Любовь воительницы

– О чем думаешь, мой цветочек?

Ей хотелось ответить правду, но она сдержалась – мужу вряд ли понравился бы честный ответ. Ведь нехорошо в их брачную ночь думать о том, как украсить дом…

– Я думала о тебе, мой Ястреб, – сказала Зенобия.

– И что же ты обо мне думала?

– О том, что люблю тебя.

Приподнявшись на локте, муж с улыбкой посмотрел ей в лицо.

– Мы с тобой будем друзьями, а не только любовниками и супругами. О, Зенобия, я так рад, что у меня есть ты! После смерти отца я был ужасно одинок. Ни мать, ни Делиция не могли стать мне друзьями, ведь они не понимают моих чувств к Пальмире. Но ты понимаешь, мой цветочек, правда? Это великий город, а мы сделаем его еще более великим, так что наш сын…

– Но как же мы станем великими, если нами правят римляне? – перебила Зенобия.

– Антоний Порций скоро уйдет в отставку, – объяснил Оденат. – И он говорил мне недавно, что император никого не пришлет на его место. Римляне доверяют нам, Зенобия. Скоро я буду полноправно властвовать в Пальмире – как все ее принцы до меня.

– Как же ты сможешь властвовать полноправно, если римские солдаты по-прежнему будут находиться в нашем городе?

Оденат снова улыбнулся.

– Видишь ли, в качестве свадебного подарка император передал мне командование над римскими войсками!

Пораженная этим сообщением, Зенобия приподнялась и пробормотала:

– Так ты командуешь римскими войсками?…

– Да, совершенно верно. Ну, что ты об этом думаешь, мой цветочек?

Зенобия в растерянности пожала плечами.

– Не понимаю… Почему после стольких лет римляне внезапно решили, что ты можешь править без губернатора? И почему поставили тебя во главе их войск?

– Потому что римляне знают, что мне доверяют.

– А когда ты получишь абсолютную власть, то свергнешь их? – Глаза Зенобии засияли.

– Нет, милая, я этого не сделаю, – ответил принц. – Римские солдаты нужны мне в Пальмире. Мир уже не тот, каким был раньше. Нас окружают опасности, о которых во времена моего деда никто и не подозревал. Мне нужна римская армия, чтобы защищать мой город.

– Но почему римляне?

– Рим – самая сильная держава. К тому же… Если я воспользуюсь римскими войсками, мне не придется забирать в армию собственных людей. Римские войска ничего мне не стоят, а дань, которую мы выплачиваем империи, поступает от торговых караванов, а не от моего народа.

– Но ты все равно будешь слугой Рима! – возмущенно вскричала Зенобия. – Ах, скажи, что ты просто шутишь, мой Ястреб!

– Милая, ты пока что не разбираешься в таких вопросах, – мягко проговорил Оденат, – но со временем обязательно поймешь, почему нам необходимо сотрудничать с Римом. Но почему, мой цветочек, мы говорим о таких серьезных вещах в нашу брачную ночь? – добавил принц, улыбнувшись и поцеловав жену в губы.

Она вдруг отпрянула и, пристально глядя на него, сказала:

– Ты обещал, что разделишь со мной свою ответственность, Ястреб. Ты что, передумал?

– Я не даю обещаний, если не собираюсь их выполнять, мой цветочек. Однако всему свое время, и сейчас не самое подходящее для серьезных разговоров об управлении городом.

– А когда будет подходящее время? Я что, должна записаться к тебе на прием – как твои министры? Надо сказать утром твоему секретарю, что принцесса Пальмиры хочет встретиться с принцем Пальмиры?

– Зенобия, о чем ты говоришь? – воскликнул Оденат. – Ох, похоже, это наша первая ссора… – Он протянул к жене руку и ласково коснулся плеча.

– Тебе придется принимать во мне хорошее вместе с плохим, – пробормотала Зенобия, изумленная тем, что ссорится с мужем, но не желающая уступать.

Принц тихо вздохнул.

– Я действительно буду делить с тобой все, моя милая. Но мы ведь только что поженились и я пока не хочу разговаривать с тобой ни о политике, ни о финансах. Не лучше ли в супружеской постели поговорить о любви?

Оденат привлек жену в свои объятия, и она со вздохом пробормотала:

– О, Ястреб, мне еще многому надо научиться. Наверное, мне не хватает терпения…

– Со временем ты всему научишься, мой цветочек, – с улыбкой сказал принц и поцеловал молодую жену в уголок рта.

И в тот же миг все тело Зенобии охватил восхитительный трепет, и губы их слились воедино. Но на сей раз в поцелуе принца не было нежности – был лишь страстный призыв, на который Зенобия не могла не откликнуться. Она со всей страстью возвращала ему поцелуи, и ее истерзанные губы уже начали опухать, но вдруг Оденат оторвался от них и стал ласкать и покрывать поцелуями ее дивные груди.

– О, Зенобия… – пробормотал он, чуть прикусывая сосок, и исходившие от его мускулистого тела волны жара, казалось, проникали ей в жилы, воспламеняя кровь.

И наслаждение было столь велико, что ей хотелось громко кричать от счастья и восторга. Но внезапно ей пришло в голову: «А может, он таким образом отвлекает меня от серьезного разговора?» Первой реакцией на эту мысль было негодование – почему муж так отнесся к ее мнению? Но губы его сомкнулись на ее соске – и все связные мысли тотчас же вылетели у нее из головы.

– О, мой Ястреб… – прошептала Зенобия. – О, мой Ястреб, я люблю тебя.

Он приподнял голову и заглянул ей в лицо, и Зенобии почудилось, что она вот-вот утонет в темном омуте его глаз. Голос же его прозвучал столь напряженно, словно он отвечал на ее мысли, которые каким-то образом сумел прочитать.

– А я люблю тебя, моя милая, и буду делиться с тобой всем, что имею.

Глава 4

Марк Александр Британий поднял взгляд от своих хозяйственных записей.

– Да, Север. В чем дело?

– Пришла принцесса Пальмиры, господин.

– Сюда?… – Сердце Марка подпрыгнуло, Но он тут ж сообразил, что она скорее всего даже не помнила его.

– Она желает купить мебель, а также посмотреть наши ткани и всякие мелочи.

– Так помоги ей, Север. – Марк снова опустил глаза к свиткам.

– Марк Британий! – Голос Севера зазвучал сурово и строго. – Господин, вы не можете постоянно избегать встреч с принцессой Зенобией. Если вы продолжите уклоняться от встречи с ней, ее очарование будет только расти, и в конце концов ни одна женщина не сможет сравниться с той, которую вы создадите в своем воображении. К тому же она супруга правителя Пальмиры. Вы просто обязаны ее приветствовать.

– Сколько мне должно исполниться лет, чтобы ты наконец понял, что я уже не зеленый юнец? – пробурчал Марк.