Инструктор. Снова в деле

– Ты как? По делу? – осведомился он, пребывая в том настроении, когда меньше всего хочется шутить.

– У тебя вечно одни дела на уме! – притворно обиделся генерал. – Неужели я просто не могу зайти к тебе в гости, проведать, узнать, как ты тут живешь, чем занимаешься и что думаешь. Ты хоть где пропадал сегодня?

– В пробках пропадал, – мрачно ответил Илларион. – И еще в ДТП попал благодаря своей новой соседке.

Федоров заметно оживился.

– Что за соседка? Какая соседка? У тебя не было здесь никаких соседок!

– Не веришь? Зайди в дверь напротив и спроси Катю, она тебе такого наговорит, что не пройдет и минуты, как ты сюда вернешься.

– Молодая? Симпатичная? – словно не слыша, продолжал генерал. Он каждый раз оживлялся, когда на горизонте Иллариона появлялась приятная женщина, и у Забродова возникало такое впечатление, что генерал Федоров больше всего хочет, чтоб он на ком-нибудь женился.

– Молодая и симпатичная. Только вот на язык такая шустрая, что и ты замолчишь. Я ей слово, она мне пять. Я случайно узнал, что она моя соседка, машину ее у подъезда увидел, пнул ногой, а она в одном халате выскочила.

– В халате? – глаза генерала округлились от изумления, будто бы Забродов признался, что не так давно видел инопланетян.

– Ну, в халате. Вот мы и раззнакомились.

– Ну ты и раззява, Илларион, не обижайся, – Федоров расхохотался. – Это же любому понятно. Она тебя соблазнить хотела! А ты, наверное, как обычно, стоял и скромничал, про свой антиквариат ей рассказывал!

– Не знаю, как насчет соблазнить, а настроение она мне испортила. Сказала, что у меня лицо, как у военного, ну, то есть как у тебя, – проворчал Илларион, садясь напротив Виктора в кресло и открывая бутылку коньяка, которую брал с собой в автосервис.

– Так ей что, лицо твое не понравилось? – недоумевал генерал. – Или что?

Иллариона несколько утомляла эта трескотня, и, махнув рукой, он ничего не ответил и разлил коньяк по рюмкам.

– Давай лучше выпьем немного.

Только подняли рюмки, даже чокнуться не успели, как снова звонок в дверь разорвал повисшую в комнате тишину.

«Как проходной двор какой-то, – с неудовольствием подумал Забродов. – Всегда так бывает. Как назло. Когда ты один и хочешь какой-то компании, хочешь душевно поговорить, все заняты и никто не хочет с тобой разговаривать, а уж тем более приезжать. Но когда хочется спокойствия и уединения, обязательно найдется человек, который все разрушит, и ты будешь сидеть с ним, говорить и ждать, когда он оставит тебя в покое».

Он посмотрел в глазок и удивился. Перед дверью стояла преобразившаяся Катя. «Вот те на! – подумал Илларион. – Пришла все-таки, а еще носом вначале крутила. Словом, настоящая женщина. Никогда не поймешь, что у них на уме».

Она нетерпеливо позвонила в дверь еще раз, и Забродов, решив, что сполна насладился удивительным моментом, когда не он, а Катя ожидает под дверью, распахнул ее, стараясь принять невозмутимый вид. Наверное, проще было провозить наркотики через границу контрабандой, чем казаться сейчас спокойным и безразличным ко всему происходящему.

– Да? – спросил Илларион будничным голосом, как будто ожидал от нее какой-нибудь просьбы. Может, соли для супа или гвоздь забить, а может, и лампочку поменять.

Катя нисколько не стушевалась, несмотря на его нарочито нелюбезный вид, словно она предполагала, что именно так он ее и встретит, и сказала:

– Кажется, кто-то приглашал меня в гости. И обещал что-то показать. Только вы не заблуждайтесь по поводу моего прихода. Это не дает вам вседозволенности в поведении. И если вы начнете приставать, я сразу же уйду.

Чем дольше смотрел на нее Илларион, тем нелепее начинал чувствовать себя в повседневной одежде. Он ощущал себя дворником рядом с голливудской звездой на одной фотографии. «Как быстро она привела себя в порядок!» – удивился он, оглядывая ее с ног до головы и мысленно прикидывая, сколько по времени мог занять ее вечерний туалет.

– Я ненадолго. На часик, потом еду в театр, – пояснила она с нетерпением, словно намекала, что пора бы дать ей пройти внутрь, а не держать, как просительницу, на лестничной площадке.

Забродов и сам словно очнулся. «Ах, вот оно что! – с некоторым разочарованием подумал он. – Она в театр собралась, а я-то думал, что для меня нарядилась. Дурак ты, Илларион, так легко наживку заглотил. А еще хвастался когда-то, что читаешь женщин как открытые книги. В общем, 1:0 в ее пользу».

– Проходите Катя. Что я, в самом деле, за порогом вас держу.

– А я уже подумала, что вы меня боитесь, – с насмешкой произнесла Катя, незамедлительно принимая приглашение Иллариона.

Забродов попал в достаточно неловкое положение, двойственную ситуацию, которая требовала принятия решения. «Вот е-мое, – мысленно выругался он. – И генерал Федоров пришел, и Катя еще. Как же так сделать, чтобы Федоров не обиделся и понял мои намеки? Все-таки Катя рассчитывала только на мое общество, да еще чего доброго перепугается. Мало ли что подумает!»

Катя тем временем оглядывалась по-хозяйски. Указательным пальцем провела по стене, проверила, крепко ли держится вешалка, затем посмотрела себе под ноги и произнесла с некоторой задумчивой строгостью:

– А вот ремонт небольшой не мешало бы сделать…

– Подождите меня, пожалуйста, Катя, здесь. Я отлучусь на секундочку.

– Очень вежливо с вашей стороны держать гостя в коридоре. Я и раньше сомневалась в вашей воспитанности, а теперь…

Но что «теперь» Забродов не расслышал, потому что вернулся в комнату, где Федоров, пользуясь моментом забвения, тайком от Забродова разглядывал какой-то томик. Едва Илларион зашел, тот проворно захлопнул книгу и поставил ее на полку, словно застыдился перед Забродовым.

– А вы, товарищ генерал, как я смотрю, любите поэзию, а еще передо мной притворяетесь. – От Иллариона не укрылось это судорожное движение генерала, застигнутого врасплох.

– Ничего подобного, – живо возразил Федоров. – Просто ты застрял в коридоре. Если бы я был невоспитанным человеком, то давно бы выпил твой коньяк. Я же не могу сидеть без дела. Вот и взял книгу с полки полистать.

– Товарищ генерал! – вкрадчиво начал Забродов, раздумывая, как бы это лучше сказать, чтобы он понял все сам и при этом не обиделся. – Тут ко мне соседка в гости пришла.

– Ого! Ну-ка… – генерал необычайно оживился. – Познакомь, Илларион. Вечно ты маскируешь всех своих спутниц. Рассекреть хоть одну, по старой дружбе.

– Нет у меня никаких спутниц, – спокойно возразил Забродов и с внушением прибавил, глядя прямо в глаза: – Товарищ генерал… Может, вы зайдете как-нибудь в другой раз?

– Понял. Все понял! Такое дело деликатное при всех не делается.

– Да нет здесь никакого дела. Просто я приглашал ее в гости до того момента, как пришли вы, и думал, что она не придет, а она взяла и появилась…

– Да понятно все, Забродов! – генерал дружески хлопнул его по плечу. – Только познакомь меня с ней напоследок! А там уже дело ваше! Делайте что хотите.

Забродов взял рюмку коньяка и вторую поднес Федорову. На ум как раз и тост пришел.

– Товарищ генерал, давайте выпьем за таких замечательных и понимающих людей, как вы!

Виктор пожал плечами, словно не видел в своем поступке ничего особенного, но выпил коньяк и слегка поморщился, быстро ухватив дольку лимона.

Катя стояла в коридоре со скучающим видом, будто бы Илларион приехал с ней в незнакомый город, оставил ее на вокзале, а сам, случайно встретившись со старым приятелем, поехал в бар, чтоб, просидев там до вечера и напившись в зюзю, вспомнить о ее существовании. Заметив Федорова, Катя напряглась и посерьезнела.

– Знакомьтесь. Это Катя, моя новая соседка. А это Виктор… – Илларион несколько стушевался, думая, что лучше прибавить отчество, но не успел.

– Можно просто Виктор, – прервал его генерал, улыбаясь Кате той любезной улыбкой, которую Илларион видел на его лице несколько раз в году. – Мы с ним старые друзья.

– Очень приятно, – ответила Катя и не сопротивлялась, когда Федоров вознамерился остаться джентльменом и поцеловал ей руку.

– Мне уже пора ехать, Илларион. Ты мне потом позвони обязательно.

Забродов кивнул и, закрыв дверь за генералом, тут же засуетился, толком не зная, за что хвататься. Давненько в гостях у него не бывали женщины. Рита уже не приезжала. Они недавно расстались. Федоров не в счет, его он мог встретить в чем угодно, но Катя – дело другое. Она таким взглядом смотрела, что Иллариону начинало казаться, что все вокруг не так и имеет какие-то невидимые изъяны.