От славы к проклятиям. 1941–1953 гг.

Едва ли все это можно расценить иначе, кроме как еще в довоенное время достигнутый преступный сговор командования ЗапОВО с гитлеровцами!

После таких «славных приказов», после всего того, что он «сделал», даже на йоту не исполнив директиву от 18 июня 1941 г. о приведении войск округа в боевую готовность, Павлов преспокойно отправился в театр смотреть мольеровского «Тартюфа». И даже тогда, когда начальник разведки округа уже в театре подошел к Павлову и доложил об угрожающей возне на немецкой стороне, Павлов отмахнулся и продолжил смотреть театральное действо.

Кстати, о разведке ЗапОВО. Действия Павлова и его подчиненных в этой сфере были настолько «необъяснимо» подлыми, что даже и не знаешь, как охарактеризовать их. В то время как сотрудники, агентура и резиденты разведывательного отдела ЗапОВО с риском для своих жизней добывали разнообразные актуальные сведения о военных приготовлениях гитлеровцев к нападению в ближайшее время, а к концу мая 1941 г. смогли еще и выйти на уровень стратегической разведывательной информации, командование округа попросту игнорировало эти данные[4 - Докладная записка начальника Ломжинского оперативного пункта разведывательного отдела штаба Западного особого военного округа оперуполномоченному особого отдела НКВД Западного фронта о работе этого пункта перед началом и во время войны. 4 января 1942 г. В книге «…Уничтожить Россию весной 1941 г. (А. Гитлер, 31 июля 1940 года). Документы спецслужб СССР и Германии. 1937–1945 гг.». Составитель Ямпольский В. П. М., 2008, с. 448–453.]. Причем агентуре разведывательного отдела ЗапОВО удалось более или менее точно сориентировать командование округа и в отношении наиболее вероятной даты нападения, указав попутно и ближайшие стратегические и тактические цели и задачи вермахта на этом направлении. Хуже того. Командующий округом Павлов лично сам в телефонном разговоре со Сталиным в начале июня нагло обманул Иосифа Виссарионовича и пытался успокоить его тем, что-де на границе все спокойно, никакого сосредоточения немцев не наблюдается[5 - Голованов А. Е. Дальняя бомбардировочная… Воспоминания Главного маршала авиации. 1941–1945. М., 2007, с. 56–57.]. И это менее чем за 10 дней до нападения!

В итоге обладавший 44 дивизиями, громадным количеством танков, мощной артиллерией и авиацией Западный фронт под его командованием рухнул за четыре с гаком дня?! Ну, и как же после всего этого ему не быть «невинной жертвой сталинизма»?!

Никакой растерянностью или внезапностью нападения это не объяснить. А всего менее чем за две недели боев потери округа в живой силе составили 417 729 чел., в том числе безвозвратные – 341 012 чел.! Чуть ли не весь наличный состав округа! Авиация округа была вдребезги разгромлена, а ведь командование округа было знакомо с суровыми выводами комиссии, проверявшей состояние ВВС округа, о чем говорилось выше. Оставшаяся часть нагло брошена на аэродромах, с которых в пожарном порядке смывались остатки авиачастей. Причем во главе с командирами, хотя приказов на отступление они не получали. Приграничные аэродромы округа были захвачены гитлеровцами без малейшего сопротивления в первые же часы войны! С самолетов передового базирования этого округа прямо накануне гитлеровской агрессии было снято вооружение и боезапас, слито топливо, причем у некоторых самолетов в баках оказалась вода! Практически три тысячи танков этого округа вообще не приняли никакого участия в боях и были просто брошены!

Но более всего в ступор вгоняет тот факт, что гитлеровцы в соответствии с разработанным еще в конце 1936 г. графиком агрессии взяли Минск на пятые сутки! Но ведь в 1936 г. они добились такого немыслимого успеха в картографической тогда агрессии только благодаря полученному от Тухачевского и К

«Плану поражения СССР в войне с Германией». И вот теперь, спустя четыре с небольшим года, уже на практике 100-процентно повторили этот же успех?! Причем то, что они планируют именно такое развитие событий, было документально подтверждено еще и данными берлинской резидентуры НКГБ СССР[6 - Воскресенская Зоя. Под псевдонимом Ирина. М., 1997, с. 48–49.]. Думайте, что хотите, но это ничем не объяснить, кроме как предательством! А ведь, к слову сказать, даже агентура ГО ЗапОВО 28 мая 1941 года сообщала об этом же, но с той лишь разницей, что указала со ссылкой на свои источники срок взятия Минска на 8-е сутки[7 - Докладная записка начальника Ломжинского оперативного пункта разведывательного отдела штаба Западного особого военного округа оперуполномоченному особого отдела НКВД Западного фронта о работе этого пункта перед началом и во время войны. 4 января 1942 г. В книге «…Уничтожить Россию весной 1941 г. (А. Гитлер, 31 июля 1940 года). Документы спецслужб СССР и Германии. 1937–1945 гг.». Составитель Ямпольский В. П. М., 2008, с. 450–453.].

И за такие потери, за такой урон обороне, за такой ущерб стране – ведь то, что немцы в конце концов появились едва ли не у стен Кремля, вина прежде всего командования Западного фронта, прикрывавшего Белорусское направление, на котором разворачивался главный удар вермахта, – действительно необходим был самый суровый приговор! И не один!..

Суровое, но справедливое резюме всему этому подвел суд. Причем Павлова судили не по знаменитой 58-й статье УК. В процессе закрытого судебного заседания Военной коллегии Верховного Суда СССР 22 июля 1941 г. были переквалифицированы статьи Уголовного кодекса, по которым обвинялось командование ЗапОВО. Их арестовали по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ст. 63-2 и 76 УК Белорусской ССР (аналог знаменитой ст. 58 в УК РСФСР). Однако суровый приговор был вынесен на основании ст. 193-17/б (бездействие власти… при отягчающих обстоятельствах) и 193-20/б (сдача неприятелю начальником вверенных ему военных сил…) УК РСФСР. Формулировка обвинения в приговоре была такова: «за проявленную трусость, бездействие власти, нераспорядительность, допущение развала управления войсками, сдачу оружия противнику без боя, самовольное оставление боевых позиций частями Красной Армии и создание противнику возможности для прорыва фронта Красной Армии». «Создание противнику возможности для прорыва фронта Красной Армии» вменялось только самому Павлову как командующему Западным фронтом.

* * *

Небольшой комментарий. Конечно, не один Павлов и иные его подельники были виноваты – к ответу следовало бы призвать еще и наркома обороны Тимошенко и начальника Генштаба Жукова. Бардак в подготовке к отражению агрессии происходил с их ведома. Если, конечно, это был просто бардак, во что, извините, совершенно не верится. Уж слишком много данных о том, что речь необходимо вести о злоумышленном саботаже, предательстве и измене. Увы, но в этой книге нет возможности подробно рассказать об этом. Исследованию этой черной страницы начала войны будет посвящена другая книга автора.

Хуже того. Именно на Тимошенко и Жукове лежит вся полнота ответственности за то, что Советский Союз вступил в войну с беспрецедентно «безграмотным сценарием». Впоследствии Тимошенко открыто это признал. Но признать «безграмотность» сценария вступления в войну, да и то после войны, – это одно, а вот замаскировать под «безграмотность сценария вступления в войну» – совсем иное. Принципиально иное. Так вот и спрашивается, не слишком ли дешево отмазался Тимошенко, признав всего лишь «безграмотность»? Ту самую «безграмотность», за излечение Тимошенко и Жукова от которой советский народ вынужденно положил на алтарь Победы 27 миллионов полных сил и светлых помыслов жизней советских же граждан!

Конечно, после злодейски подлых убийств Сталина и Берия генералитет и маршалитет кинулись оправдывать «невинные жертвы сталинско-бериевских репрессий». По указке Жукова в 1956 г. Генеральный штаб вынес заключение по делу командования Западного фронта, из которого следовало, что Павлов, Климовских, Григорьев, Коробков и Клич не виновны «в проявлении трусости, бездействия, нераспорядительности, в сознательном развале управления войсками и сдаче оружия противнику без боя». А как же, например, резолюция Жукова в отношении Коробкова?! Хорош Георгий Константинович, ой как хорош!.. Впрочем, а чего удивляться. Если у него именно тогда хватило совести в письменной форме облить Сталина несусветной грязью, то чего же ему было стесняться по-хамелеонски изменить свою позицию в отношении генералов ЗапОВО?!

А далее, на основании этого вывода Генштаба, та же Военная коллегия Верховного Суда СССР отменила в отношении расстрелянных генералов приговор за отсутствием в их действиях состава преступления. Причем в определении ВК ВС говорилось, что «прорыв гитлеровских войск на фронте обороны Западного особого военного округа произошел в силу неблагоприятно сложившейся для наших войск оперативно-тактической обстановки и не может быть инкриминирован Павлову и другим осужденным по настоящему делу как воинское преступление, поскольку это произошло по независящим от них причинам». Ну, не сволочи ли?! Если бы командование округа накануне войны предприняло все необходимые меры по укреплению обороны и привело бы войска в полную боевую готовность, в состоянии которой они и встретили бы гитлеровских супостатов, но прорыв все-таки произошел бы в силу тактических преимуществ нападавшей стороны, то тогда это определение еще имело бы хоть какой-то смысл. Но то, что написали подлецы из Военной коллегии образца 1957 г., иначе как злостной фальсификацией во имя пресловутой реабилитации предателей и изменников не назовешь. Увы, в годы правления Хрущева еще и не такое творилось…

Сталин поступил очень правильно, согласившись с предложением НКВД и лично Берия о переквалификации преступления командования Западного фронта на другие статьи УК. Тем самым он ясно дал понять генералитету, что устраивать глобальные силовые разборки с ним, тем более наподобие 1937 г., он не намерен, но при необходимости спокойно может обойтись и без знаменитой 58-й статьи. С большим трудом, но до генералов доперло, что пора и воевать…

Со всеми подобными случаями и обстоятельствами, их породившими, в первый период войны пришлось разбираться чекистам под руководством Лаврентия Павловича Берия. Как с делом Павлова и его генералов, так и с другими. Именно из-за этого все шишки за вполне законные аресты и приговоры валят на них. Именно отсюда проистекает другой миф – что-де НКВД больше делать нечего было, как заниматься охотой на мнимых врагов советской власти в рядах вооруженных сил, особенно в начальный период войны. Во-первых, они выполняли свой конституционный долг. Во-вторых, они выполняли приказ ГКО. В первые месяцы войны руководство страны больше интересовал уровень боеспособности действующей армии, чем количество выявленных врагов. К примеру, 9 июля 1941 г. вступил в силу «Табель оперативной отчетности и направления документов органов Третьего управления НКО в военное время». Приоритет в нем был отдан информации Особых отделов о недочетах в обеспечении войск фронта и тыла всеми видами довольствия и вооружения, о недостатках в подготовке и проведении операций. А что это означает. Это означает, что руководство СССР потеряло всякое доверие к генералитету и, опасаясь худшего развития событий, резко усилило над ним негласный контроль силами Особых отделов. Лишь пятым пунктом там было указано о необходимости направления сообщений о проявлениях вражеской деятельности в войсках. После объединения наркоматов внутренних дел и государственной безопасности в единый наркомат внутренних дел и возвращения особых отделов под начало Л. П. Берия исполнение этого табеля военные контрразведчики продолжили уже под руководством Лаврентия Павловича. В этих документах сосредоточена страшная, крайне неприглядная правда о действиях командования всех уровней. Та самая правда, которую генералитет не приемлет до сих пор. Но поскольку отвертеться от архивных документов невозможно, то лучший способ защиты – вновь и вновь обливать грязью Лаврентия Павловича и военных контрразведчиков, сиречь столь ненавистные в войсках сотрудников особых отделов. Тут генералитет «геройски» ведет широкомасштабные наступления на всех направлениях…

Почему же до сих пор считается, что законная, четко указанная в Конституции СССР деятельность органов НКВД во главе с Лаврентием Павловичем Берия по обеспечению государственной безопасности СССР, его вооруженных сил, особенно действующей армии, была незаконной, что они незаконно репрессировали невинных генералов, к примеру, того же Павлова и его подчиненных?! Что это за страсть такая – по любому поводу выливать на органы госбезопасности ушаты грязи?! Когда-нибудь прекратится эта вакханалия подлого издевательства и оскорблений в адрес НКВД и Л. П. Берия и вообще органов государственной безопасности?! Ведь если бы не органы госбезопасности и внутренних дел, то положение СССР в результате предательства ряда генералов и других военнослужащих могло стать в первый период войны не просто катастрофическим, а именно же глобальной трагедией с необратимыми последствиями.

Так не пора ли признать все это и прекратить бессовестные нападки на НКВД и Лаврентия Павловича Берия?!

Миф № 2. В начале войны Берия инициировал незаконный расстрел 25 генералов ВВС, обвиненных им в антиправительственном военном заговоре, а также 170 заключенных, числившихся особо опасными государственными преступниками, в том числе устроил «зверскую расправу» над старым большевиком Михаилом Кедровым, несмотря на то что он был освобожден по приговору суда

Что касается генералов ВВС РККА, то суть причины их расстрела уже после начала войны была указана еще при анализе мифа № 41 в первой книге данного проекта. Там же было указано, кто и в чем был виноват в вопросе об их репрессировании. Поэтому повторяться не буду. Отмечу лишь только то, что в отношении них также имелись вынесенные Военной коллегией Верховного Суда СССР приговоры о применении к ним высшей меры наказания – расстрела. За то, что они «начудили» с авиацией приграничных военных округов, с невиданного погрома которой и началась трагедия 22 июня 1941 г., вряд ли можно было ожидать иного приговора.

Что же касается расстрела в Орловской тюрьме в сентябре 1941 г. 170 особо опасных государственных преступников, так в этом вины Берия нет. Во-первых, во время войны так поступает любое государство. Особенно когда есть прямая угроза захвата этих государственных преступников противником. Во-вторых, негоже считать этих людей какими-то невинными агнцами, которые, сидя за решеткой, только и знали, что исправляться. Ничего подобного. Направляя 6 сентября 1941 г. на имя Сталина письмо с прилагавшимся нему списком на 170 заключенных орловской тюрьмы (обычно почему-то используется выражение «орловский централ»), то в качестве обоснования необходимости их расстрела в соответствии с приговором суда Лаврентий Павлович указал, что эти лица ведут пораженческую агитацию среди заключенных и готовят побеги. При этом Берия действовал в рамках советского законодательства того времени, ибо указал, что рассмотрение дел на этих лиц должно быть поручено Военной коллегии Верховного Суда СССР. Проще говоря, не Лаврентий Павлович принимал окончательное решение об их расстреле, а законный советский судебный орган – Военная коллегия Верховного Суда СССР. В соответствии с постановлением Государственного комитета обороны № ГКО-634 сс к этим лицам было решено применить высшую меру наказания – расстрел. Но и Сталин не принял окончательного решения. 8 сентября 1941 г.

Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела дела на этих лиц и приговорила 161 заключенного из упомянутого списка на 170 заключенных к высшей мере наказания.

Поскольку, как правило, в качестве примера приводят якобы незаконный расстрел X. Раковского и М. Спиридоновой, то на их примере и проиллюстрируем подлинные причины их расстрела. Тогда и в отношении остальных будет все понятнее.

Христиан Георгиевич Раковский (1873–1941) – опытнейший мастер закулисных интриг, видный масон высокой степени посвящения, давний агент германской (до 1918 г. – и австро-венгерской) разведки, а впоследствии еще и британской. Осужден на длительный срок тюремного заключения в 1938 г. по делу о правотроцкистском центре. Мария Спиридонова – бывший руководитель партии левых эсеров, организатор левоэсеровского мятежа в Москве 6 июля 1918 года.

Оба персонажа – закоренелые оппозиционеры, настоящие враги советской власти и СССР. Даже будучи осужденными и находясь в заключении, не угомонились, хотя суд смягчил им меру наказания – ведь прокуратура требовала их расстрела. Увы, горбатого только могила исправит. Так оно и вышло. Находясь в заключении и зная о начале войны, они и в тюрьме вели пораженческую агитацию (Раковский еще со времен Первой мировой войны был большой мастак по этой части) и готовили побег, чтобы продолжить политическую борьбу против советской власти[8 - Рыбас С. Ю. Сталин. Серия «Жизнь замечательных людей». М., 2009, с. 625.]. Вот только этого-то и не хватало советской власти в самый тяжелый и трагичный период войны – начальный ее период. По законам военного времени их и приговорили к расстрелу. Потому что хотя Раковский и Спиридонова, конечно, это не Троцкий, но по своей вредоносности едва ли в чем-либо уступали проклятому «бесу мировой революции».

Особое внимание прошу обратить на то обстоятельство, что они готовили побег. Побег из тюрьмы строгой изоляции, а они содержались именно в таких условиях, можно готовить, имея сообщников на свободе. И не просто сообщников, а очень влиятельных сообщников, иначе ничего не получится. Следовательно, в стране тогда была угроза открытого проявления антигосударственного заговора, возглавить или принять активное участие в руководстве которым должны были Раковский и Спиридонова. В условия военного времени угрозы подобного характера ликвидируются только хирургическим путем – тут не до демократий, когда на кону стоит не столько даже судьба советской власти или того же Сталина, сколько Великой России, что Иосиф Виссарионович и Лаврентий Павлович прекрасно знали по донесениям разведки.

* * *

Небольшой комментарий. Откровенно говоря, слава богу, что гитлеровское командование не сразу додумалось до попыток превращения своей агрессии, или, как оно называло ее, Восточного похода, в гражданскую войну внутри СССР. Это произошло лишь под конец 1943 г., когда свершился коренной перелом в войне. Однако же, когда гитлеровцы додумались до этого, то ставки у них были именно на такую мразь, как Раковский, Спиридонова и др., о чем они прямо написали в своем плане на этот счет. Хуже того. Там было прямо указано, что необходим повтор того, что немцы натворили еще в 1917 г., когда направили Ленина и его банду в Россию с целью сепаратного ее выведения из войны на условиях позорного мира. Так что оцените дальновидность принятого решения о расстреле таких негодяев еще осенью 1941 г.

Так что винить Лаврентия Павловича не за что. Если именно он был инициатором расстрела, то есть подписал инициирующий такое решение ГКО документ, то правильно и сделал! Как-никак, но он был руководителем органов государственной безопасности СССР, и на нем лежала вся полнота ответственности за ее обеспечение. А свои обязанности он всегда выполнял точно и безукоризненно. Так что, повторяю, винить его не за что. Свою судьбу Раковский, Спиридонова и другие выбрали сами. За что и получили по заслугам. Только жаль, что так поздно.

Что же до трагической судьбы М. Кедрова, то и этот миф запустил на пропагандистскую орбиту все тот же пресловутый Никита Хрущев. Зачитал его письмо из тюрьмы на шабаше недобитых троцкистов – XX съезде – и тут же обвинил Берия в том, что он незаконно его расстрелял.

Подробности дела Кедрова неизвестны до сих пор – его дело не рассекречено и поныне. Что, к слову сказать, весьма симптоматично…[9 - Хотя некоторые, явно не украшающие слепленный Хрущевым искусственно созданный лубочный образ кристального старого большевика Кедрова детали все-таки стали известны. См. по этому вопросу: Сухомлинов А. В. Кто вы, Лаврентий Берия? М., 2003.] Однако за одно то, что он сдал Русский Север англичанам в 1918 г., его уже тогда надо было не то что казнить, а живьем четвертовать. А заодно его мерзкую вторую половину – женушку Майзель, которая по своей патологически звериной жестокости превосходила все, что известно об инквизиции Средних веков, а гестапо по сравнению с ней – так и вовсе детские ясли. Не говоря уже о другой его подрывной деятельности, в том числе и во время царизма (М. С. Кедров – 1878 г. р.). Но это так, к слову…

В настоящее время утверждается, что в действительности Берия не причастен к вынесению решения о его расстреле. Да, это и в самом деле так. Однако акценты в этой истории расставлены юридически неверно. Уважаемые авторы прекрасной книги «Антисталинская подлость» (М., 2007) – американский историк Гровер Ферр и его российский коллега Владимир Бобров – указывают, что, согласно опубликованным ФСБ РФ архивным данным, к подготовке заключения о необходимости расстрела М. С. Кедрова Берия не причастен. Но упирают при этом на то, что заключение НКВД СССР от 17 октября 1941 г. о необходимости расстрела, в том числе и М. С. Кедрова, было подписано начальником следственной части по особо важным делам НКВД СССР Л. Влодзимирским, утверждено заместителем наркома внутренних дел СССР Б. Кобуловым и согласовано с Прокурором СССР В. Бочковым[10 - Гровер Ферр. Антисталинская подлость. Пер. с англ. Боброва В. Л. (он же и соавтор книги). М., 2007, с. 404 со ссылкой на: Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 2. Начало. Книга 1. М., 200, документ № 617, с. 215–216, в том числе и примечание на с. 215.]. Все верно перечислили уважаемые коллеги. Кроме одного, самого важного. Если так оперировать фактами, то получается вот что. Начальник следственной части по особо важным делам НКВД СССР Л. Влодзимирский сам по себе, заместитель наркома внутренних дел СССР Б. Кобулов – тем более сам по себе, а вот Лаврентий Павлович Берия, как нарком внутренних дел СССР, ни так ни сяк не имел отношения к ним, своим подчиненным.

Увы, уважаемые коллеги, даже в поисках истины не следует забывать о правилах субординации и подчиненности в НКВД СССР того времени. Влодзимирский и Кобулов подчинялись Берия. И все тут. И вместо этих неправомерных рассуждений необходимо было четко указать, что заключение НКВД от 17 октября 1941 г. было составлено по указанию «директивных органов Союза ССР»[11 - Там же.], которым в то время являлся Государственный Комитет Обороны, где решения принимались коллегиально. Ведь знали же авторы об этом, но почему-то не указали. Более того. Необходимо было указать, что в первоначальный состав (образца 1941 г.) ГКО входили не только И. В. Сталин и Л. П. Берия, но и В. М. Молотов, и Г. М. Маленков, и К. Е. Ворошилов[12 - Горьков Ю. А. Государственный Комитет Обороны постановляет. М., 2002, с. 31.]. Так оно и точнее, и объективнее. И только после этого можно было говорить о том, что указание «директивных органов Союза ССР» было направлено в НКВД СССР на исполнение, внутри которого в соответствии со своей компетенцией его осуществляли Влодзимирский и Кобулов.

Если все это четко указать, то тогда становится абсолютно понятной прямая ссылка уважаемых авторов книги «Антисталинская подлость» на то, что в документе-предписании на расстрел (в том числе и Кедрова) указана причина расстрела – «привести приговор в исполнение»! Проще говоря, никакого своеволия Л. П. Берия тут не было и в помине! Хотя Хрущев и утверждал, что-де 9 июля 1941 г. Кедров был оправдан Военной коллегией Верховного Суда СССР, которая предписала освободить его из-под стражи. Однако и во-первых, все эти голословные утверждения, в том числе и со ссылкой на Хрущева, не стоят даже и раздавленной скорлупы выеденного яйца. Ведь до сих пор никто не предъявил этот документ. Или пусть будет предъявлено это решение Военной коллегии Верховного Суда СССР от 9 июля 1941 г. об оправдании Кедрова и его освобождении, но не мешают проведению независимой экспертизы на предмет установления подлинности этого документа. Потому как если предъявят нечто подобное, то волей-неволей заподозришь фальшивку – от «демократов» можно ожидать чего угодно. Независимая экспертиза необходима потому, что ныне могут сляпать любой документ и выдать его за архивный. Или пусть прекращают разносить по всему свету махровую ложь!

Третьего не дано. Во-вторых, Лаврентий Павлович Берия был особый педант в документации, и уж раз он указал в предписании на расстрел «привести в исполнение приговор – высшую меру наказания (расстрелять)…», то, следовательно, приговор о расстреле действительно был! Уж кем-кем, но сумасшедшим Лаврентий Павлович не был, чтобы на пустом месте, да от своего имени изобретать приговор о высшей мере наказания в отношении сразу 25 заключенных, которые фигурировали в этом предписании, включая и Кедрова.

Так что пора кончать с этим мифом. Лаврентий Павлович, в сущности, выполнил директивное указание Государственного Комитета Обороны, которое в свою очередь было подкреплено решениями Военной коллегии Верховного Суда СССР по каждому из 25 упомянутых в том предписании фигурантов. Соответственно Л. П. Берия не в чем винить. И все тут.

Миф № 3. Едва только обозначилась угроза катастрофы на советско-германском фронте, Берия по собственной инициативе и через агента советской внешней разведки посла царской Болгарии в СССР Стаменова вступил в тайные сепаратные переговоры с гитлеровцами в целях зондирования возможности соглашения о сепаратном мире по аналогии с Брест-Литовским договором от 3 марта 1918 г.

Да, сам факт использования этого агента в стратегических целях в июле месяце 1941 г. имел место быть. Однако и во-первых, инкриминировавший этот факт Лаврентию Павловичу Берия Никита Хрущев, как всегда, солгал. На большее он был неспособен. Никакой личной инициативы Лаврентий Павлович в этом вопросе не проявлял. Он действовал строго по указанию Сталина. Во-вторых, ни о каком сепаратном мире наподобие Брест-Литовского даже тени намека и то не было. В помине не было. В-третьих, это была попытка использования столь крупного агента в целях достижения весьма специфической стратегической цели. Дело в том, что уже к началу последней декады июля 1941 г. советскому руководству стало известно о следующем. Столкнувшись с крайне ожесточенным, буквально свирепым сопротивлением советских войск (не все же драпали, как на Западном фронте), а к этому времени функции Верховного Главнокомандующего исполнял уже Сталин, что командование вермахта немедленно почувствовало, о чем свидетельствуют записи в дневнике начальника Генерального штаба сухопутных сил Третьего рейха генерал-полковника Ф. Гальдера, Гитлер фактически склонился к принятию окончательного решения о применении на Восточном фронте химического оружия. Об этом свидетельствовали захваченные в июле 1941 г. трофейные документы. Не приведи господь, но если бы гитлеровцы и в самом деле применили бы такое оружие в массовом порядке на всем советско-германском фронте, а они уже и распылители поставили на самолеты, и химические минометы с химическими минами завезли на фронт, то потери Красной Армии и гражданского населения могли возрасти на порядок. Об экономическом и экологическом ущербе уж и не говорю – и так должно быть понятно.

Так вот, стремясь категорически не допустить именно такого развития событий, Сталин и приказал Берия по каналам разведки довести до сведения нацистских негодяев в Берлине, что если там примут решение о массовом применении химического оружия на советско-германском фронте, то советская авиация дальнего действия зальет поганый рейх химическим и бактериологическим оружием. По состоянию на июль месяц 1941 г. выбор агентурных каналов для продвижения такой информации в Берлин у советской разведки был невелик, и главным кандидатом на эту роль был давнишний агент разведки, посол царской Болгарии в Москве Стаменов. Царская Болгария сохраняла в тот период времени союзнические отношения с Третьим рейхом, и расчет был на то, что сообщение Стаменова так или иначе станет известным и в Берлине. Именно с этой целью в конце июля по приказу Берия со Стаменовым встретился и беседовал один из руководителей советской внешней разведки – Павел Анатольевич Судоплатов. Он рассказал в своих мемуарах об этой встрече, но полностью извратил ее цель, акцентировав внимание на якобы имевшей место попытке советского руководства сепаратно договориться с Гитлером о перемирии. Зачем он так сделал – никто не знает. Может быть, потому, что именно в таком ключе его допрашивали в 1953 г. после убийства Берия как «члена банды Берия». Хотя чего было скрывать, если еще при жизни Судоплатова, в середине 80-х гг. прошлого века, о попытке устрашения гитлеровцев применением советского химического оружия открыто было сказано в одном из показанных по советскому телевидению документальных фильмов о советских химических войсках. А свои мемуары он опубликовал через несколько лет после насильственного развала СССР. Более того. Чего ему было скрывать, если еще накануне войны по каналам разведки и советской дипломатии в адрес Берлина была озвучена такая же угроза – что в случае нападения на СССР последний не остановится перед применением своего химического и бактериологического оружия[13 - Вишлёв О. В. «…Может быть, вопрос еще уладится мирным путем». В сборнике: Вторая мировая война. Актуальные проблемы. М., 1995, с. 44–45.]. Он же знал об этом. Ведь сам же руководил осуществлением этих акций влияния. Наконец, ему прекрасно было известно и о следующем. Знаменитый демонстративный налет группы советских бомбардировщиков дальнего действия на Берлин в начале августа 1941 года как раз и преследовал цель подкрепить весомость тех аргументов, которые он по приказу советского руководства и лично Берия озвучил перед Стаменовым в расчете на то, что это дойдет до Берлина.

Как видите, ни о какой самодеятельности Лаврентия Павловича речи и быть не может – не делал он ничего подобного, что пытался ему инкриминировать Хрущев. Напротив, он делал совершенно иное. И добился успеха. Потому что германские генералы не понаслышке знали о небывалых запасах советского химического и бактериологического оружия – ведь сами же в период тайного сотрудничества между рейхсвером и РККА помогали налаживать его производство. И, судя по всему, именно поэтому и отговорили Гитлера от применения в массовом порядке такого оружия на Восточном фронте. Да, это, конечно, не означает, что его не применяли вообще. Применяли, причем практически всегда инициатором было гитлеровское командование. Однако всякий раз на том участке фронта, где фрицы пытались применить это оружие, советское командование давало вразумляющий ответ таким же оружием. Но без массового применения такого оружия на всем советско-германском фронте. После чего на некоторое время фрицы затихали в своих попытках применить химическое оружие. Через некоторое время такие попытки возобновлялись, как, впрочем, и вразумляющий советский ответ. Однако до постоянного массового применения на советско-германском фронте химического оружия, вновь особо это подчеркиваю, дело все-таки не дошло.

Такова Подлинная Правда о том событии в начале войны и роли в нем Лаврентия Павловича Берия.

Миф № 4. Едва только обозначилась угроза полного поражения в войне, Берия предложил Сталину создать заградительные отряды, чтобы страхом удержать разбегающуюся армию на фронте. Руководимые Берия заградотряды свирепствовали на фронте, расстреливая чуть ли не всех подряд, кто покинул свои боевые позиции

Краткая историческая справка. Заградительные отряды известны с глубокой древности. Их применяли еще в IV в. до нашей эры, затем в Древнем Риме. Применялись они и в Средние века, особенно в наемных войсках. В Русской армии на протяжении всей военной истории меры подобного характера не применялись. Частично подобное имело место только в ходе Первой мировой войны, где эту функцию выполняли ударные части, направлявшиеся командованием для пресечения бегства с фронта и борьбы с дезертирством. В годы Гражданской войны в России заградительные отряды создавались лишь в отдельные критические моменты. Накануне Великой Отечественной войны заградительные отряды были созданы и использовались во время советско-финляндской войны. В этот период они действовали на основании совместного приказа наркомов обороны и внутренних дел СССР – Ворошилова и Берия – № 003/0093 от 24 января 1940 г. Тогда было создано 27 заградительных отрядов.

Миф о заградительных отрядах – один из самых почитаемых в «демократически мыслящих» кругах всех времен и народов. Потому как якобы дает возможность излить всю свою зоологическую ненависть к Сталину, Берия и органам госбезопасности одновременно. Появился еще во времена дурдомовской «оттепели» ярого врага Советского Союза и России пресловутого Хрущева. По сей день миф является одним из самых излюбленных «аргументов» в клевете на Сталина и Берия. Кто только и как только не поупражнялся на эту тему?! Все стремятся посильней «лягнуть» и «мертвого льва» – Иосифа Виссарионовича Сталина, и его верного рыцаря – Лаврентия Павловича Берия. Придумали вот такую паршивую песенку:

Эта рота наступала по болоту,
А потом ей приказали, и она пошла назад.
Эту роту расстрелял из пулемёта,
Свой же заградительный отряд.

Ну что тут скажешь?! Уж если и хотят «лягать», то начинать-то надо аккурат с наркома обороны маршала С. К. Тимошенко и начальника Генерального штаба генерала армии (в то время) Г. К. Жукова. Потому как именно они являются подлинными инициаторами создания заградительных отрядов во время Великой Отечественной войны. 27 июня 1941 г. 3-е Управление (особые отделы) наркомата обороны издало директиву № 35523 о работе своих органов в военное время, в которой, в частности, говорилось: «Организация подвижных контрольно-заградительных отрядов на дорогах, железнодорожных узлах, для прочистки лесов и т. д., выделяемых командованием с включением в их состав оперативных работников Третьего управления с задачами:

а) задержания дезертиров;

б) задержания всего подозрительного элемента, проникшего на линию фронта;

в) предварительного расследования, производимого оперативными работниками органов Третьего управления НКО (1–2 дня) с последующей передачей материала вместе с задержанными по подсудности».