Домик в деревне

Домик в деревне
Алла Экем

Как один день из спокойной сельской жизни превратился в трагикомическое приключение.

Алла Экем

Домик в деревне

Наверняка, все смотрели красивую рекламу молочной продукции «Домик в деревне». Вся такая стерильно-выстиранная и возмутительно – неторопливая реклама. Бабушка в белом накрахмаленном фартучке, чистом платочке, повязанном на аккуратно уложенные волосы, нарочито медленно цедит молоко через новейшую марлю. Замечательный ролик. Смотрела бы и смотрела. И ведь сразу мысль закрадывается в голову – хорошо иметь домик в деревне! Реклама, действительно, прекрасная. Красиво сделали. Но здесь не учтен главный принцип, что чаще всего домик в деревне имеет тебя, как сказал однажды Николай Фоменко…

Мы часто отдыхали в деревне, поэтому имеем представление обо всех сторонах сельской жизни.

Здорово жить в деревне! Дышать свежим, чистым воздухом! Кушать еду, приготовленную в русской печи. Полезно пить натуральное молоко! Парное! А его там вдоволь. Раньше в каждом дворе была минимум одна корова. Это хорошо, но хлопотно. Кроме ежедневного ухода за этой крупной скотиной, надо её ещё где-то выгуливать. И это не собачка – вышла, прогулялась и зашла. Чтобы было молоко, нужен выпас с хорошей травой. И пастух, который бы следил, минимум за своей Муркой, а максимум – за «классом» таких рогатых. В деревне, если не находили добровольца на роль «воспитателя», местные жители на один день сами становились пастухами. Этот день назывался череда – очередь пасти.

В детстве в селе у тетки мы любили ходить на череду. Приехавшие с города девчонки считали экзотикой такие выгулы. Ну, во – первых, потому что с раннего утра шла сама тетка. А мы подходили на пастбище, когда высыпались, и могли уйти в любое время. Я, сестра и племянница. Все почти одного возраста с разницей в год. А во-вторых, это было для нас забавно. Шли неспешной походкой, чередуя разговоры взрывами смеха. Такие красиво разодетые неторопливые девчонки на фоне мирно пасущихся деревенских коров. Этакая городская клякса на фоне сочной деревенской обыденности. Живописно.

Однажды, мы решили до конца остаться на поле и помочь прогнать коров по домам. Тетка гнала всё стадо, пристроившись с кнутом позади, мы помогали с боков, размахивая прутиками. Да по большому счету, его и гнать не надо было. Коровы, наполненные до краев молоком, сами торопились домой. Потом мы переключились на подгонку теткиного бычка. Его выгоняли с длинной веревкой, чтоб можно было привязать, точнее, прицепить, воткнув в землю колышек. Это чтобы он не убежал или коров лишний раз не тревожил. Мы втроем схватили веревку с разных сторон. И вот он, как трактор, тянул нашу троицу. Впереди веревку держала сестра, потом шла я, а последней – племянница. Силища у бычка такая, что хоть санки цепляй – все равно по земле потянет. Бычок остановился объесть куст на обочине. Мы нашли это время подходящим для разговоров. В кружок не сбились, потому что в руках каждой «ответственный» кусок веревки. Видимо, стояли мы долго. Тетке надоело нас ждать и она, тихо подкравшись, а может мы так увлеченно и громко болтали, что ничего не заметили, коварно ударила бычка хлыстом по боку. Тот взвился и сделал резкий прыжок вперед. Через куст. Мы все это зафиксировали синхронно. Но руки никто не разжал! В итоге – как мы куст преодолели – никто не помнит. Это осталось в памяти смазанным пятном. Мне, например, показалось, что тело за руками с веревкой дернуло вперед, а голова осталась разговаривать …Было бы с кем! Все сорвались с места гигантским скачком, только зубы клацнули. Первые секунды даже понять не успели, что произошло. Вот мы стояли, улыбались, болтали. А вот какая-то сила нас сдергивает с места, и мы бежим, летим в куст и потом сквозь его пышную зелень. Пышной зелень была ровно до нашего тройного форсажа. Когда обдерганный куст остался позади, а мы – филигранно облеплены веточками и листочками, можно было сделать стоп-кадр. Но радоваться было преждевременно. Бычок с тем же рвением сиганул через большую лужу. Видимо, обиделся сильно. До сих пор не понимаю, почему никто из нас не разжал руки и не выпустил эту злополучную веревку. Я так, наоборот, вцепилась в неё крепче. Думаю, девочки, тоже. Скорее всего, сработал цыплячий инстинкт или чёртова женская солидарность. Наш «тягач», будь он неладен, набирал скорость – судя по всему, влетело ему хлыстом от души, широкой теткиной. Лужу мы с визгом благополучно пробежали, широко отставляя в стороны ноги, как лягушки при беге по воде. Полагаю, смотрелось впечатляюще. Но нам не было дела до того, как мы смотримся. Наш взгляд сфокусировался на впереди несущихся. Бычок обогнал всех идущих коров – вот это скорость ему придали! – и одним махом закинул нас на горку. В другой ситуации порадовались бы такой прыти, но сейчас, сломя голову в прямом смысле, так бежать не хотелось. А веревка, словно прилипла к рукам! Закончился злосчастный марафон почти перед домом. Сестра споткнулась и упала. Но руки не разжала! Поэтому эпохально проехала на животе несколько метров, как прицеп трактора. Мы с ужасом в движении проследили за ее горизонтальным маневром. И вот сестра первая бросила веревку. Наконец-то! А мы, глядя на неё, повторили её действие. Бычок юркнул в распахнутую калитку. Я и племянница подошли к сестре. Долго её успокаивали – всё – таки ей досталось больше всех. А потом, переведя дыхание и осматривая друг друга, хохотали до упаду, вспоминая наш забег. Мы были взлохмаченные, обрызганные грязью, в веточках, листиках, ссадинах и в царапинах, а сестра – ещё с содранной кожей на коленках. Прогнали бычка до дома, называется! Это было самое яркое воспоминания о череде.

И вот спустя много лет мы переезжаем из города и покупаем дом в деревне. А потом и корову к нему. И череду раз в 45 дней в придачу. Здесь картинка была другая. На нас ответственность за сохранность и накормленность стада. Более четырех десятков хвостато-рогатых голов, каждая со своим характером. Со временем мы привыкли пасти и даже находили какое-то очарование в таком дне. Всё-таки не на работе, а в поле, на природе. По ходу собирали ягоды, лекарственные травы, грибы, желуди, ветки для веников в баню. Совмещали полезное с приятным.

Но вот одна череда нам запомнилась на всю жизнь, как марафон с бычком. Сначала мы вспоминали о ней с содроганием. А по мере того, как яркость этого дня гасла – уже со смехом. Много лет прошло. Теперь это стал семейный анекдот, как притча во языцех…

В конце первого лета у нас гостила племянница уже со своей дочкой младшего школьного возраста и бабушкой – второй сестрой мамы. Всё им у нас в селе нравилось. Природа, свежий воздух, вода, натуральные продукты…. Прикинули, что они остаются гостить у нас до череды. Мы вспоминали детские приключения в деревне у тетки и предвкушали приятный спокойный день на поле. Надо сказать, что у нас уже был опыт – несколько раз мы пасли сами. И все благополучно. А вообще, все, кто к нам приезжал в гости и попадал на череду, с восторгом вспоминали этот день. Всё было с точностью, как когда-то в детстве, только теперь мы были со стороны тетки: с раннего утра собранные, ответственные, и нам уже это не казалось такой экзотикой. Когда это становится обязанностью, новизна и диковинность исчезают. Зато у гостей было море удовольствия. У них это воспринималось как квест – уведи коров на поле, дай им наесться и приведи назад, не потеряв ни одной. Трудность заключалась в том, что их надо в обед пригнать на дойку. И через два часа собраться на месте общего сбора и опять – через лес на поле. Но коровы почему-то уже не сильно хотели вторично идти на пастбище. Шли после обеда вяло и неохотно, постоянно с надеждой оборачиваясь в сторону дома, как и пастухи.

Накануне череды к нам позвонил предыдущий чередник и сказал, что завтра надо будет погнать коров уже на целый день, а не с разрывом на обеденную дойку и отдых. И не на то поле, что за первым и вторым, а пройти чуть дальше и левее на «тёщин язык», потом вниз к воде. Предложил – может сходить, показать, куда обычно из года в год гоняют коров пить, когда на целый день уходят? Ха, зачем? Не надо! Ну, что мы – маленькие что ли, не разберемся? Найдём! Если бы мы знали, чем потом нам обернётся это «зачем?» – бегом наперегонки побежали, чтоб посмотреть новое место. Но…знал бы заранее, где упадешь, соломку постелил бы.

Собирались основательно. Хотела с нами маленькая дочка племянницы, однако взрослые были против – ногами топать далеко. Да и за ней следить некогда будет. Ночью прошел дождь – может, маслята и рыжики будут. Поохотимся.

Утром погода была ясная. Роса на траве сулила жаркий солнечный день. Набрали воды. Одну большую двухлитровую бутылку я взяла себе в рюкзак, муж и племянница – литровые бутылки себе. Обычно этого всегда хватало. Запаслись бутербродами с сыром и колбасой, подложив между ними дольки помидор и огурцов, конфетами (обязательный атрибут нашей череды). И выдвинулись на «работу». Три пастуха слаженно прогнали коров до первого поля, а потом разбрелись. Племянница ушла в лес, что граничил с полем, собирать зверобой. Мы с мужем недалеко друг от друга бдили за стадом.

Из леса веселой компанией вышли туристы. Несколько человек. Я подошла к мужу, и мы сразу приняли стойку охранников. Те немного стушевались, подходя поближе. Обычно спрашивают: «Ваши коровы смирные?», чтоб пройти мимо. Всегда отвечаем с улыбкой: «Это смотря, как проходить будете. Главное – в глаза не смотреть». И городские несведущие люди опускают голову и бочком- бочком, цепочкой, тихонечко, без лишних телодвижений минуют стадо.

Надо сказать, что быков в нашем стаде уже не было. От последнего избавились после того, как он дисквалифицировал себя. Прямо на месте сбора боднул пастуха на лошади. Ударил в бок конягу ощутимо. Исподтишка, без предупреждения. Видимо, старые счеты имелись. Пастух вместе с лошадкой упал, завалившись на бок, как статуэтка – всадник на коне, оставаясь при этом в седле, и так же быстро на скакуне поднялся. Хоп! Как профессиональный каскадер. Мы даже не успели на подмогу подоспеть. «Казака таким не завалишь!» – ответил пастух на испуганные и удивленные взгляды «зрителей», гордо восседая в седле. Видимо, он свято уверовал: кто быстро поднялся – упавшим не считается. Оторопь и испуг у нас сменились улыбками. После этого вынесли первое предупреждение быку и его хозяину. Вторым предупреждением стал забег вокруг березки. Бык знатно погонял вокруг дерева очередного пастуха и заставил его быстро вскарабкаться на ствол. Мужичок и не подозревал, что умеет так ловко и высоко взбираться на деревья. Подоспевший напарник дрыном объяснил неразумному животному, что нельзя так с людьми. Бык впечатлился, упал на пару минут и больше так не делал. Ровно до нашей череды. Нам он устроил настоящую корриду. Я невольно стала тореадором. Но быка я не дразнила, клянусь! Даже в мыслях не было! Я от него бежала к мужу и орала. И красного на мне не было. Вранье это все, что бык кидается на красное. На движение он бросается! Я это знала. Но стоять столбиком, когда на тебя несется крупный племенной бык, не получилось. Удирала, пытаясь сбить со следа и петляя, как заяц, между пасущимися коровами. Рогатые поднимали головы и проворно сторонились, открывая для нас финишную прямую. Муж, видя мою громкую стремительную пробежку, на ходу схватил большую увесистую палку и побежал наперерез. Бык отвлекаться на мужа не стал. Я его привлекала больше. Зря. Мой матадор сбоку так шарахнул дурака по голове, что палка сломалась, а бык уткнулся мордой в землю. Вот даже жалко не было. Он очухался, но рядом с ним теперь был суровый муж, а я старалась не попадаться быку на глаза. Хозяину дурня этим же вечером поставили ультиматум – либо быка не выгоняет в стадо вообще, либо мы не будем соглашаться на череду. Все поддержали нас. Эта скотина, оказывается, всех терроризировала.… Теперь у нас в стаде только спокойные, послушные коровы.

Туристы с небольшой заминкой, бочком подошли к нам и, поздоровавшись, ошарашили вопросом: «А можно на фоне ваших коров сфотографироваться?» Мы с мужем переглянулись. Разыгрывать путников расхотелось. Скорее всего, нам попались такие же любители пошутить. У них в вопросе явно читалось веселое – «на фоне ваших коров и вас».

– На фоне коров – можно, – милостиво разрешил супруг. Но мы все равно попали в кадр. И муж позировал с колоритным кнутом, который сам мастерил. Замечу, что кнутом мы щелкали только в воздухе. Раздавался такой залихватский громкий щелчок, как выстрел. Этого умным буренкам хватало, чтоб обратить на нас внимание и выполнять нужную команду – «Пошли!» «Стой!» «Домой!». То есть при нашей череде можно смело говорить, что ни одна корова от кнута не пострадала. До этой череды.

Но возвращаемся к нашим туристам. С кнутом туристы тоже снимались. Довольные, запечатлели в разных ракурсах и себя, и коров, и нас. Мы позировали так, чтоб на лице читалось – Я пастух, и это звучит гордо!

По-всякому перепробовали: фотографировались на фоне коров, рядом с коровами, лёжа с отдыхающими коровами, с жующими коровами, с тянущими к объективу морду коровами, берущими с рук хлеб коровами…

Уходя, возбужденные руссо-туристо поблагодарили за шикарную экзотическую фотосессию. Нам это тоже прибавило настроения.

Время близилось к полудню. Коровки мирно щипали траву. Разбредаться уже не собирались, поэтому я пошла искать грибочки. Вытащила из рюкзака пакетик и ушла в сторону леса. Где- то там мелькал силуэт племянницы.

В грибах я особо не разбираюсь, но думаю, мухомор и поганку от съедобного гриба отличить смогу. Тут мне на глаза попались грибы похожие на сыроежки – с зеленовато-бурой чуть вогнутой внутрь шляпкой. Дома есть энциклопедия, если что – проверю. Положила свою находку в мешочек.

– О, ещё грибочки! – опять на глаза попались сыроежки. Но грибы были уже с червячками. Гадство. Еще несколько трофеев были сомнительного качества и неизвестной мне породы. Дальше собирать грибы резко расхотелось.

Когда возвращалась на свое место к рюкзаку, увидела возмутительную картину. Пока я отлучилась, собирая грибы, одна рогатая наглица (наглушка или наглевица? как сказать о наглеце в женском роде?) забралась мордой в мой открытый рюкзак и схватила за горлышко бутылку с водой. Подняла морду кверху. Я, думая, что она бутылку не откроет, шла к этой горнистке, не слишком торопясь. Но тут она чуть нажала на горлышко, и вода побежала по ее морде. Напиться вдоволь эта скотина, видимо, не успела. Это было написано на ее разочарованной моське. Но воду всю вылила! В рюкзак! Как она открыла бутылку? Или это я плохо закрутила? Я отогнала корову. Подошла к своему рюкзаку и рассердилась сильнее: гадкое животное не только вылило воду, но и слопало все бутерброды! Ладно, помидоры и огурцы с хлебом поела, но – колбасу и сыр! Пожевала целлофановый пакет, в который они были завернуты, и таким образом, вытряхнула их содержимое. Пожеванный целлофан валялся возле моей сумки. Но никаких остатков еды не было. Это точно травоядные животные?! Поела мой обед, еще и запила моей водой! Не удивлюсь, если бы она так с наслаждением угощалась и газированной колой, и шаурмой. В итоге я имела пустую бутылку, полное отсутствие собранного тормозка на два перекуса и зуб на одну наглую скотину. Хорошо, что до конфет не добралась. Их я сунула в наружный карман рюкзака. Вот уверена, что и конфеты эта странная зверюга слопала бы. Наглая рогатая далеко не уходила, может, ждала, что опять отлучусь и рюкзак открытым оставлю? Не дождешься! Я вытащила и забросила в рот пару конфет. Корова жалобно смотрела на меня.

– Иди, иди отсюда! Вон сколько вокруг травы, ешь, давай! – прикрикнула на попрошайку.

Та понуро опустила голову и пошла к подругам, на ходу захватывая пучки травы.

После конфет мне страшно захотелось пить. Пошла к мужу просить поделиться водичкой. Не доходя до него несколько шагов, увидела, что супруг решил немного подогнать коров. Он раскрутил над головой кнут, желая громче щелкнуть им в воздухе. В этот момент произошло сразу несколько событий.

Первое. Я делаю шаг вперед, глядя не под ноги, а на залихватский жест мужа, попадаю ногой в яму и по колено проваливаюсь одной ногой. Мозг не смог быстро расшифровать молниеносное смещение вниз внешней картинки и ударился в моментальную панику. Меня прошибло потом. Ужас отразился на моем лице, да еще рост мой конкретно уменьшился сразу на полметра. Громкий крик застрял где- то на середине. Получилось негромко.

Второе. Муж, отвлекаясь на мой сдавленный вскрик, бьет кнутом, завершая маневр, не по воздуху, а по крупу коровы. Та чуть ли не на дыбы встает, при этом пронзительно мычит, видимо, матерится на своём.

Третье. Все коровы, как по команде, слаженно берут форсированный старт вперед на метров двадцать. Смотрелось это странно, как будто сделали монтаж съемки, убрав эпизод, где рогатые разгоняются. Вот коровы мирно стоят, опустив голову, и щиплют травку. Миг, и вот они, задрав вверх хвосты, бросились все разом вперед. Фюить! Еще миг, и они уже два десятка метров преодолели, словно через портал всех перенесло. Этот демарш коров поразил меня больше моего стремительного скачка вниз. Никогда не думала, что скорость рогатого скота может быть такой запредельной, будто на гонках! Коровы так умеют? Я была поражена и шокирована…

Муж бросился ко мне. Но я выбралась из ямы самостоятельно. Махнула ему рукой, подтверждая, что все нормально. И только теперь мы увидели, как далеко коровы отпрыгнули от нас. Стадо успокоилось и опять мирно пощипывало травку, как ни в чем не бывало. А у меня осталось ощущение от случившегося, словно от чего-то сверхъестественного.

Я попросила мужа поделиться водой.

– А я все уже выпил. Ты же брала два литра.

– У меня тоже все выпила…собутыльница. – тяжко вздохнула я. – Ты знал, что коровы колбасу и сыр едят?

– Давала что ли? Проверяла?

– У меня даже не спросили, – хмуро резюмировала я.– Поделишься бутербродом?

Быстро на ходу расправившись с первым перекусом мужа, мы захотели пить.

Крикнули племянницу. Она отозвалась. Когда подошла к нам, оказалось, что у нее воды осталось – всем по глотку. А только половина дня прошла. Как-то мы не сделали поправку на целый день и жаркую погоду, набирая воду. И на одну наглую скотину. Как же быть? Можно было кого-то послать домой за водичкой. Но никто не хотел быть этим кем-то. Переться назад три километра, а потом обратно – не было желания ни у кого.

Тут позвонили домашние. Спросили, как идет у нас череда. Ответили, что все нормально, но вода закончилась. Предложили, чтоб кто-нибудь из сыновей на велосипеде подвез воду. Мама с сестрой и дочкой племянницы вызвались сами принести нам питьё. Очень им захотелось прогуляться, пройтись по деревне, лесу, вспомнить юность. Мы попросили на всякий случай две двухлитровые бутылки. Мало ли. День слишком жаркий.

Пешком идти до нашего поля нужно было около получаса. Когда уже прошло по общим расчетам времени в два раза больше, набрали номер мамы.

– Вы где там? Должны уже быть у нас.

– Мы тоже так думали. Но мы не знаем, где мы.

– Как? Вы где? – непонимание сменилось страхом.

– В лесу. И куда идти дальше – не знаем. Уже блуждаем минут двадцать. Кажется, мы потерялись…– связь прервалась.

Приехали. Муж, что стоял рядом, громко сглотнул: «Зашибись! Еще ваших сейчас искать надо будет! Всем стадом и пойдем!» Если он хотел поддержать меня таким образом, то у него не получилось. Страх медленно расползался по коже. Мама не молодая, сестра ее ещё старше, и с ними маленький ребенок! Племянница тоже побледнела. У нас, наверное, на лице было одинаковое выражение тихой паники. Где их искать? В городе хоть можно как-то сориентироваться, спросив, возле чего вы находитесь? А тут – лес вокруг, и лес немаленький! Нам уже не так нужна была вода, как желание вывести наших горе – водоносов из леса.

Я пыталась дозвониться, но телефон мамы был вне зоны действия сети. Что делать? Оставить племянницу со стадом, а самим с мужем идти искать? А где? В какую сторону их потянуло? И как неопытная родственница останется с таким количеством коров? Тут два человека нужно. Мне с племянницей остаться? А муж пойдет искать? Куда? В какую сторону? А где гарантия, что он найдет их? И сам не потеряется?

Через несколько минут, когда нервы были натянуты, как тетива лука, раздался опять звонок.

– Где нам вас найти? – как-то у мамы был оптимистичный настрой, что они нас найдут. Словно это мы потерялись.