Логика оценок и норм. Философские, методологические и прикладные аспекты. Монография

Философия Нового времени долгое время тяготела к описанию мира в терминах сравнительных категорий. Но затем у А. Шопенгауэра, С. Кьеркегора, А. Бергсона в философии жизни и более явственно в феноменологии и экзистенциализме на первый план вышли абсолютные категории, и в первую очередь А-время с его «настоящим», лежащим между «прошлым» и «будущим», и «стрелой времени». В русле старой традиции продолжал двигаться, однако, неопозитивизм, настаивавший на использовании во всех науках, включая и гуманитарные науки, только «объективных», не зависящих от точки зрения сравнительных категорий, и в частности временного ряда «раньше – одновременно – позже».

5. Аксиологические категории

Оценочные понятия, именуемые также аксиологическими категориями (от греч. axios – ценный, logos – понятие, учение) или оценочными модальностями, – это понятия, используемые для характеристики абсолютной или сравнительной ценности объекта.

Аксиологический статус отдельного объекта обычно выражается абсолютными аксиологическими понятиями «хорошо», «плохо» и «(оценочно) безразлично», используемыми в оценочном высказывании.

Относительный аксиологический статус выражается сравнительными аксиологическими понятиями «лучше», «хуже» и «равноценно».

Например: «Хорошо, что пошел дождь», «Плохо, что существуют болезни», «Дождливая погода лучше сухой» и т. п.

Вместо слов «хорошо» и «плохо» нередко используются слова «позитивно ценно», «является добром», «негативно ценно», «есть зло» и т. п. Вместо «лучше» часто используется «предпочитается».

Аксиологические категории являются необходимыми структурными компонентами оценочных высказываний. Логическое исследование данных понятий осуществляется логикой оценок.

По своим логическим свойствам аксиологические понятия аналогичны модальным понятиям других групп: логическим («необходимо», «возможно», «невозможно»), эпистемическим («убежден», «сомневается», «отвергает») и т. п.

Понятия «хорошо» и «плохо» взаимно определимы: объект является позитивно ценным, когда его отсутствие негативно ценно.

Безразличное определяется как не являющееся ни хорошим, ни плохим.

Понятия «лучше» и «хуже» также взаимно определимы: первое лучше второго, когда второе хуже первого.

Равноценное определяется как не являющееся ни лучшим, ни худшим.

Абсолютные и сравнительные аксиологические понятия в общем случае неопределимы в терминах друг друга. Из двух хороших вещей одна может быть лучше другой; из того, что одна вещь предпочитается другой, не вытекает, что первая является хорошей, а вторая плохой.

Существуют, таким образом, две независимые системы аксиологических координат, используя которые человек выносит свои оценки.

Система абсолютных оценочных понятий стоит ближе к человеческому действию, чем система сравнительных оценочных понятий. Характерно, что нормативные понятия «обязательно», «разрешено» и «запрещено», непосредственно связанные с человеческой деятельностью, определимы в терминах абсолютных, но не сравнительных оценочных понятий. Возможность такого рода определений указывает на то, что нормативные (деонтические) понятия являются особым случаем не сравнительных, а абсолютных аксиологических понятий.

6. Понятие ценности

Оценки являются языковым выражением ценностного отношения между мыслью и ее объектом.

Прежде чем перейти непосредственно к семантике оценок, нужно остановиться на общем понятии ценности. Это тем более необходимо, что с этим понятием связаны постоянно идущие философские споры, и можно назвать по меньшей мере три разных смысла, в которых понятие «ценность» употребляется в обычной жизни и в науке.

Большинство рассуждений о ценностях, в том числе и о ценностях в науке, страдает важным дефектом. Обычно упускается из виду, что категория ценности является столь же универсальной и фундаментальной, как и категория истины.

Всякая человеческая деятельность неразрывно связана с постановкой целей, систематизацией и иерархизацией рассматриваемых и преобразуемых объектов, подведением их под образцы и стандарты, отделением важного и фундаментального от менее существенного и второстепенного и т. д. Все эти понятия – «цель», «система», «иерархия», «образец», «стандарт», «важное», «фундаментальное» и т. д. являются оценочными или несут важное оценочное содержание.

Ценности – неотъемлемый элемент всякой деятельности, а значит, и всей человеческой жизни, в каких бы формах она ни протекала. Ценности столь же важны для человека, как и сама его жизнь и та его деятельность, или практика, без которой человеческое существование невозможно.

Научное познание как специфическая форма деятельности также насквозь пронизано ценностями и без них немыслимо. В применении к нему понятие ценности является столь же важным, как и понятие истины.

Если под ценностями понимается, как это бывает обычно, только то, что нашло эксплицитное выражение в специальных оценочных суждениях, сфера ценностей катастрофически сужается. Остаются только внешние для процесса познания ценности, подобные моральным, эстетическим, религиозным. Можно предположить, что они имеют определенное отношение к гуманитарным наукам. Но даже в этом слабом допущении нет прямой необходимости. Естественные же науки полностью выпадают из-под действия ценностей.

Узкое истолкование ценностей приводит в конечном счете к противопоставлению истинностного и ценностного подходов к действительности, к конструированию пропасти между естественно-научным и гуманитарным познанием.

Интересно отметить, что в то время как некоторые философы настаивали на устранении ценностей не только из естественных, но даже из гуманитарных наук, сами представители естествознания, не колеб-лясь, признавали важную роль ценностей даже в физическом знании. Так, физик М. Планк считал поразительным тот факт, что понятие ценности совершенно не употребляется в методологии науки: «…значение физической идеи только при учете ее ценности может быть полностью исчерпано»

. «Я не вижу, – писал другой известный физик В. Гейзенберг, – чтобы в той части современного мира, в которой, как кажется, совершаются наиболее сильные движения, а именно в естествознании, движение уводило прочь от идей и ценностей. Напротив, это истолкование через идеи и ценности практикуется с большей интенсивностью, только в каком-то более глубоком слое»

.

Слово «ценность» иногда употребляется в том же смысле, что и понятие «положительная ценность», или «добро». Иногда же понятию «ценность» придается более широкий смысл и проводится различие между позитивными (положительными) и негативными (отрицательными) ценностями. Первые совпадают с добром, вторые – со злом, первые являются предметом положительного интереса, желания и т. п., вторые – отрицательного. Это употребление характерно для работ по этике и теории ценностей.

Мы употребляем далее слово «ценность» таким образом, что оно охватывает не только положительные ценности, но и отрицательные и нейтральные (нулевые). Операция оценивания является установлением определенного отношения между субъектом или субъектами оценки и ее предметом. Очевидно, что это ценностное отношение имеет место как в том случае, когда предмет оказывается объектом положительного или отрицательного интереса субъекта, так и в том, когда данный предмет исключается субъектом из сферы своих интересов, когда ему приписывается субъектом нулевая ценность.

Иногда «ценность» употребляется нами для обозначения положительной ценности, или добра. Случаи такого употребления очевидны из контекста.

Центральный момент всякого рассуждения о ценностях – это определение самого понятая ценности. Как раз этот момент чаще всего остается в тени, и разговор ведется так, как если бы каждому было заранее известно, что представляют собой ценности и чем суждение ценности отличается от описания. Такой разговор неизбежно оказывается до крайности аморфным и бездоказательным.

Отсутствию интереса к прояснению понятия ценности во многом способствует распространенное, но являющееся ошибочным, на наш взгляд, убеждение, что абсолютные оценки, формулируемые в терминах «лучше», «хуже» и «равноценно», сводимы к сравнительным оценкам, выражаемым с помощью понятий «лучше», «равноценно», «хуже». Никаких адекватных определений абсолютных оценочных категорий в терминах сравнительных категорий до сих пор предложено не было. В дальнейшем эта тема будет рассмотрена подробнее, но уже сейчас можно отметить, что ни с одним из предлагавшихся определений «хорошо» в терминах «лучше» логика абсолютных оценок не может быть получена в рамках логики сравнительных оценок. А это означает крах всего предприятия редукции абсолютных оценочных понятий к сравнительным. «Лучше» не фундаментальнее «хорошо».

Несводимость абсолютных понятий к сравнительным очевидна в случае временных оценок: временной ряд «было – есть – будет» не сводим к временному ряду «раньше – одновременно – позже». «Было» не может быть определено в терминах «раньше», и наоборот. Точно так же обстоит дело с определениями абсолютных оценочных понятий в терминах сравнительных оценочных понятий.

Можно сформулировать общий принцип: абсолютные категории несводимы к сравнительным, и наоборот. Этот принцип справедлив применительно ко всем видам абсолютных и сравнительных категорий: временным, оценочным и др. Основание данного ограничительного принципа простое: бытие не сводится к становлению, и, соответственно, категории, служащие для описания бытия, не могут быть сведены к категориям, описывающим становление.

Однако предрассудок, будто сравнительные категории фундаментальнее абсолютных, настолько силен, что иногда «хорошо» включается в оценочные категории как некая не особенно интересная и не особенно важная разновидность предпочтения («лучше»). Так поступает, например, П. МакНамара уже в начале своей фундаментальной статьи о предпочтениях, опубликованной в «Стэнфордской энциклопедии философии»

. Сходным образом трактуют соотношение абсолютных и сравнительных оценочных категорий авторы книг «Предпочтения» (1998), «Темы современной философии» (2006) и др.

В конечном счете оказывается, что для самостоятельной логики «добра» не остается места, поскольку оно занято логикой «лучше». Это, конечно же, недоразумение.

С отсутствием строгого определения ценности связано и нередкое чрезмерно расширительное истолкование ценностных суждений, в частности отождествление результата любого акта суждения с ценностным суждением. Это имеет место тогда, когда ценность трактуется чисто количественно или в качестве ценностного рассматривают суждение о любом свойстве, например суждение о цвете.

Трудности, связанные с определением ценностных суждений, являются обычным предлогом для того, чтобы объявить их ненадежными и нестрогими и усомниться в правомерности их употребления в науке.

Классическое и неклассическое определения ценности

Для понятия «ценность» характерна явно выраженная многозначность. Ценностью может называться любой из тех трех элементов, из которых обычно складывается ситуация оценивания: оцениваемый предмет; социальный образец, нередко лежащий в основе оценки; отношение соответствия оцениваемого объекта утверждению о том, каким он должен быть.

Например, если человек спасает утопающего, ценностью может считаться или само действие спасения; или тот идеал, который требует приходить на помощь человеку, терпящему бедствие; или, наконец, соответствие ситуации подразумеваемому или формулируемому эксплицитно принципу, что тонущего следует спасать.

Истолкование ценности как свойства оцениваемых объектов или как того образца, на основе которого выносится оценка, можно назвать классическим. Это истолкование безраздельно доминировало в мышлении Нового времени. И сейчас еще, как бы по инерции, большинство предлагаемых определений ценности ориентируется именно на первые два значения. Ценностью объявляется предмет некоторого желания, стремления и т. п. (объект, значимый для человека или группы лиц) или же тот образец, на который опирается оценка.

Как писал в 20-e гг. прошлого века Р.Б. Перри: «Ценность – любой предмет любого интереса»

. Я.Ф. Фриз, И.Ф. Гербарт и особенно Г. Лотце, введшие в широкий философский оборот понятие ценности, понимали под ценностями те социальные по своему происхождению образцы, на которые зачастую, но отнюдь не всегда опираются выносимые оценки. Отождествление ценностей с образцами было характерно и для Г. Риккерта, попытавшегося развить философию как науку об общезначимых («трансцендентальных») социальных образцах, или ценностях. Использование понятия ценности в смысле устойчивого, общеобразовательного идеала или образца, на основе которого выносятся конкретные оценки, характерно для аксиологии А. фон Мейнонга, этических теорий М. Шелера, Н. Гартмана, А. Гильдебранда и др. Обычные в аксиологии рассуждения об особом «мире ценностей», отнесение к ценностям истины, добра и красоты и т. п. правомерны лишь при понимании ценностей как образцов.

Вместе с тем такое понимание основательно искажает и запутывает проблему ценностей. Прежде всего, большинство реальных оценок не опираются на какие-либо образцы; для многих объектов устоявшиеся образцы их оценки просто отсутствуют. Ценности не существуют вне ситуации (реального или потенциального) оценивания, так же как истинность невозможна вне описания реальности. Далее, в каждой новой ситуации человек не только оценивает, но и уточняет, конкретизирует или пересматривает тот образец, на основе которого принято выносить оценочное суждение о рассматриваемых объектах. Сами образцы формируются в процессе оценивания и являются всего лишь своеобразным экстрактом из него. Если бы это было не так, невозможно было бы понять, откуда появляются образцы и почему они изменяются со временем. Рассуждения об особом «мире ценностей», о «трансцендентальных социальных образцах», о критическом исследовании неких «общеобязательных ценностей», по-разному проявляющихся в разные эпохи, и т. п. – результат отрыва ценностей от реальных процессов оценивания, в ходе которых они формируются и изменяются. Отождествление ценностей с образцами оценок затемняет параллель между истиной и ценностью как двумя противоположно направленными способами сопоставления мысли и действительности и представляет ценности не как выражения человеческой воли и способности к целерациональному, в смысле М. Вебера, действию, а как некое абстрактное, априорное условие практики преобразования мира. Можно говорить об особом «мире образцов», но лишь предполагая, что он является только надстройкой над человеческой деятельностью и тем реальным оцениванием, без которого невозможна последняя.

Понимание ценностей как образцов оценивания нередко используется в философской теории ценностей (аксиологии), в социологии и почти во всех общетеоретических рассуждениях о ценностях. В этом смысле говорят об «этических ценностях» (моральные добродетели, сострадание, любовь к ближнему и т. п.), «эстетических ценностях», «ценностях культуры»: гуманизм, демократия, автономия и суверенитет индивида и т. д.

В неклассическом мышлении, начавшем формироваться в начале ХХ в., понимание ценностей постепенно становится принципиально иным. Ценность истолковывается уже не как свойство оцениваемых предметов или образцов оценивания, а как отношение, а именно отношение между оцениваемым объектом и утверждением о том, каким должен быть этот объект.

Различие между свойством и отношением является принципиальным. Свойство всегда предполагает один объект: тот предмет, которому оно принадлежат; отношение требует по меньшей мере двух объектов, между которыми оно существует. Ценность как свойство может принадлежать предмету (состоянию, процессу), взятому самому по себе, независимо от того, оценивается этот предмет каким-то субъектом или нет. Классически понимаемые ценности могут существовать независимо от того, имеются ли субъекты, формулирующие какие-то оценки, или таких субъектов нет. Это, можно сказать, «ценности без оценок», ценности, способные существовать в «пространстве без субъекта». В неклассическом понимании ценность представляет собой отношение и требует для своего существования не только оцениваемого предмета, но и субъектов, формулирующих свои оценки. Строго говоря, понятие «ценностное отношение» может использоваться только при неклассическом истолковании ценности как отношения.