Привидения являются в полдень

– Я все уже узнал, – молниеносно ответил он. – Надо договориться с тамошними чиновниками, и они сдадут нам парочку островков в аренду. Там же сплошная дичь, ни хрена нет никакой цивилизации! А мы там построим бунгало, причал, наладим маршрут, вложим деньги в экономику страны, получается!

– Маршрут, причал! – передразнила она его. – Тогда это получается уже не совсем необитаемый остров! Ты, кажется, говорил о совершенно диком месте? Ну и высаживай своих клиентов на голый берег!

– А, тебя пугают расходы на постройку, – понял он. – Но это чепуха, местными силами все обойдется куда дешевле. Они будут просто счастливы. Там дешевая рабочая сила.

– Итак, мы заболели Индонезией… – смирилась она с его напором. – Я уже знаю, если ты за что-то возьмешься, тебя за уши не оттащишь!

– Именно! – торжественно заявил он. – И к тебе это тоже относится! Я тебе всегда это говорил, и ты еще убедишься, что я был прав!

– Я не остров, мне причал не нужен, дешевая рабочая сила тоже, – ответила она, отводя глаза. – И с какими чиновниками в моем случае ты собираешься договориться?

– А вот и нет, ты в корне не права! – возразил он. – Ты и есть самый настоящий необитаемый остров. Всегда им была. А чиновники… – Он постучал себя пальцем по лбу. – Они у тебя тут, в голове. И надо сказать, соображают неплохо!

– Ты намекаешь, что я все делаю по расчету? – напрямую спросила она. – Иными словами – меня можно купить? Построить себе бунгало, приобщить к цивилизации? Стоит только дать взятку, да?

– Ты кричишь, – испугался он. – На тебя уже смотрят.

– Плевать. – Она прикусила губу и залпом допила свой кофе. – Вези меня домой. Или нет, я доберусь сама. Счастливо!

Она попыталась встать, но он прижал ее руку к столу. Его глаза стали серьезными. Катя же была вне себя от возмущения. Теперь на них действительно смотрели.

– Перестань! – попросил он. – Я сказал глупость, прости меня. Ну, чего ты хочешь? Мотался весь день, устал, ты смотришь как неродная… Ну сядь, посиди немного… Сейчас я отвезу тебя домой.

Она опустилась на место, проклиная свое малодушие. «Если я хоть раз встану и уйду, мне будет легче с ним бороться, – сказала она себе. – Но я не встаю и не ухожу. Молчу и слушаю его извинения. Так каждый раз. Он прав, меня купить можно. Только не пирожками».

– Ладно, я тоже вспылила, – призналась она. – Скажи лучше, как съездил к непальцам?

– А, нормально!

– А зачем они понадобились тебе? – допытывалась она. – Непал – это же горное королевство, насколько мне известно. Это не остров, ни с какого боку! Решил изменить профиль фирмы?

– Да нет, я там был по личным вопросам, – протянул он. – К нашим турам это пока не имеет никакого отношения.

– Темнишь! – Она покачала головой. – Ладно, не хочешь говорить – не надо. Я бы лучше поговорила о Кубе.

– Забудь! – Он махнул рукой. Жадно затянулся сигаретой и раздавил ее в пепельнице. – Это не твоя забота. Я подберу группы.

– Сам?

– Сам!

– «Это не твоя забота», – передразнила она его. – Это мое дело, ты мне за это деньги платишь. Я думаю, что никакого успеха такая программа иметь не будет. Что народ хочет увидеть на Кубе? Мулаток на пляжах Наутик, курорт Варадеро, танцы, шманцы, обжиманцы! А что ты предлагаешь взамен этого? Какую-то дичь, заброшенный мыс, какая-то, прости Господи, пиратская бухта…

– Народ хочет пиратскую бухту – и я иду ему навстречу! – Дима искренне оживился. Кубинский проект был его главным детищем этого сезона, никто не сочувствовал ему, все пророчили неудачу, но тем сильнее он загорался своей идеей. – Главное – не быть банальными! Если все предлагают одно и то же, надо предложить что-то качественно иное.

– И прогореть, – заключила Катя. – Ладно, с тобой каши не сваришь. Сам будешь ее расхлебывать. Да, знаешь, кого я сегодня видела?

Она решила не скрывать своего визита в Мытищи. «Не муж он мне, никто! – подумала она с каким-то мстительным чувством. – Не обязана я беречь его чувства, пусть поревнует, если хочет, права-то на это у него все равно нет и не будет».

– Кого? – встревожился он.

– Лику. – Она полюбовалась произведенным эффектом – Дима вытаращил глаза, и теперь казалось, что они вот-вот выпрыгнут из орбит.

– Кого-кого? – переспросил он. – Какую еще Лику?

– Ну, Вальковскую. Забыл, что ли? Хотя ты мог и забыть, вы, кажется, не виделись после школы… Лика, рыжая такая, ну? Из нашей французской группы…

– О Господи… – протянул он наконец. Глаза приняли более-менее нормальный размер. – Вот ты о ком! Я-то думал, кто-то из банка…

– При чем тут банк? – удивилась Катя и тут же вспомнила, что в банке, где Дима хранил деньги фирмы, тоже была некая Лика, дама лет сорока пяти. – Нет, в самом деле, ты совсем зашился со своей работой. Скоро забудешь, с кем в школе учился.

– Я уже и забыл… – проворчал он. – Честно говоря, все это теперь так далеко… А ты молодец, еще поддерживаешь отношения! И что же Лика? Как живет? И как, кстати, ты попала к ней посреди рабочего дня?

– А, вопрос хороший. Один наш клиент оказался ее соседом, телефона у него не было, и он оставил нам ее номер, чтобы мы с ним связались. Ну и пришлось мне туда поехать, разобраться с ним. Вернула деньги за путевку. Заодно и с Ликой пообщалась. А живет она паршиво.

– Н-да? – рассеянно спросил Дима.

Катя подумала, что он решает вопрос: взяла она с клиента проценты или не взяла? Если взяла, то ни в каких бумагах это не зафиксировано, значит, положит себе в карман. «Надо достать деньги и отдать ему, – подумала Катя. – Зинка тоже сегодня намекала, что надо делиться со всеми такими доходами. Шарашкина контора. Катя-воровка». Но она даже не прикоснулась к своей сумочке, и правильно сделала: Дима, когда поднял на нее взгляд, заговорил совсем не о несправедливо взятых деньгах.

– И все же, когда ты к ней ездила? Я тебе звонил. Мне показалось, что ты все время была на работе.

– Ну, я ездила не очень долго, туда-сюда, – несколько покривила душой Катя. – Хотя Мытищи – свет не ближний. А разве ты мне звонил? Зинка сказала – нет.

– Зина – дура, – коротко ответил он. – Я тебе звонил и разговаривал с ней. Она сказала, что ты работаешь с клиентом и подойти не можешь. Потом я позвонил через полчаса, и она сказала, что ты, прости, в туалете. Больше я не звонил тебе, потому что понял, что ты совсем закопалась в работу.

– М-м… – задумалась Катя. – Значит, она врет. Честно говоря, я просила не сообщать тебе, что поехала в Мытищи. Вот она и несла всякую дурь тебе по телефону. А мне почему ничего не сказала? – И она тут же ответила на свой вопрос: – Потому что ей лень было, чертовой корове, и она знала, что мне твои проверки не понравятся. Сплошная дипломатия, тайны мадридского двора.

– Но почему ты не хотела, чтобы я знал, что ты поехала в Мытищи? – раздраженно спросил он. – Тоже мне, тайна! Какие-то глупые у тебя тайны, Катя. Или ты думала, что я буду тебя ругать, что ты отлучилась с рабочего места?

– Лучше бы ты ругал, чем ревновал, – вздохнула она. – А я знала, что ты будешь ревновать. И сейчас уже ревнуешь.

– К кому? – Он закурил сигарету, сунул в карман зажигалку и встал. – Пойдем, уже поздновато… Разболелась голова, чувствую себя жутко.

– Приедешь домой, прими цитрамон, – сказала Катя, думая про несчастную зареванную Лику. – Помогает, как ни странно. Копеечная таблетка, а пользы – на миллион.

– Не в цитрамоне дело…

Они вышли на улицу, и она удивилась, заметив, как его передернуло. «Замерз, что ли? – подумала она, садясь рядом с ним в машину. – Но почему бы ему замерзнуть, ведь он совсем не промок под дождем. А ветер не такой уж холодный. Я-то не мерзну, а я мерзлячка. И вид у него совсем больной».

Внезапно Дима оглушительно чихнул. Потряс головой и тут же пошел на обгон идущего впереди автомобиля. Катя терпеливо выдержала эту изнурительную операцию, и когда Дима победил и вырвался вперед, на свободное пространство, заметила:

– Когда ты умудрился простудиться? Тебе надо срочно залезть в ванну. Иначе полетит вся твоя Куба и робинзонада ко всем чертям.

– Ничего страшного. – Он мрачно смотрел прямо перед собой. – Мне наплевать, мне просто обидно, что от тебя человеческого слова не услышишь. Другая бы пожалела, что ли. А ты как доктор – прими таблетку, ложись в ванну, иначе не сможешь работать.

– Тем и отличаются необитаемые острова, – пробормотала Катя, глядя в окно. – Не слишком-то там весело.

Они молчали, и когда он довез ее до дому, попрощались отрывисто и прохладно.