Любовь воительницы

– Прости, Садира, – простонал Марк. – Сегодня у меня и впрямь отвратительное настроение, и я никак не могу от него избавиться.

– Я готова выслушать тебя, Марк, если захочешь поговорить. Где ты был перед тем, как пришел ко мне?

– На обеде во дворце.

– О боги!.. Что ж, тогда неудивительно, что у тебя скверное настроение. Любой расклеится, если высидит там целый парадный обед. Эта старая сука Аль-Зена тоже присутствовала? Как она, должно быть, злилась, когда принц женился на прелестной малышке бедави. Наша новая принцесса ходит с гордо поднятой головой, и я даже начинаю верить, что мамаша принца не сумеет командовать Зенобией Пальмирской. – Садира улыбнулась. – А эти двое по-настоящему влюблены друг в друга и даже не пытаются скрывать свою страсть. А ты, Марк… – Куртизанка помолчала. – Иди же ко мне, мой большой и страстный римлянин. Позволь Садире забрать твое дурное настроение. – С этими словами она привлекла его к себе.

Куртизанка ласкала и целовала Марка, а он тем временем думал о Зенобии и ее муже, чья взаимная страсть ни для кого не являлась тайной.

Никто в Пальмире особенно не удивился, когда красавица принцесса начала раздаваться в талии. А затем последовало и официальное заявление: ожидалось появление на свет наследника трона пустыни. И действительно, ровно через год и один день после свадьбы родителей у принцессы Пальмиры родился сын, названный Вабаллатом. Спустя пятнадцать месяцев на свет появился его брат, Деметрий.

Правительство Рима пало из-за продолжавшихся несколько лет внутренних дрязг, и не осталось ни одной настоящей императорской фамилии. При поддержке той или иной армейской клики один солдат-император сменял другого только для того, чтобы снова пасть, когда появлялся очередной претендент на власть.

Но сейчас у власти находился император Валериан. Вступив со своими войсками в Рим, он захватил власть, и наконец-то впервые за много лет в империи наступило относительное спокойствие. Причем своего сына император назначил соправителем (двадцатиоднолетний Галлиен уже был несгибаемым, закаленным в боях полководцем) и заявил: пусть ему, Валериану, уже за пятьдесят, он по-прежнему полон сил, а если его, как некоторых его предшественников, убьют, то Галлиен не только отомстит за него, но и займет его место.

А затем император занялся поисками надежных союзников и вскоре обнаружил, что в городе Пальмира царствовал молодой принц Оденат, о котором очень хорошо отзывался римский губернатор Антоний Порций Бланд. Принцу доверили командование пальмирским легионом, и он действовал вполне успешно, не подпуская к городским стенам персов. К тому же у него имелись жена и двое маленьких сыновей – возможные заложники на тот случай, если он вдруг окажется несговорчивым.

Губернатор Пальмиры как раз подал прошение об отставке; поскольку он отслужил там целых пятнадцать лет, отказать ему в этой просьбе не представлялось возможным. Губернатор предложил не посылать в Пальмиру нового римлянина, а сделать Одената царем-вассалом, назначенным империей. Его преданность не вызывала ни малейших сомнений, и Валериану показалось, что это идеальное решение проблемы. Да и как он сможет разбираться с делами тут, в Риме, если придется беспокоиться еще и о восточных провинциях? В конце концов император издал приказ: Оденат Септимий становился царем Пальмиры.

Город от такой новости словно обезумел: празднования длились девять дней, – а Аль-Зена во дворце сияла от счастья.

– Теперь я царица Пальмиры… Царица!

– Это Зенобия стала царицей, – возражала Делиция. – Ты ведь не жена Оденату, а мать.

– Если девчонка стала царицей, почему я не могу? Разве она достойна такого? Нет, это я достойна! Разве я не служила городу все эти годы?

Делиция громко расхохоталась.

– Ты, Аль-Зена?… Ты служила Пальмире? Почти тридцать лет ты только тем и занималась, что роптала и сетовала, недовольная Пальмирой. Народ тебя ненавидит! Твое имя стало ругательством! Единственное, что ты сделала для Пальмиры, – родила ей хорошего царя. За три года, прошедших после женитьбы Одената на Зенобии, она произвела на свет двоих здоровых сыновей для династии, и все это время неустанно трудится на благо города. Все ее любят!

– В том числе и тот римлянин, Марк Александр Британий? – хитровато прищурившись, спросила Аль-Зена. – Почему он все время здесь, наедине с ней?

– Клянусь богами, ты порочная женщина! – воскликнула Делиция. – Ты прекрасно знаешь, что римлянин приходит всего лишь дважды в неделю и что Зенобия никогда не остается с ним наедине. Он учит ее, рассказывает про земли за пределами Пальмиры…