Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

Срочно!

1. Как следует из заявления Мацуоки здешнему итальянскому послу, заверение Мацуоки, что он приложит все усилия для ликвидации японских концессий на Северном Сахалине, было письменно подтверждено письмом Мацуоки Молотову.

2. На вопрос итальянского посла, поднимался ли во время переговоров Мацуоки со Сталиным вопрос об отношениях Советского Союза с Осью, Мацуока ответил, что Сталин сказал ему, что он – убежденный сторонник Оси и противник Англии и Америки.

3. Отбытие Мацуоки задержалось на час, а затем имела место необычная церемония. Явно неожиданно как для японцев, так и для русских вдруг появились Сталин и Молотов и в подчеркнуто дружеской манере приветствовали Мацуоку и японцев, которые там присутствовали, и пожелали им приятного путешествия. Затем Сталин громко спросил обо мне и, найдя меня, подошел, обнял меня за плечи и сказал: «Мы должны остаться друзьями, и Вы должны теперь всё для этого сделать!» Затем Сталин повернулся к исполняющему обязанности немецкого военного атташе полковнику Кребсу и, предварительно убедившись, что он немец, сказал ему: «Мы останемся друзьями с Вами в любом случае». Сталин, несомненно, приветствовал полковника Кребса и меня таким образом намеренно и тем самым сознательно привлек всеобщее внимание многочисленной публики, присутствовавшей при этом.

    Шуленбург

164. Поверенный в делах Типпельскирх – в МИД Германии Телеграмма

Москва, 16 апреля 1941 – 0.37

Получена 16 апреля 1941 – 3.10

№ 902 от 15 апреля 1941 г.

Срочно!

В дополнение к телеграмме № 884 от 13 апреля

Секретно!

Японский посол, которого я сегодня посетил, сказал мне, что с заключением советско-японского пакта о нейтралитете в советском правительстве создалась очень благоприятная атмосфера, в чем его убеждал Молотов, который сегодня попросил его прийти немедленно для продолжения переговоров о торговом соглашении. Заключение договора [о нейтралитете] вызвало разочарование и беспокойство в Америке, где с интересом следили за визитом Мацуоки в Берлин и Рим.

Сотрудники здешнего японского посольства утверждают, что пакт выгоден не только Японии, но и Оси, что он благоприятно воздействует на отношения Советского Союза с Осью и что Советский Союз готов сотрудничать с Осью.

Поведение Сталина в отношении господина посла на вокзале во время отъезда Мацуоки рассматривается здешним дипломатическим корпусом в таком же духе. Часто высказывается мнение, что Сталин специально воспользовался возможностью продемонстрировать свое отношение к Германии в присутствии иностранных дипломатов и представителей прессы. Ввиду постоянно циркулирующих слухов о неизбежном столкновении между Германией и Советским Союзом это следует считать заслуживающим особого внимания. В то же время изменившаяся позиция советского правительства связывается здесь с успехами германских вооруженных сил в Югославии и Греции.

    Типпельскирх

Раз эту телеграмму отправил Типпельскирх, значит, можно предположить, что Шуленбург 14 апреля 1941 г. вылетел в Берлин, передав ему свои обязанности. Это подтверждает известный факт аудиенции Шуленбурга у Гитлера 28 апреля 1941 г., во время которой он якобы понял, что война с СССР неизбежна. Почему же сталинские дружеские объятья на перроне Казанского вокзала и сообщение японского посла о готовности Советского Союза сотрудничать с Осью вызвали у Гитлера решение воевать с СССР, то есть начать вдруг войну на два фронта?

А может быть, отъезд Шуленбурга имел другую цель и его пребывание в Берлине закончилось окончательным согласованием вопроса о присоединении СССР к Пакту трех и превращением его в Пакт четырех? Ведь к Первомаю Шуленбург вернулся в Москву вместе с советским послом в Берлине Деканозовым. А может быть, и тот был принят Гитлером 28 апреля вместе с Шуленбургом?

Во всяком случае, 1 Мая Сталин почему-то был не в удрученном, а в прекрасном настроении. Деканозов же стоял на трибуне Мавзолея рядом с ним, первым из советских послов удостоившись такой чести. C чего бы вдруг?

А следующий документ позволяет предположить, что уже 18 апреля 1941 г. (то есть сразу же после того, как Мацуока побывал в Москве, затем в Берлине и вновь в Москве) в Берлине находилась советская делегация, в состав которой входили Деканозов и Крутиков. С немецкой стороны в этой встрече участвовал Шуленбург. Кто же еще?

165. О соблюдении хозяйственного соглашения

Протокол

об итогах встречи между полномочными представителями Правительства Германской Империи и Правительства Союза Советских Социалистических Республик

по проверке соблюдения Хозяйственного соглашения

между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик

от 11 февраля 1940 г.

Полномочные представители Правительства Германской Империи и Правительства Союза Советских Социалистических Республик, действуя в соответствии со статьей 10 Хозяйственного соглашения между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик от 11 февраля 1940 г., на основании проверки ими соблюдения вышеуказанного соглашения на 11 февраля 1941 г., согласились в следующем:

По советским данным, советские поставки на 11 февраля 1941 г. исчисляются в 310, 3 миллионов марок. Поставки из Германии на эту сумму будут произведены не позже 11 мая 1941 г.

Исполнено в двух оригиналах, на немецком и русском языках каждый, оба текста считаются аутентичными.

Совершено в Берлине, 18 апреля 1941 г.

    За Правительство Империи К. Шнурре
    По полномочию Правительства СССР А. Крутиков

166. Поверенный в делах Типпельскирх – в МИД Германии

Телеграмма

Москва, 22 апреля 1941 – 0. 05

Получена 22 апреля 1941 – 3. 30

№ 957 от 21 апреля

Срочно!

Генеральный секретарь Наркомата иностранных дел вызвал меня сегодня в свой кабинет и вручил мне вербальную ноту, в которой содержится требование безотлагательно принять меры против продолжающихся нарушений границы СССР германскими самолетами. В последнее время нарушения значительно участились. С 27 марта по 18 апреля произошло 80 подобных случаев.

Нота, к которой приложено подробное описание 80-ти нарушений, обращает особое внимание на случай с приземлившимся около Ровно 15 апреля самолетом, в котором были найдены фотоаппарат, несколько кассет отснятой пленки и порванная топографическая карта районов СССР, что свидетельствует о целях экипажа этого самолета.

Нота содержит дословно следующее:

«Соответственно, Народный Комиссариат считает, что необходимо напомнить германскому посольству о заявлении, сделанном 28 марта 1940 г. помощником военного атташе полпредства СССР в Берлине Имперскому маршалу Герингу, в котором говорилось, что Народный Комиссар обороны СССР сделал исключение из крайне строгих правил защиты советской границы и дал пограничным войскам приказ не открывать огня по германским самолетам, залетающим на советскую территорию, до тех пор, пока эти перелеты не станут происходить слишком часто».

В заключение в ноте еще раз подчеркнуто выражается надежда Комиссара Иностранных Дел, что германское правительство предпримет все необходимые меры, чтобы предотвратить нарушение государственной границы СССР германскими самолетами в будущем.

Генеральный секретарь просил меня передать содержание ноты в Берлин, что я и обещал сделать.

Ввиду того, что советская вербальная нота ссылается на недавний меморандум об аналогичных пограничных нарушениях границы германскими самолетами, а также напоминает нам о заявлении помощника военного атташе, следует, вероятно, ожидать серьезных инцидентов, если германские самолеты будут продолжать нарушения советской границы. Типпельскирх.

То, что телеграмму подписал Типпельскирх, вполне понятно, ибо Шуленбурга нет в Москве, он в Берлине. Но вот почему вербальную ноту вручает не нарком иностранных дел Молотов, как, например, 21 июня 1941 г., а Генеральный секретарь НКИД без указания фамилии, неясно. Может быть, Молотов в это время инкогнито тоже находился в Берлине, например, возглавляя советскую делегацию на тайных переговорах с Гитлером?

167. Военно-морской атташе в Москве – Военно-морскому командованию Германии

Телеграмма

24 апреля 1941 г.

№ 34112/110 от 24 апреля