Армагеддон объявлен

Шимон Бен Иехуда еще несколько минут рассыпался в комплиментах, при этом он как бы ненароком пару раз назвал посетителей «уважаемыми людьми». Его ничуть не смущало, что людьми в истинном понимании этого слова среди гостей был один лишь Зенон. Впрочем, данная оплошность ювелира ничуть не смущала огра. Зуур эр Шуур крепко облапил хозяина лавки, из чего Зенон сделал вывод, что эти двое являются если не закадычными друзьями, то как минимум добрыми знакомыми.

– Дорогой Шимон, я пока еще подпоручик. – Выпустив джуда из своих могучих объятий, Зуур эр Шуур указал рукой на своего напарника. – Разреши представить тебе моего коллегу, более того, хорошего друга, молодого, но весьма перспективного офицера Зенона Мэйлори.

Лишь теперь у Зенона появилась возможность рассмотреть хозяина ювелирной лавки во всех подробностях. Поначалу это помешал сделать блеск драгоценных камней, затем темпераментный огр со своими бурными выражениями восторга. Шимон Бен Иехуда оказался мужчиной лет за шестьдесят, не пышущим здоровьем, но довольно крепким на вид. Был он не высок, не толст и не худ, практически лыс, так что Зенону приходилось лишь гадать, каким чудесным образом при такой подвижности с его головы не слетает кипа – небольшая вязаная шапочка, в которой всякий благочестивый джуд обязан щеголять едва ли не круглые сутки. Умное лицо, цепкий оценивающий взгляд темных глаз, легкая ироническая улыбка невольно наводили на мысль, что этому человеку уже известно все на этом свете и удивить его больше ничем невозможно. Облачен Шимон Бен Иехуда был в белую рубашку, подвязанную у самого горла пестрым платком, и черные брюки на подтяжках поверх рубахи. На ногах черные, начищенные до зеркального блеска остроносые ботинки.

– Ну как же, как же, – покачал головой ювелир, – отчаянного поручика нынче всяка распоследняя собака знает и уважает. Он у нас прямо-таки Самсон непобедимый: и души невинные вызволил из позорного плена ханьского, и наследника престола от неминучей беды избавил, и Лиин вытащил из огня. Кстати, как там она? Будете в госпитале, обязательно передавайте ей сердечнейший привет, а также искренние пожелания скорейшего выздоровления от старого Шимона. Душевная девушка и с пониманием, скажу вам…

Зенон слушал словоохотливого джуда и не переставал удивляться его исключительной осведомленности. Казалось бы, откуда ему знать о делах, находящихся вне пределов его профессиональных или бытовых интересов?

– Спасибо, старина, как только мы с Зеноном соберемся проведать Лиин, а это произойдет в самое ближайшее время, непременно передадим ей твои слова. – Зуур эр Шуур в довольно бесцеремонной форме оборвал приятеля. – Извини, Шимон, мы к тебе ненадолго, к тому же только что вышли из-за стола, поэтому не забивай голову всякими политесами типа: «А не желают ли дорогие гости отобедать или выпить?» Давай-ка лучше сразу перейдем к делу.

– Таки шо ты такое говоришь?! – громко воскликнул явно возмущенный ювелир. – Это с каких же пор друзья отказываются пропустить стопочку-другую превосходного шнапса в компании старого Шимона?!

– Еще раз прошу прощения, – развел руками огр, – но ничего не поделаешь – служба. Обещаю как-нибудь заглянуть на огонек к своему корешу Бен Иехуде, поболтаем за жизнь, вмажем хорошенько, вспомним те стародавние денечки, когда оба мы были молоды и горазды на всякие глупости. А сейчас, дружище, подбери-ка нашему Зенону из твоей коллекции что-нибудь стоящее, только не забывай, что это не какой-нибудь мильёнэр, а простой рутанский офицер-трудяга.

– Можешь не объяснять, дорогой Зуур, – потирая ладони, ухмыльнулся джуд. – Даже с учетом алмазной звезды твой приятель стоит на данный момент не боле пятисот марок в месяц, и в кармане у него сейчас всего-то от двухсот пятидесяти до трех сотен монет…

Зенон в очередной раз подивился смекалистости прожженного торгаша, ибо при нем в настоящий момент было действительно ровно триста марок, кои он и планировал потратить на покупку подарка.

– Ориентируйся на пятьсот, – небрежно бросил огр, – я добавлю, сколько не хватит. – Заметив удивление на физиономии коллеги, пояснил: – В качестве беспроцентной ссуды – отдашь, когда сможешь. К тому же так они целее будут – мои благоверные страсть как любят пошарить по карманам супруга – ни стыда ни совести. Я уж туда и крыс подкладывал, и змей, и пауков гигантских – ничего не помогает. Все-таки возьму и приведу еще парочку жен из дальнего урочища, вот тогда они у меня попрыгают!

– Таки лучше выгони одну или сразу обеих, – резонно заметил Шимон. – Сбагри детям или внукам – пусть помучаются.

– Спасибо за совет, дорогой Шимон, но, к великому сожалению, у нас – огров – так не принято. Детишки давно живут своими семьями и, зная прескверный характер своих мамок, на пушечный выстрел к домашним очагам их не подпустят. Дети, ведь они на что годны? Деньги всю жизнь тянуть из родителей да несуществующее наследство делить, а еще… – не доведя до конца начатую мысль, Зуур эр Шуур осуждающе покачал головой, затем со свойственной великаньему племени прямотой перешел к делу: – Короче, Шимон, в пределах вышеозначенной суммы подбери-ка чего-нибудь стоящее для молоденькой девахи, в которую по уши влюблен мой друг Зенон.

– Да, да, – подхватил Зенон, – именно для молодой светловолосой, голубоглазой…

– Погодите, молодой человек, не суетитесь! – остановил юношу джуд. – Лучше сядьте вон на тот стул и нарисуйте перед своим внутренним взором образ этой особы.

Зенон недоуменно пожал плечами, в поисках поддержки и одобрения взглянул на ухмыляющегося огра и, получив великодушный кивок, мол, делай, как велено, проследовал к указанному стулу. Устроившись поудобнее на жестком деревянном сиденье, он закрыл глаза и старательно попытался представить Кайлу Ноумен. Легко сказать «представить», да трудно сделать. Странное требование ювелира вывело нашего героя из равновесия до такой степени, что он никак не мог собраться с мыслями и сосредоточиться. Перед его внутренним взором, как назло, начали появляться кривляющиеся и скалящиеся морды демонических созданий, затем промелькнуло бородатое лицо майора Тверда и произрастающий прямо из бородатых кущ выдающийся нос Ханка… За пару минут воспаленное воображение Зенона нарисовало множество портретов его новых, а также старых знакомых и приятелей, однако, как он ни пыжился, упорно отказывалось воспроизвести светлый образ той, в которую он был по уши влюблен.

– Да вы не нервничайте, юноша! – услышал он успокаивающий голос пожилого джуда. – Расслабьтесь, постарайтесь выбросить всё из головы. Как только успокоитесь, оно само придет.

Зенон попробовал последовать совету мастера Шимона, и, действительно, посторонние лица, покривлявшись напоследок, начали отходить на задний план, потом и вовсе пропали из виду. Затем перед его внутренним взором сначала появилась милая мордашка улыбающейся Кайлы, затем девушка предстала перед ним в полный рост.

– А теперь, дорогой Зенон, – торжественно произнес ювелир, – можете-таки открыть глаза!

Молодой человек незамедлительно последовал данному совету. В то же самое мгновение его нижняя челюсть, отвиснув от удивления, едва не стукнула пребольно по его могучей груди. Посреди комнаты стояла призрачная фигура его ненаглядной. Насколько мог судить юноша, размерами копия полностью соответствовала оригиналу.

– Фантастика! – невольно вырвалось у него.

На его восторженную реплику никто из присутствующих не обратил внимания. Зуур эр Шуур и Шимон Бен Иехуда были предельно увлечены созерцательным процессом. При этом джуд сосредоточенно разглядывал девушку, а огр не менее внимательно следил за действиями ювелира.

Налюбовавшись вдоволь фантомным образом, хозяин ювелирной лавки возвел руки к потолку и что-то прошептал себе под нос. В следующий момент призрак начал бледнеть и вскоре полностью растаял в воздухе без каких-либо шумовых и прочих эффектов.

Шимон Бен Иехуда повернул улыбающееся лицо к гостям и, обратившись к Зенону, произнес:

– Всё, молодой человек, теперь старому Иехуде известно более чем достаточно. Мой вам совет на будущее: при выборе ювелирных украшений следует полагаться лишь на компетентное мнение профессионала. Дело в том, шо понравившийся предмет может оказаться в лучшем случае бесполезной побрякушкой, а в худшем он способен нанести непоправимый вред здоровью существа, для которого предназначен. Например, вы, юноша, в полном соответствии с собственным вкусом и духовной предрасположенностью непременно выбрали бы в качестве подарка для своей пассии рубины или аметисты, поскольку это именно ваши камни. И… – пожилой джуд поднял над головой указующий перст правой руки, – совершили бы непоправимую ошибку, ибо ей эти камни не подходят. Скажу больше, если бы юная голубоглазая прелестница решила носить украшение из этих камней, с ней непременно приключилось бы какое-нибудь несчастье…

Зенон неожиданно подловил себя на мысли, что уже давно положил глаз на ярко-алую рубиновую брошь и мысленно представлял, как эффектно она будет смотреться на груди его обожаемой Кайлочки. И сердце юноши сдавило, будто ледяными тисками от осознания того, что могло случиться из-за его некомпетентности.

– Путем нехитрых приемов, – продолжал тем временем мастер Бен Иехуда, – любой более или менее опытный специалист-геммолог способен определить, подходит данный камень тому или иному существу. Вам никогда не казалось странным, шо при виде какого-нибудь булыжника, валяющегося на проезжей части, вас охватывает непреодолимое желание пнуть его ногой или, наоборот, поднять и отнести на обочину, шоб на него не натыкались колеса повозок и путники не били об него своих ног? В такие моменты нам кажется, шо мы заботимся о проезжающих транспортных средствах и путешественниках, но на самом деле мы проявляем доброту исключительно по отношению к этому камню, поскольку это НАШ, да-да именно НАШ, камень. И пусть он невзрачен и неотличим от прочих разбросанных вокруг камней, он способен принести своему владельцу не меньшую пользу, чем яркий блестящий камушек, заключенный в драгоценную оправу. Впрочем, никому в голову не придет обрамлять золотом, серебром или другими какими металлами неприглядные камни, найденные на дороге. Для этой цели существуют алмазы, рубины, изумруды, опалы, турмалины, бирюза и множество других минералов, созданных Господом нашим для того, шоб радовать глаз и будоражить наши чуйства. Шо касается вас, молодой человек, – хозяин ювелирной лавки наконец-то вернулся с небес на землю, точнее, от абстрактных рассуждений философского свойства перешел к делу, – у меня есть одна вещица, которая, по моему глубокому убеждению, прекрасно подойдет вашей даме.

Шимон Бен Иехуда попросил гостей немного подождать, после чего удалился в соседнюю комнату. Пробыл он там недолго и через пару минут вновь появился в торговом зале, на этот раз с небольшой обитой бархатом коробочкой в руках. Положив ее на прилавок, он пригласил Зенона и Зуура подойти поближе, после чего с видом иллюзиониста-профессионала ловко откинул крышку. Обошлось без всяких там «але оп!», «вуаля!», «сим салавим!» и прочей белиберды, изрекаемой в подобных случаях цирковых дел мастерами. Впрочем, отсутствие балаганной атрибутики вовсе не помешало молодому человеку и огру по достоинству оценить то, что находилось внутри ничем не примечательного футляра, и дружный вздох восхищения, вырвавшийся из их груди, приятно пощекотал самолюбие мастера.

Внутри коробочки на бархатной подушечке покоился бирюзовый перстенек, сработанный из белого металла. Стоит отметить, что сам камень ничем особенно не отличался, но в обрамлении искусно выполненной оправы смотрелся не хуже любого бриллианта чистой воды.

– Местная бирюза и драгоценная эрнакская платина – прекрасное украшение, а также отличный оберег для вашей возлюбленной. С такой защитой она, как говорится, и в горящую избу, и коня на скаку… Поверьте старому джуду, юноша, шо лучшего подарка для своей невесты вы не сыщете на всем белом свете.

– Вы заблуждаетесь, мастер, – по какой-то непонятной для самого себя причине Зенон начал оправдываться, – Кайла мне никакая не невеста – мы пока еще лишь друзья…

– Бросьте морочить мне мозг! – Хозяин лавки в резкой форме оборвал жалкий оправдательный лепет Зенона. – Я шо, по-вашему, слепой или совсем?! Ваши колебания в подобной ситуации абсолютно неуместны, и ежели вы не хотите, шобы этот цветок сорвал кто-то другой, спешите побыстрее открыть девушке свои чуйства!.. – Однако тут же, сменив гнев на милость, добавил мягче: – Помнится, я свою Цилю прям из синагоги на сеновал заманил – шибко шустер был. Папашка ейный – Кривой Мойша – здорово тогда бесился, грозился приданого лишить, но ничего у него не получилось – мудрый раби Бен Ицхак быстро нашел нужные слова, короче, просветил старикана и насчет перста указующего, и божественного промысла, а также по поводу ответственности за судьбы чад своих…

Выдав маловразумительную для понимания Зенона и Зуур эр Шуура историю о былых своих подвигах на любовном фронте, Шимон Бен Иехуда громко захихикал и уставился в потолок затуманенным взором, будто вновь переживал один из волнующих моментов своей бурной молодости.

Пребывал пожилой джуд в таком состоянии недолго. Очень скоро взгляд его прояснился и, улыбнувшись напоследок каким-то своим мыслям, он произнес:

– Итак, уважаемый Зенон, вещица только шо мной изготовлена, а значит, без посторонних астральных наложений. За качество отвечаю головой и своей безупречной репутацией. Таким образом, я желаю получить с вас четыреста двадцать восемь марок…

Через четверть часа Зенон и Зуур эр Шуур, покинув кондиционированную атмосферу ювелирной лавки, с отвращением вдыхали раскаленный, изрядно приправленный рыночной вонью воздух. Определенный Красноносым Ханком час уже давно истек, но щипач по прозвищу Туз так и не соизволил появиться в пределах их видимости. Прошатавшись по рынку еще с полчаса, наши герои решили сворачивать поисковую деятельность. Злой огр махнул в сердцах рукой и с изрядной долей сарказма в голосе проворчал:

– Поставим Вельмира в известность, так, мол, и так – не желает Туз идти на добровольное сотрудничество со следствием. Не удивлюсь, если завтра с утра сюда нагрянет пара батальонов опоновцев и при поддержке погранцов устроят грандиозное шоу под названием «Вселенский шмон» с поголовным изъятием темных очков и выбиванием зубов особо ретивым гражданам. Только боюсь, что все эти экстраординарные меры окажутся такими же результативными, как сегодняшнее наше хождение. Черт подери! Миру угрожает, может быть, самая страшная с начала времен опасность, а мы с тобой не можем отыскать какого-то мелкого воришку.

На что Зенон резонно заметил:

– А еще лучше сразу же поймать и доставить пред ясны очи Вельмира какого-нибудь одержимого демоном индивида, тогда б и за Тузом гоняться необходимость тут же отпала.

– Хорошо бы, – мечтательно покачал головой шаман, – да где ж его взять-то. Вряд ли эти типы станут средь бела дня шастать по рынку. Скорее всего, сидят в какой-нибудь берлоге, между делом вербуют новых адептов прямо у нас под носом, готовят вторжение, а мы ни сном ни духом. Интересно, каким же это образом они попытаются захватить наш мир?

– Кабы знать, вполне возможно, маги уже давно чего-нибудь предприняли бы. А так полнейшая неопределенность, поэтому нужен «язык». Выходит, Зуур, мы с тобой в настоящий момент находимся на самом острие…

– Я бы сейчас предпочел находиться не на острие, – мудро заметил огр, – а в каком-нибудь тихом местечке, где много выпивки и хорошо кормят. – Вздохнул и невпопад произнес: – Хорошо сейчас Эниэль – наследного принца провожает. Как ты думаешь, Зен, поедет девка в столицу или все-таки здесь останется? Хоть я и недолюбливаю некоторые ее выверты, скучно без нее будет.

– Да хватит тебе переживать-то! – успокоил приятеля Зенон. – Никуда она не денется. Тем более у нее что-то завязывается с Парацельсом. Парнишка оказался не промах и быстро нашел общий язык…

Договорить он не успел, поскольку неожиданно почувствовал в кармане брюк, том самом, куда недавно поместил заветную коробочку, некое подозрительное шевеление. В следующий момент рука поручика устремилась в направлении злосчастного кармана, однако, несмотря на феноменальную реакцию юноши, источник вышеозначенного шевеления куда-то исчез. В ожидании самого худшего Зенон запустил руку в карман и с облегчением перевел дух – обитый бархатом футляр никуда не пропал. Мало того, помимо коробочки там обнаружился листок бумаги, которого (он мог поклясться чем угодно) всего мгновение назад там не было. Зенону хватило ума и выдержки оставить листок там, где он его нашел, – похоже, тот, кто его туда положил, не желает афишировать свою связь с официальными представителями органов охраны правопорядка.

Чтобы понять, кто был тот самый чрезвычайно ловкий тип, умудрившийся запихнуть в его карман бумажный листок, молодому человеку не нужно было особенно напрягать свои мозги. Вполне очевидно, только что здесь побывал один плутоватый, но симпатичный гном, поскольку любой другой вор со стопроцентной вероятностью изъял бы оттуда все ценное, нежели положил бы туда что-нибудь.

Резко обернувшись, Зенон попытался определить местонахождение шустрого гнома, но того уже и след простыл.

– Что с тобой, Зен? – встревожено спросил Зуур эр Шуур.

– Все нормально, – нарочито бодро ответил юноша, – только что мне в карман подбросили записку…

– Кто подбросил?

– А ты не догадываешься? – невольно съязвил Зенон – молодой человек еще не отошел окончательно от пережитого волнения.