Клуб частных расследований (Сезон 2)

– Да, боюсь, что так и было.

– А что за вторая часть этой истории?

– Мой историк сказал, что по его сведениям в двадцатых годах в этом здании непродолжительное время располагался один из отделов губернской ЧК. Руководил им некто Дмитрий Кириллович Шварц. Тебе ни о чём не говорит это?

– Погоди, если не ошибаюсь, ты упоминал, что такие же имя и отчество были у сына Рогожина? Хотя, правда, фамилия иная.

– И что? В те годы поменять фамилию было не трудно. Ты вспомни, Макс, наших революционеров, не к ночи будь помянуты. Практически все они свои партийные клички позже превратили в фамилии. Почему бы и Рогожину не стать Шварцем?

– Логично, вполне могло так и произойти. И теперь становится понятным, откуда те пять трупов у стены. Наверняка, это его рук дело. Ладно, не будем гадать. Я только попрошу тебя связаться с твоим историком и попросить его изложить эту историю детально, подкрепляя, по возможности, копиями документов того времени.

– Хорошо, думаю, он это сделает. Кстати, это и мне будет полезно для работы.

– Ещё бы! Такая история, пальчики оближешь. Не забудь экземпляр журнала презентовать, писатель.

– Можешь считать, что договорились. Да, всё забываю спросить, а личность девушки не установлена?

– Отчего же, сударь, очень даже установлена. Это некто Светлана Подольская – студентка третьего курса одного из наших университетов. Очень помогла её татушка на животике. Опознали девушку практически через день вначале соседки по комнате в общежитии, а потом и родители. Она сама из соседнего города. Сейчас изучаем окружение жертвы: друзья, преподаватели, завсегдатаи стрип-бара, где она выступала по вечерам.

– Так она была танцовщицей?

– Да, была. Не вижу в этом ничего зазорного. Времена сейчас непростые, сам знаешь, каждый ищет возможность заработать, как может. Она могла таким образом. И это совсем не повод убивать её, да ещё таким извращённым способом.

– Макс, не напрягайся, я нисколько не осуждаю девушек, танцующих у шеста. Более того, даже испытываю удовольствие, глядя на них. Ты только не вздумай заложить меня Дарье. А за твою лояльность по отношению ко мне в качестве бонуса хочу подсказать следующее: нужно попробовать найти связь предполагаемого убийцы со Шварцем. У вас же в ведомстве, насколько мне известно, есть хорошие базы данных. Кто знает, вдруг это поможет!

– Хорошо, Игорь, ты прав, мне тоже приходили в голову подобные мысли. Я поставлю задачу и коллегам из отдела пропаж, и аналитикам. А вот, кстати, и наши эксперты подоспели, идём встречать.

6

У входа послышался шум голосов, и в фойе вошли сотрудники отдела по раскрытию убийств во главе с Горбуновым, который, как всегда, был не в духе. Увидев меня, он помрачнел ещё больше:

– Здравствуйте! Не могу сказать, что рад вас видеть. Какие ещё неприятности могли произойти здесь?

Я коротко поздоровался, а Макс, едва заметно улыбнувшись, произнёс:

– А вот мы рады вас видеть, Василий Ефимович! И у нас есть новости, в том числе и хорошие. Позволите доложить?

– Судя по вашей фразе, надо полагать, что наряду с хорошими новостями есть и плохие. Не знаете, почему я не удивляюсь? Докладывайте, капитан.

– Василий Ефимович, присутствующему здесь уже хорошо известному вам журналисту Игорю Зарубину удалось найти замаскированный лаз в подземелье. После этого он позвонил мне, и мы уже вдвоём опустились вниз. Там нами обнаружили помещение, похожее на актовый зал, из которого был проложен тоннель во двор соседнего ресторана. Таким образом, стало понятно, каким образом мог уйти из подвала тот неизвестный мужчина, который напал на Зарубина.

Кроме того, мы нашли ещё две тщательно замаскированные комнаты. В одной из них находятся останки людей: шесть скелетов в одном месте и лежащие отдельно один мужской и один женский. Это очень старые останки. У журналиста, кстати, есть интересный материал по этому поводу. А вот в соседней комнате лежат два довольно свежих, если можно так выразиться, трупа. При беглом взгляде на них мне показалось, что когда-то они были женщинами. После этого я позвонил вам. Вот, собственно, и всё.

Временно исполняющий обязанности начальника отдела задумчиво прикусил губу:

– А вы знали, господин Зарубин, что самовольно проникать на место преступления незаконно?

– Конечно, знал, но не смог удержать естественный порыв души.

– И как вы полагаете, не совершил ли я ошибку, не воспользовавшись своим правом изолировать вас от общества дня на три и более?

– Думаю, что нет. Иначе мы не стояли бы сейчас здесь, и у нас не было бы возможности приблизиться к раскрытию ещё одной тайны. И поверьте на слово, после того как я изложу письменно всё, что мне стало известно по этому поводу, то вам, Василий Павлович, будет о чём рассказать начальству.

Горбунов недоверчиво посмотрел на меня, но развивать дальше предположения в отношении моего криминального будущего не стал.

– Ну, хорошо, завтра я жду объяснительную записку на моё имя, в которой будет подробно изложено всё, что вы знаете. А сейчас извольте удалиться, Лапшин сам покажет, что вам удалось здесь найти.

Макс незаметно подмигнул мне и показал жестом, что не стоит пререкаться с начальством, которое находится в привычно плохом настроении. Я попрощался и направился к выходу.

На улице у самого дома чей-то «ланос» снесло с дороги в сугроб, и водитель безуспешно пытался выбраться из снежной западни. Я жестом показал ему, что помогу и упёрся руками в капот. Машина качнулась несколько раз взад-вперёд и выскочила на асфальт. Её задние фонари синхронно мигнули, благодаря за помощь, и «ланос», фыркнув двигателем, исчез за поворотом.

Часам к пяти я лежал на диване в кабинете, заложив руки за голову. За окном давно угас январский день, сменясь вначале сумерками, а затем вязкой темнотой ночи, которую тут же рассеяли фонари, стоявшие вдоль набережной.

Вспоминая недавние события, я стал думать о доме, где всё это происходило, о чертовщине, связанной с ним, о таинственном убийце в чёрном плаще. Возникало немало вопросов по этому поводу. Откуда ему было известно о подземелье? Что за ритуал он исполнил, убив девушку? Почему вернулся на место преступления, и почему не боялся привидений, которые, если верить моему историку, регулярно посещали это злополучное здание? С какой целью, вообще говоря, оно было построено, принимая во внимание такую сложную его подземную часть? Вопросов было много, и я пока не представлял, где искать на них ответы.

Спустя час позвонил Лапшин. Он сказал, что бригада покинула здание, выполнив все необходимые действия. Те останки двух людей справа, которые мы обнаружили в подземелье, действительно принадлежали Рогожину-старшему и его жене. Об этом свидетельствовали некоторые сохранившиеся детали: нательные крестики, кольца, визитка. Остальные шесть скелетов идентифицировать пока не представлялось возможным, но этим будут заниматься, хотя надежды на успех практически нулевые. Единственное, что удалось установить точно по остаткам одежды, так это то, что два из них мужские, а четыре – женские.

Трупы в соседнем помещении принадлежат молодым девушкам. Способ умерщвления схож с тем случаем, который уже находится в работе. Убиты девушки сравнительно недавно, не более полугода назад. Похоже, скоро работы в отделе станет намного больше.

Здание опечатано, входы в него перекрыты, завтра следствие будет продолжено.

По голосу чувствовалось, что Макс устал. Мы попрощались, и договорились встретиться завтра.

Телефон Влада был вне зоны действия. Я отправил ему сообщение, просмотрел почту и от скуки стал листать сайты, в которых рассказывалось о привидениях. Сомнительного качества фотографии, рассказы, в которые трудно было верить, заумные рассуждения о неприкаянных энергетических сущностях вскоре утомили меня, и я не заметил, как уснул.

Спал я недолго, минут тридцать – сорок, не более. И снился мне всё это время третий этаж дома, тот самый, на котором сохранился камин. Была ночь. Я отчётливо видел погружённую в полумрак комнату, стол, стулья вокруг него. Через окно с цветным витражом на пол падал яркий лунный свет, в котором плясали невидимые пылинки. Что-то должно было произойти, я знал это, но пятно света едва заметно перемещалось ко входу по мере движения ночного светила, но ничего так и не случилось.

Сон прервался от звонка телефона. Неожиданно нашёлся Влад Коун. Оказывается, он просто не заметил, что аккумулятор в телефоне разрядился, потому и был вне зоны доступа.

– Что случилось, Игорь? Вам удалось узнать что-то новое об этом доме с головой слепой Медузы?

– Да, кое что есть. Вы, случайно, не знаете, кто его проектировал и строил?

– К сожалению, нет. В нашем архиве такая информация отсутствует. Я продолжаю поиск, но думаю, вероятность успеха близка к нулю. А что не так с этим домом? Там произошло нечто из ряда вон выходящее?

Я поколебался немного, не зная, стоит ли посвящать Влада в эту ещё неоконченную историю, но, подумав, решил, что такую иголку вряд ли можно будет долго оберегать от общественного мнения, и рассказал о событиях, произошедших за последние дни, включая свои мысли на этот счёт. Мой невидимый собеседник выслушал, не перебивая, а затем сказал:

– Суровая история, должен заметить. Думаю, вы правы в своих предположениях, не смотря даже на то, что всё произошедшее имеет более чем столетнюю давность. Между убийствами, совершёнными в начале прошлого века, и нынешними лежат революция, войны, перестройки общества. Многое потерялось в связи с этим. Но лично мне кажется очевидным, что тот, кто убивал девушек в настоящее время, определённо был знаком с тем самым господином Шварцем, сведения о дальнейшей жизни которого отсутствуют. Возможно, их связывали близкие отношения. Иначе, зачем ему делиться с кем-то своими, скажем прямо, мрачноватыми секретами?

Тайна подземелий дома с головой горгоны Медузы этому человеку была, насколько теперь мы знаем, хорошо известна. А вот откуда сам Дмитрий Рогожин узнал её, мы вряд ли когда узнаем. Да это и не столь важно теперь. Сейчас главное состоит в том, чтобы найти мерзавца, убивающего девушек в наше время.

Мне кажется очевидным, что им должен быть некто, одержимый какой-то манией, чего-то добивающийся той немыслимой жестокостью, с какой он убивает. Зачем он выжигает им глаза? Вы представляете, Игорь, какая это должна быть запредельная боль? Лично я боюсь даже помыслить об этом. Нет, этот человек явно болен психически, и в основе болезни должна быть причина, очень серьёзная причина. Вы поразмышляйте над этим, а я поищу в наших архивах, не происходило ли нечто подобное раньше.

Я обещал подумать, и мы расстались, договорившись созваниваться по мере поступления информации.

Время после нашего разговора тянулось ощутимо медленно. Затем был короткий звонок от Даши. Она сообщила, что скучает, но сейчас слушателей курсов ведут в театр, поэтому целует и прощается до завтра.

Я никак не мог понять, что не даёт мне покоя, мешает сосредоточиться, пока не понял, что это отголоски того сна, который неожиданно пришёл ко мне несколько часов назад. Картина пустой комнаты в заброшенном доме отчётливо всплыла в памяти: стол, стулья, лунный свет, падающий через окно с мозаикой. И ожидание непонятно чего…