Оценить:
 Рейтинг: 0

Черные души праведников

Жанр
Год написания книги
2019
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 11 >>
На страницу:
5 из 11
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Интересно, куда он летит? У Сухих дела в Белграде или еще где-то в Сербии? Но сердце подсказывало: это не так. Журналист держит путь туда же, куда и сам Иван Александрович.

Плава планина, «проклятая гора», позвала и его.

Хотелось бы знать почему.

Глава 3

По сравнению с аэропортом Шереметьево Белградский аэропорт оказался просто крошечным. Вера Ивановна впервые за пятьдесят девять лет попала за границу, и ей казалось, что все тут будет, как в кино или на картинке в глянцевом журнале, бурлить, переливаться огнями и вообще всячески поражать воображение красотой и размахом.

От обыденности и простоты увиденного ее не то чтобы охватило разочарование, но чувство беспокойства, которое жило в ней с того момента, как они с мужем сели в поезд до Москвы, усилилось.

Супруги забрали с ленты свой багаж, прошли по «зеленому» коридору. Вера Ивановна со смущением вспомнила, как в Шереметьево она боялась пройти по нему и все уговаривала мужа уточнить, не нужно ли им все-таки пройти через «красный».

– Я читала, что если они вдруг обыщут и найдут что-то запрещенное, то потом не докажешь, что ты не знал! Снимут с рейса или еще что похуже!

Борис Семенович закатывал глаза, еле сдерживая крепкое словцо.

– Ты что, наркотики везешь? Или яйца Фаберже?

– Как будто только это запрещено! Ты-то откуда знаешь, как это бывает?

Крыть мужу было нечем: он тоже впервые летел за рубеж, так что Борис Семенович сдался, и они пошли одолевать таможенницу, которая скучала на входе в «красный» коридор. Несмотря на неприступный вид, оказалась она женщиной понимающей, немного моложе их с Борисом Семеновичем. Объяснила, что все в порядке, ничего им декларировать не нужно, и отпустила с миром.

Вера Ивановна знала, что человек она нервный, непростой. Может, сказывалась профессия: всю жизнь, до самой пенсии, проработала в бухгалтерии. Дело свое знала назубок, но постоянно боялась ошибиться. Не ошиблась ни разу, за что и была награждена многочисленными грамотами и даже удостоена звания «Ветеран труда».

Она постоянно сомневалась, страхи и волнения одолевали Веру Ивановну ежеминутно, и это раздражало ее мужа, человека прямого и основательного. Решение полететь в Сербию, отдохнуть на курорте под странным, но красивым певучим названием «Плава планина» далось ей непросто, и даже уже оказавшись в купе поезда, Вера Ивановна мучилась от сознания того, не совершили ли они ошибки, могут ли себе позволить зарубежный отдых – в их-то положении.

– Мам, ну в каком положении! – восклицала дочь Люся. – Вы оба на пенсии, торопиться некуда. Всю жизнь пахали, как рабы, можно отдохнуть или нет? Что тут думать-то?

Путевку подарила им дочь. Вернее, она выиграла поездку в горы на двоих и решила отправить туда родителей.

Люся вообще обладала уникальной везучестью. Удачливость была ее частью, как цвет глаз, рост или тембр голоса. Однажды, еще будучи девятнадцатилетней студенткой, она ехала в автобусе и увидела в окно огромную очередь.

Вышла, пристроилась в хвост и узнала, что какая-то компания проводит розыгрыш холодильника в честь открытия нового магазина. Тянешь бумажку – и узнаешь, повезло или нет. Пока никому не везло. Люся мало того что умудрилась протиснуться за считаные минуты вперед, хотя народ стоял, плотно сомкнув ряды, так еще и вытащила заветный выигрышный номер.

В общем, Люсе в очередной раз повезло, и она поделилась счастьем с родителями. Отец, который только-только вышел на пенсию (повезло с годом рождения, еще бы чуть-чуть – и заветный рубеж отодвинули в связи с повышением пенсионного возраста), неожиданно горячо поддержал идею поездки на отдых, и Вера Ивановна сама не заметила, как начала метаться в поисках приличного чемодана и одежды для заграничной поездки. Путевка досталась бесплатно, дорогу из Казани до Москвы и обратно оплатила дочь, но все равно пришлось распотрошить кубышку.

– А вдруг мы его не найдем? – спросила она.

– Кого? – отозвался Борис Семенович. – Водителя? Так ведь он будет табличку… Ага, вот и он!

Они поспешили к широкоплечему высокому мужчине лет пятидесяти, который сжимал в руках листок с надписью: «Плава планина». Возле него уже топталась небольшая группа людей.

«Слава богу!» – подумала Вера Ивановна, увидев, что люди, с которыми им предстоит отдыхать, выглядят вполне прилично.

– Здравствуйте, – поздоровалась она со всеми сразу, и они заулыбались, закивали в ответ, а водитель, которому предстояло погрузить всех гостей в автобус и отвезти в отель, рокочущим басом проговорил:

– Добар дан!

– Все в сборе? – спросил молодой человек в свитере и джинсах, на руке которого повисла симпатичная девушка. – Можем выдвигаться?

Водитель обернулся к нему.

– Шестнаест, – сказал он.

Видимо, понимал по-русски, но говорить не мог.

«Ничего себе, а как же мы будем общаться?» – подняло голову беспокойство.

– Нас должно быть шестнадцать, – пояснил пожилой седой мужчина интеллигентного вида, в очках в тонкой золотой оправе.

Вера Ивановна заметила его еще во время посадки на самолет: он приволакивал странно вывернутые ноги. ДЦП, сразу поняла она, и прониклась к мужчине сочувствием.

– Одного человека не хватает. Думаю, придется подождать.

– Вы знаете сербский? – спросила девушка, которая сопровождала молодого мужчину в свитере.

Старик открыл рот, чтобы ответить, но не успел. Молодая женщина несколько вызывающего вида в белой шубке, увешанная серебряными украшениями, проговорила:

– Не надо никого ждать. Он не придет.

Голос у нее оказался мелодичный и звучный, как у певицы. Вере Ивановне стало жалко светловолосую девушку: тут к гадалке не ходи, и так ясно, что она говорит о своем парне или женихе. Вон как губки поджала.

Пожилой мужчина, которого Вера Ивановна про себя окрестила «Профессором», сказал что-то водителю, и тот улыбнулся, сделав всем знак следовать за собой.

Их небольшая группа вышла из здания аэропорта, и тут Вера Ивановна впервые осознала, что они попали в южную страну. После казанских и московских морозов, снегов и метелей она словно очутилась опять в октябре. Небо хмурилось, грозя разразиться дождем, было ветрено, но снега не было, мороза и подавно, так что ее теплый пуховик с меховой оторочкой оказался неуместен.

– Конец декабря, а тут такая теплынь, – сказала она.

– В горах, наверное, есть снег, – предположил муж.

Путешественники погрузились в белый микроавтобус. Их с мужем и Профессора пропустили первыми, из уважения к возрасту – они были самыми пожилыми среди всех.

Детей не было, кроме девочки-подростка лет четырнадцати-пятнадцати, но ее ребенком назвать язык не поворачивался. Высокая, полноватая, с подведенными синим карандашом глазами, жгуче-черными волосами и вполне оформившейся фигурой, она постоянно жевала жвачку и слушала что-то, нацепив наушники. Девочка ехала с родителями, и Вера Ивановна подумала, что им небось нелегко было уговорить дочь отправиться в семейную поездку.

Профессор взял на себя роль переводчика. Он сел рядом с водителем и, когда все угнездились на своих местах, сказал:

– Нашего провожатого зовут Драган, он довезет нас до… – тут он слегка запнулся, – до туристического комплекса. Там нас должны встретить и расселить по домикам.

В этом, как говорилось в рекламном проспекте, была изюминка нового курорта. Не одна многоэтажка на всех – улей с комнатами-сотами, а свой, отдельный коттедж для каждого. Величина и благоустройство коттеджа зависят от пожеланий и финансовых возможностей гостя. Есть скромные, небольшие, а есть шикарные люксы.

Все это отлично, вот только никакой особой новизны, по мнению Веры Ивановны, в затее не было. Раньше в России строили базы и дома отдыха, и они с мужем в молодости часто ездили туда отдыхать – и вдвоем, и с дочкой. И тоже жили в отдельном домике, а готовили на общей кухне или ходили в столовую. Правда, никаких люксов не предполагалось: обстановка самая что ни есть спартанская.

Между тем автобус тронулся с места, выехал с территории аэропорта. Мимо потянулись поля, плоская равнина без намека на горы. То и дело они заезжали в поселки и деревеньки, дома в которых были совсем не похожи на те, что строили на родине, в России; иногда пересекали мостики, перекинутые через речки.

– Ехать будем примерно четыре часа, – перевел Профессор слова Драгана. – Можно поспать после перелета.

Водитель включил негромкую музыку, и приятный мужской голос запел на незнакомом языке. Дочь перед поездкой сказала Вере Ивановне, что сербский – точь-в-точь как русский, но, судя по всему, была неправа. Вере Ивановне удавалось разобрать лишь отдельные слова, а общий смысл ускользал. Зато надписи на зданиях в поселках читались легко и были понятны сразу: «Апотека», «Продавница», «Пекара», «Кафана».

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 11 >>
На страницу:
5 из 11