Нравственное лидерство

Лежен защищал нерожденного ребенка с точки зрения науки. Он говорил: «Жизнь – не желание, а факт… Генетика доказывает, что в тот самый момент, когда яйцеклетка оплодотворяется сперматозоидом, вся генетическая информация, определяющая будущего индивида, уже целиком вписана в первую клетку. Никакая новая информация не поступает в яйцеклетку ни на одной стадии после ее оплодотворения… Если закон настолько ошибочен, что заявляет, будто эмбриональное человеческое существо не является человеческим существом, то это не закон, а грубая манипуляция общественным мнением. Никто не обязан принимать выводы науки. Кто-то может сказать: “Я отвергаю всякое научное открытие, я предпочитаю быть не знающим”. Это определенная точка зрения. Я бы даже сказал, что это политкорректная точка зрения во многих странах, но это точка зрения мракобесов, а мракобесия наука терпеть не может».[18 - J. Lejeune, “Child, Family, State: Scientific Progress and Human Rights”. Address to a conference of Bulevardi Foorumi, Helsinki, April 1990.]

Голос Лежена был услышан. Когда в 1989 году бельгийский парламент собирался декриминализовать аборты, король Бодуэн предпочел отречься от престола, нежели подписать закон, легализующий убийство. Бернард Натансон, основавший в 1969 году «Национальную Лигу по защите права на аборт», 10 лет спустя признал свое заблуждение: «Аборт, – говорил он, – это самый одиозный холокост в истории Соединенных Штатов». Король Бодуэн и доктор Натансон знали и уважали Лежена, великого лидера XX века в сфере науки[19 - Ср. C. Lejeune, Life is a Blessing: A Biography of Jеr?me Lejeune. Ft. Collins, CO: Ignatius Press, 2000; Anne Bernet, Jеr?me Lejeune, Presses de la renaissance, Paris 2004.].

Солженицын, Эскрива, Смит, Шуман, Столыпин, Лежен – это широкие, масштабные, огромные личности. Их масштабность духовна и нравственна. Их объединяет «чувство человека», т. е. осознание и утверждение собственного достоинства, да и достоинства всех без исключения людей.

Ограниченные, мелочные люди не могут представить себе великое. Вспомним Иванова в пьесе Чехова. Он дает совет, в котором ярко высвечивается весь объем его малодушия: «Вы, милый друг, кончили курс только в прошлом году, еще молоды и бодры, а мне тридцать пять. Я имею право вам советовать. Не женитесь вы ни на еврейках, ни на психопатках, ни на синих чулках, а выбирайте себе что-нибудь заурядное, серенькое, без ярких красок, без лишних звуков. Вообще всю жизнь стройте по шаблону. Чем серее и монотоннее фон, тем лучше. Голубчик, не воюйте вы в одиночку с тысячами, не сражайтесь с мельницами, не бейтесь лбом о стены. ‹…› Запритесь себе в свою раковину и делайте свое маленькое, Богом данное дело. ‹…› Это теплее, честнее и здоровее»[20 - А.П. Чехов, Иванов, I–V. Москва 1956, ГИХЛ, Собрание сочинений, Том девятый, стр. 28.].

Мечта и миссия

Малодушные люди идут по жизни, как сквозь тоннель, и своим «тоннельным видением» они видят лишь самих себя. «Люди рождаются без зубов, без волос и без идеалов, и большинство из них умирает без зубов, без волос и без идеалов», – сказал Александр Дюма.

У лидера всегда есть мечта. Эта мечта оригинальна, даже если она включает в себя традиционное содержание. Лидер умеет представить прописные истины в новом свете.

Мечта лидера просвещает ум и сердце и поднимает дух. Она привлекательна, ею можно делиться. Мечта лидера рано или поздно становится общей мечтой. Лидер не тот, кто один «видит будущее», в то время как остальные слепо следуют за ним. Последователи лидера – не овцы, а подлинные партнеры. Лидерство и вождизм – это разные вещи.

У многих есть и мечты, и видение, но только лидеры превращают свою мечту в миссию. Мечта рождается в сердце, видение формируется в уме, миссия воплощается волей. Без миссии, без участия воли, мечта и видение ничего не стоят.

Чувство миссии культивируется в семейной жизни. Семья – не совокупность суверенных индивидов, объединенных общим холодильником. Дом – не остановка между выходами на работу. Миссия родителей – воспитывать своих детей. Нет более важной миссии. Осознание этой священной миссии и ежедневное ее утверждение превращают родителей в подлинных лидеров.

Чувство миссии развивается и в профессиональной работе. Работа – не средство самоутверждения, не убежище от пустой семейной жизни. Профессиональная работа – это служение.

У каждого лидера есть своя личная миссия. Он в состоянии определить ее, как только он осознает свой талант и свои ценностные приоритеты, да и открывает для себя семейный, профессиональный или социальный вызов, на который он не может не отвечать. Его миссия должна быть широкой – чтобы можно было выполнять ее по-разному. Но в то же время она должна быть четкой – чтобы можно было помнить ее всегда.

Когда лидер создает организацию с целью распространять эту миссию шире и быстрее, его личная миссия становится корпоративной миссией. Корпоративная миссия – это специфичный вклад организации в общее благо. Корпоративная миссия должна быть четко сформулирована, она должна влиять на деятельность каждого служащего, на деятельность всей организации сверху донизу.

Корпоративная миссия совершенствует людей, возвышает их. Как заметил Стивен Кови, «формулировка корпоративной миссии, которая отражает глубоко разделяемое всеми общее видение и вместе с тем ценности каждого члена корпорации, формирует подлинное единство и подлинное чувство долга. Она создает в человеческих сердцах и умах ориентирующую структуру, ряд критериев или принципов, которыми они будут руководствоваться. Они не нуждаются в ком-то, кто направлял бы их, контролировал, критиковал или ударял по больным местам. Они становятся частью самой корпорации»[21 - С. Кови, Семь навыков высокоэффективных людей, М.: Альпина Паблишер, 2012 стр. 143.].

Корпоративная миссия – главный критерий для принятия решений. Когда цели (оперативные или финансовые) важнее, чем миссия, внимание сосредоточивается на том, чего организация стремится достигнуть, а не на том, почему она к этому стремится. Если вы не знаете ответа на вопрос почему, вам уже по одной этой причине невозможно быть лидером.

Корпоративная миссия – главный критерий для оценки управленцев и сотрудников. Там, где практикуется лидерство, служащие оцениваются по их вкладу в миссию организации, а не только по степени достижения ими оперативных или финансовых целей.

Бывает, особенно в бизнесе, что корпоративная миссия не является продолжением какой-то личной миссии. Но если члены организации не обладают чувством миссии, то корпоративная миссия – чистый обман. Управленец – лидер, если он пробуждает чувство миссии в своих подчиненных.

Корпоративная миссия обретает полный смысл для члена организации лишь тогда, когда она гармонично сочетается с его личной миссией. Каждый член организации должен четко для себя уяснить в какой мере, осуществляя миссию организацию, он осуществляет свою личную миссию.

Средства

Лидер воплощает в жизнь свою мечту путем настойчивой работы. Трудолюбие во многом отличает великодушие от тщеславия. Тщеславие любит почести, оказанные за великие дела, в то время как великодушие любит труд и усилие, которые нужно приложить, чтобы достичь великого.

Великая душа не презирает малых дел. Лидер конкретен, он не гнушается мелочами, из которых слагается действительность.

Лидер выбирает средства, пропорциональные его высокой миссии и практическим целям. Он не скуп, не скареден. Сначала он ставит цели, а потом уже приобретает средства для их достижения.

Личностный рост

Лидер хочет совершенствоваться как личность. Он хочет, чтобы совершенствовались и окружающие его люди.

Великое – не завоевание империи, а развитие человека за пределами, навязанными ему преобладающей идеологией или модными трендами.

Лидер строит себя и других. Лидерство – не индивидуалистическое упражнение.

Для лидера достижение высоких организационно-материальных целей – не самоцель, а средство, необходимое для личностного роста вовлеченных в процесс людей.

В 1951 году Эскрива призвал нескольких своих последователей основать университет в испанском городе Памплоне. Цель была весьма амбициозна, однако в сравнительно короткий период времени были созданы факультеты медицины, журналистики и архитектуры. Спустя несколько лет Наваррский университет стал одним из лучших частных вузов в Испании.

Когда университет был еще в фазе становления, Эскрива встретился с деканом медицинского факультета, мадридцем Хуаном Хименесом Варгасом, и не бесхитростно спросил его:

– Зачем ты приехал работать в Памплону?

– Чтобы помочь обустроить университет, – ответил тот.

Последовал быстрый и энергичный ответ Эскривы:

– Сын мой, ты приехал в Памплону, чтобы стать святым. Если ты достигнешь этой цели, ты достигнешь всего[22 - A. Vаzquez de Prada, The Founder of Opus Dei. New York: Scepter Publishers, 2005, vol. 3, chap. 20.].

Учредить университет – великое дело; но учиться, расти и служить людям, исполняя великую миссию, – вот что действительно делает человека великим.

Лидер вдохновляет и побуждает к росту. Его смущают люди, которые «не создают проблем», потому что не мечтают, не предпринимают, не рискуют. Эти люди для него как раз и есть проблема. Он печется об этих людях особо. «Если мы обращаемся с людьми согласно тому, какие они есть, – говорил Гете, – мы делаем их хуже. Если мы обращаемся с ними согласно тому, какими они должны быть, мы ведем их туда, где они должны быть»[23 - И.В. Гете, Годы учения Вильгельма Мейстера, Книга VIII, гл. IV.].

Великодушие всегда благоразумно и справедливо. Если мы устанавливаем чрезмерно высокие стандарты, мы обескураживаем людей, и, возможно, доводим их до срыва. Принудительно стимулируя личностный рост, мы на самом деле задерживаем его.

Великодушие предполагает благоразумие. Но благоразумие и осторожность – это разные вещи. Под маской благоразумия слишком часто скрывается малодушие.

Глава 2

Смирение

Преданность служению

Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою.

    Мф 20:26

Лидер смиренен: подлинное великодушие направлено на служение ближнему. Лидер служит, вдохновляя и возвышая людей.

Поскольку понятие «смирение» зачастую истолковывается превратно, попытаемся прояснить его значение.

«Смирение, – говорит немецкий философ Йозеф Пипер, – не является прежде всего позицией человека по отношению к другим людям. Смирение, в первую очередь, – это позиция человека перед лицом Бога»[24 - J. Pieper, On Hope, chapt. 2 in Faith. Hope. Love. Ft. Collins, CO: Ignatius Press, 1986, p. 102.]. Смирение – религиозная добродетель, оно заставляет человека признать свою тварность, т. е. свой статус тварного существа. Мысль о том, что Бог – это всё, а он сам, без Бога, – ничто, не расстраивает смиренного человека. Напротив, представление о том, что Бог призвал его к жизни, наполняет его радостью.

Древние греки превозносили добродетель великодушия, но им не удалось постичь подлинное значение смирения, поскольку им недоставало понятия сотворения из ничего. Понятие сотворения из ничего – это дар иудео-христианской традиции, хотя к этому можно прийти и путем индуктивного рассуждения.

Таким образом, смирение – это позиция человека по отношению к Богу; это привычка жить в истине – истине о том, что мы не автономные, а зависимые от Бога существа.

Смирение – это также позиция человека по отношению к ближнему. Смиренный человек служит людям, потому что в них он видит Бога. С этой точки зрения смирение – это привычка служить.

В отличие от смирения гордыня порождает не истину, а ложь; не самопознание, а самообожествление; не служение, а эгоизм. Гордец теряет связь с реальностью. Он отчужден от самого себя, отчужден от других. Только подлинное обращение сердца способно освободить его от экзистенциальной слепоты, которая поражает его.

Русское слово «смирение» имеет в своей основе слово «мир». Это указывает на то, что смиренный человек, благодаря его духовной трезвости, пребывает в мире с Богом, самим собой и другими людьми.