Герои Курской битвы

Герои Курской битвы
Дмитрий С. Филиппов

Жизнь замечательных людей #1847
Курская битва. Сражений такого масштаба история войн ещё не знала. Именно Курская битва определила, чья армия и в чьей столице победно завершит войну. Битва, а тем более такая, – сложный организм. Красная армия в ней победила. Как войско, армия, состоит из отдельных солдат и командиров, так и победа складывается из мужества и стойкости каждого солдата в каждом окопе, из хладнокровия и расчётливости каждого полководца. О героях Курской битвы рассказывает эта книга. Не все из них были отмечены «Золотыми Звёздами». Но подвига, совершённого ими, не отнимет уже никто и ничто. А время только возвышает сделанное ими. В книге рассказано также и о тех «исторических сложностях», которые до сих пор окутывают Прохоровское сражение. Было на Курской дуге и другое поле – Соборовское. О нём известно меньше. И эта книга отчасти восполнит исторический пробел.

Книга рассчитана на всех, кто интересуется историей России и Великой Отечественной войны.

Сергей Михеенков

Герои Курской битвы

Русские знали, что их ждёт, и превратили Курскую дугу в новый Верден.

    Фридрих Вильгельм фон Меллентин, генерал-майор вермахта

Благодарен за всяческую помощь и содействие при работе над этой книгой: Владимиру Александровичу Бредникову (с. Утёшево Калужской области), Николаю Александровичу Калиничеву (г. Боровск Калужской области), Руслану Владимировичу Смоленскому (г. Таруса Калужской области), Владимиру Васильевичу Яничеву (п. Бабынино Калужской области), Николаю Ивановичу Яшкину (с. Жерелёво Калужской области), Валентине Михайловне Ипатовой (г. Москва), Абдул-Хакиму Абдулаевичу Музыкаеву (Боровский р-н Калужской области), Игорю Александровичу Землякову (пос. Бабынино Калужской области).

Жизнь замечательных людей

Серия биографий

Основана в 1890 году Ф. Павленковым и продолжена в 1933 году М. Горьким

Выпуск 1847

© Михеенков С. Е., 2020

© Издательство АО «Молодая гвардия», художественное оформление, 2020

Предисловие

Утверждение «немцы – это машина» сначала стало определением, а затем вообще превратилось в поговорку. Мощным и хорошо отлаженным механизмом был и германский вермахт. До лета 1943 года эта махина продолжала и продолжала двигаться вперёд, со скрежетом, порою пробуксовывая, но всё ещё подминала под себя километр за километром, захватывала деревни, сёла, посёлки, города, теснила Красную армию, перемалывая всё новые и новые её дивизии. Стальной монстр оправился от ударов, полученных под Москвой, залатал сталинградские пробоины и даже отбил назад Харьков и Белгород. И наконец собрал силы для летнего наступления на Орловско-Курском выступе. Это наступление должно было переломить ход, если вообще не решить исход, всей Второй мировой войны.

Двумя согласованными ударами, с юга и с севера, под основание Курского выступа, который образовался в ходе боевых действий 1942-го и зимы – весны 1943 годов, германское командование планировало отсечь Курскую группировку советских войск – основные силы Воронежского и Центрального фронтов, уничтожить их по частям, а затем нанести сокрушительные удары на юг, вернув утерянное под Сталинградом, и на северо-запад, на Москву. Продемонстрировать миру, Англии и США, что Великогерманский рейх по-прежнему могуществен и непобедим. Для реализации этого грандиозного и, как казалось немецким штабам, вполне реального замысла была разработана операция, получившая кодовое название «Цитадель».

Оборону Центрального и Воронежского фронтов, по плану операции, должны были сокрушить мощные группировки: с Орловского плацдарма в южном направлении на Курск наносила удар группа генерал-полковника Вальтера Моделя (группа армий «Центр»); из района Белгорода и Томаровки – группировка генерал-полковника Германа Гота (группа армий «Юг»).

Гитлер долго колебался, прежде чем отдать приказ на атаку. Несколько раз отменял сроки начала операции, откладывал на конец весны, потом на начало лета. Слишком большими были ставки этой грандиозной игры. Германские военные заводы только что выдали партии новых танков и штурмовых орудий. Мощная броня с противоминным циммеритовым покрытием, оснащённые великолепными цейсовскими прицелами крупнокалиберные пушки, способные с поразительной точностью поражать цели на расстоянии до двух тысяч метров, в том числе советские танки Т-34 и КВ.

Немецкий историк Ф. В. фон Меллентин, а в дни Курской битвы полковник и начальник штаба XXXXVIII танкового корпуса 4-й танковой армии группы армий «Юг», впоследствии писал: «Предполагалось, что в первом эшелоне Гот будет иметь восемь танковых дивизий, а Модель – пять». Основную пробивную силу танкового тарана составляли новые танки PzKw VI Ausf. E «Тигр» и PzKw V «Пантера», а также штурмовые орудия, истребители танков «Фердинанд». Руководить наступлением на обоих направлениях были поставлены лучшие танковые генералы вермахта. Дивизии, изготовившиеся для удара, как свидетельствуют немецкие мемуаристы и историки, были пополнены и доведены до штатной численности. Осталось лишь пробить оборону русских. Как выяснилось позже, это оказалось невозможным.

На северном участке дивизиям Моделя удалось лишь вклиниться в расположения противника, израсходовав на это основной ударный потенциал. Войска Центрального фронта под командованием генерала армии К. К. Рокоссовского, заняв боевые порядки на большую глубину, держались твёрдо. Немцам удалось рассечь и смять передовые линии, но чем глубже продвигались их танки и пехота, тем ожесточённее становилось сопротивление. Через неделю Модель выдохся и начал откатываться назад.

На юге, где оборону держали войска Воронежского фронта генерала армии Н. Ф. Ватутина, поначалу всё складывалось не в пользу обороняющейся стороны. Командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн оказался упорнее своего левофлангового соседа и атаковал более настойчиво и последовательно, веря в окончательный успех и заставив верить в это своих солдат и офицеров. Каждые новые сутки наступления его танки продвигались ещё на несколько километров, углубляя и расширяя коридор прорыва.

На Обоянском направлении их остановили. Тогда танки обходным маневром устремились к Прохоровке. Здесь их встретили гвардейские армии генералов А. С. Жадова и П. А. Ротмистрова.

На Курской дуге было два поля, на которых разыгрались решающие сражения, – Прохоровское и Соборовское. Об одном знает практически каждый, о другом – мало кто. А ведь Соборовское было первым. И на нём решилось многое. За Прохоровским полем была железнодорожная станция Прохоровка и открывался путь на Курск с севера. За Соборовским – станция Поныри и путь на Курск с юга. Замкнули эти два поля дорогу немцам на Курск. Здесь, в своих окопах, наши солдаты зарыли, затоптали надежды Гитлера на иной исход войны и на намерения фашистской Германии по поводу Русской земли.

В Курской битве Центральный, Воронежский и Степной фронты понесли большие потери. Но Ставка Верховного главнокомандования накопила большие резервы, которые позволили тут же пополнить полки, дивизии, армии и людьми, и танками, и вооружением. Выдержав атаки групп армий «Центр» и «Юг», наши войска провели перегруппировку и сами пошли в наступление. Наступательные операции «Кутузов» и «Румянцев» были проведены успешно. Освобождены Орёл, Белгород, Харьков, другие города. Открылся путь на Днепр, к Киеву.

А вот вермахт так и не смог восстановиться после своей «Цитадели». Именно здесь, на Орловском и Белгородском плацдармах, последний раз знаменитые германские панцерваффе попытались перехватить инициативу и потерпели неудачу.

Сотни, тысячи героев родила эта гигантская битва. В этой книге мы расскажем лишь о некоторых.

Сражение на Соборовском поле

Николай Павлович Пухов, генерал-лейтенант, командующий 13-й армией Центрального фронта

1

Позиции 13-й армии генерал-лейтенанта Николая Павловиа Пухова находились на Соборовском поле в районе железнодорожных станций Поныри и Малоархангельск, населённых пунктов Соборовск и Ольховатка. Траншеи, батальонные и ротные опорные пункты были расположены в несколько линий в глубину.

Командарму-13 с противником «повезло»: против порядков его 13-й общевойсковой армии стояли дивизии и части XXXXVI, XXXXVII и XXXXI танковых корпусов 9-й полевой армии группы армий «Центр». Корпусами командовали опытные генералы, дравшиеся под Минском, Смоленском, Москвой и Ленинградом – Ганс Цорн, Иоахим Лемельзен, Йозеф Гарпе[1 - Ганс Цорн (Zorn; 1891–1943) – генерал пехоты (1942), с октября 1942 года – командир XXXXVI танкового корпуса. Погиб 2 августа 1943 года под Орлом во время налёта советской авиации, посмертно награждён дубовыми листьями к Рыцарскому кресту (3.9.1943).Иоахим Лемельзен (Lemelsen; 1888–1954) – генерал танковых войск (1941), в 1940–1943 годах – XLVII танкового корпуса. За операцию «Цитадель» награждён дубовыми листьями к Рыцарскому кресту (7.9.1943). Закончил войну командующим 10-й армией в Италии. В 1948 году освобождён из британского плена.Йозеф Гарпе (Harpe; 1887–1968) – генерал-полковник (1944), в 1942–1943 годах командовал XLI танковым корпусом. За операцию «Цитадель» награждён мечами к Рыцарскому кресту (15.9.1943). Закончил войну командующим 5-й танковой армией на Западном фронте. В 1948 году освобождён из американского плена.]. Это были старые танковые волки, прекрасно знавшие преимущества моторов на гусеничной тяге, защищённых усиленной бронёй да ещё оснащённых тяжёлыми пушками.

Правда, и генерал Пухов против своих соперников был не юношей, имел и хорошее военное образование, и боевой опыт, но всё же если проводить элементарные сравнения, то увидим: самый молодой из противников, Ганс Цорн, который был на четыре года старше Пухова, с 1938 года постоянно служил в полевых войсках, а советский генерал после непродолжительного опыта командования всего лишь стрелковым полком с 1930 по 1941 год занимался всего-навсего преподавательской работой, находясь в стороне от маршей, стрельб и полигонов.

Но русские, как известно, учатся быстро. И то, что предложили и командирам танковых корпусов, и командующему 9-й армией генералу Моделю штаб 13-й армии и солдаты генерала Пухова, старым кайзеровским офицерам, приобретшим свой первый боевой опыт ещё на полях сражений Первой мировой, а потом победоносно прошедшим по Польше и Франции, закалённым в боях под Ржевом, – этим лучшим из лучших оказалось не по зубам. Правды ради, следует понимать: за спиной генерала Пухова начиная с момента подготовки к битве и до завершающих боёв в рамках операции «Кутузов» стояли генерал армии К. К. Рокоссовский, его штаб и большой опыт предшествующих боёв. Как покажут дальнейшие события, это был хороший тандем.

Поскольку тема этого очерка не только 13-я армия и её командующий, стоит отмотать плёнку событий немного назад, в предысторию Курской битвы, вернее, в период её подготовки.

* * *

Согласно оперативному приказу № 5 Ставки фюрера на главных направлениях предстоящего наступления создавались мощные ударные группировки. Лишних войск у Гитлера не было, резервы к 1943 году истощились, поэтому для предстоящего решающего сражения планировалось «высвобождающиеся путём отвода из района Вязьмы войска 4-й и 9-й армий выделить в резерв Главного командования». Главной ударной силой, которая должна была сокрушить оборону Красной армии ударом с северо-запада, с Орловского плацдарма, должна была стать 9-я полевая армия генерал-полковника Вальтера Моделя[2 - Вальтер Модель (1891–1945) – генерал-фельдмаршал (1944). Ветеран Первой мировой войны, Польской и Французской кампаний. С июня 1941 года воевал на советско-германском фронте, командир 3-й танковой дивизии (1940–1941), XLI танкового корпуса (1941–1942). С января 1942 года – командующий 9-й армией. Имел прозвища: «пожарный Гитлера» и «гений обороны». После Курской битвы с января 1944 года командовал группами армий «Север», «Юг», «Северная Украина», «Центр». С августа 1944 года – командующий группой армий «Б» на Западе. Его войска были разгромлены, и 21 апреля 1945-го он застрелился.].

Устал Модель от Вязьмы и Ржева, где его армию едва не задушили в бесконечных атаках в 1942-м. Этот год был тяжёлым не только для Красной армии, но и для вермахта. Операцию по отводу войск из Ржевско-Вяземского выступа[3 - Операция «Буйвол» (B?ffel) – эвакуация немецких войск 9-й и части 4-й армии группы армий «Центр» на линию Духовщина – Дорогобуж – Спас-Деменск. В результате линия фронта была спрямлена и укорочена с 530 до 200 километров. РККА, преследуя отходящие немецкие войска, весной 1943 года освободила часть Смоленщины – города Ржев, Гжатск, Сычёвку, Белый, Вязьму и др. Линия фронта отодвинулась от Москвы ещё на 100–120 километров.] Модель провёл блестяще. В результате удачного манёвра уже в мае 1943 года 9-я армия значительно уплотнила боевые порядки 2-й танковой армии на Орловском плацдарме и встала перед Центральным фронтом в готовности атаковать его оборону. Ударную группировку составили крепкие дивизии, побывавшие в боях и познавшие и победные марши, и поражения в период отступления от Вязьмы и Ржева. Задачей этой мощной группировки было нанесение удара на участке между шоссейной и железной дорогами Орёл – Курск, в ходе которого планировалось разрезать советскую оборону на всю её глубину и, энергично продвигаясь на юго-восток, соединиться с авангардами южной группировки. Таким образом, Курск и почти вся группировка Воронежского, Центрального фронтов и Степного военного округа оказались бы в гигантском «котле». А с «котлами» немцы справляться умели.

Г. К. Жуков, анализируя донесения разведки и наблюдателей, подготовил для Верховного главнокомандующего доклад, в котором, по сути дела, сформулировал концепцию предстоящего сражения: «…Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьём основную группировку противника». Свои выводы Г. К. Жуков делал, наблюдая и синтезируя всю картину, которая сложилась к тому времени и на севере, и на юге Курского выступа, во всей её совокупности, включая дискуссию, подспудно возникшую во время планирования операции между командующими войсками фронтов и их штабами.

Сталин колебался. Слишком многое ставилось на карту.

Дело в том, что командующий войсками Воронежского фронта генерал армии Н. Ф. Ватутин энергично ратовал за немедленный, упреждающий удар по скоплению немецких войск, которые к маю уже сосредоточились по периметру Курской дуги. На фотографиях, сделанных авиаразведкой, отчётливо были видны и плотные артиллерийские позиции, и скопления танков, сосредоточенных в лесах, оврагах и рощицах ближнего тыла.

Для выработки наиболее правильного решения Сталин поручил собрать совещание в Ставке с приглашением командующих войсками фронтов. К. К. Рокоссовский впоследствии вспоминал: «Ставка приняла решение в оборонительной операции под Курском ослабить его ударные группировки, а потом перейти в наступление на всём <…> участке фронта – от Смоленска до Таганрога».

Гитлер тем временем тоже проводил консультации по поводу предстоящей операции со своими фельдмаршалами и генералами. На совещании в Мюнхене после долгих колебаний (он тоже сомневался!) наконец были определены дата начала операции и способ действия – атаковать. Атаковать советские позиции проверенным способом, который не раз приносил успех, – танковыми клиньями, с севера и с юга под основание Курского выступа, по сходящимся направлениям, при этом в авангарде клиньев выставить новые образцы бронетехники – танки «Тигр», «Пантера» и истребители танков самоходки «Фердинанд». Были намечены направления и участки фронта, на которых южная (Гот) и северная (Модель) группировки должны были наносить свои удары. Модель высказался против этого плана.

Присутствовавший на совещании в Мюнхене 3–4 мая 1943 года генерал-инспектор танковых войск генерал-полковник Гейнц Гудериан вспоминал: «Модель, располагая подробными разведывательными данными, особенно аэрофотоснимками, доказал, что как раз на этих участках фронта, на которых обе группы армий хотят предпринять наступление, русские подготовили глубоко эшелонированную, тщательно организованную оборону». Чтобы его довод против атаки заранее подготовленных оборонительных рубежей русских выглядел более убедительным, Модель предъявил участникам совещания аэрофотоснимки своего участка.

В тот день и Гитлер, и начальник Генерального штаба Цейтцлер, и командующие группами армий, и все присутствовавшие внимательно и беспокойно разглядывали фотоснимки из папки командующего 9-й армией – многочисленные, чёткие, будто обведённые тушью, очертания оборонительных линий войск генерала К. К. Рокоссовского, соперника Моделя в предстоящей битве. На направлении главного удара находились позиции русской 13-й армии.

Гитлер поинтересовался, кто командует этой армией. Ему назвали имя, дали краткий послужной список: из семинаристов, прапорщик старой Русской армии, участник Великой войны, командовал конной разведкой; в 1918 году добровольно перешёл к большевикам, в Гражданскую войну командовал бригадой, хорошо знает штабное дело, но потом на многие годы ушёл в преподавательскую работу; после вторжения германских войск в пределы СССР командовал стрелковой дивизией, ничем особым себя не проявил, с 1942 года руководит войсками 13-й армией; по характеру осторожен, несколько медлителен, но всё это компенсируется его упорством и внутренней твёрдостью в достижении поставленной цели. Резюме: противник опасный.

Фюрер никак не отреагировал на информацию. Имя этого генерала было ему незнакомо. Он знал всех своих генералов, командиров корпусов, танковых и гренадерских дивизий, которые должны были сокрушить оборону этого неизвестного ему генерала из семинаристов, осторожного, но упорного, одним словом, опасного. Он был уверен, что его солдаты достигнут победу и на Орловском плацдарме, и этого было достаточно.

Несколько раз Гитлер откладывал день решающего штурма. Наконец согласился и назначил день и час атаки.

Модель попросил для последних приготовлений, для вывода войск в исходные районы шесть дней. Фюрер согласился.