обессудь. Нам для ознакомления выдали.

* * *

Ника распахнула папку, впилась глазами в строчки. Первые минут пять не могла сосредоточиться, буквы так и скакали в разные стороны, упорно не желали складываться в слова. Юля с Сашкой ей не мешали, они исчезли из комнаты, потом где-то зашумела вода. Вероника пару раз зажмурилась, помотала головой – и дело пошло.

Странное это было досье. Почему-то больше всего внимания уделялось ранней юности Вероники. Как училась, как закончила школу. Учеба в институте, институтские приятели, фамилии которых Вероника сама бы теперь и не вспомнила. Гибель родителей. Первое замужество, наконец. После этого момента информация как-то пошла на убыль. Даже о втором браке и рождении Славика и Зины почти ничего не было сказано...

Зато появилось досье на Андрея, и вот тут спина Вероники покрылась гусиной кожей. Конечно, она знает, что бизнес никогда не бывает слишком честным. Когда муж вышел на международный уровень, он стал действовать куда цивилизованнее, чем в России. Но кто-то с изумительной дотошностью посчитал все его огрехи: и где закон нарушил, и сколько налогов недоплатил.

Вероника, тяжело дыша, захлопнула папку и задала вернувшимся приятельницам вопрос, который до этого почему-то не пришел ей в голову:

– Кто же все это делает?

Сашка пожала плечами, а Юлия сказала, тоже как-то без особого интереса:

– Откуда нам знать? Нам особо никто не представляется.

– Но ведь вы не сами все это проделываете?! Кто-то привез вас сюда, нашел этих женщин, репетировал с ними!..

– А, ты про этих, – протянула Сашка. – Ты их сама скоро увидишь. С нами все больше один человек работает. Раздает указания, а дальше мы сами все делаем. Бегаем на задних лапках, как Юлька выражается. А что нам остается, Ник, когда все наши близкие у них в заложниках?!

– Ну, у вас есть хоть какие-то версии, зачем все это нужно?

– А как ты думаешь, о чем мы думаем долгими зимними вечерами? – огрызнулась Юлия. – Головы себе сломали. Думали, может, твой муж такой крутой бизнесмен, что ради него все это затевается. Чтобы заманить тебя, детей, а потом потребовать выкуп...

– Да вы что! – заволновалась Ника. – Мой муж – середнячок в бизнесе, таких, как он, миллионы, кто бы стал так напрягаться!..

– А пару дней назад нас предупредили, что потом мы все вместе полетим в Германию. И мы поняли, что ты – не цель, а еще одно звено, – мягко подытожила Сашка.

– Спасибо, – выдавила улыбку Вероника. – Прямо от сердца отлегло. А как насчет других версий?

Женщины молчали, переглядывались друг с дружкой. Юлия передернула плечами, а Сашка спросила:

– Помнишь Сережку Иванова?

Вероника сначала помотала головой, но в следующий миг вдруг вспомнила.

...Это был, наверное, самый красивый мальчик на все три седьмых класса. А может, им так просто казалось. Высокий, смуглый, со всегда улыбающимися полными губами и чуть застенчивым взглядом. В середине учебного года он по непостижимой причине примкнул к их чисто девчачьей компании. В школе держался на расстоянии, даже не смотрел в их сторону, а после уроков поджидал за деревьями в парке. Подходил и спрашивал с равнодушным видом: «Ну что, девчонки, куда двинем?»

И они, словно так и задумано было, тут же отказывались от всех своих прежних планов и шли гулять по парку. Или в город – пить молочные коктейли в магазине «Молоко». Или на стадион – смотреть, как тренируются местные спортсмены, хотя на спортсменов им было наплевать...

...Вот она, Вероника, уже в пальто и сапожках, затаилась в школьной раздевалке за вешалкой. И ждет, когда Сашка и Юлька устанут искать ее в холле перед раздевалкой, и уйдут домой. Тогда и она пойдет привычным маршрутом и проверит, наконец, свою сумасшедшую догадку. Ведь если Серега ходит с ними ради нее, Вероники, он пропустит девочек и дождется ее за деревьями. Все внутри нее стонет в надежде: «Подойдет, обязательно подойдет! Не может быть, чтобы он таскался с нами не из-за меня!»

Вот бредет по раздевалке в одном сапоге Юлька, протирает носовым платком очки, близоруко крутит головой. Ее губы подрагивают от подступающей обиды, в глазах – ужас одиночества. Вероника тоже оглядывается и вдруг замечает в противоположном углу Сашку. Та присела на корточки у подоконника и пытается скрыться за кучей грязных сапог. Тут уж Вероника начинает хохотать, а ей вторит Сашка, на карачках выползая из своего укрытия...

– Сережка у нас стал акулой бизнеса, – задумчиво произнесла Сашка. – Наверное, единственный из наших, кто выбился в люди. Ну, не считая тебя, конечно. Ты должна была про него слышать.

– Господи! – простонала Вероника и схватилась за голову. Очередной беглый олигарх, свивший гнездо в Лондоне, – их Сережка? – Да мне и в голову прийти не могло, что это – тот самый Иванов. Не вспомнила его ни разу. Кажется, против него сейчас в России уголовное дело завели, требуют у англичан его выдачи. Но мы-то тут при чем?

– Видишь, вот и дело государственной важности нашлось, – сказала Юлька. – Может, собираются его на нас, как на живца, ловить. Сам-то он в Россию точно не ездок.

– Да он имен наших наверняка не помнит! – возмутилась Ника.

– За себя говори! – рявкнула на нее Юлия и как-то странно покосилась на Сашку.

Сашка разъяснила и взгляд, и выкрик:

– Вообще-то, Вероничка, он – отец моего сына. В старших классах мы с ним встречались, даже пожениться хотели. А на выпускном я не была, заболела. И Юлька ухитрилась его каким-то образом соблазнить, представляешь? Боже, какая была у нас с ней разборка, когда я все узнала!

Сашка произнесла это с такой ясной улыбкой, будто говорила о лучшем мгновении своей жизни.

– Такими дурами были, – поддержала ее Юля, тоже без обычной желчи в голосе.

– Но все равно, – растерянно проговорила Вероника, – это было так давно. Тем более у меня-то с ним точно ничего не было!

– Мы не знаем, – отозвалась Сашка таким усталым голосом, будто из нее выпустили весь воздух. – Это ведь только предположение. Может, сказал он в каком-нибудь дурацком интервью, типа ничего-то у меня хорошего в жизни не было, кроме трех девочек-подружек, с которыми я общался в седьмом классе. А спецслужбы взяли и намотали эту информацию себе на ус. Теперь прощупывают все варианты.

– Чушь! – после паузы отрезала Ника. – А потом, этот тип, я слышала, как положено у олигархов, в Англии прячется, а вовсе не в Германии.

– Вот и не ломай себе голову, – разом обрубила разговор Юлия. – Дадут нам досье на следующего человечка – и сразу станет ясно, с чем имеем дело. Между нами тремя связь прозрачна – мы, так скажем, дружили. Узнаем имя следующей жертвы – поймем, откуда ветер дует. И все, хватит болтать, есть дела поважней!

– Какие дела? – вздрогнула Вероника и словно очнулась от какого-то наваждения.

Все это время, разговаривая с бывшими подругами, она не испытывала страха. Они были втроем, им никто не угрожал, дверь не заперта на засов, и даже телефон в комнате был. Да и у нее в кармане лежит мобильник, правда со вчерашнего дня отключенный.