Цена ошибки

– Нет, – промямлил Кир. – Привет.

Инга осуждающе на него посмотрела. Я сразу узнала прибор, который она принесла – УЗИ-аппарат. Только в отличие от больничного, этот был компактный, переносной, новенький, с сенсорным экраном и кучей неизвестных мне датчиков.

– Где девочка? – требовательно спросила Инга. Она вошла ко мне в комнату и решительно задрала мою майку.

Кирилл отвернулся, а она прикрикнула на него:

– Помоги мне.

Он нехотя подошел к Инге. Она показала, какие датчики нужно смазать гелем и подать ей. Не прошло и пяти минут, как всю мою брюшную полость покрывали непонятные примочки. Экран оживился, и я, как будто оказалась внутри себя.

– Держи, – Инга протянула Кириллу чип. – Я смогла взломать его, чтобы посмотреть, что там, но функция управления мне так и не поддалась. Зачем вообще было отправлять мне чип с защитой отпечатками пальцев?

– Я и не собирался его никому отправлять, – промямлил Кирилл, подключая чип. – Сейчас я все настрою.

– Нет! – с ужасом вскрикнула Инга. – Ты сделаешь только хуже! Я же прислала приложение с ошибкой! Движение и действие АйТи-клеток по периферической крови легко отслеживается и контролируется чипом, но ты просчитался и не выяснил процент воздействия на ткани. Я еще на стадии расчетов заметила, что в тканях может отсутствовать реакция на лечение и болезнь может начать яростно прогрессировать. Твой чип даже не настроен на анализ раковых клеток в тканях. Пока ты сам ежедневно настраивал его на распознавание клеток опухоль не проявлялась, даже уменьшалась, но стоило контролю уйти и внутри тканей начался бардак. Как ты мог это просмотреть?

– Я просто очень хотел спасти сестру, – попытался оправдаться Кир. – Она тогда была в коме.

– Как и сейчас, – жестко констатировала Инга. – Всего ты ввел три укола по пять капсул с пятью наночастицами. Итого семьдесят пять инородных элементов, которые нужно перенастроить вручную.

– Тут есть функция общей настройки и автомати…

– Даже не начинай! – фыркнула Инга. – Сейчас сделаем как я сказала! Я создала шаблон программы для их естественного вывода. Мы не можем нагрузить организм и вывести их все сразу. Так что разделим на три раза. Я контролирую частицы через УЗИ, а ты даешь моей программе доступ для их вывода. Если я увижу на мониторе любую мелочь, которая мне не понравится – ты все остановишь.

– Хорошо, – Кирилл совсем поник.

Мне стало обидно, что Инга выбрала такой тон общения с ним, хотя я всем сердцем была ей благодарна и питала надежду, что они вместе смогут меня спасти.

Они провели над моим телом весь день. Ночью оба остались в комнате. Инга неотрывно следила за экраном, а Кирилл не мог спать из-за нервов. Около трех ночи он неожиданно подал голос:

– Я не хотел, чтобы все так получилось.

– Я понимаю, – спокойно выдохнула Инга, – но то, что ты сделал непростительно глупо.

– Я не отправлял тебе чип. Это Милана. Она так хотела отблагодарить меня за свое спасение. Думала, вы увидите, что я ее спас и возьмете меня на работу.

– Повезло, что она сделала это. Боюсь представить, сколько урона причинили бы раковые клетки тканям через полгода или даже год. Рак распространился бы не только по пищеводу, но и по всему телу. Ты нанес куда больше вреда, чем пользы.

– Но я спас ее…

– Если бы ты раньше обратился ко мне, – начала Инга, но остановилась. – Первое правило любой разработки, что она должна быть надежной, а значит протестированной не один раз, а тысячу, десять тысяч раз. Ты создал поистине гениальную вещь, но ее нужно было доработать и проверить, прежде чем спасать сестру. Ты поступил опрометчиво. Как человек я тебя понимаю, но я бы никогда не позволила тебе работать в моем отделе после такого.

Кирилл готов был заплакать, но поджал губы и сдержался. Мальчишки в этом плане странные. Им кажется, что лучше показаться бессердечным роботом, чем «плакать как девчонка». Что плохого в том, чтобы быть девчонкой?

Несколько дней прошли напряженно. Кирилл и Инга не спали, а выводили капсулы. «Естественным путем» оказалось для меня весьма неприятной подробностью, которую я бы предпочла пропустить. Все безболезненно и удачно покинуло мое тело. Кирилл подписал дату на направлении и отвез мое тело в больницу, но я не пошла за ним. Зачем мне смотреть на себя в белой одежде с кучей трубок и шнуров, торчащих из моего тела? Не хочу видеть овощ вместо меня.

Я предпочла остаться дома и, к моему удивлению, Инга тоже осталась ждать Кирилла, заполняя какие-то бумаги. Когда он вернулся, не успел он еще порог переступить, Инга протянула ему листок и сказала:

– Это вызов на комиссию по инженерной компетентности. Ты обвиняешься в преступной халатности и аморальном поведении. Время и место заседания еще будут уточняться, когда я подам все документы. Просто хотела, чтобы ты лично от меня узнал, что ценой твоей ошибки будет пожизненное лишение права заниматься любой инженерной деятельностью и работать на предприятиях, связанных с разработкой чего бы то ни было.

Кирилл тупо уставился на бумажку, а потом поднял глаза на Ингу:

– Хорошо, но тебе обязательно сообщать об этом прямо сейчас?

– Что? – Инга нахмурила брови.

– Помоги мне исправить ошибку, – уперто попросил Кирилл. – АйТи-клетки работали. Да, я просчитался, но теперь мы вместе сможем их усовершенствовать.

– Ты точно сумасшедший, – с отвращение сказала Инга и попыталась выйти за дверь, но брат перехватил ее запястье.

– Дай моей сестре шанс. Без нас у нее нет надежды. Пусть моя ошибка стоит мне карьеры, но только не жизни сестры.

– Ты просишь меня пойти на должностное преступление, – процедила Инга сквозь зубы.

– Я все равно это сделаю, но с тобой, я уверен, у нас бы все получилось правильно. Дай мне хотя бы время.

Кирилл отпустил девушку. Она недовольная и задумчивая стояла у двери, пока все-таки не бросила нас одних. Мой брат заварил кофе и сел за ноутбук. Он открыл приложение к письму и начал записывать расчеты. Он пытался исправить ошибку, снова и снова, запуская программу с калькуляциями, но она била несоответствия, что бы он ни пытался исправить. В конце концов Кирилл пришел к выводу, что длинный путь окажется надежнее и создал новую программу «Ай-Ти-клетки 2.0».

Новые наночастицы являются носителями лекарственных средств непосредственно на поверхности клеток, что увеличивает способность Т-клеток проникать в опухоль и разрушать ее. Новые Ай-Ти-клетки запрограммированы атаковать рак в определенных тканях, не полагаясь на распознавание антигена, что стало ошибкой в первоначальной разработке. Новым наночастицам даже не нужно управление. Они выводятся естественным путем с помощью разработки Инги. Он так же изменил количество частиц. Теперь хватило одного укола с одной капсулой. В программу были выставлены параметры, которые автоматически вывели бы клетки из организма при изменении хотя бы одного показателя в худшую сторону.

Я наблюдала за братом со стороны и очень гордилась им. Я обижалась, когда он ввел первые наночастицы без моего разрешения. Сейчас я видела насколько вдумчиво и внимательно он подошел к разработке, не смотря на сжатые сроки. Я была рада, что смогу испытать на себе его изобретение.

На все про все у Кирилла ушла неделя. Он почти не спал и не ел. Вообще не мылся и не выходил из дома. Процесс создания инструмента моего экстренного спасения захватил его с головой.

Наконец, настал день икс. Этот день Кирилл запомнит на всю жизнь, не только потому, что втихаря от врачей поставил мне укол, но и потому, что тем утром его уволили из магазина за прогулы. А еще в обед у него была назначена комиссия в «Заслоне». Он шел туда как на казнь, но без сожалений. Он был готов к любому исходу дела. Если бы я могла, то сгрызла бы все ногти от волнения.

Кирилл предстал перед комиссией гордый и непоколебимый. Члены комиссии начали представляться. Мужчины и женщины с серьезными озабоченными лицами готовились наброситься на Кирилла. Мне хотелось встать на его защиту.

Как вдруг что-то потянуло меня в неизвестном направлении. Я кричала брыкалась, пока не увидела свое тело, у которого столпились врачи и медсестры. Я открыла глаза и глубоко вдохнула с шипящим звуком.

– Это чудо, – покачала головой медсестра. – Она очнулась!

– Нужно сделать еще много тестов, – пробурчал Михаил.

Я схватила его за рукав и хриплым голосом попросила:

– Срочно звоните брату. В «Заслон» Инге Летковской. Срочно!

Врач взволновано на меня посмотрел и ушел, оставив медсестрам распоряжения по поводу анализов. Я размякла на кровати и опустила голову на подушку. Теперь пусть делают, что хотят. Я ни секунды не сомневалась, что все мои анализы будут в норме. Раковые клетки были уничтожены полностью. Врачи говорили, что есть вероятность рецидива, но я не боялась. Я знала, что есть одно средство, которое снова поможет моему иммунитету справиться с болезнью.

Заседание комиссии прервали и уже через час Кирилл и Инга оказались у моей постели. Инга прямо пылала гневом, но, когда увидела результаты анализов, успокоилась. Она просмотрела расчёты Кирилла и все изменения, которые он внес в новые клетки. Она не могла поверить, что такое возможно за неделю. На повторном заседании комиссии она выступила в поддержку моего брата и продемонстрировала его новую разработку, которую Кирилл согласился добровольно передать «Заслону». Ему ограничили занятие инженерной деятельностью на пять лет, что он сам посчитал справедливым за то, что сделал. Через пять лет его обещали принять на испытательный срок, если он захочет.

К моему удивлению, Кирилл отказался:

– Единственной моей целью было спасение сестры. Сейчас она в безопасности, и я больше не вижу смысла продолжать. Главное, что мое изобретение спасет ее жизнь и еще много других. С меня достаточно.

За АйТи-клетки он получил вознаграждение от «Заслона». Они выплатили ему положенные деньги, которые он тут же потратил на открытие магазина нанозапчастей. Решил, что работа нужна ему, чтобы зарабатывать деньги, а не получать удовольствие.