Кукушкины слезы

Почтмейстер. Лечу… (Уходит.)

Огнева. Не знаю, ехать или не ехать?..

Бабин. В степь, на хутор. Цыган найдем. Всю ночь песни. Вот жизнь!

Огнева. Ну, пусть сегодня будет мой последний день. Сегодня в последний раз я – Маша Огнева. На тройке, в степь, как сумасшедшие. (Другим тоном.) Вы меня напоили. Я говорю глупости.

Бабин. Марья Петровна, вам тоже деться некуда. Давайте вместе, как бобыли, размотаем это вот постылое – от чего больно. Вы не бойтесь, если невзначай и обижу. У меня здесь все оторвалось. Денег много. (Подходит с бокалом.) Давайте брудершафт!..

Огнева. Нет, не хочу… Он меня не понял.

Яблоков(Бабину). Послушай, Марья Петровна до смерти спать хочет, а ты нахальничаешь.

Огнева. Мне надоело – не успеешь приехать в город, сейчас же начинаются приставанья, тройки, рестораны. Вы все должны помнить, что я жена вашего друга. (Берет бокал.) А от всех шампанских у меня седые волосы появились. Я больше не хочу. (Бросает бокал на пол.) Нужно было сразу вам сказать. Я бросила сцену и приехала к мужу навсегда.

Яблоков(в ужасе). Что вы говорите!.. Навсегда?!

Бабин(смеется). Ай да Митя, ай да лысый… Попался, кто кусался!..

Яблоков. Нет, вы приехали на три дня. Дольше здесь оставаться нельзя.

Огнева. Почему?

Яблоков. Нельзя. Понимаете, невозможно!

Огнева. Понимаю: Степан до сих пор не может мне простить. Так объясните же ему, – я не виновата. Я даже ничего не помню, не знаю, как это случилось. Кажется, я вошла в уборную, там сидел какой-то знакомый. Ну, как-то случайно поехали ужинать. Вот и все. Господи, но ведь я актриса, я женщина… Могу же я быть виновата. Приведите его… Я хочу просить прощенья.

Яблоков. Вы лучше, Марья Петровна, потом как-нибудь приедете.

Огнева. В чем дело? Слушайте… Я хочу его видеть. Если он не явится, я прокляну. Я отомщу. Я руки на себя наложу…

Бабин. Наплевать на него. Едем на хутор. (Хватает ее за руки.) Оба несчастные. Ну и черт с нами! Гулять так гулять!

Огнева. Пустите меня, это ужасно!

Бабин. Некоторые меня хуже зверя считают. А я как вот лягушка растоптанная… Ах, Огнева… (Целует ей руки.)

Огнева. Как вам не стыдно… Пустите… Я не хочу…

Яблоков. Батюшки, ерунда пошла.

Огнева. Пустите же, вы нахал! (Вырывает руки.)

Хомутов выходит из двери, стоит, глядя на жену.

Огнева. Ты… Здесь…

Хомутов(глухим, отчаянным голосом). Маша… (Качается и вдруг падает на пол.)

Яблоков. Это сейчас пройдет… Это у него от голода… Воды, воды дайте!..

Бабин. Умора! (Хохочет.)

Занавес

Действие третье

Там же. Закат. Хомутов в кресле, подперев голову, смотрит на жену. Она у стола. Поодаль на диване Яблоков.

Огнева(мужу). Быть может, вы ответите хотя бы на главные вопросы. Положение женщины, которая ничего ровно не понимает, более чем странное. Для чего вы прятались за дверью?

Хомутов. Я слушал… Я не мог…

Яблоков(ворчит). Ничего он не делает как люди, все у него навыворот.

Огнева. Почему вы во фраке? Где вы служите?

Хомутов. Прости, это выше моих сил…

Яблоков. Да мировой судья он.

Огнева(недоброжелательно). Что?

Яблоков. Должность почетная, занят по горло…

Огнева. Чей это дом?

Яблоков. Его. Заложен.

Огнева. Объясните, пожалуйста, что за личности ваши друзья?

Яблоков(не громко). Так!

Хомутов. Митя мне друг. Но вот отношение мое к тебе он понимает поверхностно.

Огнева. У вас есть именье, завод, мельница?

Хомутов. Машенька, зачем тебе все это знать?

Огнева. Зачем мне интересоваться вашим материальным положением, хотите сказать… Я получаю, Степан Александрович, в театре полтораста рублей, на своих туалетах. И работаю, как водовозная кляча. Вот прошлой весной меня заставили привидение играть. И, когда проваливалась, так треснулась головой об люк, что этого люка вам никогда не забуду.

Хомутов поднимается.

Да станьте, пожалуйста, и стойте. С вокзала пешком с чемоданом по осенней грязи вы никогда не ходили? А рожать в гостинице вы пробовали? А знаете, сколько стоит пара панталон для офицерского фарса? Благодарю вас, вы очень были расточительны… Я не знала, куда деваться от вашей щедрости…

Хомутов. Я не мог… Ты поймешь когда-нибудь… Больше ничего не могу сказать…

Пауза.