Мой личный сорт Бонда

– Очень. А что за чернила?

– Перьевые как раз. У них более густая консистенция, чем у обычных, и цвет насыщенней. По фактуре они ближе к туши. Купить такие можно только через интернет, хотя у нас в городе они могут продаваться в…

– В «Винтаже», – закончила я, сама поняв, о каком месте речь.

Славка кивнул.

"Винтажом" называлась арт-площадка нашего города, в какой-то степени уникальное место. Хотя бы потому, что это единственная арт-площадка. Место сие заняло целый чердак жилого дома. Сам дом был старым, когда-то он принадлежал одной семье и был доходным, но после революции семья его потеряла, он стал одним из обычных жилых домов. Правда, в нем сохранилось кое-что нестандартное. В доме была так называемая черная лестница, это явление частенько раньше практиковалось.

Центральная лестница была с большим крыльцом, широкая, украшенная лепниной, а черная, предназначавшаяся для слуг, представляла собой узкое пространство, где с трудом расходятся два человека, с рядом скособоченных ступеней. Однако у этой лестницы было свое преимущество: в настоящее время квартиры располагались таким образом, что все двери выходили на парадную лестницу, за исключением одной квартиры, располагавшейся на последнем этаже.

Ее-то в свое время и выкупил Вадим Черненко, владелец арт-площадки "Винтаж" и в целом весьма известная личность в нашем городе. Он официально считался одним из самых богатых и успешных молодых бизнесменов города, к тому же отличался нестандартным подходом к ведению дел.

На данный момент Черненко было тридцать три года, и он имел в нашем городе сеть мини-гостиниц, оборудованных в стиле известных сказок и фильмов, как например, Вини-Пух или Властелин колец. Кроме того, открыл ночной клуб с концертной площадкой, оформленный с использованием множества зеркал, и собственно, "Винтаж".

Арт-пространство расположилось на чердаке дома, в котором он жил. Вход в него был на полпролета выше лестничной клетки с его квартирой. Сама площадка представляла собой множество комнат, где проходили выставки художников, творческие вечера, различные мастер-классы, занятия йогой, короче, это было универсальное место, в котором каждый мог найти что-то для себя.

Там же располагалась так называемая комната старины, где была представлена антикварная мебель, техника, украшения и тому подобные вещи. Рядом с ней был магазин, где можно было прикупить что-нибудь по мелочи или по-крупному. Я бывала в этом магазинчике, и потому с уверенностью закончила Славкину фразу о том, где можно купить чернила для перьевых ручек.

– Что ж, – развел руками приятель, – больше помочь ничем не могу.

– И на том спасибо, – задумчиво кивнула я.

Мы попрощались, и я потопала к скутеру. Однако усевшись на него, в задумчивости почесала бровь. В «Винтаже» я была один раз из любопытства, место мне понравилось, но в итоге личные причины возобладали, и я старательно не посещала это арт-пространство. Но если хочу копаться дальше, то ехать туда придется. Я усмехнулась. Ну чего я в самом деле боюсь? Ходила же я туда уже, и ничего… Проскочу как-нибудь. Бог не выдаст, собака не съест.

Находилась арт-площадка на центральной улице города, вход был со двора. Оставив скутер на парковке, я протопала через арку и вскоре поднималась по крутой лестнице на шестой этаж. Почему Черненко решил квартиру и арт-площадку разместить в одном подъезде, для меня лично было загадкой. Все, кому не лень, знали об этом именно благодаря «Винтажу».

Я читала в интернете, что после открытия здесь тусовалось очень много девиц, надевшихся встретить его и подцепить. Это неудивительно, конечно, он молод, богат и красив: высокий блондин со смеющимся голубыми глазами и кривой ухмылкой. Сложен тоже на отлично, к тому же умеет себя подать. В общем, Черненко был завидный жених, и окучивают его постоянно, но пока никому так и не посчастливилось завоевать сердце этого мужчины.

Глава 4

Сейчас лестничная клетка была пуста, я быстро скользнула мимо квартиры наверх и оказалась у зеленой двери, ведущей в «Винтаж».

На ресепшен сидела симпатичная шатенка в очках, она мне улыбнулась, а я улыбнулась в ответ и быстро скользнула в коридор, чтобы не отвечать на любезные вопросы. Пройдя до нужного отдела, зашла внутрь и на мгновенье застыла, потому что словно попала в другой век: стены были увешаны картинами, старыми фотоаппаратами и лампами, видеокамерами, веерами.

Я прошла к продавцу, парню лет тридцати, губастенькому, с приоткрытым ртом, отчего создавалось впечатление, что у него насморк, но впечатление это обманчивое. Глаза, обрамленные густыми черными ресницами, смотрели доброжелательно, но с чудинкой. Его бы еще одеть в стиле начала двадцатого века, совсем бы попал в антураж.

– Могу я вам чем-то помочь? – поинтересовался он у меня спустя полминуты, видимо, дал возможность спокойно поглазеть на окружающее.

– Возможно, – я замерла напротив и доброжелательно улыбнулась, – у вас продаются чернила для перьевой ручки?

– Вы имеете в ввиду стальные перья, появившееся в производстве Англии в начале девятнадцатого века?

– Думаю, что да, – не стала я спорить. Если он говорит о них, значит, именно такие у них и продаются. Логично же?

– Такие чернила мы обычно покупаем на заказ.

– Значит, я могу сделать заказ у вас?

– Да, конечно. Для постоянных покупателей заказ делается с постоплатой, но новые должны вносить предоплату. Мы даем вам подтверждение о получении средств, и когда товар поступает в магазин, вы можете прийти и забрать его.

– И много ли человек в нашем городе пишет перьевыми ручками? – я придала голосу шутливости, но Константин все равно почему-то насторожился.

– Не так мало, как может показаться на первый взгляд. Дело в том, что эти чернила с добавлением определенных маркеров служат хорошей защитой документов, потому, хоть это и может показаться удивительным, их часто используют для оформления важных бумаг. Многие компании заказывают и перьевые ручки, и чернила через нас.

– Несомненно, – выдавила я.

– Почему вас, собственно, интересует данный вопрос? – Константин уставился на меня не с подозрением, но внимательно. Немного поразмышляв, я решила, что можно сказать правду, и вытащила из сумки карточку с посланием. Он посмотрел с недоумением.

– Обратите внимание на текст, – начала я, слегка перегнувшись через прилавок, – таких карточек у меня немало. Кто-то подсовывает их в мой почтовый ящик. Часто там бывают и угрозы, и просто неприятные вещи. Я обращалась в полицию, но они ничего не могут сделать. Или не хотят. Один мой приятель, он разбирается в каллиграфии, предположил, что послания написаны пером и специальными чернилами, а где их можно купить в нашем городе? – для эффекта я развела руками и закончила. – И вот я здесь.

Константин всю мою речь стоял, внимательно глядя и неизменно приоткрыв рот. Когда я замолчала, он, потерев в задумчивости переносицу, вздохнул.

– Ситуация, безусловно, неприятная, но, к сожалению, я не могу вам помочь. Скажу только, что через нас чернила заказывают около десяти лиц, некоторые частные, некоторые – фирмы. Но дать по ним данные… Что, если вам рассказать об этом полиции? Они пошлют нам официальный запрос и…

Я так скривилась, что он замолк, может, просто сообразил, что сморозил глупость. Так и будет наша полиция заниматься подобными вещами, конечно.

– Ладно, – махнула я рукой, – я что-нибудь придумаю.

Из магазина я выходила в смешанных чувствах. С одной стороны, все казалось глупостью. Ну чем я вообще занимаюсь? Ищу какие-то чернила, которые вообще не факт, что покупали в магазине… И куда они меня приведут? К мифическому мужику, отправляющему мне послания? Бред какой-то.

С другой, внутренний голос упорно шептал, что я на верном пути, что в этом все что-то есть. Что неизвестно, что ждать от этого посланника и на что он может решиться. Лучше попытаться найти его.

Так я попыталась, попыталась вот. И потерпела неудачу. Никто мне не даст данные без официального запроса. Или…

Я остановилась напротив железной двери, поглазела на нее. Нет, нет, это просто безумие. Да он просто дверь захлопнет перед моим носом, и ничего удивительного в этом, кстати, не будет. Прошлое оно на то и прошлое, чтобы где-то там быть, в сундуке времени. Да и что я ему скажу? Что мне нужно знать, кто пишет этими чернилами? Он решит, что я просто спятила.

Хотя я бы даже не стала рассчитывать на то, что он мне даже откроет. Увидит в глазок и просто уйдет в комнату. Сделает вид, что его нет.

Нет, неужели, правда, не откроет?

Я сама не поняла, как нажала на звонок. Испуганно оторвала руку, прижав к губам. Что я делаю, что я делаю? Сбежать к черту, пока он не открыл. Сбежать немедленно.

– Наверное, доставка, – услышала я в следующий момент, и дверь распахнулась.

И даже в этот момент я все еще думала: сбежать, сорваться вниз и сбежать. Он не последует за мной, это очевидно, тем более, что на нем только домашние штаны и все. А он возмужал, заматерел, хотя взгляд все тот же. И не тот одновременно.

Вадим смотрел на меня, мягко говоря, в шоке. Бежать уже было поздно. Качнув головой, криво усмехнулся, скорее, пытаясь справиться с эмоциями.

– Ты… Что ты здесь делаешь? – спросил меня.

– Мы можем поговорить? – выдавила я, раз уж пришла, надо идти до конца. Вадим на мгновенье растерялся, кинув взгляд за плечо, потом сказал:

– Я не один.

Ну конечно, кто бы сомневался. Странно, что мне от этого на мгновенье стало неприятно. Наверное, не стоит тревожить призраков прошлого, они приносят с собой ненужные эмоции.

– Это недолго.